Рассказ омских писателей о животных

Здравствуйте, дорогие ДРУЗЬЯ
и гости блога. Сегодня я хочу познакомить Вас с новой книжкой омского автора
Петра Белянина. Это книжка о животных.

И вот новая книга.

Вот что пишет Пётр Петрович в
начале книги.

« Дорогие ребята! Перед Вами книга о животных. Мне
очень хотелось бы услышать ваше мнение о книжке. Напишите письмо. Да,
обыкновенное письмо на листе бумаги. А если в письме вы расскажете интересную
историю, которая с вами приключилась, и напишете о животных, которые живут
рядом, то это будет здорово. Уверен, что излагать свои мысли на листе бумаги
вам понравится. Понравившуюся историю постараюсь опубликовать в детском журнале
«Журавлёнок». Журнал обязательно направлю вам…..

Мы решили встретиться с
Петром Петровичем, задать ему вопросы, а также передать рассказы, написанные
ребятами. Встреча состоится в конце апреля. Торопитесь!!!

Школьники нашего учебного
заведения могут приносить рассказы в библиотеку гимназии. Ребята из других школ
города Омска и других (!!!) городов могут присылать рассказы на электронную
почту: kishkunova_lf@mail.ru

Я обязательно передам автору.

А теперь предлагаю познакомиться
с некоторыми рассказами Петра Петровича Белянина из новой книги.

О ГОВОРЯЩЕМ СКВОРЦЕ

Рассказ

Этот случай с говорящей птицей не придуман мною, хо­тя
есть скептики, которые не верят рассказу. Клянусь, чис­тейшая правда.

Стоял весенний погожий денёк. Солнце подсушило зем­лю.
Травка, посаженная осенью, выбросила слабенькие по­беги и серо-зелёным
покрывалом накрыла землю на дачном участке. Деревья, ещё совсем голые,
разбросали ветки- щупальца, отогреваются на солнышке, чтобы выбросить почки.
Садовый домик подслеповато щурится оконцами, подведенными облезлой серой
краской, когда-то светло- голубой. За сараем плачет остов грязного снега.

Люблю
весну. Не утерпел и вслух продекламировал:

Светит солнце,
радость всюду,

—  
Здравствуй, милая
весна!^[1]

—  Вес-на, — громко кто-то повторил за мной.

Я огляделся:
послышалось, что ли? Кроме меня и кота, пригревшегося на солнышке и
развалившегося на крылечке, вокруг никого не было.

—  Верно, послышалось, — вслух сказал я.

—    
Слы-шалось, —
словно эхо вновь повторил тот же от­чётливый, слегка картавый голос.

Сходил к сараю,
вышел на аллею. Никого.

«Слуховые
галлюцинации. Я читал, что бывает такое за­болевание у людей с неуравновешенной
психикой, но я-то не страдаю психическим расстройством. А может, кто-то
спрятался и подсмеивается надо мной?»

—    Кто здесь? Сейчас же выходи.

—    Вы-ходи.

Я толкнул кота, безмятежно валявшегося на тёплых дос­ках.

—     Слышь? Я, похоже, заболел, голоса слышу, а ты валя­ешься,
как ни в чём не бывало.

—    Бы-вало.

Кот подскочил, выгнул спину,
потягиваясь.

—    Мяу!

—    Мя-у! — повторило эхо.

Кот неодобрительно посмотрел на меня: мол, не умеешь
мяукать, то и не берись, но затем с интересом уставился на верхушку ближайшей
яблоньки. И тут на ветке я увидел его — нахохлившегося, растрё­панного,
словно после хорошей драки, скворца.

—   Так это ты, — радостно воскликнул я.

—    Ты, — моим же голосом, почти не открывая клюва, по­вторил
скворец.

—    Ты сбежал от своего хозяина? Потерялся? Тебя побили сородичи?
А может, ты поесть хочешь?

—   Хо-чешь.

—    Погоди, я мигом.

Заскочил в дом и через минуту с горбушкой хлеба вы­скочил
на крыльцо, но говорящего скворца нигде не было. Улетел. Жалко. Так здорово у
него получалось повторять слова!

^[1] Строки из
стихов о весне 1913 года, автор Сергей Митрофанович Го­родецкий.

О БЕЛОМ ЛЕБЕДЕ

Легенда

Есть в Бурабайе^[2]
небольшое лесное озеро — Лебединое. Берега заросли камышом, а центральная его
часть сплошь покрыта белыми лилиями. Если посмотреть на озеро с вер­шины
ближайшей горы, то кажется, что на поверхности озёрной глади расправил крылья
для взлёта огромный белый лебедь.

Много, много лет назад на озере не росли лилии, зато
на нём обитали лебеди. Но с некоторых пор лебеди не живут на озере. Когда это
случилось, никто уже не помнит.

— Лебеди-то… да жили когда-то, то ли до Отечествен­ной^[3], то ли до
Амперилистической^[4]. Я-то сам
не помню. Люди говорят, жили, — промолвит старожил тех мест, ста­рый седоусый
казак^[5].

Легенда
о лебедях жива и поныне.

Каждый год на озеро прилетала пара белых лебедей.
Осенью в небо взметалось четыре или пять красавцев. Но в тот год случилась
беда…

Лебедица сидела в уютном гнездышке, высиживала де­тёнышей.
Лебедь улетел на ближайшее озеро за кормом. Вдруг страшный шум встревожил
лебёдку, в воду полетели камни — это оползень сдвинулся с ближайшей вершины.
Самка встрепенулась и сильнее прижалась к гнезду.

—    
Нет, гнездо я не
покину. Вот-вот маленькие, живые комочки появятся в гнездышке. Они уже стучатся
в стенки яиц.

Через полчаса с пищей для подруги прилетел лебедь. Но
что это? На месте гнезда огромные валуны. Долго грудью наскакивал лебедь на
валуны, но даже такой сильной птице не разбросать груду чёрных огромных камней.
Тревожный, зовущий клич повис в воздухе, но напрасно лебедь звал лю­бимую,
напрасно в кровь избил грудь об острые камни — подруга не отвечала.Лето лебедь провёл на озере. Иногда он то улетал на
ближайшее озеро за кормом для любимой, забыв о том, что гнездо погребено под
грудой камней, то вновь бросался на камни, пытаясь разбросать их. Его клич
каждый день будо­ражил тишину этого глухого местечка.

Пришла осень. Над озером летела родная лебединая стая.
Стая, снизившись над озером, сделала круг, приглашая лебедей в полёт. Лебедь
издал трубный клич и взвился в воздух, но видя, что летит один, вновь опустился
на воду.

Наступили холода. Озеро сжалось до небольшой полыньи.Каждый день лебедь поднимался в небо и, сделав круг,
са­дился на воду. Однажды утром, после холодной ночи, ле­бедь попытался
взлететь в небо, но не смог, так как полынья за ночь замёрзла и сковала его
ноги льдом.

—  
Я с тобой,
любимая! — его предсмертный крик долгим эхом переливался в заснеженных горах
Бурабайя.

С тех пор лебеди
не прилетают на озеро. Водная гладь его заросла красивыми белыми лилиями. А
озеро… озеро так и называют Лебединым.

КЛЕПТОМАНЫ^[6]

Рассказ

В один из тёплых весенних дней я работал на дачном участке.
«Что-то сороки сегодня галдят громче, чем обычно. Что у них, базарный день, что
ли?»

Лет семь назад возле дачного домика я посадил сосёнку,
хилую веточку. Думал не выживет, а сосенка вон как выма­хала, верхушка уже выше
дома.

В
этом году сосну облюбовали сороки, и на верхушке появилось гнездо — птичий
домик. Было забавно наблюдать, как семейная пара возводила своё жилище:
приносили в клювах то веточку, то соломинку, то кусочек проволоки, то пучок
пакли, и всё это укладывалось в определённом поряд­ке, по заданному генплану.
Стройка сопровождалась шу­мом, галдежом, особенно по утрам и вечерам, наверное,
со­роки проводили оперативку, обсуждая планы строительства. Надо сказать,
сорочий домик получился красивый, воздуш­ный, фантастический. Чем не пример для
современных гра­достроителей? После постройки гнезда сороки на неделю
замолчали, но затем галдёж возобновился, и к этому гаму присоединился писк
нового потомства.

«Нет,
определенно, у сорок что-то случилось, уж слиш­ком громко и тревожно кричат
взрослые сороки. Может быть, птенец выпал из гнезда? Пойду посмотрю…»

И только я об
этом подумал, как меня обдало ветром. Сорока, почти касаясь крылом, с шумом
села на забор в по­лутора метрах от меня.

Я слегка опешил.

—  
Ты что, старая?
Что случилось? Перепугала до смерти.

Сорока тревожно заклекотала, оттолкнулась от забора и полетела к гнезду, как бы приглашая к нему меня. Она
усе­лась на вершину сосны и застрекотала ещё истошнее: «Бы­стрее, быстрее! Что
ж ты такой медлительный?»

—  
Да иду, иду я! Не
галди, в ушах звенит.

Вот оно что. На сосне, в метре от гнезда, расположился
огромный рыжий кот. Он, не отрываясь, смотрел на гнездо и, мне показалось,
облизывался, предвкушая деликатесы. Из гнезда выглядывал второй сорочий
родитель. Закрывая птенцов, он во всё горло, не переставая, кричал на своём
птичьем языке: «Помогите! Спасите! Вор пришёл! Да помо­гите же…»

—   
Эй ты, рыжий
разбойник, ну-ка слезай, прочь отсюда! — крикнул я, поднял небольшой камешек и
запустил в кота.

Кот недовольно посмотрел на меня, затем демонстра­тивно
отвернулся — «да пошёл ты!» — и передвинулся ближе к гнезду. Сороки
застрекотали громче. Я взял ещё один ка­мешек и снова запустил в кота. Кот даже
не взглянул на ме­ня, продолжая медленно продвигаться к гнезду.

—  
Ах, ты так! Ну,
погоди у меня!                                                                                     

Я приставил к стволу сосны лестницу, подобрал под­линнее
прут и стал подниматься вверх по ступенькам.

Такой оборот дела коту не понравился. Он с ловкостью
циркового акробата оттолкнулся от ствола дерева и прыгнул на ветку. С ветки
перешёл на крышу дома, а с крыши прыг­нул на забор. На заборе он остановился,
повернул рыжую наглую морду в мою сторону, с прищуром посмотрел на ме­ня — «я
еще вернусь, тогда посмотрим» — только после этого спрыгнул на соседний участок
и с достоинством не спеша удалился.«Вот наглец. А ведь верно, рыжий может вернуться, —
подумал я. — Надо бы убрать ветку сосны, которая почти лежит на крыше». Я взял ножовку и спилил ветку. Сороки всё это время
наблюдали за мной и ещё долго не унимались — стрекотали, обсуждая случившееся.

На следующий день, рано утром я вышел на крыльцо. Что
это?

На крыльце лежали ключи с брелком, а рядом серебря­ная
чайная ложечка. Ключи были мои. Недели две назад я их потерял, так и не смог
вспомнить, где выронил или оста­вил. Теперь ясно. Ну, а ложечка у кого
украдена? Неужели подарок от сорок?

Я подошёл к сосне и, задрав голову, крикнул: —Эй,
клептоманы! Воровать —нехорошо!    

                                                                                                                                                                         В этой книжке можно прочитать  также о
собачке Крохе и медведе Антохе, о легендарной птице (угадайте, какой?),  о кошке Мурлыке,  об умных птицах грачах, о преданных лошадях. Книжка есть в библиотеке гимназии.                      

Напоминаю, что мы ждём и ваши рассказы о животных!!!

Серию зимних рассказов закрывает Ольга Атавина и её сказка «Снежевиночка». Познакомиться с автором можно в прошлом выпуске. 

Напоминаем, что в серии также выходили работы Ольги Харитоновой, Дмитрия Кононова, Евгения Вальса, а также другое произведение Ольги Атавиной.

Снежевиночка.

У нас открытый балкон на 4-м этаже обычной пятиэтажки. Я люблю выйти сюда и любоваться закатом, звёздным небом, луной, какой-нибудь птицей. Небо моя всегдашняя страсть. Накинув толстовку с капюшоном, вышла глянуть на пушинки снега. Спокойный такой день сегодня..

«Здравствуй!» — услышала женский голос. На соседнем балконе никого. И на дорожке снизу тоже. Дверь я закрыла в дом. Хотя могла.. «Дверь закрыла, а я всё равно здесь», — девичий смешок так нежно прозвенел, что я не смогла разозлиться. «Аапчхи!» Такое чувство, что кто-то взглядом дарит тепло и щекочет мне нос одновременно. .

— Эй, озорница, может, покажешь свои глазки?

— Гляди!

Ветер чуть усилился, пушинки снега поднялись и среди них напротив моих появились глаза. Мои серо-голубые глаза. Жутковато стало, ощущение такое, будто меня прочли всю сразу, обнажили. Заиграл где-то рядом «Вальс цветов», а снежинки стали слетать я отовсюду и выписывать фигуры. Я подметила закономерность. Было похоже на  движения коклюшек в руках мастерицы. Да-да, гостья творит чудо своими руками и сразу преображается, примеривая! Постепенно, сверху вниз. Кружево появляется прямо передо мной. Да какое! Вот дворец и хрустальный мост, рядом зимний лес, дорога и тройка лошадей, везущая влюблённых. Всё в узорах, как на бабушкиных салфетках и праздничной скатерти.

— Нравится? – моя гостья  словно впервые видела свой наряд — кружевную снежную шубку. Она тихонько потрогала парочку в тройке и взглянула на меня.

— Очень! — я разглядела нежно-розовые и голубые бусины в длинных русых косах. Длинные гибкие пальцы теребили хвостик правой косы. Обручальное колечко.. Глаза!

Глаза теперь её собственные и мне легко в них глядеть. Откуда-то появилось большое глубокое чувство любви к этой красавице. Будто мы давно знакомы, родные даже. А ещё тоска и радость встречи. Но с моих уст сорвалось только робкое: «Кто ты?»

— Снежевиночка.

— А, мы тебя Снегурочкой зовём, верно?

— И да, и нет. Я живу у дядюшки Ветра вместе с мамой. Маму зовут ЗарЯнушка, она встречает Утро и Вечер. Папино имя Взыграй. Он сильнее Дядюшки. Но мы очень давно не виделись. Молчание..

Морозушка, отец моего мужа, послал меня к тебе.

— Дед Мороз?

— Он самый, его часто так называют люди.

Вспомнилось, что мороз на улице, я легко одета. Но почему-то не мёрзну. А пригласить гостью в дом дело всё же хорошее.

— Может, зайдёшь? Не растаешь?

— С радостью, у нас ещё почти целый час!

Мы прошли в мою комнату. Я принесла серебряный разнос с миндальным печеньем в вазочке. Себе малиновый чай, а гостье чай с молоком и льдом (мало ли).

— Ты меня послушай, пожалуйста, Ляль. Если будут вопросы, задай самые важные. А мелочам своё время, ладно? Я молча кивнула, хотя Лялей меня никто не звал никогда и это любопытно. Мои мысли иногда обгоняли рассказ Снежевиночки, а порой показывали самые подробные картины. Я вспомнила, что когда-то мы были рядом. Мы сёстры. Духи небес, туч и облаков — называли нас люди. Много весёлых дней в танцах и скачках на белоснежных зверях в поднебесье. Снежком в начале зимы, дождиком весной на землю спускались.

Чёрная собака, у которой глаза словно тлеющие угли — такой я увидела беду, которая случилась с отцом. Нашим отцом Взыграем. Остальное о страшном размыто. Сестрёнка и не стала, не смогла рассказать всего.

Её слёзы я промокнула мягким платком, а одна упала на пол, сверкнув.

— Лялечка, ты оказалась здесь, человеком. Одна из самых важных задач — спасти папу. И мы сделаем это вместе. Крепкие объятия и бешеный стук двух девичьих сердец. В комнате появился ещё один гость. Солнечный лучик скользнул из окна по шубке Снежевиночки и остался пушистым зайчонком у неё на коленях.

— Мне совсем скоро нужно уйти — рассказ стал радостнее, нотки звонче. Морозушка обычно собирает в гости всех родных и помощников за несколько дней до Нового года. Он любит пир и просто посиделки у камина. Побыть всем вместе, поговорить и обязательно спеть любимые песни. Потом он улетает, поздравить всех людей и мы в праздничную Ночь без него. Сначала веселимся, поём и пляшем, едим вкусняшки, а потом за дело. У каждого своё поручение от Морозушки. Моё задание особое — прибрать комнату, где он пишет картины, стихи и музыку. Ох и бардак же там бывает. Баян в красках, блокноты разбросаны, комочки нотных и других листов в корзине и под диваном. А флейта забита косточками снеженики последние три года. Кто так играет?

Хотя видела я однажды, как он плевал ягодой в мольберт. Хороший рисунок, однако, вышел.

Полечу я собрать дочку Снегурушку в дорогу с дедушкой. Её ведь тоже ждут, ты знаешь. Платьица и шубки, варежки, шапки, шарфики. Всё нужно собрать с запасом. Она сладкоежка и растеряша известная. Люблю её.

— Сестрёнка, мы теперь не увидимся больше на земле. Молча помотала головой моя Снежевиночка. Увидимся иначе и в другом месте, подумала я. Обязательно.

— Жди ещё вестников, милая!

— Зайчик выпрыгнул первым через перила балкона и сделался упругим лучом-тропинкой для моей дивной дорогой гостьи.

Я сразу озябла и вернулась в дом. Села на кровать и заплакала. Хорошо, платок был рядом. Вдруг что-то тихо звякнуло. Одна из моих слёз оказалась на полу рядом с той, что обронила сестрёнка. Они обе стали алмазами

Я сделаю из них серьги.

Мы сделаем это вместе — прозвучал голос Снежевиночки. Немного хитринки и любовь в нем. Тепло и щекотно нОсу. Аапчхи!

Темно за окном. Только рыжий глаз фонаря наблюдает за крупными танцующими хлопьями. Вальс цветов звучит тихо и нежно. Я улыбаюсь.

Пап,

Мы

Сделаем

Это

Вместе.