Рассказ десантника в день вдв

Парашютно-десантная подготовка. Фото: из личного архива Олега Часовских.

Кроссы и тренировки в командировке никто не отменял. Фото: из личного архива Олега Часовских.

«В горах был труд». Фото из личного архива Олега Часовских.

Фото: из личного архива Олега Часовских.

Военкомат, отправление в часть, первый прыжок с парашютом и, конечно, возвращение на гражданку — пожалуй, каждый служивший мужчина может часами рассказывать о службе в армии. В День ВДВ корреспонденты V1.RU собрали истории волгоградцев, отслуживших в элитных войсках.

— Я учился в колледже пожарной безопасности и на третьем курсе узнал, что у нас закончилась аккредитация, — вспоминает волгоградец Алексей Сургучев. — Решил не заморачиваться и сходить в армию. В мае 2016 года я сидел на призывном пункте и ждал, когда же меня заберут. Почему-то меня не взяли в Камышин, и еще четыре дня я провел в ожидании. Вскоре меня отправили в Рязань.

Кажется, что о своем первом прыжке с парашютом десантники могут рассказать с точностью до минуты. При этом совершенно не важно, сколько лет прошло после службы — 3 или 23 года.

— Сначала мы проходили двухнедельное обучение и тренировались. Всю ночь перед первым прыжком мы укладывались: около 06:00 закончили, а уже в 08:00 поехали на прыжки, — рассказывает десантник. — В армии была своя атмосфера: сто или двести человек идут один за одним и ты среди них. Наверное, всем было и страшно, и в то же время интересно. Самый запоминающийся момент — это свободное падение. Эти две-три секунды ты проживаешь будто бы в замедленной съемке.

За год службы Алексей Сургучев совершил 12 прыжков — три с самолета Ил-76 и девять раз с «кукурузника». Парень признает, что уже после первого приземления страх перед неизвестностью уступает место интересу и легкому азарту.

— Помню, как однажды мы прыгали с «кукурузника». Самолет качнуло, и человек, который стоял первым, просто вывалился из него. Скорее всего, у него подкосились ноги, — говорит спасатель. — Конечно, сначала все испугались, а после приземления посмеялись над этой ситуацией. За время службы в тебе что-то меняется, и ты начинаешь по-другому относиться к людям — к кому-то лучше, к кому-то хуже. В армии каждый становится сам собой. Если на гражданке люди могут носить маски, то в таком коллективе ты не спрячешься. Кто пришел в армию разгильдяем, тот, скорее всего, им и останется. Просто найдет свое место.

Перед дембелем Алексей Сургучев всерьез подумывал о службе по контракту. Взвешивая все за и против, парень всё же решил вернуться домой и окончить колледж.

— Со временем возникает ощущение, что у тебя не было жизни до армии да и после нее не будет, — улыбается Алексей. — Были мысли подписать контракт. И, наверное, если бы я доучился в колледже, то остался бы служить. Но я пожалел родителей, которые три года платили за мою учебу, и всё же поехал домой. Я решил, что вернуться туда никогда не поздно, а вот оттуда…

На гражданке волгоградец устроился в МЧС. Уже четыре месяца парень работает в пожарной части, готовясь к финальным экзаменам и аттестации.

— С детства симпатизировал профессии пожарного, но после армии не очень хотел идти в госструктуры, — делится волгоградец. — Со временем всё пришло — уже четыре месяца прохожу обучение. В начале августа я сдам последние экзамены и аттестуюсь. В каком-то роде мы все тут фанатики, которые любят свое дело. Конечно, кто-то жалуется на трудности, но всё же не увольняется и выходит на смену.

В 1981 году на призывном пункте появился высокий подтянутый парень — до 15 лет Александр Зарезин занимался легкой атлетикой, а после увлекся мотокроссом.

— В наше время служили все. С теми, кто не служил, девчонки не дружили, — смеется мужчина. — Я помню, как шел в военкомат об руку с девушкой. Все на нас смотрели и улыбались. Я очень рвался в ВДВ и попал в 103-ю витебскую дивизию в Белоруссии.

Перед первым прыжком молодого десантника посадили в самолет с двумя прапорщиками и телефонистками.

— У девчонок было уже по 12 прыжков, — вспоминает житель Светлого Яра. — В такой ситуации мы просто не могли не прыгнуть. (Смеется.) Больше всего мне запомнился мой крайний прыжок с Ил-76. Замотавшись, я подтянулся, раскрутился и приземлился без происшествий. Это был единственный случай: военно-десантная служба очень серьезно готовилась к вылету, поэтому у нас не было ни одного летального исхода. Поначалу на гражданке хотелось повторить прыжок. На один из мотокроссов мы привозили парашют. Я подошел к ребятам, показал: вот так, так и так. «Служил, что ли? Видно, что в теме».

После армии десантник вернулся к тренировкам. Работая на полставки в ДОСААФе, молодой мужчина успевал тренировать детей.

— В начале 90-х нас, конечно, придавило. Но мы никогда не бросали это занятие — в Светлом Яре всегда проходил мотокросс. Когда мы ушли из ДОСААФа, взяли мотоциклы в федерации и всё равно проводили соревнования. Я был тренером до 2005 года, а потом меня перевели на госслужбу и запретили всякие подработки, — уточняет мужчина. — Тогда мой сын стал тренером, а я его помощником. Вот, например, трассу в Светлом Яре я сделал сам.

В военкомате сына Александра Зарезина определили в пехотную дивизию. Однако мужчина предложил ему альтернативу.

— Я был в хороших отношениях с работниками военкомата. Когда сын готовился к призыву, я приехал туда и обсудил все варианты. Вернулся домой и говорю: «Выбирай: 14 мая, ВДВ, Новороссийск или 20 мая, морская пехота, Севастополь». Он выбрал ВДВ. Теперь каждое 2 августа мы вместе с ним встречаемся с ребятами и с флагами проезжаем пару кругов. Кто-то из наших служил в Афганистане, кто-то пришел из Чечни. Собираемся, варим шулюм и вспоминаем… Безобразничать и купаться в фонтане? Нет, такого у нас никогда не было.

Если в вас по-прежнему живет мнение о том, что типичный вэдэвэшник — это пьяный пузач с бутылкой и в фонтане, мы позвали шесть сильных красавцев, чтобы разрушить этот стереотип. Только посмотрите на них! Несколько лет они отдали элите вооруженных сил и сегодня продолжают удивлять своим стремлением жить не так, как все: священник, три спасателя, гроза УГРО и танцор буги-вуги рассказывают о прошлом в берете и настоящем в своей интересной жизни.

Когда Михаил Жегалин появляется на праздновании Дня ВДВ, все самарцы обращают на него внимание. Еще бы! Не каждый день увидишь в городе священника в голубом берете.

При церкви Михаил с детства: ходил по выходным на службу с мамой и бабушкой, а в 11 лет появилось осознанное желание прислуживать. В школе к этому отнеслись благосклонно и даже отпускали с уроков на праздничные богослужения. Дальше Жегалин поступил в семинарию, но не успел сдать диплом. С тех пор в его жизни начался виток в Воздушно-десантных войсках.

— Нас отправили сначала в Омск, в учебный центр подготовки младших специалистов воздушно-десантных войск. Было распределение. На сцене клуба сидел взрослый офицер. Он смотрел наши личные дела, узнавал нашу специфику. Мы по очереди к нему подходили. Каково же было его удивление, когда он увидел, что я из семинарии пришел. Говорит мне: «Ты что, поп? А вам разве можно сюда? Стрелять ведь придется, не дай бог, убивать». Я ответил, что не только можно, но и нужно. К тому же я еще не был священником, а всего лишь студентом, человеком общества. Защищать, охранять, быть достойным сыном своего отечества — это свято. Офицер оценил ответ, — рассказывает Михаил.

Всю службу он пробыл наводчиком-оператором боевой машины: сидел в башне, охранял саму машину и отряд из 15 человек. От реальных боев, говорит Жегалин, его оградил бог. Зато споров о религии с сослуживцами было много.

— Чувствовалось пренебрежительное отношение: «Аааа, поп! Из тех, что в черных халатах и с ведрами на голове?» Но я обиду не держал. Постепенно все сдружились, армейская жизнь сплотила. Ребята начали задавать вопросы о вере, о церкви. Сначала были простые, потом — более сокровенные. У многих же просто непонимание, предвзятое отношение к церкви. За то время, что я был в армии, трое сослуживцев крестились.

Отец Михаил говорит, что служба в армии помогла ему лучше понимать людей и оценивать реальность. Он даже чуть не ушел служить по контракту, но зов сердца вернул в церковь. Еще больше о десантнике-священнике знает 63.RU.

Александр Моляров из Красноярска с раннего детства мечтал стать десантником. Примером был дядя, сотрудник НКВД. В школьные годы Александр примерял его форму, строил ДЗОТы, играл в войну и всегда — в роли командира. Опять же с дядей в 1981 году он пришел в военкомат и попросился на службу (до этого ему четыре раза отказывали). Новобранца взяли и отправили в Фергану.

— Гоняли по полной программе, стреляли со всех видов оружия, ездили на разной технике. Я вообще уже много где был, сейчас так не учат, это точно. Подготовка шла 5 месяцев. Потом всех садят на Ан-12, мы летим час с небольшим и приземляемся в Кабуле. Меня определяют в разведроту. Вообще потом по всем этим событиям и сняли «Девятую роту». Офицеров называли «покупателями», они выбирали, кто из нас с ними будет служить, — вспоминает Александр Моляров.

После Афганистана десантник прошел еще несколько горячих точек, а после вернулся в Сибирь и закончил школу уголовного розыска, по окончании которой ему предложили идти начальником ОБЭП в Краснотурьинск Свердловской области. Там он раскрыл внушительные хищения в местной администрации, но самое громкое раскрытое преступление связывает с Красноярском.

— За два года преступник совершил 150 грабежей. Он заходил в подъезд с подвала, выключал лампочки, молотком ударял женщин по голове, срывал все золотые украшения, забирал все деньги. И уходил через подвал, никто не мог его поймать. Когда я стал начальником милиции, я собрал весь личный состав — уголовный розыск, участковых, следователей. Изучил дела и сразу сказал — это наркоман. Поручил всем участковым поставить на учет всех, кто ведет «паразитический» образ жизни, всех наркоманов и так далее. И что вы думаете. После этого совещания участковый приходит к такому одному на квартиру на Тельмана, 30, прямо рядом с нашим управлением. Там сидит наркоман, а на столе у него украшения, которые сняты с последней потерпевшей.

Как сейчас живет сибирский десантник и другие истории из его жизни ищите на NGS24.RU.

Кемеровчанина Даниила Катаева с детства учили тому, что парень должен уметь постоять за себя и за свою родину. Поэтому вопроса, служить или нет, у него даже не возникало. Когда на сборном пункте узнал, что есть возможность попасть в войска специального назначения, долго не думал и пошел проситься к офицеру.

— Он потом стал моим командиром роты. Конечно, я был счастлив! Для 18-летнего парня, увлекающегося военной тематикой, попасть в спецназ ГРУ — лучшая судьба, — говорит Даниил. — Каждый день у нас были теоретические занятия, физподготовка и отработка практических навыков: стрельбы, изготовления взрывчатых веществ и их подрыв, отработка тактических навыков по передвижению и ведению боя в различных условиях, медицинская подготовка. Не думал, что в армии придётся так много учиться. Кстати, в армии сразу же развеялся стереотип об огромных накачанных разведчиках. В основном это жилистые, очень выносливые бойцы.

Полученные во время службы навыки пригодились Даниилу в работе — после службы он пошел работать в МЧС. Но до этого еще несколько месяцев привыкал к домашней обстановке: первое время не знал, о чем говорить с родными и друзьями, потому что привык к сослуживцам, армейским темам и сленгу. Из-за этого на гражданке не сразу смог найти общий язык с окружением. Но со временем это прошло само.

— Армейская подготовка пригодилась в плане выносливости, выдержки, так как был самым молодым бойцом. К тому же десантные навыки позволяют легко ориентироваться на местности во время поиска пострадавших. Легче и потерявшихся граждан искать. Мы часто ездим в командировки, во время которых некоторое время приходится жить в лесу или в горах. А для меня это обычная среда обитания. Поэтому большинство трудностей, которые могут возникать у коллег, для меня ими уже не являются, — рассказывает Даниил.

Что же до Дня ВДВ, то для кемеровчанина это добрый и трезвый праздник. Построение, марш, марш к Вечному огню и прогулка в парке — к такому распорядку дня 2 августа он уже привык. В этом году молодой человек с сослуживцами планирует посетить детский дом с подарками.

Можно сказать, что волгоградец Владимир Кошелев попал в ВДВ по счастливой случайности: сначала из-за аномалии в сердце ему ставили категорию годности, с которой он мог пойти только в связисты. Но он прошел обследование у кардиологов, потом устроил скандал в военкомате — все для того, чтобы стать десантником.

В спецподразделение разведки Кошелев попал в 2002 году, он уже знал, что уедет в Чечню. К командировке служащих готовили не только физически, но и морально — хоть активных боевых действий на Кавказе уже не было, какие-то стычки все равно случались.

— Да, нам пришлось пострелять. Когда я говорю о потерях, все сразу вспоминают фильм «Чистилище». Я не знаю, было ли это правдой, я не видел, чтобы танками ездили по трупам. Естественно, случались стычки — группа на группу находила в горах. Всякое бывало: убили командира группы, сильно ранили бойца. Но лично в моей группе потерь не было, — вспоминает Владимир.

Сегодня ему 36 лет, он служит пожарным — об этой профессии мужчина даже не мечтал.

— Помню, как пришел к руководству части и случайно ударил по двери ногой. Толстая деревянная дверь открылась со скрипом: «Боец нужен?» Они слегка опешили и, кажется, решили, что я хочу кого-то у них забрать. Через пару-тройку недель я вышел стажироваться, и у меня стало получаться: через год назначили старшим пожарным, еще через год — командиром отделения.

Больше о Владимире знают на V1.RU.

Михаила Муравьева в Ярославле знают как первоклассного танцора буги-вуги, и кто бы мог подумать, что пару лет этот мужчина провел в десантных войсках.

Из местного военкомата его увезли в Тулу, где и проходила служба.

— В самом полку мы находились не так часто, было много учений, полевых выходов. Служба была не из лёгких, но это и понятно, ведь ты должен освоить много всего нового и быть постоянно в тонусе. Из ярких воспоминаний, пожалуй, первый прыжок. Я перед ним стёр правую ногу, и брать меня поначалу не хотели, пришлось одолжить у сослуживца один ботинок на пару размеров побольше… Всё прошло успешно! Очень повезло с погодой, был штиль и ясно. И после выхода из самолёта и раскрытия купола возникло ощущение, что ты завис на одном месте — адреналин через край! Осознание пришло уже позднее.

Тягу к буги-вуги Михаил открыл в себе не сразу. На танцы его позвали знакомые, от приглашения до принятия прошло три года. Навыки десантника пригодились и здесь: выносливость, отличная физическая форма сделали его завидным партнером по танцам.

— Каждый трюк, разумеется, многократно изучается и отрабатывается. Что касается именно физической подготовки, то общие упражнения в армии и танцах в целом схожи. Они направлены в первую очередь на то, чтобы тебе самому было в дальнейшем легко и комфортно выполнять поставленные задачи. Пожалуй, только рукопашный бой на танцах ни к чему, — говорит Михаил.

Сослуживцы об увлечениях Муравьева знают и иногда подшучивают над ним.

— Шутят, конечно, так как на танцах много общения с девушками. А так, у всех сослуживцев свои увлечения. Кто-то уже давно в семейных делах. Видимся с ними каждый год. Собираемся своей компашкой с девушками и жёнами. В этом году планируем поехать на 2 августа к себе в полк.

Больше историй и зажигательных танцев от дасантника-бугимена ищите на 76.RU.

Александру Трубину 39 лет, из них три года он отдал службе в ВДВ. С детства Трубин увлекался спортом: бегал, ездил на лыжах, занимался полиатлоном — внушительно для парня из небольшого поселка под Курганом. Но мужчина скромничает, говорит, что его успехи — «средние». С такой же скромностью рассказывает, как попал в десантуру: два года в Туле, еще почти год — в Чечне.

— Мне ротный тогда говорил: или иди увольняйся, или контракт подписывай. Это я и сделал, даже домой не поехал. Контракт подписал, чтобы посмотреть, что в Чечне происходит, проверить себя, ощутить на своей шкуре, что это такое. Буквально через две недели сборов нас отправили в Республику Ичкерию, я поехал туда снайпером, — вспоминает Александр.

В итоге он объездил всю Чечню: два раза по месяцу был в Грозном, сопровождал центры подвоза, выставлял блокпосты и развозил боеприпасы в горы.

— Мы однажды приехали на место, а нам рассказали, что нас хотели грохнуть. Мы ехали по серпантину, с двух сторон горы. Одна банда подошла, вторая чуть задержалась, не успели. Это выяснилось, когда перехватили их переговоры. А у нас было отделение всего человек 20, — вспоминает Александр. — У морпехов, стоявших недалеко от нас, были потери почти каждый раз. Их почему-то больше убивали.

В 2003 году Трубин вернулся в Курган и попытался устроиться в МЧС — его не взяли. Следующие три года он провел охранником на железной дороге. Стать спасателем помогла тяга к спорту: он до сих пор бегает марафоны, участвует в соревнованиях по всем видам спорта. В МЧС десантник служит уже 15 лет: выезжает на возгорания и организовывает их ликвидацию.

— Я горд тем, что есть такие элитные войска, они воспитывают настоящих мужиков, а не тряпок, как некоторые сейчас по улицам ходят. Отслужившие в ВДВ могут с оружием обращаться, владеют рукопашным боем, — говорит десантник. Еще больше о нем читайте на 45.RU.