Рассказ билет в один конец

Мужчина, сидевший за большим, можно сказать, монументальным столом в просторном светлом кабинете был уже далеко не молод, но выглядел вполне бодро для своих неполных семидесяти лет. Закатанные до локтя рукава белой рубашки открывали все еще крепкие, жилистые, поросшие седым волосом предплечья, да и шея в расстегнутом вороте была далеко не стариковской. Кабинет был несколько менее примечателен, чем его хозяин: высокий потолок, несколько забитых книгами шкафов вдоль стен, огромная географическая карта. Позади удобного кожаного кресла — бело-сине-красный флаг и частично скрытый его полотнищем герб на красном геральдическом щите. Словом, обычный кабинет руководителя высокого ранга. Разве что несколько смущало отсутствие рядом с гербом и флагом портрета главы государства. С другой стороны, как сам хозяин кабинета однажды на эту тему высказался: «Свою физиономию я и в зеркале всегда поглядеть смогу. Там она, по крайней мере, не такая напыщенная». Мужчина, отложив в сторону внушительную стопку бумаг, которые только что внимательно изучал, крутил в руках сложенные очки в тонкой стальной оправе и о чем-то серьезно думал. За открытыми настежь окнами шелестели ранней, еще клейкой зеленью тополя и звонко чирикали на подоконнике нахальные воробьи. Свежий теплый ветер слегка шевелил тяжелые портьеры. На улице шумел май. Но мужчина, погруженный в свои тяжелые думы, словно не замечал всего этого. Перед его внутренним взором сейчас мелькали совсем другие картины.

Война двенадцатого года началась внезапно. Нет, нельзя сказать, что все было гладко, отношения с заокеанским «заклятым другом» и его европейскими союзниками были обостренные. Всевозможные ноты, протесты и заявления шли по дипломатическим каналам в обе стороны сплошным потоком. Но в саму вероятность глобального военного конфликта все равно никто всерьез не верил. Максимум, чего ожидали — так это каких-нибудь экономических санкций, которые в тот момент для ослабленной мировым экономическим кризисом страны тоже не стали бы подарком. Ну, возможно, еще какой-нибудь вооруженной провокации вроде грузино-осетинского конфликта. Но вот того, что Вашингтон выберет столь радикальный вариант решения «русской проблемы», никто не ожидал. Хотя кто знает! Как ни крути, но и эвакуацию десятков тысяч детей из крупных городов в эти «летние лагеря отдыха» кто-то организовал, и вывоз золотого запаса из столицы… Правда, тогда, в июле 2012 года он, депутат Ростовской областной Думы, обо всем этом не знал и знать не мог. Кто он был тогда? Да, практически, никто! Так, еще один независимый депутат-одномандатник с военным прошлым. Отставной полковник, пошедший в политику. Слишком гордый, чтобы пытаться примазаться к «Единой России», достаточно умный, чтобы не связываться с опереточной «оппозицией», и недостаточно влиятельный, чтобы создать что-то свое. Но пришедший в политику не с целью прорваться к кормушке и урвать бабла. Несмотря на то, что идеалистом он уже давно не был, Станислав Сергеевич Воронин действительно верил в то, что его задача — менять жизнь к лучшему. Как его беззлобно подкалывали друзья из числа бывших сослуживцев, не воспринимавшие порывы отставного полковника всерьез: «Лавры Лебедя тебе, Сергеич, похоже, покоя не дают. Гляди, тот хоть и был мужик-кремень, а вот закончил фигово».

Все в один миг закончилось той треклятой летней ночью 2012 года, когда неизвестно чем руководствовавшийся Президент Соединенных Штатов отдал приказ о ядерном ударе по территории Российской Федерации. Неужели он и его советники на самом деле считали, что от былой несокрушимой мощи, доставшейся России в наследство от Советского Союза, ничего не осталось? Да, русские серьезно ослабли, но ведь не до такой же степени?! В любом случае, теперь уже никто не скажет, о чем именно думали эти люди в момент принятия рокового решения. Но факт остается фактом — они жестоко ошиблись. Русские не просто огрызнулись, ракеты, запущенные полностью автоматизированной системой «Периметр», нанесли Америке и ее европейским союзникам сокрушительный ответный удар. Боеголовки русских «Тополей» и «Воевод» буквально в клочья растерзали и сами Соединенные Штаты, и почти всех их «стратегических» партнеров по НАТО. Почти… На некоторых, к сожалению, сил немного не хватило. Но об этом узнали и пожалели значительно позже. Сначала у выживших были совсем другие проблемы. А потом и вовсе случилось непоправимое. Президент Югороссии Воронин помнил этот день так же хорошо, как будто это было вчера.

Несмотря на зажженное освещение и полуденное время, в большом кабинете царила полумгла из-за висевшего на улице за его окнами густого непроглядного дыма, словно кто-то из хулиганства запалил на тротуаре сразу несколько армейских дымовых шашек. Он был повсюду, и от него не было никакого спасения. Судя по докладам, севернее ситуация была еще хуже. Почти вся Центральная Россия полыхала, словно облитый бензином стог сена. Лесной пожар — очень серьезная и опасная штука, даже если пытаться его потушить. А вот если не пытаться…

А тушить там сейчас некогда, нечем, а главное — некому. Все кто могли — были либо мертвы, либо брели или ехали на юг нескончаемыми колоннами беженцев. А за их спинами полыхали леса, поселки, города.

Вокруг стола с расстеленной большой картой собрались семеро мужчин. Первые двое здорово выделялись на фоне остальных тем, что были, в костюмах. Недешевых, но явно уже давненько не встречавшихся с утюгом. Рубашки тоже были не самой первой свежести, а распущенные узлы галстуков болтались сантиметров на пять ниже расстегнутых воротов. У одного на левом лацкане чуть криво висел депутатский значок, у второго — лацканник в виде маленького серо-стального щита и меча и золотистой аббревиатуры «ФСБ». Начальник областного УФСБ и координатор от областной Думы. Еще двое были одеты в армейский камуфляж: обычную, хоть и очень хорошего пошива «флору» и нечто очень похожее на немецкий «флектарн», носили на погонах генерал-лейтенантские звезды и различались лишь надписями на шевронах. У первого под триколором было написано «Вооруженные силы», у второго «Внутренние войска». Напротив них стояли генерал-полковник МВД в сером парадном кителе и генерал-майор МЧС в кургузой, облепленной шевронами и нашивками, словно новогодняя елка игрушками, форменной рубашке с коротким рукавом. Седьмой немного выделялся тем, что был минимум лет на десять, а то и пятнадцать моложе всех остальных и на погонах-хлястиках его черной спецназовской униформы было всего по две среднего размера звезды. Зато на рукаве подполковника пришит полевой, зелено-черный шеврон с рисунком, здорово похожим на лацканник первого из «пиджачных», вот только вместо трех букв поверх щита располагалась всего одна. Первая буква русского алфавита. Любой понимающий в вопросе человек понял бы без труда — подполковник служит в «Альфе». Знаменитой и легендарной группе «А» спецназа Федеральной службы безопасности.

Второй из «пиджаков», тот, что с депутатским флажком, потер опухшие и красные от бессонницы глаза:

— Геннадий Андреевич, что вы на данный момент можете доложить по эвакопунктам?

Задавший этот вопрос Станислав Воронин был в этой комнате единственных гражданским, да и то, с военным прошлым, но именно он, как представитель Думы, занимался сейчас координированием совместных действий силовых структур, что, как ни странно, всех «силовиков» вполне устраивало. Вот будь старшим один из них — тут могли бы возникнуть какие-то трения, как же одних вдруг выше других поставили. А Воронин — штатский, причем штатский очень толковый. Так что, статус-кво соблюден, все довольны и могут работать, не выясняя поминутно, кто же тут самый крутой.

— Сложная ситуация, Станислав Сергеевич, — встрепенулся эмчеэсовец. — Нехватка буквально всего: продуктов, воды, медикаментов, дезактивационных растворов, а главное — персонала. Мобилизовали всех, кого только могли, в больницах и поликлиниках на незараженной территории оставили только дежурные смены, без которых лечебные учреждения вообще функционировать не смогут. И те, по большей части, из числа врачей-пенсионеров. Уже из эвакуированных на «фильтрах» врачей ищем и мобилизуем, тех, кто