(По прочтении вчерашней статьи о смерти молодого актера, последовавшей вчера вечером, и пересадке его сердца другому человеку. — Рэй Брэдбери, 20 октября 1984 г.)
Она позвонила, чтобы договориться о посещении.
Сначала молодой человек воспротивился и ответил:
— Нет, спасибо, нет, очень жаль, я все понимаю, но — нет.
Однако вслед за тем на другом конце провода он услышал ее молчание — полное отсутствие каких бы то ни было звуков, только скорбь, которая не находит выхода, и после долгой паузы ответил:
— Ну ладно, приходите, только, пожалуйста, ненадолго. Ситуация довольно странная, не знаю, что и сказать.
Она этого тоже не знала. По дороге к нему домой она раздумывала, с чего начнет, как он к этому отнесется, что ответит. Страшнее всего было не совладать со своими чувствами — тогда он просто выставит ее из квартиры и хлопнет дверью.
Ведь этого парня она совсем не знала. Абсолютно чужой человек. Они никогда в жизни не встречались; до вчерашнего дня она даже имени его не слышала — хорошо, что знакомые в местной больнице подсказали, а то она уже отчаялась что-нибудь найти. А теперь, пока не поздно, нужно было прийти к незнакомому человеку и обратиться к нему с самой необычной просьбой в ее жизни; да что говорить, в жизни любой матери за всю историю цивилизации это была бы самая сокровенная просьба.
— Подождите, пожалуйста.
Она дала таксисту двадцать долларов, чтобы он никуда не отъезжал — на тот случай, если она выйдет раньше, чем планировала, — а потом надолго задержалась у подъезда, сделала глубокий вдох, открыла дверь, вошла и поднялась в лифте на третий этаж.
Перед его квартирой она закрыла глаза, еще раз глубоко вдохнула и постучалась. Ответа не было. В смятении она забарабанила в дверь. На этот раз ей открыли, хотя и с задержкой.
Молодому человеку на вид было лет двадцать, может, больше; он окинул ее неуверенным взглядом и уточнил:
— Миссис Хэдли?
— Вы на него совсем не похожи, — услышала она свой голос. — То есть…
Она почувствовала, что заливается краской, и чуть не развернулась, чтобы убежать.
— Неужели вы надеялись на сходство?
Открыв дверь пошире, он отступил в сторону.
На низком столике в центре единственной комнаты был готов кофе.
— Нет-нет, что вы. Сама не знаю, что говорю.
— Проходите, располагайтесь. Меня зовут Уильям Робинсон. Или просто Билл. Вам с молоком или черный?
— Черный.
Она следила за его движениями.
— Как вы на меня вышли? — спросил он, передавая ей чашку.
Она приняла ее дрожащими пальцами.
— Через знакомых, которые работают в больнице. Они навели справки.
— В обход всех правил.
— Да, понимаю. Это по моему настоянию. Понимаете, я на год, если не больше, уезжаю во Францию. Для меня это был последний шанс встретиться… я хочу сказать…
Замолчав, она уставилась в чашку.
— Стало быть, они прикинули, что к чему, и пошли на это, хотя истории болезни хранятся в сейфе? — тихо спросил он.
— Да, — ответила она. — Все совпало. В ту ночь, когда умер мой сын, вас доставили в больницу для пересадки сердца. Это были вы. В ту ночь и еще целую неделю таких операций больше не делали. Я узнала, что вас выписали из больницы, и мой сын… точнее, его сердце… — у нее дрогнул голос, — осталось с вами.
Она опустила кофейную чашку на стол.
— Сама не знаю, зачем пришла, — сказала она.
— Все вы знаете, — возразил он.
— Нет, честное слово, не знаю. Все так странно, печально и в то же время ужасно. Не знаю. Божий дар. Я непонятно говорю?
— Мне все понятно. Этот дар спас мою жизнь.
Теперь настал его черед замолчать; он налил себе еще кофе, размешал сахар и пригубил.
— Когда мы с вами распрощаемся, — начал молодой человек, — куда вы отправитесь?
— Куда отправлюсь? — неуверенно переспросила женщина.
— В смысле… — Парень содрогнулся от напряжения: слова застревали в горле. — В смысле… вам еще с кем-нибудь нужно повидаться? Еще кто-нибудь…
— А, понимаю. — Женщина закивала, переменила положение, чтобы совладать с собой, изучила сцепленные на коленях руки и в конце концов пожала плечами. — В общем, да, есть еще кое-кто. Мой сын… он спас зрение какому-то человеку из Орегона. Потом, еще в Тусоне живет некто…
— Можете не продолжать, — перебил парень. — Напрасно я спросил.
— Нет-нет. Все это так странно, нелепо. И непривычно. Каких-то несколько лет назад такой ситуации просто не могло быть. Теперь другое время. Не знаю, смеяться или плакать. Просыпаюсь в недоумении. Часто спрашиваю себя: а он тоже недоумевает? Но это уж совсем глупо. Его больше нет.
— Где-то же он есть, — сказал парень. — Например, здесь. И я живу лишь потому, что он сейчас здесь.
У женщины заблестели глаза, но слез не было.
— Да. Спасибо вам.
— Это его надо благодарить, и еще вас — за то, что позволили мне жить.
Вдруг женщина резко вскочила с места, словно ее подбросила неодолимая сила. Она стала озираться в поисках выхода — и не видела двери.
— Куда вы?
— Я… — выдавила она.
— Вы же только что пришли!
— И очень глупо сделала! — вскричала она. — Мне так неловко. Взвалила такой груз и на ваши плечи, и на свои. Нужно скорей уходить, пока я не свихнулась от этого абсурда…
— Не уходите, — сказал молодой человек.
Повинуясь его тону, она уже собиралась сесть.
— Вы еще кофе не допили.
Стоя у кресла, она трясущимися руками взяла со столика чашку с блюдцем. Тихое дребезжание фарфора было единственным звуком, под который она, охваченная какой-то неутолимой жаждой, залпом проглотила свой кофе. Вернув пустую чашку на стол, она выговорила:
— Мне и самом деле надо идти. Чувствую себя неважно, слабость. Чего доброго, упаду где-нибудь. Мне так неловко, что я сюда заявилась. Храни тебя Господь, мальчик мой, долгих тебе лет жизни.
Она направилась к выходу, но он преградил ей путь.
— Сделайте то, зачем пришли, — сказал он.
— Что-что?
— Вы сами знаете. Прекрасно знаете. Я не возражаю. Давайте.
— Мне…
— Давайте, — мягко повторил он и закрыл глаза, вытянув руки по швам.
Вглядевшись в чужое лицо, она перевела глаза туда, где под рубашкой угадывался нежнейший трепет.
— Ну, — негромко поторопил он.
Она почти сдвинулась с места.
— Ну же, — выговорил он в последний раз.
Она сделала шаг вперед. Повернула голову набок и стала медленно-медленно наклоняться, пока не коснулась правым ухом его груди.
Ей хотелось закричать, но она сдержалась. Хотелось сказать что-нибудь восторженное, но она сдержалась. С закрытыми глазами она просто слушала. У нее шевелились губы — видимо, с них раз за разом слетало какое-то слово, а может, имя, почти в такт биению, которое она слышала под рубашкой, в груди, под ребрами этого терпеливого парня.
Там стучало сердце.
Она слушала.
Сердце стучало ровно, без перебоев.
Она слушала очень долго. Больше она не сдерживала дыхание, и щеки у нее порозовели.
Она слушала.
Сердце билось.
Наконец, подняв голову, она напоследок вгляделась в лицо этого незнакомого парня и быстро коснулась губами его щеки, развернулась и скользнула к дверям, даже не поблагодарив — но благодарности и не требовалось. С порога она не оглянулась — просто открыла замок и вышла, бесшумно прикрыв за собой дверь.
Парень медлил. Его правая рука скользнула по рубашке и нащупала то, что было спрятано в груди. Веки так и не разомкнулись, на лице не появилось никакого выражения.
Он повернулся, не глядя сел в кресло и на ощупь взял чашку, чтобы допить кофе.
Ровный пульс, великий трепет жизни побежал по его руке, добрался до чашки, и теперь она пульсировала в том же нескончаемом, непрерывном ритме, пока он подносил ее к губам и делал глотки, будто смакуя снадобье, доставшееся ему в дар, которое не иссякнет еще так долго, что ни угадать, ни предсказать невозможно. Он осушил чашку.
И лишь открыв глаза, понял, что в комнате никого нет.
Рэй Дуглас Брэдбери Посещение
Она позвонила, чтобы договориться о посещении.
Сначала молодой человек воспротивился и ответил:
— Нет, спасибо, нет, очень жаль, я все понимаю, но — нет.
Однако вслед за тем на другом конце провода он услышал ее молчание — полное отсутствие каких бы то ни было звуков, только скорбь, которая не находит выхода, и после долгой паузы ответил:
— Ну ладно, приходите, только, пожалуйста, ненадолго. Ситуация довольно странная, не знаю, что и сказать.
Она этого тоже не знала. По дороге к нему домой она раздумывала, с чего начнет, как он к этому отнесется, что ответит. Страшнее всего было не совладать со своими чувствами — тогда он просто выставит ее из квартиры и хлопнет дверью.
Ведь этого парня она совсем не знала. Абсолютно чужой человек. Они никогда в жизни не встречались; до вчерашнего дня она даже имени его не слышала — хорошо, что знакомые в местной больнице подсказали, а то она уже отчаялась что-нибудь найти. А теперь, пока не поздно, нужно было прийти к незнакомому человеку и обратиться к нему с самой необычной просьбой в ее жизни; да что говорить, в жизни любой матери за всю историю цивилизации это была бы самая сокровенная просьба.
— Подождите, пожалуйста.
Она дала таксисту двадцать долларов, чтобы он никуда не отъезжал — на тот случай, если она выйдет раньше, чем планировала, — а потом надолго задержалась у подъезда, сделала глубокий вдох, открыла дверь, вошла и поднялась в лифте на третий этаж.
Перед его квартирой она закрыла глаза, еще раз глубоко вдохнула и постучалась. Ответа не было. В смятении она забарабанила в дверь. На этот раз ей открыли, хотя и с задержкой.
Молодому человеку на вид было лет двадцать, может, больше; он окинул ее неуверенным взглядом и уточнил:
— Миссис Хэдли?
— Вы на него совсем не похожи, — услышала она свой голос. — То есть…
Она почувствовала, что заливается краской, и чуть не развернулась, чтобы убежать.
— Неужели вы надеялись на сходство?
Открыв дверь пошире, он отступил в сторону.
На низком столике в центре единственной комнаты был готов кофе.
— Нет-нет, что вы. Сама не знаю, что говорю.
— Проходите, располагайтесь. Меня зовут Уильям Робинсон. Или просто Билл. Вам с молоком или черный?
— Черный.
Она следила за его движениями.
— Как вы на меня вышли? — спросил он, передавая ей чашку.
Она приняла ее дрожащими пальцами.
— Через знакомых, которые работают в больнице. Они навели справки.
— В обход всех правил.
— Да, понимаю. Это по моему настоянию. Понимаете, я на год, если не больше, уезжаю во Францию. Для меня это был последний шанс встретиться… я хочу сказать…
Замолчав, она уставилась в чашку.
— Стало быть, они прикинули, что к чему, и пошли на это, хотя истории болезни хранятся в сейфе? — тихо спросил он.
— Да, — ответила она. — Все совпало. В ту ночь, когда умер мой сын, вас доставили в больницу для пересадки сердца. Это были вы. В ту ночь и еще целую неделю таких операций больше не делали. Я узнала, что вас выписали из больницы, и мой сын… точнее, его сердце… — у нее дрогнул голос, — осталось с вами.
Она опустила кофейную чашку на стол.
— Сама не знаю, зачем пришла, — сказала она.
— Все вы знаете, — возразил он.
— Нет, честное слово, не знаю. Все так странно, печально и в то же время ужасно. Не знаю. Божий дар. Я непонятно говорю?
— Мне все понятно. Этот дар спас мою жизнь.
Теперь настал его черед замолчать; он налил себе еще кофе, размешал сахар и пригубил.
— Когда мы с вами распрощаемся, — начал молодой человек, — куда вы отправитесь?
— Куда отправлюсь? — неуверенно переспросила женщина.
— В смысле… — Парень содрогнулся от напряжения: слова застревали в горле. — В смысле… вам еще с кем-нибудь нужно повидаться? Еще кто-нибудь…
— А, понимаю. — Женщина закивала, переменила положение, чтобы совладать с собой, изучила сцепленные на коленях руки и в конце концов пожала плечами. — В общем, да, есть еще кое-кто. Мой сын… он спас зрение какому-то человеку из Орегона. Потом, еще в Тусоне живет некто…
— Можете не продолжать, — перебил парень. — Напрасно я спросил.
— Нет-нет. Все это так странно, нелепо. И непривычно. Каких-то несколько лет назад такой ситуации просто не могло быть. Теперь другое время. Не знаю, смеяться или плакать. Просыпаюсь в недоумении. Часто спрашиваю себя: а он тоже недоумевает? Но это уж совсем глупо. Его больше нет.
— Где-то же он есть, — сказал парень. — Например, здесь. И я живу лишь потому, что он сейчас здесь.
У женщины заблестели глаза, но слез не было.
— Да. Спасибо вам.
— Это его надо благодарить, и еще вас — за то, что позволили мне жить.
Вдруг женщина резко вскочила с места, словно ее подбросила неодолимая сила. Она стала озираться в поисках выхода — и не видела двери.
— Куда вы?
— Я… — выдавила она.
— Вы же только что пришли!
— И очень глупо сделала! — вскричала она. — Мне так неловко. Взвалила такой груз и на ваши плечи, и на свои. Нужно скорей уходить, пока я не свихнулась от этого абсурда…
— Не уходите, — сказал молодой человек.
Повинуясь его тону, она уже собиралась сесть.
— Вы еще кофе не допили.
Стоя у кресла, она трясущимися руками взяла со столика чашку с блюдцем. Тихое дребезжание фарфора было единственным звуком, под который она, охваченная какой-то неутолимой жаждой, залпом проглотила свой кофе. Вернув пустую чашку на стол, она выговорила:
— Мне и самом деле надо идти. Чувствую себя неважно, слабость. Чего доброго, упаду где-нибудь. Мне так неловко, что я сюда заявилась. Храни тебя Господь, мальчик мой, долгих тебе лет жизни.
Она направилась к выходу, но он преградил ей путь.
— Сделайте то, зачем пришли, — сказал он.
— Что-что?
— Вы сами знаете. Прекрасно знаете. Я не возражаю. Давайте.
— Мне…
— Давайте, — мягко повторил он и закрыл глаза, вытянув руки по швам.
Вглядевшись в чужое лицо, она перевела глаза туда, где под рубашкой угадывался нежнейший трепет.
— Ну, — негромко поторопил он.
Она почти сдвинулась с места.
— Ну же, — выговорил он в последний раз.
Она сделала шаг вперед. Повернула голову набок и стала медленно-медленно наклоняться, пока не коснулась правым ухом его груди.
Ей хотелось закричать, но она сдержалась. Хотелось сказать что-нибудь восторженное, но она сдержалась. С закрытыми глазами она просто слушала. У нее шевелились губы — видимо, с них раз за разом слетало какое-то слово, а может, имя, почти в такт биению, которое она слышала под рубашкой, в груди, под ребрами этого терпеливого парня.
Там стучало сердце.
Она слушала.
Сердце стучало ровно, без перебоев.
Она слушала очень долго. Больше она не сдерживала дыхание, и щеки у нее порозовели.
Она слушала.
Сердце билось.
Наконец, подняв голову, она напоследок вгляделась в лицо этого незнакомого парня и быстро коснулась губами его щеки, развернулась и скользнула к дверям, даже не поблагодарив — но благодарности и не требовалось. С порога она не оглянулась — просто открыла замок и вышла, бесшумно прикрыв за собой дверь.
Парень медлил. Его правая рука скользнула по рубашке и нащупала то, что было спрятано в груди. Веки так и не разомкнулись, на лице не появилось никакого выражения.
Он повернулся, не глядя сел в кресло и на ощупь взял чашку, чтобы допить кофе.
Ровный пульс, великий трепет жизни побежал по его руке, добрался до чашки, и теперь она пульсировала в том же нескончаемом, непрерывном ритме, пока он подносил ее к губам и делал глотки, будто смакуя снадобье, доставшееся ему в дар, которое не иссякнет еще так долго, что ни угадать, ни предсказать невозможно. Он осушил чашку.
И лишь открыв глаза, понял, что в комнате никого нет.
Рэй Дуглас Брэдбери
Посещение
Она позвонила, чтобы договориться о посещении.
Сначала молодой человек воспротивился и ответил:
— Нет, спасибо, нет, очень жаль, я все понимаю, но — нет.
Однако вслед за тем на другом конце провода он услышал ее молчание — полное отсутствие каких бы то ни было звуков, только скорбь, которая не находит выхода, и после долгой паузы ответил:
— Ну ладно, приходите, только, пожалуйста, ненадолго. Ситуация довольно странная, не знаю, что и сказать.
Она этого тоже не знала. По дороге к нему домой она раздумывала, с чего начнет, как он к этому отнесется, что ответит. Страшнее всего было не совладать со своими чувствами — тогда он просто выставит ее из квартиры и хлопнет дверью.
Ведь этого парня она совсем не знала. Абсолютно чужой человек. Они никогда в жизни не встречались; до вчерашнего дня она даже имени его не слышала — хорошо, что знакомые в местной больнице подсказали, а то она уже отчаялась что-нибудь найти. А теперь, пока не поздно, нужно было прийти к незнакомому человеку и обратиться к нему с самой необычной просьбой в ее жизни; да что говорить, в жизни любой матери за всю историю цивилизации это была бы самая сокровенная просьба.
— Подождите, пожалуйста.
Она дала таксисту двадцать долларов, чтобы он никуда не отъезжал — на тот случай, если она выйдет раньше, чем планировала, — а потом надолго задержалась у подъезда, сделала глубокий вдох, открыла дверь, вошла и поднялась в лифте на третий этаж.
Перед его квартирой она закрыла глаза, еще раз глубоко вдохнула и постучалась. Ответа не было. В смятении она забарабанила в дверь. На этот раз ей открыли, хотя и с задержкой.
Молодому человеку на вид было лет двадцать, может, больше; он окинул ее неуверенным взглядом и уточнил:
— Миссис Хэдли?
— Вы на него совсем не похожи, — услышала она свой голос. — То есть…
Она почувствовала, что заливается краской, и чуть не развернулась, чтобы убежать.
— Неужели вы надеялись на сходство?
Открыв дверь пошире, он отступил в сторону.
На низком столике в центре единственной комнаты был готов кофе.
— Нет-нет, что вы. Сама не знаю, что говорю.
— Проходите, располагайтесь. Меня зовут Уильям Робинсон. Или просто Билл. Вам с молоком или черный?
— Черный.
Она следила за его движениями.
— Как вы на меня вышли? — спросил он, передавая ей чашку.
Она приняла ее дрожащими пальцами.
— Через знакомых, которые работают в больнице. Они навели справки.
— В обход всех правил.
— Да, понимаю. Это по моему настоянию. Понимаете, я на год, если не больше, уезжаю во Францию. Для меня это был последний шанс встретиться… я хочу сказать…
Замолчав, она уставилась в чашку.
— Стало быть, они прикинули, что к чему, и пошли на это, хотя истории болезни хранятся в сейфе? — тихо спросил он.
— Да, — ответила она. — Все совпало. В ту ночь, когда умер мой сын, вас доставили в больницу для пересадки сердца. Это были вы. В ту ночь и еще целую неделю таких операций больше не делали. Я узнала, что вас выписали из больницы, и мой сын… точнее, его сердце… — у нее дрогнул голос, — осталось с вами.
Она опустила кофейную чашку на стол.
— Сама не знаю, зачем пришла, — сказала она.
— Все вы знаете, — возразил он.
— Нет, честное слово, не знаю. Все так странно, печально и в то же время ужасно. Не знаю. Божий дар. Я непонятно говорю?
— Мне все понятно. Этот дар спас мою жизнь.
Теперь настал его черед замолчать; он налил себе еще кофе, размешал сахар и пригубил.
— Когда мы с вами распрощаемся, — начал молодой человек, — куда вы отправитесь?
— Куда отправлюсь? — неуверенно переспросила женщина.
— В смысле… — Парень содрогнулся от напряжения: слова застревали в горле. — В смысле… вам еще с кем-нибудь нужно повидаться? Еще кто-нибудь…
— А, понимаю. — Женщина закивала, переменила положение, чтобы совладать с собой, изучила сцепленные на коленях руки и в конце концов пожала плечами. — В общем, да, есть еще кое-кто. Мой сын… он спас зрение какому-то человеку из Орегона. Потом, еще в Тусоне живет некто…
— Можете не продолжать, — перебил парень. — Напрасно я спросил.
— Нет-нет. Все это так странно, нелепо. И непривычно. Каких-то несколько лет назад такой ситуации просто не могло быть. Теперь другое время. Не знаю, смеяться или плакать. Просыпаюсь в недоумении. Часто спрашиваю себя: а он тоже недоумевает? Но это уж совсем глупо. Его больше нет.
— Где-то же он есть, — сказал парень. — Например, здесь. И я живу лишь потому, что он сейчас здесь.
У женщины заблестели глаза, но слез не было.
— Да. Спасибо вам.
— Это его надо благодарить, и еще вас — за то, что позволили мне жить.
Вдруг женщина резко вскочила с места, словно ее подбросила неодолимая сила. Она стала озираться в поисках выхода — и не видела двери.
— Куда вы?
— Я… — выдавила она.
— Вы же только что пришли!
— И очень глупо сделала! — вскричала она. — Мне так неловко. Взвалила такой груз и на ваши плечи, и на свои. Нужно скорей уходить, пока я не свихнулась от этого абсурда…
— Не уходите, — сказал молодой человек.
Повинуясь его тону, она уже собиралась сесть.
— Вы еще кофе не допили.
Стоя у кресла, она трясущимися руками взяла со столика чашку с блюдцем. Тихое дребезжание фарфора было единственным звуком, под который она, охваченная какой-то неутолимой жаждой, залпом проглотила свой кофе. Вернув пустую чашку на стол, она выговорила:
— Мне и самом деле надо идти. Чувствую себя неважно, слабость. Чего доброго, упаду где-нибудь. Мне так неловко, что я сюда заявилась. Храни тебя Господь, мальчик мой, долгих тебе лет жизни.
Она направилась к выходу, но он преградил ей путь.
— Сделайте то, зачем пришли, — сказал он.
— Что-что?
— Вы сами знаете. Прекрасно знаете. Я не возражаю. Давайте.
— Мне…
— Давайте, — мягко повторил он и закрыл глаза, вытянув руки по швам.
Вглядевшись в чужое лицо, она перевела глаза туда, где под рубашкой угадывался нежнейший трепет.
— Ну, — негромко поторопил он.
Она почти сдвинулась с места.
— Ну же, — выговорил он в последний раз.
Она сделала шаг вперед. Повернула голову набок и стала медленно-медленно наклоняться, пока не коснулась правым ухом его груди.
Ей хотелось закричать, но она сдержалась. Хотелось сказать что-нибудь восторженное, но она сдержалась. С закрытыми глазами она просто слушала. У нее шевелились губы — видимо, с них раз за разом слетало какое-то слово, а может, имя, почти в такт биению, которое она слышала под рубашкой, в груди, под ребрами этого терпеливого парня.
Читать дальше
⭐⭐⭐⭐⭐ «Посещение» за 1 минуту и подробно за 3 минуты.
Очень краткий пересказ рассказа «Посещение»
В телефонном разговоре миссис Хэлди условилась встретиться с молодым человеком по имени Уильям Робинсон или просто Биллом. Она узнала о нём в больнице после безуспешных самостоятельных поисков. Уильям был человеком, жизнь которого спасло сердце её умершего сына. И перед отъездом во Францию женщина чувствовала необходимость увидеть Робинсона.
В назначенное время Хэлди приехала в дом собеседника, молодой человек встретил её и предложил кофе. В разговоре, который не складывался из-за неловкости момента, Билл узнал, что он не единственный, кого спас сын этой женщины. Он дал понять, что ценит подаренную возможность жить и благодарен им обоим.
Чувствуя, что сходит с ума, мисс Хэлди поспешила покинуть квартиру Робинсона, но хозяин остановил её и велел ей сделать то, зачем она явилась. Безутешная мать прислонилась к груди незнакомого человека и замерев, слушала как стучало в ней родное сердце. А затем она ушла, не оборачиваясь. Уильям с закрытыми глазами вернулся в кресло и допил кофе, вслушиваясь в свой пульс, а затем заметил, что остался один.
Главные герои и их характеристика:
- Уильям Робинсон (Билл) — молодой парень лет двадцати с небольшим, терпеливый, благодарный и понимающий. Билл получил новую жизнь благодаря пересадке сердца сына миссис Хэлди. При всей странности ситуации помог скорбящей матери облегчить её страдания.
- Миссис Хэлди — интеллигентная и воспитанная женщина, переживающая потерю единственного сына. Безутешная мать, которая сходит с ума от горя, но находит в себе силы двигаться дальше благодаря мысли, что сын продолжает жить в других людях. Человек с огромным самообладанием.
Краткое содержание рассказа «Посещение» подробно
Миссис Хэлди позвонила незнакомому человеку с просьбой о встречи. После отрицательного ответа и некоторых раздумий, парень всё же согласился и назначил время.
Женщина понимала абсурдность ситуации и оттого сильно волновалась по пути к нему, она не знала как пройдёт встреча, но больше всего страшилась своих чувств, которые с трудом сдерживала. Имя этого человека она впервые узнала накануне от знакомых работников больницы. А сегодня уже шла на встречу, чтобы обратиться с самой сокровенной просьбой, которая только возможна.
Заплатив таксисту, Хэлди вошла в подъезд, поднялась в лифте и постучала в дверь квартиры Робинсона на третьем этаже, сначала робко, а затем с нетерпением. Ей открыл молодой человек чуть за двадцать, женщина заметила, что он не похож на её сына, и юноша счёл странными эти ожидания. Она чувствовала себя здесь неловко. Парень представился Уильям Робинсон или просто Биллом и предложил кофе. Уильям хотел знать, как она смогла найти его, и миссис Хэлди рассказала о помощи, которую ей оказали в больнице, предоставив данные из архива, хотя это и запрещено.
В груди Уильяма Робинсона билось сердце умершего сына мисс Хэлди, она дала согласие на пересадку и тем самым спасла жизнь этому юноше. Слова давались ей с трудом, волнение и нелепость встречи сбивали её с толку. Билл понимал и был благодарен за свою новую жизнь этой скорбящей женщине и её сыну, который подарил шанс ещё нескольким людям. Миссис Хэлди не может свыкнуться с мыслью, что её родного человека больше нет и осознаёт, что начинает сходить с ума, поэтому решает сейчас же уйти, прервав абсурдное посещение.
Робинсон спокойно остановил несчастную мать, и когда она допила свой кофе, парень попросил её сделать то, что было целью столь странного визита. Он закрыл глаза, выражая своё согласие. Мисс Хэлди с трудом приблизилась к юноше, заметила лёгкий трепет под его рубашкой и тихо прильнула ухом к его груди. Там мирно билось сердце её сына. Сдерживая нахлынувшие чувства, мать долго и с наслаждением слушала размеренное биение. Затем она поднялась, взглянула в лицо этого терпеливого человека и, легко коснувшись губами его щеки, быстро вышла из квартиры.
Уильям молча присел в кресло, не открывая глаз, взял кофе и сосредоточился на непрерывном биении жизни внутри. Открыв глаза, он увидел, что комната опустела.
Кратко об истории создания произведения
Рассказ «Посещение» написан мэтром фантастики Р. Брэдбери 20 октября 1984 года. По словам самого автора, поводом к созданию стала статья, прочитанная им накануне вечером. В ней говорилось о смерти молодого актёра Джона-Эрика Хексама, который скончался в возрасте двадцати семи лет на съёмках фильма, ради шутки выстрелив себе в висок из магнума, заряженного холостыми патронами. Его мозг умер на шестой день в реанимации, а тело с согласия матери было передано для трансплантации. Сердце, почки, роговица глаз и кожа Хексама спасли жизни пятерых человек, двое из которых дети.
Случай, описанный в статье, впечатлил Брэдбери и едва проснувшись утром, он приступил к созданию рассказа.
Впервые «Посещение» напечатано в 2008 году и входит в сборник «У нас всегда будет Париж».
Анализируем рассказ Брэдбери «Посещение»
27.11.2021
В статье вы найдете анализ рассказа Брэдбери «Посещение», который может быть использован для читательского дневника или сочинения. В разбор вошли: история создания, краткое содержание (описание сюжета), главные герои, основная мысль произведения и отзыв (личные впечатления от прочитанного).
История написания:
Этот небольшой рассказ был написан автором в 1984 году, после того, как он прочел газетную заметку о том, что сердце погибшего молодого поэта пересадили другому человеку.
Сюжет (краткое содержание произведения):
Миссис Хэдли, немолодая женщина, недавно потерявшая взрослого сына, упрашивает по телефону незнакомого молодого человека (Уильяма Робертсона) встретиться с ней. В конце концов, он соглашается. Она приезжает и рассказывает, что ему пересадили сердце ее погибшего сына. Она смущена, взволнована, и все время порывается уйти. Она и сама точно не знает, зачем пришла и что ей нужно. Молодой человек предлагает гостье послушать сердцебиение. Женщина прижимается ухом к груди парня и слушает ровное биение сердца некоторое время. Ей становится легче, и она уходит. Уильям сидит в кресле, пьет кофе, прислушивается к своему пульсу и чувствует благодарность за тот дар, что предоставили ему незнакомая женщина и ее сын.
Более подробный пересказ ТУТ.
Главные герои:
Миссис Хэдли – мать, потерявшая сына и ищущая утешения, встречаясь с теми, кому пересадили органы ее мальчика.
Уильям Робертсон – реципиент, человек, кому было пересажено сердце погибшего сына миссис Хэдли.
Основная мысль произведения:
Технический прогресс может быть не только во вред, как описано в большинстве произведений Брэдбери, но и во благо человечества. Развитие трансплантологии способно спасти множество жизней. Кроме того, как показано в рассказе «Посещение», пересаженное сердце спасло не только жизнь молодого человека, Уильяма, оно утешило и облегчило горе матери, потерявшей своего ребенка. Ведь некоторым образом, часть его продолжает жить в другом человеке.
Отзыв (личное мнение о произведении):
Рассказ хоть и грустный, но при этом добрый и светлый. Он совершенно не похож на остальные творения Брэдбери. Произведение получилось очень лиричным, много внимания автор уделяет эмоциям героев; деталям, которые заставляют сопереживать читателей – мы сочувствуем горюющей матери, радуемся за молодого человека, которому технический прогресс подарил новое сердце и новую жизнь. Трудно не заплакать в той сцене, где миссис Хэдли слушает сердце своего сына. Честно скажу, я плакала.
Чувства героев хорошо знакомы любому из нас, возможно, кто-то, прочитав рассказ, тоже захочет спасти чью-то жизнь после своей смерти, завещав органы какой-нибудь больнице. Возможно, задумается и кто-то из родственников, приняв такое же благородное решение, как и миссис Хэдли, в этой непростой ситуации. Не все могут решиться на подобный поступок по разным причинам – религиозным, из какого-то непонятного страха или непонимания. А ведь на самом деле умершему уже не нужно ни сердце, ни глаза, ни другие органы. Зато в какой-то степени, это позволит частичке любимого человека продолжать жить, пусть и в другом теле. И светлая память в душах спасенных тоже будет храниться очень долго.
Другие статьи по произведениям Рэя Брэдбери:
Анализ рассказа «Улыбка»
Почему роман «451 градус по Фаренгейту» мое любимое произведение?
Разбор рассказа «Земляничное окошко»
Не жадничаем, делимся в соцсетях, если статья оказалась полезной::
дадут название когда он вернется.
Герберт Фрэнк — Семена жизни
Творческая группа «Самиздат», вам не стыдно за чтеца?
Воронин Андрей — Проводник смерти
К сожалению продолжение никто не оплачивал, но мы всегда открыты предложениям. Спасибо вам.
У И Бао Бао — Потрясающий Край — Главы 1-20
Я и ответила. Как можно аргументированно ответить человеку, который просто заявляет, что это бездарно и его время зря…
Новгородов Олег — Пятый этаж, налево от лифта
Спасибо автору и чтецу за возможность погрузиться в выдуманный мир и передохнуть от ужасов настоящего.
Настоящая…
Шустерман Нил — Мир обретённый
Каждый раз, когда вижу негативные отзывы, огорчаюсь. Зачем гадости писать? Ведь масса жанров, огромный выбор чтецов!…
Стивен Кинг — Месть и лекарство. Минисборник
Интересно, автор художественно преувеличил «веселье» с применением штопора и избивание каблуками Василия Ивановича? А…
Набоков Владимир — Облако, озеро, башня
Интересно и смешно😁 Хочется, наконец, попробовать этого пуприкового супа! И зёрен, которые они там курили. Голос…
Данимира То (Натт Харрис) — О пользе пуприкового супа: история третья — Маета Аона
А что за дикая дикция? На какой скорости это возможно слушать?.. брр…
Стаут Рекс — Маска для убийства (Дело о скрученном шарфе)
очень классно, мне понравилось. 🏍
Крейг Оулсен — Как я сошел с ума
Ух! Вот это круто!!! Отличный рассказ, спецэффекты подобраны идеально, держат напряжение в течении всего…
Волченко Павел — Проект «Ковчег»
Смутило что присутствует ненормативная лексика, но если говорить в целом, то история трогательная и поучительная!
Юй Хуа — Жить
Что и у кого я скопировал? Предъявите конкретное место!
Симоненко Юрий — Солнце для всех!
Где-то на половине начал думать, что автор наркоман. Но потом стало интересно, чем кончится. Очень люблю котов и…
Глебов Дмитрий — Вершина кошачьего айсберга
Просто как бы красивое красивое слово русские. Копни поглубже, а там -каргополы, заонежане, ильменские поозеры,…
Сидоров Георгий — Сказки и легенды ведической Руси
И ещё раз: благодаря таким как вы, меня, за мое личное мнение банят месяцами.
Не надо мне ваше мнение высказывать…
Сборник расследований — Тайны века
Довольно таки не дурно. Лучше кинофильма. Чтец красава 👍
Корецкий Данил — Антикиллер 2
Вы бы тоже отлизали на месте ГГ? скажем если бы в теле волчицы оказались?
Оркас Анатолий — Чужие сны
Прочитано замечательно. И рассказ замечательный. Восхищает как автор подбирает слова — легко выстраивается внутреннее…
Набоков Владимир — Музыка
Одна из моих любимых книг. Рекомендасьон, однозначно!!!
Роттердамский Эразм — Похвала глупости
Она позвонила, чтобы договориться о посещении.
Сначала молодой человек воспротивился и ответил:
— Нет, спасибо, нет, очень жаль, я все понимаю, но — нет.
Однако вслед за тем на другом конце провода он услышал ее молчание — полное отсутствие каких бы то ни было звуков, только скорбь, которая не находит выхода, и после долгой паузы ответил:
— Ну ладно, приходите, только, пожалуйста, ненадолго. Ситуация довольно странная, не знаю, что и сказать.
Она этого тоже не знала. По дороге к нему домой она раздумывала, с чего начнет, как он к этому отнесется, что ответит. Страшнее всего было не совладать со своими чувствами — тогда он просто выставит ее из квартиры и хлопнет дверью.
Ведь этого парня она совсем не знала. Абсолютно чужой человек. Они никогда в жизни не встречались; до вчерашнего дня она даже имени его не слышала — хорошо, что знакомые в местной больнице подсказали, а то она уже отчаялась что-нибудь найти. А теперь, пока не поздно, нужно было прийти к незнакомому человеку и обратиться к нему с самой необычной просьбой в ее жизни; да что говорить, в жизни любой матери за всю историю цивилизации это была бы самая сокровенная просьба.
— Подождите, пожалуйста.
Она дала таксисту двадцать долларов, чтобы он никуда не отъезжал — на тот случай, если она выйдет раньше, чем планировала, — а потом надолго задержалась у подъезда, сделала глубокий вдох, открыла дверь, вошла и поднялась в лифте на третий этаж.
Перед его квартирой она закрыла глаза, еще раз глубоко вдохнула и постучалась. Ответа не было. В смятении она забарабанила в дверь. На этот раз ей открыли, хотя и с задержкой.
Молодому человеку на вид было лет двадцать, может, больше; он окинул ее неуверенным взглядом и уточнил:
— Миссис Хэдли?
— Вы на него совсем не похожи, — услышала она свой голос. — То есть…
Она почувствовала, что заливается краской, и чуть не развернулась, чтобы убежать.
— Неужели вы надеялись на сходство?
Открыв дверь пошире, он отступил в сторону.
На низком столике в центре единственной комнаты был готов кофе.
— Нет-нет, что вы. Сама не знаю, что говорю.
— Проходите, располагайтесь.
Меня зовут Уильям Робинсон. Или просто Билл. Вам с молоком или черный?
— Черный.
Она следила за его движениями.
— Как вы на меня вышли? — спросил он, передавая ей чашку.
Она приняла ее дрожащими пальцами.
— Через знакомых, которые работают в больнице. Они навели справки.
— В обход всех правил.
— Да, понимаю. Это по моему настоянию. Понимаете, я на год, если не больше, уезжаю во Францию. Для меня это был последний шанс встретиться… я хочу сказать…
Замолчав, она уставилась в чашку.
— Стало быть, они прикинули, что к чему, и пошли на это, хотя истории болезни хранятся в сейфе? — тихо спросил он.
— Да, — ответила она. — Все совпало. В ту ночь, когда умер мой сын, вас доставили в больницу для пересадки сердца. Это были вы. В ту ночь и еще целую неделю таких операций больше не делали. Я узнала, что вас выписали из больницы, и мой сын… точнее, его сердце… — у нее дрогнул голос, — осталось с вами.
Она опустила кофейную чашку на стол.