Поэзия это стихи или рассказы

Poetry (derived from the Greek poiesis, «making»), also called verse,^{[note 1]} is a form of literature that uses aesthetic and often rhythmic^[1][2][3] qualities of language − such as phonaesthetics, sound symbolism, and metre − to evoke meanings in addition to, or in place of, a prosaic ostensible meaning. A poem is a literary composition, written by a poet, using this principle.

Poetry has a long and varied history, evolving differentially across the globe. It dates back at least to prehistoric times with hunting poetry in Africa and to panegyric and elegiac court poetry of the empires of the Nile, Niger, and Volta River valleys.^[4] Some of the earliest written poetry in Africa occurs among the Pyramid Texts written during the 25th century BCE. The earliest surviving Western Asian epic poetry, the Epic of Gilgamesh, was written in Sumerian.

Early poems in the Eurasian continent evolved from folk songs such as the Chinese Shijing, as well as religious hymns (the Sanskrit Rigveda, the Zoroastrian Gathas, the Hurrian songs, and the Hebrew Psalms); or from a need to retell oral epics, as with the Egyptian Story of Sinuhe, the Indian epic poetry, and the Homeric epics, the Iliad and the Odyssey. Ancient Greek attempts to define poetry, such as Aristotle’s Poetics, focused on the uses of speech in rhetoric, drama, song, and comedy. Later attempts concentrated on features such as repetition, verse form, and rhyme, and emphasized the aesthetics which distinguish poetry from more objectively-informative prosaic writing.

Poetry uses forms and conventions to suggest differential interpretations of words, or to evoke emotive responses. Devices such as assonance, alliteration, onomatopoeia, and rhythm may convey musical or incantatory effects. The use of ambiguity, symbolism, irony, and other stylistic elements of poetic diction often leaves a poem open to multiple interpretations. Similarly, figures of speech such as metaphor, simile, and metonymy^[5] establish a resonance between otherwise disparate images—a layering of meanings, forming connections previously not perceived. Kindred forms of resonance may exist, between individual verses, in their patterns of rhyme or rhythm.

Some poetry types are unique to particular cultures and genres and respond to characteristics of the language in which the poet writes. Readers accustomed to identifying poetry with Dante, Goethe, Mickiewicz, or Rumi may think of it as written in lines based on rhyme and regular meter. There are, however, traditions, such as Biblical poetry, that use other means to create rhythm and euphony. Much modern poetry reflects a critique of poetic tradition,^[6] testing the principle of euphony itself or altogether forgoing rhyme or set rhythm.^[7][8]
In an increasingly globalized world, poets often adapt forms, styles, and techniques from diverse cultures and languages. Poets have contributed to the evolution of the linguistic, expressive, and utilitarian qualities of their languages.

A Western cultural tradition (extending at least from Homer to Rilke) associates the production of poetry with inspiration – often by a Muse (either classical or contemporary).

In many poems, the lyrics are spoken by a character, who is called the speaker. This concept differentiates the speaker (character) from the poet (author), which is usually an important distinction: for example, if the poem runs I killed a man in Reno, it is the speaker who is the murderer, not the poet himself.

History[edit]

Early works[edit]

Some scholars believe that the art of poetry may predate literacy, and developed from folk epics and other oral genres.^[9][10]
Others, however, suggest that poetry did not necessarily predate writing.^[11]

The oldest surviving epic poem, the Epic of Gilgamesh, dates from the 3rd millennium BCE in Sumer (in Mesopotamia, present-day Iraq), and was written in cuneiform script on clay tablets and, later, on papyrus.^[12] The Istanbul tablet #2461, dating to c. 2000 BCE, describes an annual rite in which the king symbolically married and mated with the goddess Inanna to ensure fertility and prosperity; some have labelled it the world’s oldest love poem.^[13][14] An example of Egyptian epic poetry is The Story of Sinuhe (c. 1800 BCE).^[15]

Other ancient epics includes the Greek Iliad and the Odyssey; the Persian Avestan books (the Yasna); the Roman national epic, Virgil’s Aeneid (written between 29 and 19 BCE); and the Indian epics, the Ramayana and the Mahabharata. Epic poetry appears to have been composed in poetic form as an aid to memorization and oral transmission in ancient societies.^[11][16]

Other forms of poetry, including such ancient collections of religious hymns as the Indian Sanskrit-language Rigveda, the Avestan Gathas, the Hurrian songs, and the Hebrew Psalms, possibly developed directly from folk songs. The earliest entries in the oldest extant collection of Chinese poetry, the Classic of Poetry (Shijing), were initially lyrics.^[17] The Shijing, with its collection of poems and folk songs, was heavily valued by the philosopher Confucius and is considered to be one of the official Confucian classics. His remarks on the subject have become an invaluable source in ancient music theory.^[18]

The efforts of ancient thinkers to determine what makes poetry distinctive as a form, and what distinguishes good poetry from bad, resulted in «poetics»—the study of the aesthetics of poetry.^[19] Some ancient societies, such as China’s through the Shijing, developed canons of poetic works that had ritual as well as aesthetic importance.^[20] More recently, thinkers have struggled to find a definition that could encompass formal differences as great as those between Chaucer’s Canterbury Tales and Matsuo Bashō’s Oku no Hosomichi, as well as differences in content spanning Tanakh religious poetry, love poetry, and rap.^[21]

• 

  The oldest known love poem. Sumerian terracotta tablet #2461 from Nippur, Iraq. Ur III period, 2037–2029 BCE. Ancient Orient Museum, Istanbul

• 

  An early Chinese poetics, the Kǒngzǐ Shīlùn (孔子詩論), discussing the Shijing (Classic of Poetry)

Western traditions[edit]

Classical thinkers in the West employed classification as a way to define and assess the quality of poetry. Notably, the existing fragments of Aristotle’s Poetics describe three genres of poetry—the epic, the comic, and the tragic—and develop rules to distinguish the highest-quality poetry in each genre, based on the perceived underlying purposes of the genre.^[22] Later aestheticians identified three major genres: epic poetry, lyric poetry, and dramatic poetry, treating comedy and tragedy as subgenres of dramatic poetry.^[23]

Aristotle’s work was influential throughout the Middle East during the Islamic Golden Age,^[24] as well as in Europe during the Renaissance.^[25] Later poets and aestheticians often distinguished poetry from, and defined it in opposition to prose, which they generally understood as writing with a proclivity to logical explication and a linear narrative structure.^[26]

This does not imply that poetry is illogical or lacks narration, but rather that poetry is an attempt to render the beautiful or sublime without the burden of engaging the logical or narrative thought-process. English Romantic poet John Keats termed this escape from logic «negative capability».^[27] This «romantic» approach views form as a key element of successful poetry because form is abstract and distinct from the underlying notional logic. This approach remained influential into the 20th century.^[28]

During the 18th and 19th centuries, there was also substantially more interaction among the various poetic traditions, in part due to the spread of European colonialism and the attendant rise in global trade.^[29] In addition to a boom in translation, during the Romantic period numerous ancient works were rediscovered.^[30]

20th-century and 21st-century disputes[edit]

Some 20th-century literary theorists rely less on the ostensible opposition of prose and poetry, instead focusing on the poet as simply one who creates using language, and poetry as what the poet creates.^[31] The underlying concept of the poet as creator is not uncommon, and some modernist poets essentially do not distinguish between the creation of a poem with words, and creative acts in other media. Yet other modernists challenge the very attempt to define poetry as misguided.^[32]

The rejection of traditional forms and structures for poetry that began in the first half of the 20th century coincided with a questioning of the purpose and meaning of traditional definitions of poetry and of distinctions between poetry and prose, particularly given examples of poetic prose and prosaic poetry. Numerous modernist poets have written in non-traditional forms or in what traditionally would have been considered prose, although their writing was generally infused with poetic diction and often with rhythm and tone established by non-metrical means. While there was a substantial formalist reaction within the modernist schools to the breakdown of structure, this reaction focused as much on the development of new formal structures and syntheses as on the revival of older forms and structures.^[33]

Postmodernism goes beyond modernism’s emphasis on the creative role of the poet, to emphasize the role of the reader of a text (hermeneutics), and to highlight the complex cultural web within which a poem is read.^[34] Today, throughout the world, poetry often incorporates poetic form and diction from other cultures and from the past, further confounding attempts at definition and classification that once made sense within a tradition such as the Western canon.^[35]

The early 21st-century poetic tradition appears to continue to strongly orient itself to earlier precursor poetic traditions such as those initiated by Whitman, Emerson, and Wordsworth. The literary critic Geoffrey Hartman (1929–2016) used the phrase «the anxiety of demand» to describe the contemporary response to older poetic traditions as «being fearful that the fact no longer has a form»,^[36] building on a trope introduced by Emerson. Emerson had maintained that in the debate concerning poetic structure where either «form» or «fact» could predominate, that one need simply «Ask the fact for the form.» This has been challenged at various levels by other literary scholars such as Harold Bloom (1930–2019), who has stated: «The generation of poets who stand together now, mature and ready to write the major American verse of the twenty-first century, may yet be seen as what Stevens called ‘a great shadow’s last embellishment,’ the shadow being Emerson’s.»^[37]

Elements[edit]

Prosody[edit]

Prosody is the study of the meter, rhythm, and intonation of a poem. Rhythm and meter are different, although closely related.^[38] Meter is the definitive pattern established for a verse (such as iambic pentameter), while rhythm is the actual sound that results from a line of poetry. Prosody also may be used more specifically to refer to the scanning of poetic lines to show meter.^[39]

Rhythm[edit]

The methods for creating poetic rhythm vary across languages and between poetic traditions. Languages are often described as having timing set primarily by accents, syllables, or moras, depending on how rhythm is established, though a language can be influenced by multiple approaches. Japanese is a mora-timed language. Latin, Catalan, French, Leonese, Galician and Spanish are called syllable-timed languages. Stress-timed languages include English, Russian and, generally, German.^[40] Varying intonation also affects how rhythm is perceived. Languages can rely on either pitch or tone. Some languages with a pitch accent are Vedic Sanskrit or Ancient Greek. Tonal languages include Chinese, Vietnamese and most Subsaharan languages.^[41]

Metrical rhythm generally involves precise arrangements of stresses or syllables into repeated patterns called feet within a line. In Modern English verse the pattern of stresses primarily differentiate feet, so rhythm based on meter in Modern English is most often founded on the pattern of stressed and unstressed syllables (alone or elided).^[42] In the classical languages, on the other hand, while the metrical units are similar, vowel length rather than stresses define the meter.^[43] Old English poetry used a metrical pattern involving varied numbers of syllables but a fixed number of strong stresses in each line.^[44]

The chief device of ancient Hebrew Biblical poetry, including many of the psalms, was parallelism, a rhetorical structure in which successive lines reflected each other in grammatical structure, sound structure, notional content, or all three. Parallelism lent itself to antiphonal or call-and-response performance, which could also be reinforced by intonation. Thus, Biblical poetry relies much less on metrical feet to create rhythm, but instead creates rhythm based on much larger sound units of lines, phrases and sentences.^[45] Some classical poetry forms, such as Venpa of the Tamil language, had rigid grammars (to the point that they could be expressed as a context-free grammar) which ensured a rhythm.^[46]

Classical Chinese poetics, based on the tone system of Middle Chinese, recognized two kinds of tones: the level (平 píng) tone and the oblique (仄 zè) tones, a category consisting of the rising (上 sháng) tone, the departing (去 qù) tone and the entering (入 rù) tone. Certain forms of poetry placed constraints on which syllables were required to be level and which oblique.

The formal patterns of meter used in Modern English verse to create rhythm no longer dominate contemporary English poetry. In the case of free verse, rhythm is often organized based on looser units of cadence rather than a regular meter. Robinson Jeffers, Marianne Moore, and William Carlos Williams are three notable poets who reject the idea that regular accentual meter is critical to English poetry.^[47] Jeffers experimented with sprung rhythm as an alternative to accentual rhythm.^[48]

Meter[edit]

In the Western poetic tradition, meters are customarily grouped according to a characteristic metrical foot and the number of feet per line.^[50] The number of metrical feet in a line are described using Greek terminology: tetrameter for four feet and hexameter for six feet, for example.^[51] Thus, «iambic pentameter» is a meter comprising five feet per line, in which the predominant kind of foot is the «iamb». This metric system originated in ancient Greek poetry, and was used by poets such as Pindar and Sappho, and by the great tragedians of Athens. Similarly, «dactylic hexameter», comprises six feet per line, of which the dominant kind of foot is the «dactyl». Dactylic hexameter was the traditional meter of Greek epic poetry, the earliest extant examples of which are the works of Homer and Hesiod.^[52] Iambic pentameter and dactylic hexameter were later used by a number of poets, including William Shakespeare and Henry Wadsworth Longfellow, respectively.^[53] The most common metrical feet in English are:^[54]

• iamb – one unstressed syllable followed by a stressed syllable (e.g. des-cribe, in-clude, re-tract)
• trochee—one stressed syllable followed by an unstressed syllable (e.g. pic-ture, flow-er)
• dactyl – one stressed syllable followed by two unstressed syllables (e.g. an-no-tate, sim-i-lar)
• anapaest—two unstressed syllables followed by one stressed syllable (e.g. com-pre-hend)
• spondee—two stressed syllables together (e.g. heart—beat, four—teen)
• pyrrhic—two unstressed syllables together (rare, usually used to end dactylic hexameter)

There are a wide range of names for other types of feet, right up to a choriamb, a four syllable metric foot with a stressed syllable followed by two unstressed syllables and closing with a stressed syllable. The choriamb is derived from some ancient Greek and Latin poetry.^[52] Languages which use vowel length or intonation rather than or in addition to syllabic accents in determining meter, such as Ottoman Turkish or Vedic, often have concepts similar to the iamb and dactyl to describe common combinations of long and short sounds.^[56]

Each of these types of feet has a certain «feel,» whether alone or in combination with other feet. The iamb, for example, is the most natural form of rhythm in the English language, and generally produces a subtle but stable verse.^[57] Scanning meter can often show the basic or fundamental pattern underlying a verse, but does not show the varying degrees of stress, as well as the differing pitches and lengths of syllables.^[58]

There is debate over how useful a multiplicity of different «feet» is in describing meter. For example, Robert Pinsky has argued that while dactyls are important in classical verse, English dactylic verse uses dactyls very irregularly and can be better described based on patterns of iambs and anapests, feet which he considers natural to the language.^[59] Actual rhythm is significantly more complex than the basic scanned meter described above, and many scholars have sought to develop systems that would scan such complexity. Vladimir Nabokov noted that overlaid on top of the regular pattern of stressed and unstressed syllables in a line of verse was a separate pattern of accents resulting from the natural pitch of the spoken words, and suggested that the term «scud» be used to distinguish an unaccented stress from an accented stress.^[60]

Metrical patterns[edit]

Different traditions and genres of poetry tend to use different meters, ranging from the Shakespearean iambic pentameter and the Homeric dactylic hexameter to the anapestic tetrameter used in many nursery rhymes. However, a number of variations to the established meter are common, both to provide emphasis or attention to a given foot or line and to avoid boring repetition. For example, the stress in a foot may be inverted, a caesura (or pause) may be added (sometimes in place of a foot or stress), or the final foot in a line may be given a feminine ending to soften it or be replaced by a spondee to emphasize it and create a hard stop. Some patterns (such as iambic pentameter) tend to be fairly regular, while other patterns, such as dactylic hexameter, tend to be highly irregular.^[61] Regularity can vary between language. In addition, different patterns often develop distinctively in different languages, so that, for example, iambic tetrameter in Russian will generally reflect a regularity in the use of accents to reinforce the meter, which does not occur, or occurs to a much lesser extent, in English.^[62]

Some common metrical patterns, with notable examples of poets and poems who use them, include:

• Iambic pentameter (John Milton, Paradise Lost; William Shakespeare, Sonnets)^[63]
• Dactylic hexameter (Homer, Iliad; Virgil, Aeneid)^[64]
• Iambic tetrameter (Andrew Marvell, «To His Coy Mistress»; Alexander Pushkin, Eugene Onegin; Robert Frost, Stopping by Woods on a Snowy Evening)^[65]
• Trochaic octameter (Edgar Allan Poe, «The Raven»)^[66]
• Trochaic tetrameter (Henry Wadsworth Longfellow, The Song of Hiawatha; the Finnish national epic, The Kalevala, is also in trochaic tetrameter, the natural rhythm of Finnish and Estonian)
• Alexandrin (Jean Racine, Phèdre)^[67]

Rhyme, alliteration, assonance[edit]

Rhyme, alliteration, assonance and consonance are ways of creating repetitive patterns of sound. They may be used as an independent structural element in a poem, to reinforce rhythmic patterns, or as an ornamental element.^[68] They can also carry a meaning separate from the repetitive sound patterns created. For example, Chaucer used heavy alliteration to mock Old English verse and to paint a character as archaic.^[69]

Rhyme consists of identical («hard-rhyme») or similar («soft-rhyme») sounds placed at the ends of lines or at locations within lines («internal rhyme»). Languages vary in the richness of their rhyming structures; Italian, for example, has a rich rhyming structure permitting maintenance of a limited set of rhymes throughout a lengthy poem. The richness results from word endings that follow regular forms. English, with its irregular word endings adopted from other languages, is less rich in rhyme.^[70] The degree of richness of a language’s rhyming structures plays a substantial role in determining what poetic forms are commonly used in that language.^[71]

Alliteration is the repetition of letters or letter-sounds at the beginning of two or more words immediately succeeding each other, or at short intervals; or the recurrence of the same letter in accented parts of words. Alliteration and assonance played a key role in structuring early Germanic, Norse and Old English forms of poetry. The alliterative patterns of early Germanic poetry interweave meter and alliteration as a key part of their structure, so that the metrical pattern determines when the listener expects instances of alliteration to occur. This can be compared to an ornamental use of alliteration in most Modern European poetry, where alliterative patterns are not formal or carried through full stanzas. Alliteration is particularly useful in languages with less rich rhyming structures.

Assonance, where the use of similar vowel sounds within a word rather than similar sounds at the beginning or end of a word, was widely used in skaldic poetry but goes back to the Homeric epic.^[72] Because verbs carry much of the pitch in the English language, assonance can loosely evoke the tonal elements of Chinese poetry and so is useful in translating Chinese poetry.^[73] Consonance occurs where a consonant sound is repeated throughout a sentence without putting the sound only at the front of a word. Consonance provokes a more subtle effect than alliteration and so is less useful as a structural element.^[71]

Rhyming schemes[edit]

In many languages, including modern European languages and Arabic, poets use rhyme in set patterns as a structural element for specific poetic forms, such as ballads, sonnets and rhyming couplets. However, the use of structural rhyme is not universal even within the European tradition. Much modern poetry avoids traditional rhyme schemes. Classical Greek and Latin poetry did not use rhyme.^[74] Rhyme entered European poetry in the High Middle Ages, in part under the influence of the Arabic language in Al Andalus (modern Spain).^[75] Arabic language poets used rhyme extensively from the first development of literary Arabic in the sixth century, as in their long, rhyming qasidas.^[76] Some rhyming schemes have become associated with a specific language, culture or period, while other rhyming schemes have achieved use across languages, cultures or time periods. Some forms of poetry carry a consistent and well-defined rhyming scheme, such as the chant royal or the rubaiyat, while other poetic forms have variable rhyme schemes.^[77]

Most rhyme schemes are described using letters that correspond to sets of rhymes, so if the first, second and fourth lines of a quatrain rhyme with each other and the third line do not rhyme, the quatrain is said to have an «aa-ba» rhyme scheme. This rhyme scheme is the one used, for example, in the rubaiyat form.^[78] Similarly, an «a-bb-a» quatrain (what is known as «enclosed rhyme») is used in such forms as the Petrarchan sonnet.^[79] Some types of more complicated rhyming schemes have developed names of their own, separate from the «a-bc» convention, such as the ottava rima and terza rima.^[80] The types and use of differing rhyming schemes are discussed further in the main article.

Form in poetry[edit]

Poetic form is more flexible in modernist and post-modernist poetry and continues to be less structured than in previous literary eras. Many modern poets eschew recognizable structures or forms and write in free verse. Free verse is, however, not «formless» but composed of a series of more subtle, more flexible prosodic elements.^[81] Thus poetry remains, in all its styles, distinguished from prose by form;^[82] some regard for basic formal structures of poetry will be found in all varieties of free verse, however much such structures may appear to have been ignored.^[83] Similarly, in the best poetry written in classic styles there will be departures from strict form for emphasis or effect.^[84]

Among major structural elements used in poetry are the line, the stanza or verse paragraph, and larger combinations of stanzas or lines such as cantos. Also sometimes used are broader visual presentations of words and calligraphy. These basic units of poetic form are often combined into larger structures, called poetic forms or poetic modes (see the following section), as in the sonnet.

Lines and stanzas[edit]

Poetry is often separated into lines on a page, in a process known as lineation. These lines may be based on the number of metrical feet or may emphasize a rhyming pattern at the ends of lines. Lines may serve other functions, particularly where the poem is not written in a formal metrical pattern. Lines can separate, compare or contrast thoughts expressed in different units, or can highlight a change in tone.^[85] See the article on line breaks for information about the division between lines.

Lines of poems are often organized into stanzas, which are denominated by the number of lines included. Thus a collection of two lines is a couplet (or distich), three lines a triplet (or tercet), four lines a quatrain, and so on. These lines may or may not relate to each other by rhyme or rhythm. For example, a couplet may be two lines with identical meters which rhyme or two lines held together by a common meter alone.^[86]

Other poems may be organized into verse paragraphs, in which regular rhymes with established rhythms are not used, but the poetic tone is instead established by a collection of rhythms, alliterations, and rhymes established in paragraph form.^[87] Many medieval poems were written in verse paragraphs, even where regular rhymes and rhythms were used.^[88]

In many forms of poetry, stanzas are interlocking, so that the rhyming scheme or other structural elements of one stanza determine those of succeeding stanzas. Examples of such interlocking stanzas include, for example, the ghazal and the villanelle, where a refrain (or, in the case of the villanelle, refrains) is established in the first stanza which then repeats in subsequent stanzas. Related to the use of interlocking stanzas is their use to separate thematic parts of a poem. For example, the strophe, antistrophe and epode of the ode form are often separated into one or more stanzas.^[89]

In some cases, particularly lengthier formal poetry such as some forms of epic poetry, stanzas themselves are constructed according to strict rules and then combined. In skaldic poetry, the dróttkvætt stanza had eight lines, each having three «lifts» produced with alliteration or assonance. In addition to two or three alliterations, the odd-numbered lines had partial rhyme of consonants with dissimilar vowels, not necessarily at the beginning of the word; the even lines contained internal rhyme in set syllables (not necessarily at the end of the word). Each half-line had exactly six syllables, and each line ended in a trochee. The arrangement of dróttkvætts followed far less rigid rules than the construction of the individual dróttkvætts.^[90]

Visual presentation[edit]

Even before the advent of printing, the visual appearance of poetry often added meaning or depth. Acrostic poems conveyed meanings in the initial letters of lines or in letters at other specific places in a poem.^[91] In Arabic, Hebrew and Chinese poetry, the visual presentation of finely calligraphed poems has played an important part in the overall effect of many poems.^[92]

With the advent of printing, poets gained greater control over the mass-produced visual presentations of their work. Visual elements have become an important part of the poet’s toolbox, and many poets have sought to use visual presentation for a wide range of purposes. Some Modernist poets have made the placement of individual lines or groups of lines on the page an integral part of the poem’s composition. At times, this complements the poem’s rhythm through visual caesuras of various lengths, or creates juxtapositions so as to accentuate meaning, ambiguity or irony, or simply to create an aesthetically pleasing form. In its most extreme form, this can lead to concrete poetry or asemic writing.^[93][94]

Diction[edit]

Poetic diction treats the manner in which language is used, and refers not only to the sound but also to the underlying meaning and its interaction with sound and form.^[95] Many languages and poetic forms have very specific poetic dictions, to the point where distinct grammars and dialects are used specifically for poetry.^[96][97] Registers in poetry can range from strict employment of ordinary speech patterns, as favoured in much late-20th-century prosody,^[98] through to highly ornate uses of language, as in medieval and Renaissance poetry.^[99]

Poetic diction can include rhetorical devices such as simile and metaphor, as well as tones of voice, such as irony. Aristotle wrote in the Poetics that «the greatest thing by far is to be a master of metaphor.»^[100] Since the rise of Modernism, some poets have opted for a poetic diction that de-emphasizes rhetorical devices, attempting instead the direct presentation of things and experiences and the exploration of tone.^[101] On the other hand, Surrealists have pushed rhetorical devices to their limits, making frequent use of catachresis.^[102]

Allegorical stories are central to the poetic diction of many cultures, and were prominent in the West during classical times, the late Middle Ages and the Renaissance. Aesop’s Fables, repeatedly rendered in both verse and prose since first being recorded about 500 BCE, are perhaps the richest single source of allegorical poetry through the ages.^[103] Other notables examples include the Roman de la Rose, a 13th-century French poem, William Langland’s Piers Ploughman in the 14th century, and Jean de la Fontaine’s Fables (influenced by Aesop’s) in the 17th century. Rather than being fully allegorical, however, a poem may contain symbols or allusions that deepen the meaning or effect of its words without constructing a full allegory.^[104]

Another element of poetic diction can be the use of vivid imagery for effect. The juxtaposition of unexpected or impossible images is, for example, a particularly strong element in surrealist poetry and haiku.^[105] Vivid images are often endowed with symbolism or metaphor. Many poetic dictions use repetitive phrases for effect, either a short phrase (such as Homer’s «rosy-fingered dawn» or «the wine-dark sea») or a longer refrain. Such repetition can add a somber tone to a poem, or can be laced with irony as the context of the words changes.^[106]

Forms[edit]

Specific poetic forms have been developed by many cultures. In more developed, closed or «received» poetic forms, the rhyming scheme, meter and other elements of a poem are based on sets of rules, ranging from the relatively loose rules that govern the construction of an elegy to the highly formalized structure of the ghazal or villanelle.^[107] Described below are some common forms of poetry widely used across a number of languages. Additional forms of poetry may be found in the discussions of the poetry of particular cultures or periods and in the glossary.

Sonnet[edit]

Among the most common forms of poetry, popular from the Late Middle Ages on, is the sonnet, which by the 13th century had become standardized as fourteen lines following a set rhyme scheme and logical structure. By the 14th century and the Italian Renaissance, the form had further crystallized under the pen of Petrarch, whose sonnets were translated in the 16th century by Sir Thomas Wyatt, who is credited with introducing the sonnet form into English literature.^[108] A traditional Italian or Petrarchan sonnet follows the rhyme scheme ABBA, ABBA, CDECDE, though some variation, perhaps the most common being CDCDCD, especially within the final six lines (or sestet), is common.^[109] The English (or Shakespearean) sonnet follows the rhyme scheme ABAB, CDCD, EFEF, GG, introducing a third quatrain (grouping of four lines), a final couplet, and a greater amount of variety in rhyme than is usually found in its Italian predecessors. By convention, sonnets in English typically use iambic pentameter, while in the Romance languages, the hendecasyllable and Alexandrine are the most widely used meters.

Sonnets of all types often make use of a volta, or «turn,» a point in the poem at which an idea is turned on its head, a question is answered (or introduced), or the subject matter is further complicated. This volta can often take the form of a «but» statement contradicting or complicating the content of the earlier lines. In the Petrarchan sonnet, the turn tends to fall around the division between the first two quatrains and the sestet, while English sonnets usually place it at or near the beginning of the closing couplet.

Sonnets are particularly associated with high poetic diction, vivid imagery, and romantic love, largely due to the influence of Petrarch as well as of early English practitioners such as Edmund Spenser (who gave his name to the Spenserian sonnet), Michael Drayton, and Shakespeare, whose sonnets are among the most famous in English poetry, with twenty being included in the Oxford Book of English Verse.^[110] However, the twists and turns associated with the volta allow for a logical flexibility applicable to many subjects.^[111] Poets from the earliest centuries of the sonnet to the present have used the form to address topics related to politics (John Milton, Percy Bysshe Shelley, Claude McKay), theology (John Donne, Gerard Manley Hopkins), war (Wilfred Owen, e.e. cummings), and gender and sexuality (Carol Ann Duffy). Further, postmodern authors such as Ted Berrigan and John Berryman have challenged the traditional definitions of the sonnet form, rendering entire sequences of «sonnets» that often lack rhyme, a clear logical progression, or even a consistent count of fourteen lines.

Shi[edit]

Shi (simplified Chinese: 诗; traditional Chinese: 詩; pinyin: shī; Wade–Giles: shih) Is the main type of Classical Chinese poetry.^[112] Within this form of poetry the most important variations are «folk song» styled verse (yuefu), «old style» verse (gushi), «modern style» verse (jintishi). In all cases, rhyming is obligatory. The Yuefu is a folk ballad or a poem written in the folk ballad style, and the number of lines and the length of the lines could be irregular. For the other variations of shi poetry, generally either a four line (quatrain, or jueju) or else an eight-line poem is normal; either way with the even numbered lines rhyming. The line length is scanned by an according number of characters (according to the convention that one character equals one syllable), and are predominantly either five or seven characters long, with a caesura before the final three syllables. The lines are generally end-stopped, considered as a series of couplets, and exhibit verbal parallelism as a key poetic device.^[113] The «old style» verse (Gushi) is less formally strict than the jintishi, or regulated verse, which, despite the name «new style» verse actually had its theoretical basis laid as far back as Shen Yue (441–513 CE), although not considered to have reached its full development until the time of Chen Zi’ang (661–702 CE).^[114] A good example of a poet known for his Gushi poems is Li Bai (701–762 CE). Among its other rules, the jintishi rules regulate the tonal variations within a poem, including the use of set patterns of the four tones of Middle Chinese. The basic form of jintishi (sushi) has eight lines in four couplets, with parallelism between the lines in the second and third couplets. The couplets with parallel lines contain contrasting content but an identical grammatical relationship between words. Jintishi often have a rich poetic diction, full of allusion, and can have a wide range of subject, including history and politics.^[115][116] One of the masters of the form was Du Fu (712–770 CE), who wrote during the Tang Dynasty (8th century).^[117]

Villanelle[edit]

The villanelle is a nineteen-line poem made up of five triplets with a closing quatrain; the poem is characterized by having two refrains, initially used in the first and third lines of the first stanza, and then alternately used at the close of each subsequent stanza until the final quatrain, which is concluded by the two refrains. The remaining lines of the poem have an a-b alternating rhyme.^[118] The villanelle has been used regularly in the English language since the late 19th century by such poets as Dylan Thomas,^[119] W. H. Auden,^[120] and Elizabeth Bishop.^[121]

Limerick[edit]

A limerick is a poem that consists of five lines and is often humorous. Rhythm is very important in limericks for the first, second and fifth lines must have seven to ten syllables. However, the third and fourth lines only need five to seven. Lines 1, 2 and 5 rhyme with each other, and lines 3 and 4 rhyme with each other. Practitioners of the limerick included Edward Lear, Lord Alfred Tennyson, Rudyard Kipling, Robert Louis Stevenson.^[122]

Tanka[edit]

Tanka is a form of unrhymed Japanese poetry, with five sections totalling 31 on (phonological units identical to morae), structured in a 5-7-5-7-7 pattern.^[123] There is generally a shift in tone and subject matter between the upper 5-7-5 phrase and the lower 7-7 phrase. Tanka were written as early as the Asuka period by such poets as Kakinomoto no Hitomaro (fl. late 7th century), at a time when Japan was emerging from a period where much of its poetry followed Chinese form.^[124] Tanka was originally the shorter form of Japanese formal poetry (which was generally referred to as «waka»), and was used more heavily to explore personal rather than public themes. By the tenth century, tanka had become the dominant form of Japanese poetry, to the point where the originally general term waka («Japanese poetry») came to be used exclusively for tanka. Tanka are still widely written today.^[125]

Haiku[edit]

Haiku is a popular form of unrhymed Japanese poetry, which evolved in the 17th century from the hokku, or opening verse of a renku.^[126] Generally written in a single vertical line, the haiku contains three sections totalling 17 on (morae), structured in a 5-7-5 pattern. Traditionally, haiku contain a kireji, or cutting word, usually placed at the end of one of the poem’s three sections, and a kigo, or season-word.^[127] The most famous exponent of the haiku was Matsuo Bashō (1644–1694). An example of his writing:^[128]

富士の風や扇にのせて江戸土産

fuji no kaze ya oogi ni nosete Edo miyage

the wind of Mt. Fuji

I’ve brought on my fan!

a gift from Edo

Khlong[edit]

The khlong (โคลง, [kʰlōːŋ]) is among the oldest Thai poetic forms. This is reflected in its requirements on the tone markings of certain syllables, which must be marked with mai ek (ไม้เอก, Thai pronunciation: [máj èːk], ◌่) or mai tho (ไม้โท, [máj tʰōː], ◌้). This was likely derived from when the Thai language had three tones (as opposed to today’s five, a split which occurred during the Ayutthaya Kingdom period), two of which corresponded directly to the aforementioned marks. It is usually regarded as an advanced and sophisticated poetic form.^[129]

In khlong, a stanza (bot, บท, Thai pronunciation: [bòt]) has a number of lines (bat, บาท, Thai pronunciation: [bàːt], from Pali and Sanskrit pāda), depending on the type. The bat are subdivided into two wak (วรรค, Thai pronunciation: [wák], from Sanskrit varga).^{[note 2]} The first wak has five syllables, the second has a variable number, also depending on the type, and may be optional. The type of khlong is named by the number of bat in a stanza; it may also be divided into two main types: khlong suphap (โคลงสุภาพ, [kʰlōːŋ sù.pʰâːp]) and khlong dan (โคลงดั้น, [kʰlōːŋ dân]). The two differ in the number of syllables in the second wak of the final bat and inter-stanza rhyming rules.^[129]

Khlong si suphap[edit]

The khlong si suphap (โคลงสี่สุภาพ, [kʰlōːŋ sìː sù.pʰâːp]) is the most common form still currently employed. It has four bat per stanza (si translates as four). The first wak of each bat has five syllables. The second wak has two or four syllables in the first and third bat, two syllables in the second, and four syllables in the fourth. Mai ek is required for seven syllables and Mai tho is required for four, as shown below. «Dead word» syllables are allowed in place of syllables which require mai ek, and changing the spelling of words to satisfy the criteria is usually acceptable.

Ode[edit]

Main article: Ode

Odes were first developed by poets writing in ancient Greek, such as Pindar, and Latin, such as Horace. Forms of odes appear in many of the cultures that were influenced by the Greeks and Latins.^[130] The ode generally has three parts: a strophe, an antistrophe, and an epode. The strophe and the antistrophe of the ode possess similar metrical structures and, depending on the tradition, similar rhyme structures. In contrast, the epode is written with a different scheme and structure. Odes have a formal poetic diction and generally deal with a serious subject. The strophe and antistrophe look at the subject from different, often conflicting, perspectives, with the epode moving to a higher level to either view or resolve the underlying issues. Odes are often intended to be recited or sung by two choruses (or individuals), with the first reciting the strophe, the second the antistrophe, and both together the epode.^[131] Over time, differing forms for odes have developed with considerable variations in form and structure, but generally showing the original influence of the Pindaric or Horatian ode. One non-Western form which resembles the ode is the qasida in Arabic poetry.^[132]

Ghazal[edit]

The ghazal (also ghazel, gazel, gazal, or gozol) is a form of poetry common in Arabic, Bengali, Persian and Urdu. In classic form, the ghazal has from five to fifteen rhyming couplets that share a refrain at the end of the second line. This refrain may be of one or several syllables and is preceded by a rhyme. Each line has an identical meter. The ghazal often reflects on a theme of unattainable love or divinity.^[133]

As with other forms with a long history in many languages, many variations have been developed, including forms with a quasi-musical poetic diction in Urdu.^[134] Ghazals have a classical affinity with Sufism, and a number of major Sufi religious works are written in ghazal form. The relatively steady meter and the use of the refrain produce an incantatory effect, which complements Sufi mystical themes well.^[135] Among the masters of the form is Rumi, a 13th-century Persian poet.^[136]
One of the most famous poet in this type of poetry is Hafez, whose poems often include the theme of exposing hypocrisy. His life and poems have been the subject of much analysis, commentary and interpretation, influencing post-fourteenth century Persian writing more than any other author.^[137][138] The West-östlicher Diwan of Johann Wolfgang von Goethe, a collection of lyrical poems, is inspired by the Persian poet Hafez.^{[139][140][141]}

Genres[edit]

In addition to specific forms of poems, poetry is often thought of in terms of different genres and subgenres. A poetic genre is generally a tradition or classification of poetry based on the subject matter, style, or other broader literary characteristics.^[142] Some commentators view genres as natural forms of literature. Others view the study of genres as the study of how different works relate and refer to other works.^[143]

Narrative poetry[edit]

Narrative poetry is a genre of poetry that tells a story. Broadly it subsumes epic poetry, but the term «narrative poetry» is often reserved for smaller works, generally with more appeal to human interest. Narrative poetry may be the oldest type of poetry. Many scholars of Homer have concluded that his Iliad and Odyssey were composed of compilations of shorter narrative poems that related individual episodes. Much narrative poetry—such as Scottish and English ballads, and Baltic and Slavic heroic poems—is performance poetry with roots in a preliterate oral tradition. It has been speculated that some features that distinguish poetry from prose, such as meter, alliteration and kennings, once served as memory aids for bards who recited traditional tales.^[144]

Notable narrative poets have included Ovid, Dante, Juan Ruiz, William Langland, Chaucer, Fernando de Rojas, Luís de Camões, Shakespeare, Alexander Pope, Robert Burns, Adam Mickiewicz, Alexander Pushkin, Edgar Allan Poe, Alfred Tennyson, and Anne Carson.

Lyric poetry[edit]

Lyric poetry is a genre that, unlike epic and dramatic poetry, does not attempt to tell a story but instead is of a more personal nature. Poems in this genre tend to be shorter, melodic, and contemplative. Rather than depicting characters and actions, it portrays the poet’s own feelings, states of mind, and perceptions.^[145] Notable poets in this genre include Christine de Pizan, John Donne, Charles Baudelaire, Gerard Manley Hopkins, Antonio Machado, and Edna St. Vincent Millay.

Epic poetry[edit]

Epic poetry is a genre of poetry, and a major form of narrative literature. This genre is often defined as lengthy poems concerning events of a heroic or important nature to the culture of the time. It recounts, in a continuous narrative, the life and works of a heroic or mythological person or group of persons.^[146] Examples of epic poems are Homer’s Iliad and Odyssey, Virgil’s Aeneid, the Nibelungenlied, Luís de Camões’ Os Lusíadas, the Cantar de Mio Cid, the Epic of Gilgamesh, the Mahabharata, Lönnrot’s Kalevala, Valmiki’s Ramayana, Ferdowsi’s Shahnama, Nizami (or Nezami)’s Khamse (Five Books), and the Epic of King Gesar. While the composition of epic poetry, and of long poems generally, became less common in the west after the early 20th century, some notable epics have continued to be written. The Cantos by Ezra Pound, Helen in Egypt by H.D., and Paterson by William Carlos Williams are examples of modern epics. Derek Walcott won a Nobel prize in 1992 to a great extent on the basis of his epic, Omeros.^[147]

Satirical poetry[edit]

Poetry can be a powerful vehicle for satire. The Romans had a strong tradition of satirical poetry, often written for political purposes. A notable example is the Roman poet Juvenal’s satires.^[148]

The same is true of the English satirical tradition. John Dryden (a Tory), the first Poet Laureate, produced in 1682 Mac Flecknoe, subtitled «A Satire on the True Blue Protestant Poet, T.S.» (a reference to Thomas Shadwell).^[149] Satirical poets outside England include Poland’s Ignacy Krasicki, Azerbaijan’s Sabir, Portugal’s Manuel Maria Barbosa du Bocage, and Korea’s Kim Kirim, especially noted for his Gisangdo.

Elegy[edit]

An elegy is a mournful, melancholy or plaintive poem, especially a lament for the dead or a funeral song. The term «elegy,» which originally denoted a type of poetic meter (elegiac meter), commonly describes a poem of mourning. An elegy may also reflect something that seems to the author to be strange or mysterious. The elegy, as a reflection on a death, on a sorrow more generally, or on something mysterious, may be classified as a form of lyric poetry.^[150][151]

Notable practitioners of elegiac poetry have included Propertius, Jorge Manrique, Jan Kochanowski, Chidiock Tichborne, Edmund Spenser, Ben Jonson, John Milton, Thomas Gray, Charlotte Smith, William Cullen Bryant, Percy Bysshe Shelley, Johann Wolfgang von Goethe, Evgeny Baratynsky, Alfred Tennyson, Walt Whitman, Antonio Machado, Juan Ramón Jiménez, William Butler Yeats, Rainer Maria Rilke, and Virginia Woolf.

Verse fable[edit]

The fable is an ancient literary genre, often (though not invariably) set in verse. It is a succinct story that features anthropomorphised animals, legendary creatures, plants, inanimate objects, or forces of nature that illustrate a moral lesson (a «moral»). Verse fables have used a variety of meter and rhyme patterns.^[152]

Notable verse fabulists have included Aesop, Vishnu Sarma, Phaedrus, Marie de France, Robert Henryson, Biernat of Lublin, Jean de La Fontaine, Ignacy Krasicki, Félix María de Samaniego, Tomás de Iriarte, Ivan Krylov and Ambrose Bierce.

Dramatic poetry[edit]

Dramatic poetry is drama written in verse to be spoken or sung, and appears in varying, sometimes related forms in many cultures. Greek tragedy in verse dates to the 6th century B.C., and may have been an influence on the development of Sanskrit drama,^[153] just as Indian drama in turn appears to have influenced the development of the bianwen verse dramas in China, forerunners of Chinese Opera.^[154] East Asian verse dramas also include Japanese Noh. Examples of dramatic poetry in Persian literature include Nizami’s two famous dramatic works, Layla and Majnun and Khosrow and Shirin, Ferdowsi’s tragedies such as Rostam and Sohrab, Rumi’s Masnavi, Gorgani’s tragedy of Vis and Ramin, and Vahshi’s tragedy of Farhad. American poets of 20th century revive dramatic poetry, including Ezra Pound in “Sestina: Altaforte,”^[155] T.S. Eliot with “The Love Song of J. Alfred Prufrock,”.^[156][157]

Speculative poetry[edit]

Speculative poetry, also known as fantastic poetry (of which weird or macabre poetry is a major sub-classification), is a poetic genre which deals thematically with subjects which are «beyond reality», whether via extrapolation as in science fiction or via weird and horrific themes as in horror fiction. Such poetry appears regularly in modern science fiction and horror fiction magazines. Edgar Allan Poe is sometimes seen as the «father of speculative poetry».^[158] Poe’s most remarkable achievement in the genre was his anticipation, by three-quarters of a century, of the Big Bang theory of the universe’s origin, in his then much-derided 1848 essay (which, due to its very speculative nature, he termed a «prose poem»), Eureka: A Prose Poem.^[159][160]

Prose poetry[edit]

Prose poetry is a hybrid genre that shows attributes of both prose and poetry. It may be indistinguishable from the micro-story (a.k.a. the «short short story», «flash fiction»). While some examples of earlier prose strike modern readers as poetic, prose poetry is commonly regarded as having originated in 19th-century France, where its practitioners included Aloysius Bertrand, Charles Baudelaire, Stéphane Mallarmé, and Arthur Rimbaud.^[161] Since the late 1980s especially, prose poetry has gained increasing popularity, with entire journals, such as The Prose Poem: An International Journal,^[162] Contemporary Haibun Online,^[163] and Haibun Today^[164] devoted to that genre and its hybrids. Latin American poets of the 20th century who wrote prose poems include Octavio Paz and Alejandra Pizarnik.

Light poetry[edit]

Light poetry, or light verse, is poetry that attempts to be humorous. Poems considered «light» are usually brief, and can be on a frivolous or serious subject, and often feature word play, including puns, adventurous rhyme and heavy alliteration. Although a few free verse poets have excelled at light verse outside the formal verse tradition, light verse in English usually obeys at least some formal conventions. Common forms include the limerick, the clerihew, and the double dactyl.

While light poetry is sometimes condemned as doggerel, or thought of as poetry composed casually, humor often makes a serious point in a subtle or subversive way. Many of the most renowned «serious» poets have also excelled at light verse. Notable writers of light poetry include Lewis Carroll, Ogden Nash, X. J. Kennedy, Willard R. Espy, Shel Silverstein, and Wendy Cope.

Slam poetry[edit]

Slam poetry as a genre originated in 1986 in Chicago, Illinois, when Marc Kelly Smith organized the first slam.^[165][166] Slam performers comment emotively, aloud before an audience, on personal, social, or other matters. Slam focuses on the aesthetics of word play, intonation, and voice inflection. Slam poetry is often competitive, at dedicated «poetry slam» contests.^[167]

Performance poetry[edit]

Performance poetry, similar to slam in that it occurs before an audience, is a genre of poetry that may fuse a variety of disciplines in a performance of a text, such as dance, music, and other aspects of performance art.^[168][169]

Language happenings[edit]

The term happening was popularized by the avante garde movements in the 1950s and regard spontaneous, site-specific performances.^[170] Language happenings, termed from the poetics collective OBJECT:PARADISE in 2018, are events which focus less on poetry as a prescriptive literary genre, but more as a descriptive linguistic act and performance, often incorporating broader forms of performance art while poetry is read or created in that moment.^[171][172]

See also[edit]

• Anti-poetry
• Digital poetry
• Glossary of poetry terms
• Improvisation
• List of poetry groups and movements
• Oral poetry
• Outline of poetry
• Persona poetry
• Phonestheme
• Phono-semantic matching
• Poetry reading
• Rhapsode
• Semantic differential
• Spoken word

Notes[edit]

References[edit]

Citations[edit]

Bibliography[edit]

Further reading[edit]

• Brooks, Cleanth (1947). The Well Wrought Urn: Studies in the Structure of Poetry. Harcourt Brace & Company. ISBN 9780156957052.
• Finch, Annie (2011). A Poet’s Ear: A Handbook of Meter and Form. University of Michigan Press. ISBN 978-0-472-05066-6.
• Fry, Stephen (2007). The Ode Less Travelled: Unlocking the Poet Within. Arrow Books. ISBN 978-0-09-950934-9.
• Gosse, Edmund William (1911). «Verse» . Encyclopædia Britannica. Vol. 27 (11th ed.). pp. 1041–1047.
• Pound, Ezra (1951). ABC of Reading. Faber.
• Preminger, Alex; Brogan, Terry V. F.; Warnke, Frank J., eds. (1993). The New Princeton Encyclopedia of Poetry and Poetics (3rd ed.). Princeton University Press. ISBN 978-0-691-02123-2.
• Poetry, Music and Narrative — The Science of Art.
• Tatarkiewicz, Władysław, «The Concept of Poetry», Dialectics and Humanism: The Polish Philosophical Quarterly, vol. II, no. 2 (spring 1975), pp. 13–24.

Anthologies[edit]

• Ferguson, Margaret; Salter, Mary Jo; Stallworthy, Jon, eds. (1996). The Norton Anthology of Poetry (4th ed.). W.W. Norton & Co. ISBN 978-0-393-96820-0.
• Gardner, Helen, ed. (1972). New Oxford Book of English Verse 1250–1950. Oxford University Press. ISBN 978-0-19-812136-7.
• Larkin, Philip, ed. (1973). The Oxford Book of Twentieth Century English Verse. Oxford University Press.
• Ricks, Christopher, ed. (1999). The Oxford Book of English Verse. Oxford University Press. ISBN 978-0-19-214182-8.
• Yeats, W. B., ed. (1936). Oxford Book of Modern Verse 1892–1935. Oxford University Press.

Poetry (derived from the Greek poiesis, «making»), also called verse,^{[note 1]} is a form of literature that uses aesthetic and often rhythmic^[1][2][3] qualities of language − such as phonaesthetics, sound symbolism, and metre − to evoke meanings in addition to, or in place of, a prosaic ostensible meaning. A poem is a literary composition, written by a poet, using this principle.

Poetry has a long and varied history, evolving differentially across the globe. It dates back at least to prehistoric times with hunting poetry in Africa and to panegyric and elegiac court poetry of the empires of the Nile, Niger, and Volta River valleys.^[4] Some of the earliest written poetry in Africa occurs among the Pyramid Texts written during the 25th century BCE. The earliest surviving Western Asian epic poetry, the Epic of Gilgamesh, was written in Sumerian.

Early poems in the Eurasian continent evolved from folk songs such as the Chinese Shijing, as well as religious hymns (the Sanskrit Rigveda, the Zoroastrian Gathas, the Hurrian songs, and the Hebrew Psalms); or from a need to retell oral epics, as with the Egyptian Story of Sinuhe, the Indian epic poetry, and the Homeric epics, the Iliad and the Odyssey. Ancient Greek attempts to define poetry, such as Aristotle’s Poetics, focused on the uses of speech in rhetoric, drama, song, and comedy. Later attempts concentrated on features such as repetition, verse form, and rhyme, and emphasized the aesthetics which distinguish poetry from more objectively-informative prosaic writing.

Poetry uses forms and conventions to suggest differential interpretations of words, or to evoke emotive responses. Devices such as assonance, alliteration, onomatopoeia, and rhythm may convey musical or incantatory effects. The use of ambiguity, symbolism, irony, and other stylistic elements of poetic diction often leaves a poem open to multiple interpretations. Similarly, figures of speech such as metaphor, simile, and metonymy^[5] establish a resonance between otherwise disparate images—a layering of meanings, forming connections previously not perceived. Kindred forms of resonance may exist, between individual verses, in their patterns of rhyme or rhythm.

Some poetry types are unique to particular cultures and genres and respond to characteristics of the language in which the poet writes. Readers accustomed to identifying poetry with Dante, Goethe, Mickiewicz, or Rumi may think of it as written in lines based on rhyme and regular meter. There are, however, traditions, such as Biblical poetry, that use other means to create rhythm and euphony. Much modern poetry reflects a critique of poetic tradition,^[6] testing the principle of euphony itself or altogether forgoing rhyme or set rhythm.^[7][8]
In an increasingly globalized world, poets often adapt forms, styles, and techniques from diverse cultures and languages. Poets have contributed to the evolution of the linguistic, expressive, and utilitarian qualities of their languages.

A Western cultural tradition (extending at least from Homer to Rilke) associates the production of poetry with inspiration – often by a Muse (either classical or contemporary).

In many poems, the lyrics are spoken by a character, who is called the speaker. This concept differentiates the speaker (character) from the poet (author), which is usually an important distinction: for example, if the poem runs I killed a man in Reno, it is the speaker who is the murderer, not the poet himself.

History[edit]

Early works[edit]

Some scholars believe that the art of poetry may predate literacy, and developed from folk epics and other oral genres.^[9][10]
Others, however, suggest that poetry did not necessarily predate writing.^[11]

The oldest surviving epic poem, the Epic of Gilgamesh, dates from the 3rd millennium BCE in Sumer (in Mesopotamia, present-day Iraq), and was written in cuneiform script on clay tablets and, later, on papyrus.^[12] The Istanbul tablet #2461, dating to c. 2000 BCE, describes an annual rite in which the king symbolically married and mated with the goddess Inanna to ensure fertility and prosperity; some have labelled it the world’s oldest love poem.^[13][14] An example of Egyptian epic poetry is The Story of Sinuhe (c. 1800 BCE).^[15]

Other ancient epics includes the Greek Iliad and the Odyssey; the Persian Avestan books (the Yasna); the Roman national epic, Virgil’s Aeneid (written between 29 and 19 BCE); and the Indian epics, the Ramayana and the Mahabharata. Epic poetry appears to have been composed in poetic form as an aid to memorization and oral transmission in ancient societies.^[11][16]

Other forms of poetry, including such ancient collections of religious hymns as the Indian Sanskrit-language Rigveda, the Avestan Gathas, the Hurrian songs, and the Hebrew Psalms, possibly developed directly from folk songs. The earliest entries in the oldest extant collection of Chinese poetry, the Classic of Poetry (Shijing), were initially lyrics.^[17] The Shijing, with its collection of poems and folk songs, was heavily valued by the philosopher Confucius and is considered to be one of the official Confucian classics. His remarks on the subject have become an invaluable source in ancient music theory.^[18]

The efforts of ancient thinkers to determine what makes poetry distinctive as a form, and what distinguishes good poetry from bad, resulted in «poetics»—the study of the aesthetics of poetry.^[19] Some ancient societies, such as China’s through the Shijing, developed canons of poetic works that had ritual as well as aesthetic importance.^[20] More recently, thinkers have struggled to find a definition that could encompass formal differences as great as those between Chaucer’s Canterbury Tales and Matsuo Bashō’s Oku no Hosomichi, as well as differences in content spanning Tanakh religious poetry, love poetry, and rap.^[21]

• 

  The oldest known love poem. Sumerian terracotta tablet #2461 from Nippur, Iraq. Ur III period, 2037–2029 BCE. Ancient Orient Museum, Istanbul

• 

  An early Chinese poetics, the Kǒngzǐ Shīlùn (孔子詩論), discussing the Shijing (Classic of Poetry)

Western traditions[edit]

Classical thinkers in the West employed classification as a way to define and assess the quality of poetry. Notably, the existing fragments of Aristotle’s Poetics describe three genres of poetry—the epic, the comic, and the tragic—and develop rules to distinguish the highest-quality poetry in each genre, based on the perceived underlying purposes of the genre.^[22] Later aestheticians identified three major genres: epic poetry, lyric poetry, and dramatic poetry, treating comedy and tragedy as subgenres of dramatic poetry.^[23]

Aristotle’s work was influential throughout the Middle East during the Islamic Golden Age,^[24] as well as in Europe during the Renaissance.^[25] Later poets and aestheticians often distinguished poetry from, and defined it in opposition to prose, which they generally understood as writing with a proclivity to logical explication and a linear narrative structure.^[26]

This does not imply that poetry is illogical or lacks narration, but rather that poetry is an attempt to render the beautiful or sublime without the burden of engaging the logical or narrative thought-process. English Romantic poet John Keats termed this escape from logic «negative capability».^[27] This «romantic» approach views form as a key element of successful poetry because form is abstract and distinct from the underlying notional logic. This approach remained influential into the 20th century.^[28]

During the 18th and 19th centuries, there was also substantially more interaction among the various poetic traditions, in part due to the spread of European colonialism and the attendant rise in global trade.^[29] In addition to a boom in translation, during the Romantic period numerous ancient works were rediscovered.^[30]

20th-century and 21st-century disputes[edit]

Some 20th-century literary theorists rely less on the ostensible opposition of prose and poetry, instead focusing on the poet as simply one who creates using language, and poetry as what the poet creates.^[31] The underlying concept of the poet as creator is not uncommon, and some modernist poets essentially do not distinguish between the creation of a poem with words, and creative acts in other media. Yet other modernists challenge the very attempt to define poetry as misguided.^[32]

The rejection of traditional forms and structures for poetry that began in the first half of the 20th century coincided with a questioning of the purpose and meaning of traditional definitions of poetry and of distinctions between poetry and prose, particularly given examples of poetic prose and prosaic poetry. Numerous modernist poets have written in non-traditional forms or in what traditionally would have been considered prose, although their writing was generally infused with poetic diction and often with rhythm and tone established by non-metrical means. While there was a substantial formalist reaction within the modernist schools to the breakdown of structure, this reaction focused as much on the development of new formal structures and syntheses as on the revival of older forms and structures.^[33]

Postmodernism goes beyond modernism’s emphasis on the creative role of the poet, to emphasize the role of the reader of a text (hermeneutics), and to highlight the complex cultural web within which a poem is read.^[34] Today, throughout the world, poetry often incorporates poetic form and diction from other cultures and from the past, further confounding attempts at definition and classification that once made sense within a tradition such as the Western canon.^[35]

The early 21st-century poetic tradition appears to continue to strongly orient itself to earlier precursor poetic traditions such as those initiated by Whitman, Emerson, and Wordsworth. The literary critic Geoffrey Hartman (1929–2016) used the phrase «the anxiety of demand» to describe the contemporary response to older poetic traditions as «being fearful that the fact no longer has a form»,^[36] building on a trope introduced by Emerson. Emerson had maintained that in the debate concerning poetic structure where either «form» or «fact» could predominate, that one need simply «Ask the fact for the form.» This has been challenged at various levels by other literary scholars such as Harold Bloom (1930–2019), who has stated: «The generation of poets who stand together now, mature and ready to write the major American verse of the twenty-first century, may yet be seen as what Stevens called ‘a great shadow’s last embellishment,’ the shadow being Emerson’s.»^[37]

Elements[edit]

Prosody[edit]

Prosody is the study of the meter, rhythm, and intonation of a poem. Rhythm and meter are different, although closely related.^[38] Meter is the definitive pattern established for a verse (such as iambic pentameter), while rhythm is the actual sound that results from a line of poetry. Prosody also may be used more specifically to refer to the scanning of poetic lines to show meter.^[39]

Rhythm[edit]

The methods for creating poetic rhythm vary across languages and between poetic traditions. Languages are often described as having timing set primarily by accents, syllables, or moras, depending on how rhythm is established, though a language can be influenced by multiple approaches. Japanese is a mora-timed language. Latin, Catalan, French, Leonese, Galician and Spanish are called syllable-timed languages. Stress-timed languages include English, Russian and, generally, German.^[40] Varying intonation also affects how rhythm is perceived. Languages can rely on either pitch or tone. Some languages with a pitch accent are Vedic Sanskrit or Ancient Greek. Tonal languages include Chinese, Vietnamese and most Subsaharan languages.^[41]

Metrical rhythm generally involves precise arrangements of stresses or syllables into repeated patterns called feet within a line. In Modern English verse the pattern of stresses primarily differentiate feet, so rhythm based on meter in Modern English is most often founded on the pattern of stressed and unstressed syllables (alone or elided).^[42] In the classical languages, on the other hand, while the metrical units are similar, vowel length rather than stresses define the meter.^[43] Old English poetry used a metrical pattern involving varied numbers of syllables but a fixed number of strong stresses in each line.^[44]

The chief device of ancient Hebrew Biblical poetry, including many of the psalms, was parallelism, a rhetorical structure in which successive lines reflected each other in grammatical structure, sound structure, notional content, or all three. Parallelism lent itself to antiphonal or call-and-response performance, which could also be reinforced by intonation. Thus, Biblical poetry relies much less on metrical feet to create rhythm, but instead creates rhythm based on much larger sound units of lines, phrases and sentences.^[45] Some classical poetry forms, such as Venpa of the Tamil language, had rigid grammars (to the point that they could be expressed as a context-free grammar) which ensured a rhythm.^[46]

Classical Chinese poetics, based on the tone system of Middle Chinese, recognized two kinds of tones: the level (平 píng) tone and the oblique (仄 zè) tones, a category consisting of the rising (上 sháng) tone, the departing (去 qù) tone and the entering (入 rù) tone. Certain forms of poetry placed constraints on which syllables were required to be level and which oblique.

The formal patterns of meter used in Modern English verse to create rhythm no longer dominate contemporary English poetry. In the case of free verse, rhythm is often organized based on looser units of cadence rather than a regular meter. Robinson Jeffers, Marianne Moore, and William Carlos Williams are three notable poets who reject the idea that regular accentual meter is critical to English poetry.^[47] Jeffers experimented with sprung rhythm as an alternative to accentual rhythm.^[48]

Meter[edit]

In the Western poetic tradition, meters are customarily grouped according to a characteristic metrical foot and the number of feet per line.^[50] The number of metrical feet in a line are described using Greek terminology: tetrameter for four feet and hexameter for six feet, for example.^[51] Thus, «iambic pentameter» is a meter comprising five feet per line, in which the predominant kind of foot is the «iamb». This metric system originated in ancient Greek poetry, and was used by poets such as Pindar and Sappho, and by the great tragedians of Athens. Similarly, «dactylic hexameter», comprises six feet per line, of which the dominant kind of foot is the «dactyl». Dactylic hexameter was the traditional meter of Greek epic poetry, the earliest extant examples of which are the works of Homer and Hesiod.^[52] Iambic pentameter and dactylic hexameter were later used by a number of poets, including William Shakespeare and Henry Wadsworth Longfellow, respectively.^[53] The most common metrical feet in English are:^[54]

• iamb – one unstressed syllable followed by a stressed syllable (e.g. des-cribe, in-clude, re-tract)
• trochee—one stressed syllable followed by an unstressed syllable (e.g. pic-ture, flow-er)
• dactyl – one stressed syllable followed by two unstressed syllables (e.g. an-no-tate, sim-i-lar)
• anapaest—two unstressed syllables followed by one stressed syllable (e.g. com-pre-hend)
• spondee—two stressed syllables together (e.g. heart—beat, four—teen)
• pyrrhic—two unstressed syllables together (rare, usually used to end dactylic hexameter)

There are a wide range of names for other types of feet, right up to a choriamb, a four syllable metric foot with a stressed syllable followed by two unstressed syllables and closing with a stressed syllable. The choriamb is derived from some ancient Greek and Latin poetry.^[52] Languages which use vowel length or intonation rather than or in addition to syllabic accents in determining meter, such as Ottoman Turkish or Vedic, often have concepts similar to the iamb and dactyl to describe common combinations of long and short sounds.^[56]

Each of these types of feet has a certain «feel,» whether alone or in combination with other feet. The iamb, for example, is the most natural form of rhythm in the English language, and generally produces a subtle but stable verse.^[57] Scanning meter can often show the basic or fundamental pattern underlying a verse, but does not show the varying degrees of stress, as well as the differing pitches and lengths of syllables.^[58]

There is debate over how useful a multiplicity of different «feet» is in describing meter. For example, Robert Pinsky has argued that while dactyls are important in classical verse, English dactylic verse uses dactyls very irregularly and can be better described based on patterns of iambs and anapests, feet which he considers natural to the language.^[59] Actual rhythm is significantly more complex than the basic scanned meter described above, and many scholars have sought to develop systems that would scan such complexity. Vladimir Nabokov noted that overlaid on top of the regular pattern of stressed and unstressed syllables in a line of verse was a separate pattern of accents resulting from the natural pitch of the spoken words, and suggested that the term «scud» be used to distinguish an unaccented stress from an accented stress.^[60]

Metrical patterns[edit]

Different traditions and genres of poetry tend to use different meters, ranging from the Shakespearean iambic pentameter and the Homeric dactylic hexameter to the anapestic tetrameter used in many nursery rhymes. However, a number of variations to the established meter are common, both to provide emphasis or attention to a given foot or line and to avoid boring repetition. For example, the stress in a foot may be inverted, a caesura (or pause) may be added (sometimes in place of a foot or stress), or the final foot in a line may be given a feminine ending to soften it or be replaced by a spondee to emphasize it and create a hard stop. Some patterns (such as iambic pentameter) tend to be fairly regular, while other patterns, such as dactylic hexameter, tend to be highly irregular.^[61] Regularity can vary between language. In addition, different patterns often develop distinctively in different languages, so that, for example, iambic tetrameter in Russian will generally reflect a regularity in the use of accents to reinforce the meter, which does not occur, or occurs to a much lesser extent, in English.^[62]

Some common metrical patterns, with notable examples of poets and poems who use them, include:

• Iambic pentameter (John Milton, Paradise Lost; William Shakespeare, Sonnets)^[63]
• Dactylic hexameter (Homer, Iliad; Virgil, Aeneid)^[64]
• Iambic tetrameter (Andrew Marvell, «To His Coy Mistress»; Alexander Pushkin, Eugene Onegin; Robert Frost, Stopping by Woods on a Snowy Evening)^[65]
• Trochaic octameter (Edgar Allan Poe, «The Raven»)^[66]
• Trochaic tetrameter (Henry Wadsworth Longfellow, The Song of Hiawatha; the Finnish national epic, The Kalevala, is also in trochaic tetrameter, the natural rhythm of Finnish and Estonian)
• Alexandrin (Jean Racine, Phèdre)^[67]

Rhyme, alliteration, assonance[edit]

Rhyme, alliteration, assonance and consonance are ways of creating repetitive patterns of sound. They may be used as an independent structural element in a poem, to reinforce rhythmic patterns, or as an ornamental element.^[68] They can also carry a meaning separate from the repetitive sound patterns created. For example, Chaucer used heavy alliteration to mock Old English verse and to paint a character as archaic.^[69]

Rhyme consists of identical («hard-rhyme») or similar («soft-rhyme») sounds placed at the ends of lines or at locations within lines («internal rhyme»). Languages vary in the richness of their rhyming structures; Italian, for example, has a rich rhyming structure permitting maintenance of a limited set of rhymes throughout a lengthy poem. The richness results from word endings that follow regular forms. English, with its irregular word endings adopted from other languages, is less rich in rhyme.^[70] The degree of richness of a language’s rhyming structures plays a substantial role in determining what poetic forms are commonly used in that language.^[71]

Alliteration is the repetition of letters or letter-sounds at the beginning of two or more words immediately succeeding each other, or at short intervals; or the recurrence of the same letter in accented parts of words. Alliteration and assonance played a key role in structuring early Germanic, Norse and Old English forms of poetry. The alliterative patterns of early Germanic poetry interweave meter and alliteration as a key part of their structure, so that the metrical pattern determines when the listener expects instances of alliteration to occur. This can be compared to an ornamental use of alliteration in most Modern European poetry, where alliterative patterns are not formal or carried through full stanzas. Alliteration is particularly useful in languages with less rich rhyming structures.

Assonance, where the use of similar vowel sounds within a word rather than similar sounds at the beginning or end of a word, was widely used in skaldic poetry but goes back to the Homeric epic.^[72] Because verbs carry much of the pitch in the English language, assonance can loosely evoke the tonal elements of Chinese poetry and so is useful in translating Chinese poetry.^[73] Consonance occurs where a consonant sound is repeated throughout a sentence without putting the sound only at the front of a word. Consonance provokes a more subtle effect than alliteration and so is less useful as a structural element.^[71]

Rhyming schemes[edit]

In many languages, including modern European languages and Arabic, poets use rhyme in set patterns as a structural element for specific poetic forms, such as ballads, sonnets and rhyming couplets. However, the use of structural rhyme is not universal even within the European tradition. Much modern poetry avoids traditional rhyme schemes. Classical Greek and Latin poetry did not use rhyme.^[74] Rhyme entered European poetry in the High Middle Ages, in part under the influence of the Arabic language in Al Andalus (modern Spain).^[75] Arabic language poets used rhyme extensively from the first development of literary Arabic in the sixth century, as in their long, rhyming qasidas.^[76] Some rhyming schemes have become associated with a specific language, culture or period, while other rhyming schemes have achieved use across languages, cultures or time periods. Some forms of poetry carry a consistent and well-defined rhyming scheme, such as the chant royal or the rubaiyat, while other poetic forms have variable rhyme schemes.^[77]

Most rhyme schemes are described using letters that correspond to sets of rhymes, so if the first, second and fourth lines of a quatrain rhyme with each other and the third line do not rhyme, the quatrain is said to have an «aa-ba» rhyme scheme. This rhyme scheme is the one used, for example, in the rubaiyat form.^[78] Similarly, an «a-bb-a» quatrain (what is known as «enclosed rhyme») is used in such forms as the Petrarchan sonnet.^[79] Some types of more complicated rhyming schemes have developed names of their own, separate from the «a-bc» convention, such as the ottava rima and terza rima.^[80] The types and use of differing rhyming schemes are discussed further in the main article.

Form in poetry[edit]

Poetic form is more flexible in modernist and post-modernist poetry and continues to be less structured than in previous literary eras. Many modern poets eschew recognizable structures or forms and write in free verse. Free verse is, however, not «formless» but composed of a series of more subtle, more flexible prosodic elements.^[81] Thus poetry remains, in all its styles, distinguished from prose by form;^[82] some regard for basic formal structures of poetry will be found in all varieties of free verse, however much such structures may appear to have been ignored.^[83] Similarly, in the best poetry written in classic styles there will be departures from strict form for emphasis or effect.^[84]

Among major structural elements used in poetry are the line, the stanza or verse paragraph, and larger combinations of stanzas or lines such as cantos. Also sometimes used are broader visual presentations of words and calligraphy. These basic units of poetic form are often combined into larger structures, called poetic forms or poetic modes (see the following section), as in the sonnet.

Lines and stanzas[edit]

Poetry is often separated into lines on a page, in a process known as lineation. These lines may be based on the number of metrical feet or may emphasize a rhyming pattern at the ends of lines. Lines may serve other functions, particularly where the poem is not written in a formal metrical pattern. Lines can separate, compare or contrast thoughts expressed in different units, or can highlight a change in tone.^[85] See the article on line breaks for information about the division between lines.

Lines of poems are often organized into stanzas, which are denominated by the number of lines included. Thus a collection of two lines is a couplet (or distich), three lines a triplet (or tercet), four lines a quatrain, and so on. These lines may or may not relate to each other by rhyme or rhythm. For example, a couplet may be two lines with identical meters which rhyme or two lines held together by a common meter alone.^[86]

Other poems may be organized into verse paragraphs, in which regular rhymes with established rhythms are not used, but the poetic tone is instead established by a collection of rhythms, alliterations, and rhymes established in paragraph form.^[87] Many medieval poems were written in verse paragraphs, even where regular rhymes and rhythms were used.^[88]

In many forms of poetry, stanzas are interlocking, so that the rhyming scheme or other structural elements of one stanza determine those of succeeding stanzas. Examples of such interlocking stanzas include, for example, the ghazal and the villanelle, where a refrain (or, in the case of the villanelle, refrains) is established in the first stanza which then repeats in subsequent stanzas. Related to the use of interlocking stanzas is their use to separate thematic parts of a poem. For example, the strophe, antistrophe and epode of the ode form are often separated into one or more stanzas.^[89]

In some cases, particularly lengthier formal poetry such as some forms of epic poetry, stanzas themselves are constructed according to strict rules and then combined. In skaldic poetry, the dróttkvætt stanza had eight lines, each having three «lifts» produced with alliteration or assonance. In addition to two or three alliterations, the odd-numbered lines had partial rhyme of consonants with dissimilar vowels, not necessarily at the beginning of the word; the even lines contained internal rhyme in set syllables (not necessarily at the end of the word). Each half-line had exactly six syllables, and each line ended in a trochee. The arrangement of dróttkvætts followed far less rigid rules than the construction of the individual dróttkvætts.^[90]

Visual presentation[edit]

Even before the advent of printing, the visual appearance of poetry often added meaning or depth. Acrostic poems conveyed meanings in the initial letters of lines or in letters at other specific places in a poem.^[91] In Arabic, Hebrew and Chinese poetry, the visual presentation of finely calligraphed poems has played an important part in the overall effect of many poems.^[92]

With the advent of printing, poets gained greater control over the mass-produced visual presentations of their work. Visual elements have become an important part of the poet’s toolbox, and many poets have sought to use visual presentation for a wide range of purposes. Some Modernist poets have made the placement of individual lines or groups of lines on the page an integral part of the poem’s composition. At times, this complements the poem’s rhythm through visual caesuras of various lengths, or creates juxtapositions so as to accentuate meaning, ambiguity or irony, or simply to create an aesthetically pleasing form. In its most extreme form, this can lead to concrete poetry or asemic writing.^[93][94]

Diction[edit]

Poetic diction treats the manner in which language is used, and refers not only to the sound but also to the underlying meaning and its interaction with sound and form.^[95] Many languages and poetic forms have very specific poetic dictions, to the point where distinct grammars and dialects are used specifically for poetry.^[96][97] Registers in poetry can range from strict employment of ordinary speech patterns, as favoured in much late-20th-century prosody,^[98] through to highly ornate uses of language, as in medieval and Renaissance poetry.^[99]

Poetic diction can include rhetorical devices such as simile and metaphor, as well as tones of voice, such as irony. Aristotle wrote in the Poetics that «the greatest thing by far is to be a master of metaphor.»^[100] Since the rise of Modernism, some poets have opted for a poetic diction that de-emphasizes rhetorical devices, attempting instead the direct presentation of things and experiences and the exploration of tone.^[101] On the other hand, Surrealists have pushed rhetorical devices to their limits, making frequent use of catachresis.^[102]

Allegorical stories are central to the poetic diction of many cultures, and were prominent in the West during classical times, the late Middle Ages and the Renaissance. Aesop’s Fables, repeatedly rendered in both verse and prose since first being recorded about 500 BCE, are perhaps the richest single source of allegorical poetry through the ages.^[103] Other notables examples include the Roman de la Rose, a 13th-century French poem, William Langland’s Piers Ploughman in the 14th century, and Jean de la Fontaine’s Fables (influenced by Aesop’s) in the 17th century. Rather than being fully allegorical, however, a poem may contain symbols or allusions that deepen the meaning or effect of its words without constructing a full allegory.^[104]

Another element of poetic diction can be the use of vivid imagery for effect. The juxtaposition of unexpected or impossible images is, for example, a particularly strong element in surrealist poetry and haiku.^[105] Vivid images are often endowed with symbolism or metaphor. Many poetic dictions use repetitive phrases for effect, either a short phrase (such as Homer’s «rosy-fingered dawn» or «the wine-dark sea») or a longer refrain. Such repetition can add a somber tone to a poem, or can be laced with irony as the context of the words changes.^[106]

Forms[edit]

Specific poetic forms have been developed by many cultures. In more developed, closed or «received» poetic forms, the rhyming scheme, meter and other elements of a poem are based on sets of rules, ranging from the relatively loose rules that govern the construction of an elegy to the highly formalized structure of the ghazal or villanelle.^[107] Described below are some common forms of poetry widely used across a number of languages. Additional forms of poetry may be found in the discussions of the poetry of particular cultures or periods and in the glossary.

Sonnet[edit]

Among the most common forms of poetry, popular from the Late Middle Ages on, is the sonnet, which by the 13th century had become standardized as fourteen lines following a set rhyme scheme and logical structure. By the 14th century and the Italian Renaissance, the form had further crystallized under the pen of Petrarch, whose sonnets were translated in the 16th century by Sir Thomas Wyatt, who is credited with introducing the sonnet form into English literature.^[108] A traditional Italian or Petrarchan sonnet follows the rhyme scheme ABBA, ABBA, CDECDE, though some variation, perhaps the most common being CDCDCD, especially within the final six lines (or sestet), is common.^[109] The English (or Shakespearean) sonnet follows the rhyme scheme ABAB, CDCD, EFEF, GG, introducing a third quatrain (grouping of four lines), a final couplet, and a greater amount of variety in rhyme than is usually found in its Italian predecessors. By convention, sonnets in English typically use iambic pentameter, while in the Romance languages, the hendecasyllable and Alexandrine are the most widely used meters.

Sonnets of all types often make use of a volta, or «turn,» a point in the poem at which an idea is turned on its head, a question is answered (or introduced), or the subject matter is further complicated. This volta can often take the form of a «but» statement contradicting or complicating the content of the earlier lines. In the Petrarchan sonnet, the turn tends to fall around the division between the first two quatrains and the sestet, while English sonnets usually place it at or near the beginning of the closing couplet.

Sonnets are particularly associated with high poetic diction, vivid imagery, and romantic love, largely due to the influence of Petrarch as well as of early English practitioners such as Edmund Spenser (who gave his name to the Spenserian sonnet), Michael Drayton, and Shakespeare, whose sonnets are among the most famous in English poetry, with twenty being included in the Oxford Book of English Verse.^[110] However, the twists and turns associated with the volta allow for a logical flexibility applicable to many subjects.^[111] Poets from the earliest centuries of the sonnet to the present have used the form to address topics related to politics (John Milton, Percy Bysshe Shelley, Claude McKay), theology (John Donne, Gerard Manley Hopkins), war (Wilfred Owen, e.e. cummings), and gender and sexuality (Carol Ann Duffy). Further, postmodern authors such as Ted Berrigan and John Berryman have challenged the traditional definitions of the sonnet form, rendering entire sequences of «sonnets» that often lack rhyme, a clear logical progression, or even a consistent count of fourteen lines.

Shi[edit]

Shi (simplified Chinese: 诗; traditional Chinese: 詩; pinyin: shī; Wade–Giles: shih) Is the main type of Classical Chinese poetry.^[112] Within this form of poetry the most important variations are «folk song» styled verse (yuefu), «old style» verse (gushi), «modern style» verse (jintishi). In all cases, rhyming is obligatory. The Yuefu is a folk ballad or a poem written in the folk ballad style, and the number of lines and the length of the lines could be irregular. For the other variations of shi poetry, generally either a four line (quatrain, or jueju) or else an eight-line poem is normal; either way with the even numbered lines rhyming. The line length is scanned by an according number of characters (according to the convention that one character equals one syllable), and are predominantly either five or seven characters long, with a caesura before the final three syllables. The lines are generally end-stopped, considered as a series of couplets, and exhibit verbal parallelism as a key poetic device.^[113] The «old style» verse (Gushi) is less formally strict than the jintishi, or regulated verse, which, despite the name «new style» verse actually had its theoretical basis laid as far back as Shen Yue (441–513 CE), although not considered to have reached its full development until the time of Chen Zi’ang (661–702 CE).^[114] A good example of a poet known for his Gushi poems is Li Bai (701–762 CE). Among its other rules, the jintishi rules regulate the tonal variations within a poem, including the use of set patterns of the four tones of Middle Chinese. The basic form of jintishi (sushi) has eight lines in four couplets, with parallelism between the lines in the second and third couplets. The couplets with parallel lines contain contrasting content but an identical grammatical relationship between words. Jintishi often have a rich poetic diction, full of allusion, and can have a wide range of subject, including history and politics.^[115][116] One of the masters of the form was Du Fu (712–770 CE), who wrote during the Tang Dynasty (8th century).^[117]

Villanelle[edit]

The villanelle is a nineteen-line poem made up of five triplets with a closing quatrain; the poem is characterized by having two refrains, initially used in the first and third lines of the first stanza, and then alternately used at the close of each subsequent stanza until the final quatrain, which is concluded by the two refrains. The remaining lines of the poem have an a-b alternating rhyme.^[118] The villanelle has been used regularly in the English language since the late 19th century by such poets as Dylan Thomas,^[119] W. H. Auden,^[120] and Elizabeth Bishop.^[121]

Limerick[edit]

A limerick is a poem that consists of five lines and is often humorous. Rhythm is very important in limericks for the first, second and fifth lines must have seven to ten syllables. However, the third and fourth lines only need five to seven. Lines 1, 2 and 5 rhyme with each other, and lines 3 and 4 rhyme with each other. Practitioners of the limerick included Edward Lear, Lord Alfred Tennyson, Rudyard Kipling, Robert Louis Stevenson.^[122]

Tanka[edit]

Tanka is a form of unrhymed Japanese poetry, with five sections totalling 31 on (phonological units identical to morae), structured in a 5-7-5-7-7 pattern.^[123] There is generally a shift in tone and subject matter between the upper 5-7-5 phrase and the lower 7-7 phrase. Tanka were written as early as the Asuka period by such poets as Kakinomoto no Hitomaro (fl. late 7th century), at a time when Japan was emerging from a period where much of its poetry followed Chinese form.^[124] Tanka was originally the shorter form of Japanese formal poetry (which was generally referred to as «waka»), and was used more heavily to explore personal rather than public themes. By the tenth century, tanka had become the dominant form of Japanese poetry, to the point where the originally general term waka («Japanese poetry») came to be used exclusively for tanka. Tanka are still widely written today.^[125]

Haiku[edit]

Haiku is a popular form of unrhymed Japanese poetry, which evolved in the 17th century from the hokku, or opening verse of a renku.^[126] Generally written in a single vertical line, the haiku contains three sections totalling 17 on (morae), structured in a 5-7-5 pattern. Traditionally, haiku contain a kireji, or cutting word, usually placed at the end of one of the poem’s three sections, and a kigo, or season-word.^[127] The most famous exponent of the haiku was Matsuo Bashō (1644–1694). An example of his writing:^[128]

富士の風や扇にのせて江戸土産

fuji no kaze ya oogi ni nosete Edo miyage

the wind of Mt. Fuji

I’ve brought on my fan!

a gift from Edo

Khlong[edit]

The khlong (โคลง, [kʰlōːŋ]) is among the oldest Thai poetic forms. This is reflected in its requirements on the tone markings of certain syllables, which must be marked with mai ek (ไม้เอก, Thai pronunciation: [máj èːk], ◌่) or mai tho (ไม้โท, [máj tʰōː], ◌้). This was likely derived from when the Thai language had three tones (as opposed to today’s five, a split which occurred during the Ayutthaya Kingdom period), two of which corresponded directly to the aforementioned marks. It is usually regarded as an advanced and sophisticated poetic form.^[129]

In khlong, a stanza (bot, บท, Thai pronunciation: [bòt]) has a number of lines (bat, บาท, Thai pronunciation: [bàːt], from Pali and Sanskrit pāda), depending on the type. The bat are subdivided into two wak (วรรค, Thai pronunciation: [wák], from Sanskrit varga).^{[note 2]} The first wak has five syllables, the second has a variable number, also depending on the type, and may be optional. The type of khlong is named by the number of bat in a stanza; it may also be divided into two main types: khlong suphap (โคลงสุภาพ, [kʰlōːŋ sù.pʰâːp]) and khlong dan (โคลงดั้น, [kʰlōːŋ dân]). The two differ in the number of syllables in the second wak of the final bat and inter-stanza rhyming rules.^[129]

Khlong si suphap[edit]

The khlong si suphap (โคลงสี่สุภาพ, [kʰlōːŋ sìː sù.pʰâːp]) is the most common form still currently employed. It has four bat per stanza (si translates as four). The first wak of each bat has five syllables. The second wak has two or four syllables in the first and third bat, two syllables in the second, and four syllables in the fourth. Mai ek is required for seven syllables and Mai tho is required for four, as shown below. «Dead word» syllables are allowed in place of syllables which require mai ek, and changing the spelling of words to satisfy the criteria is usually acceptable.

Ode[edit]

Main article: Ode

Odes were first developed by poets writing in ancient Greek, such as Pindar, and Latin, such as Horace. Forms of odes appear in many of the cultures that were influenced by the Greeks and Latins.^[130] The ode generally has three parts: a strophe, an antistrophe, and an epode. The strophe and the antistrophe of the ode possess similar metrical structures and, depending on the tradition, similar rhyme structures. In contrast, the epode is written with a different scheme and structure. Odes have a formal poetic diction and generally deal with a serious subject. The strophe and antistrophe look at the subject from different, often conflicting, perspectives, with the epode moving to a higher level to either view or resolve the underlying issues. Odes are often intended to be recited or sung by two choruses (or individuals), with the first reciting the strophe, the second the antistrophe, and both together the epode.^[131] Over time, differing forms for odes have developed with considerable variations in form and structure, but generally showing the original influence of the Pindaric or Horatian ode. One non-Western form which resembles the ode is the qasida in Arabic poetry.^[132]

Ghazal[edit]

The ghazal (also ghazel, gazel, gazal, or gozol) is a form of poetry common in Arabic, Bengali, Persian and Urdu. In classic form, the ghazal has from five to fifteen rhyming couplets that share a refrain at the end of the second line. This refrain may be of one or several syllables and is preceded by a rhyme. Each line has an identical meter. The ghazal often reflects on a theme of unattainable love or divinity.^[133]

As with other forms with a long history in many languages, many variations have been developed, including forms with a quasi-musical poetic diction in Urdu.^[134] Ghazals have a classical affinity with Sufism, and a number of major Sufi religious works are written in ghazal form. The relatively steady meter and the use of the refrain produce an incantatory effect, which complements Sufi mystical themes well.^[135] Among the masters of the form is Rumi, a 13th-century Persian poet.^[136]
One of the most famous poet in this type of poetry is Hafez, whose poems often include the theme of exposing hypocrisy. His life and poems have been the subject of much analysis, commentary and interpretation, influencing post-fourteenth century Persian writing more than any other author.^[137][138] The West-östlicher Diwan of Johann Wolfgang von Goethe, a collection of lyrical poems, is inspired by the Persian poet Hafez.^{[139][140][141]}

Genres[edit]

In addition to specific forms of poems, poetry is often thought of in terms of different genres and subgenres. A poetic genre is generally a tradition or classification of poetry based on the subject matter, style, or other broader literary characteristics.^[142] Some commentators view genres as natural forms of literature. Others view the study of genres as the study of how different works relate and refer to other works.^[143]

Narrative poetry[edit]

Narrative poetry is a genre of poetry that tells a story. Broadly it subsumes epic poetry, but the term «narrative poetry» is often reserved for smaller works, generally with more appeal to human interest. Narrative poetry may be the oldest type of poetry. Many scholars of Homer have concluded that his Iliad and Odyssey were composed of compilations of shorter narrative poems that related individual episodes. Much narrative poetry—such as Scottish and English ballads, and Baltic and Slavic heroic poems—is performance poetry with roots in a preliterate oral tradition. It has been speculated that some features that distinguish poetry from prose, such as meter, alliteration and kennings, once served as memory aids for bards who recited traditional tales.^[144]

Notable narrative poets have included Ovid, Dante, Juan Ruiz, William Langland, Chaucer, Fernando de Rojas, Luís de Camões, Shakespeare, Alexander Pope, Robert Burns, Adam Mickiewicz, Alexander Pushkin, Edgar Allan Poe, Alfred Tennyson, and Anne Carson.

Lyric poetry[edit]

Lyric poetry is a genre that, unlike epic and dramatic poetry, does not attempt to tell a story but instead is of a more personal nature. Poems in this genre tend to be shorter, melodic, and contemplative. Rather than depicting characters and actions, it portrays the poet’s own feelings, states of mind, and perceptions.^[145] Notable poets in this genre include Christine de Pizan, John Donne, Charles Baudelaire, Gerard Manley Hopkins, Antonio Machado, and Edna St. Vincent Millay.

Epic poetry[edit]

Epic poetry is a genre of poetry, and a major form of narrative literature. This genre is often defined as lengthy poems concerning events of a heroic or important nature to the culture of the time. It recounts, in a continuous narrative, the life and works of a heroic or mythological person or group of persons.^[146] Examples of epic poems are Homer’s Iliad and Odyssey, Virgil’s Aeneid, the Nibelungenlied, Luís de Camões’ Os Lusíadas, the Cantar de Mio Cid, the Epic of Gilgamesh, the Mahabharata, Lönnrot’s Kalevala, Valmiki’s Ramayana, Ferdowsi’s Shahnama, Nizami (or Nezami)’s Khamse (Five Books), and the Epic of King Gesar. While the composition of epic poetry, and of long poems generally, became less common in the west after the early 20th century, some notable epics have continued to be written. The Cantos by Ezra Pound, Helen in Egypt by H.D., and Paterson by William Carlos Williams are examples of modern epics. Derek Walcott won a Nobel prize in 1992 to a great extent on the basis of his epic, Omeros.^[147]

Satirical poetry[edit]

Poetry can be a powerful vehicle for satire. The Romans had a strong tradition of satirical poetry, often written for political purposes. A notable example is the Roman poet Juvenal’s satires.^[148]

The same is true of the English satirical tradition. John Dryden (a Tory), the first Poet Laureate, produced in 1682 Mac Flecknoe, subtitled «A Satire on the True Blue Protestant Poet, T.S.» (a reference to Thomas Shadwell).^[149] Satirical poets outside England include Poland’s Ignacy Krasicki, Azerbaijan’s Sabir, Portugal’s Manuel Maria Barbosa du Bocage, and Korea’s Kim Kirim, especially noted for his Gisangdo.

Elegy[edit]

An elegy is a mournful, melancholy or plaintive poem, especially a lament for the dead or a funeral song. The term «elegy,» which originally denoted a type of poetic meter (elegiac meter), commonly describes a poem of mourning. An elegy may also reflect something that seems to the author to be strange or mysterious. The elegy, as a reflection on a death, on a sorrow more generally, or on something mysterious, may be classified as a form of lyric poetry.^[150][151]

Notable practitioners of elegiac poetry have included Propertius, Jorge Manrique, Jan Kochanowski, Chidiock Tichborne, Edmund Spenser, Ben Jonson, John Milton, Thomas Gray, Charlotte Smith, William Cullen Bryant, Percy Bysshe Shelley, Johann Wolfgang von Goethe, Evgeny Baratynsky, Alfred Tennyson, Walt Whitman, Antonio Machado, Juan Ramón Jiménez, William Butler Yeats, Rainer Maria Rilke, and Virginia Woolf.

Verse fable[edit]

The fable is an ancient literary genre, often (though not invariably) set in verse. It is a succinct story that features anthropomorphised animals, legendary creatures, plants, inanimate objects, or forces of nature that illustrate a moral lesson (a «moral»). Verse fables have used a variety of meter and rhyme patterns.^[152]

Notable verse fabulists have included Aesop, Vishnu Sarma, Phaedrus, Marie de France, Robert Henryson, Biernat of Lublin, Jean de La Fontaine, Ignacy Krasicki, Félix María de Samaniego, Tomás de Iriarte, Ivan Krylov and Ambrose Bierce.

Dramatic poetry[edit]

Dramatic poetry is drama written in verse to be spoken or sung, and appears in varying, sometimes related forms in many cultures. Greek tragedy in verse dates to the 6th century B.C., and may have been an influence on the development of Sanskrit drama,^[153] just as Indian drama in turn appears to have influenced the development of the bianwen verse dramas in China, forerunners of Chinese Opera.^[154] East Asian verse dramas also include Japanese Noh. Examples of dramatic poetry in Persian literature include Nizami’s two famous dramatic works, Layla and Majnun and Khosrow and Shirin, Ferdowsi’s tragedies such as Rostam and Sohrab, Rumi’s Masnavi, Gorgani’s tragedy of Vis and Ramin, and Vahshi’s tragedy of Farhad. American poets of 20th century revive dramatic poetry, including Ezra Pound in “Sestina: Altaforte,”^[155] T.S. Eliot with “The Love Song of J. Alfred Prufrock,”.^[156][157]

Speculative poetry[edit]

Speculative poetry, also known as fantastic poetry (of which weird or macabre poetry is a major sub-classification), is a poetic genre which deals thematically with subjects which are «beyond reality», whether via extrapolation as in science fiction or via weird and horrific themes as in horror fiction. Such poetry appears regularly in modern science fiction and horror fiction magazines. Edgar Allan Poe is sometimes seen as the «father of speculative poetry».^[158] Poe’s most remarkable achievement in the genre was his anticipation, by three-quarters of a century, of the Big Bang theory of the universe’s origin, in his then much-derided 1848 essay (which, due to its very speculative nature, he termed a «prose poem»), Eureka: A Prose Poem.^[159][160]

Prose poetry[edit]

Prose poetry is a hybrid genre that shows attributes of both prose and poetry. It may be indistinguishable from the micro-story (a.k.a. the «short short story», «flash fiction»). While some examples of earlier prose strike modern readers as poetic, prose poetry is commonly regarded as having originated in 19th-century France, where its practitioners included Aloysius Bertrand, Charles Baudelaire, Stéphane Mallarmé, and Arthur Rimbaud.^[161] Since the late 1980s especially, prose poetry has gained increasing popularity, with entire journals, such as The Prose Poem: An International Journal,^[162] Contemporary Haibun Online,^[163] and Haibun Today^[164] devoted to that genre and its hybrids. Latin American poets of the 20th century who wrote prose poems include Octavio Paz and Alejandra Pizarnik.

Light poetry[edit]

Light poetry, or light verse, is poetry that attempts to be humorous. Poems considered «light» are usually brief, and can be on a frivolous or serious subject, and often feature word play, including puns, adventurous rhyme and heavy alliteration. Although a few free verse poets have excelled at light verse outside the formal verse tradition, light verse in English usually obeys at least some formal conventions. Common forms include the limerick, the clerihew, and the double dactyl.

While light poetry is sometimes condemned as doggerel, or thought of as poetry composed casually, humor often makes a serious point in a subtle or subversive way. Many of the most renowned «serious» poets have also excelled at light verse. Notable writers of light poetry include Lewis Carroll, Ogden Nash, X. J. Kennedy, Willard R. Espy, Shel Silverstein, and Wendy Cope.

Slam poetry[edit]

Slam poetry as a genre originated in 1986 in Chicago, Illinois, when Marc Kelly Smith organized the first slam.^[165][166] Slam performers comment emotively, aloud before an audience, on personal, social, or other matters. Slam focuses on the aesthetics of word play, intonation, and voice inflection. Slam poetry is often competitive, at dedicated «poetry slam» contests.^[167]

Performance poetry[edit]

Performance poetry, similar to slam in that it occurs before an audience, is a genre of poetry that may fuse a variety of disciplines in a performance of a text, such as dance, music, and other aspects of performance art.^[168][169]

Language happenings[edit]

The term happening was popularized by the avante garde movements in the 1950s and regard spontaneous, site-specific performances.^[170] Language happenings, termed from the poetics collective OBJECT:PARADISE in 2018, are events which focus less on poetry as a prescriptive literary genre, but more as a descriptive linguistic act and performance, often incorporating broader forms of performance art while poetry is read or created in that moment.^[171][172]

See also[edit]

• Anti-poetry
• Digital poetry
• Glossary of poetry terms
• Improvisation
• List of poetry groups and movements
• Oral poetry
• Outline of poetry
• Persona poetry
• Phonestheme
• Phono-semantic matching
• Poetry reading
• Rhapsode
• Semantic differential
• Spoken word

Notes[edit]

References[edit]

Citations[edit]

Bibliography[edit]

Further reading[edit]

• Brooks, Cleanth (1947). The Well Wrought Urn: Studies in the Structure of Poetry. Harcourt Brace & Company. ISBN 9780156957052.
• Finch, Annie (2011). A Poet’s Ear: A Handbook of Meter and Form. University of Michigan Press. ISBN 978-0-472-05066-6.
• Fry, Stephen (2007). The Ode Less Travelled: Unlocking the Poet Within. Arrow Books. ISBN 978-0-09-950934-9.
• Gosse, Edmund William (1911). «Verse» . Encyclopædia Britannica. Vol. 27 (11th ed.). pp. 1041–1047.
• Pound, Ezra (1951). ABC of Reading. Faber.
• Preminger, Alex; Brogan, Terry V. F.; Warnke, Frank J., eds. (1993). The New Princeton Encyclopedia of Poetry and Poetics (3rd ed.). Princeton University Press. ISBN 978-0-691-02123-2.
• Poetry, Music and Narrative — The Science of Art.
• Tatarkiewicz, Władysław, «The Concept of Poetry», Dialectics and Humanism: The Polish Philosophical Quarterly, vol. II, no. 2 (spring 1975), pp. 13–24.

Anthologies[edit]

• Ferguson, Margaret; Salter, Mary Jo; Stallworthy, Jon, eds. (1996). The Norton Anthology of Poetry (4th ed.). W.W. Norton & Co. ISBN 978-0-393-96820-0.
• Gardner, Helen, ed. (1972). New Oxford Book of English Verse 1250–1950. Oxford University Press. ISBN 978-0-19-812136-7.
• Larkin, Philip, ed. (1973). The Oxford Book of Twentieth Century English Verse. Oxford University Press.
• Ricks, Christopher, ed. (1999). The Oxford Book of English Verse. Oxford University Press. ISBN 978-0-19-214182-8.
• Yeats, W. B., ed. (1936). Oxford Book of Modern Verse 1892–1935. Oxford University Press.

ПОЭЗИЯ И ПРОЗА. Есть внешнее, формальное различие между поэзией и прозой, и есть между ними различие внутреннее, по существу. Первое состоит в том, что прозе противополагаются стихи; последнее — в том, что прозе, как мышлению и изложению рассудочному, противополагается поэзия, как мышление и изложение образное, рассчитанное не столько на ум и логику, сколько на чувство и воображение. Отсюда понятно, что не всякие стихи — поэзия и не всякая прозаическая форма речи — проза внутренняя. Когда-то в стихах излагались даже грамматические правила (напр., латинские исключения) или арифметические действия. С другой стороны, мы знаем «стихотворения в прозе» и вообще такие произведения, написанные прозой, которые являются чистейшей поэзией: достаточно назвать имена Гоголя, Тургенева, Толстого, Чехова. Если иметь в виду только что упомянутое внешнее различие, то интересно будет указать, что слово проза происходит от латинского prorsa, которое в свою очередь представляет собою сокращенное proversa: oratio (речь) proversa обозначало у римлян речь сплошную, заполняющую всю страницу и свободно устремляющуюся вперед, тогда как стих занимает на страницах лишь часть каждой строки и, кроме того, в кругообороте своего ритма постоянно возвращается вспять, обратно (по латыни — versus). Надо, впрочем, заметить, что о свободе прозаической речи можно говорить лишь условно: на самом деле проза тоже имеет свои законы и требования. Пусть в отличие от поэзии (в смысле стихов) художественная проза не знает рифмы и ритмической размеренности стоп, — все-таки и она должна быть музыкальна, и она должна угождать тому, что Ницше называл «совестью уха». Недаром тот же Ницше советовал над двумя строками прозы работать как над статуей; ваятелю уподоблял он писателя. Да, ваятелем и музыкантом должен быть творец художественной прозы: она в лучших образцах своих пластична, выпукла, скульптурна, и она же пленяет стройностью своего звучания; прозаик, если только он — поэт, слышит слово как проявление мирового ритма, как ноту «музыки божией» (по выражению Полонского). Когда проза слепо подражает стихам и становится тем, что непочтительно, но верно характеризуют как «рубленную прозу», то это эстетически нестерпимо, и этим она как бы наряжает себя в павлиньи перья; но какая-то особая гармоничность и симметричность, особая последовательность слов, несомненно, прозе свойственна, и тонкий слух это чувствует. Поэт прозы воспринимает слова, как особи, и он ощущает нервное и трепетное, горячее и гибкое тело слов; оттого и фраза у него имеет свою физиономию, свой рисунок и свою живую душу. Переходя к более важному — внутреннему отличию прозы от поэзии, обратим внимание на то, что проза служит науке и практике, тогда как поэзия удовлетворяет нашей эстетической потребности. Вот школьный пример, уясняющий эту разницу: описание Днепра в учебнике географии и описание Днепра у Гоголя («Чуден Днепр»…). Прозе нужны отвлеченности, схемы, формулы, и она движется по руслу логики; напротив, поэзия требует картинности, и в живые краски претворяет она содержание мира, и слова для нее — носители не понятий, а образов. Проза рассуждает, поэзия рисует. Проза суха, поэзия взволнована и волнует. Проза анализирует, поэзия синтезирует, т.-е. первая разнимает явление на его составные элементы, между тем, как вторая берет явление в его целостности и единстве. В связи с этим поэзия олицетворяет, одухотворяет, животворит; проза же, трезвая проза, родственна мировоззрению механистическому. Только поэт, Тютчев именно, мог почувствовать и сказать: «Не то, что мните вы, природа; не слепок, не бездушный лик: в ней есть душа, в ней есть свобода, в ней есть любовь, в ней есть язык». Прозаики — вот те, к кому обращается Тютчев, те, кто мнит, что природа бездушный механизм. И не только к Гете, но и ко всякому поэту можно отнести эти яркие и выразительные стихи Баратынского: «С природой одною он жизнью дышал, ручья разумел лепетанье, и говор древесных листов понимал, и чувствовал трав прозябанье; была ему звездная книга ясна, и с ним говорила морская волна». В высшей степени характерно для поэзии такое восприятие мира, как некоего живого существа, и соответственный способ изображения последнего. Вообще, очень важно усвоить себе, что поэзия это больше, чем стиль: это — миросозерцание; то же самое надо сказать и о прозе. Если поэзия делится — приблизительно и обще — на эпос, лирику и драму, то в прозе современные учебники теории словесности различают такие роды и виды: повествование (летопись, история, воспоминания, география, характеристика, некролог), описание (путешествие, например), рассуждение (литературная критика, например), ораторская речь; само собою разумеется, что эта классификация не может быть строго выдержана, не исчерпывает предмета, и перечисленные роды и виды разнообразно переплетаются между собою. В одном и том же произведении могут встречаться элементы как поэзии, так и прозы; и если проникновение в прозу поэзии, внутренней поэзии, всегда желанно, то противоположный случай действует на нас охлаждающе и вызывает в читателе эстетическую обиду и досаду; мы тогда уличаем автора в прозаизме. Конечно, если автор сознательно и намеренно в поэтическом творении отступает в область прозы, то это — другое дело, и здесь нет художественной ошибки: философские рассуждения или исторические экскурсы «Войны и мира» Толстого не могут быть поставлены великому писателю в эстетическую вину. А чисто-литературный факт взаимопроникновения прозы и поэзии свои более глубокие корни имеет в том, объясняется тем, что невозможно самую действительность делить на прозу и поэзию. Одно из двух: либо все на свете — проза, либо все на свете — поэзия. И лучшие художники принимают последнее. Для них — где жизнь, там и поэзия. Такие писатели-реалисты умеют в самом грубом и повседневном, в песках и пустынях житейской прозы, находить золотые блестки поэзии. Они прозу преображают, и она начинает светиться у них внутренним светом красоты. Известно, как Пушкин умел своим прикосновением, какой-то алхимией таланта, все превращать в золото поэзии. Не есть ли поэзия — оправдание прозы? Об этом не лишне задуматься, когда теория словесности предлагает свое различение между прозой и поэзией.

Поэзия и проза с точки зрения чисто ритмической не имеют принципиальных различий; ритм осуществляется в обоих случаях равновеликостью временных интервалов, на которые делится речь, как в стихе, так и прозе. Различие наблюдается в строении самых интервалов стиха; если любой правильный и точно ограниченный, в соответствии с общей ритмической тенденцией поэмы, ритмический интервал является интервалом именно метрическим, то надобно сказать, что разница между поэзией и прозой наблюдается именно в метре, а не ритме. Проза не имеет точного метра, ее изохронизм очень приблизителен и скорее относится к ритму, субъективному, чем к объективному явлению. Стих метричнее, чем проза, проза метричнее ораторской речи, ораторская речь метричнее разговорной, но в конце концов они идут от одного источника и Спенсер, разумеется был прав, говоря, что ритм есть эмоциональная идеализация обычной речи. Обследование словоразделов (см.) прозы и стиха (см. Ритм) показывает, что проза пользуется значительно большим количеством слоров, нежели стих, избирая приэтом в качестве довольно употребительных именно те, которых избегает стих, т.-е. слоры с очень большим количеством неударных между двумя ударными. Стих двудольный почти исключительно употребляет слоры с тремя неударными между ударениями и значительно реже с пятью, т.-е.:

— ⌣ ⌣ ⌣ —

— ⌣ ⌣ ⌣ ⌣ ⌣ —

и хориямбический слор, типа:

— ⌣ ⌣ —

употребляется двудольником почти исключительно в случае ударения на анакрусе со специальным типом, а именно со слором немедля после первого ударения, тогда как проза употребляет слоры всех мыслимых типов, и в особенности именно хориямбические, или с четырьмя слогами между ударениями (примерно то же дает трибрахоидная пауза в паузном трехдольнике). Вот цифры:

„МедныйВсадник“ Достоевский(„Бесы“)

Метрич. слоров 65,10 20,13

Пиррихич. ,, 33,83 20,21

Хориямбич. ,, 1,07 34,69

Проч. ,, 0,00 10,10

То-есть метрических слоров проза употребляет почти в два раза меньше, тогда как хориямбический в 30 с лишним раз больше. Чем вольнее метрическая основа стиха, как, например, в паузном трехдольнике («Песни западных славян», «Песня о купце Калашникове» и проч.), тем ближе такой стих к прозе, в случае же отсутствия рифмы такой вольно ритмизованный стих отличается от прозы иной раз всего лишь зарифменной паузой и слабо намеченной диподией. Но это крайний случай, вообще же, чем дальше отходит стих от метрической основы, тем сильней и резче обозначается в нем ритм, главным образом, диподический. Напр., у Асеева, в стихе, составленном из макросов (односложная стопа), находим:

Под копыта казака

Грянь, брань, гинь, вран,

Киньтесь, брови, на закат,

Ян, Ян, Ян, Ян.

Опущение в четных строках неударных слогов создает впечатление значительно более интенсивного ритма. Граница, где стиховое единство начинает разрушаться, т.-е., где метр начинает вовсе исчезать, нелегко уследима, однако это очень часто в белом стихе, особенно там, где часты переступы, — смысловой переброс фразы на другую строку (так назыв. enjambement), Веррье указывает, что если бы выпрямить переступы и уничтожить типографическое единство в первых сценах «Гамлета» или в начале «Потерянного Рая» Мильтона, то получилось бы нечто вроде свободного стиха У. Уитмэна. Кроме этих специально ритмических особенностей, в прозе отсутствует ритмическое объединение временных единиц (стоп), т.-е. нет ни диподии, ни колона. Объединения единиц прозы (слов) производится по смысловому признаку, избегая лишь неприятного повторения тех же выражений и сопоставления нескольких схожих грамматических единиц подряд (несколько существительных в одном и том же падеже и проч.). Язык поэзии всегда более архаичен, чем язык прозы, но старинные стихи читаются легче именно поэтому, т. к. в то время, как язык прозы со времени Жуковского уже совершенно изменился, язык стиха испытал сравнительно небольшие изменения. Прозу у Ломоносова почти трудно понимать, его стихи только отзывают стариной. Проза связана еще и сюжетом, т.-е., роман, рассказ, повесть объединяются в себе самих связным рассказом о происшествии или ряде происшествий, так или иначе объединенных общим смыслом. Стих, вообще говоря, избегает сюжета, и чем дальше стоит от него, тем яснее выражен его метр. Стих играет постоянно гомофонией, таковая в прозе имеет чрезвычайно ограниченное применение, и в случае, так сказать, внутренней необходимости в игре звуками многие прозаики предпочитают цитировать стихотворение или привести специально-сочиненное для этого случая. Интрига, т.-е. развитие действия, построенное так, чтобы читателю только в известной постепенности раскрывался истинный смысл описываемого, чтобы каждая следующая страница обещала что-то новое и будто бы окончательное, отсутствует почти нацело в стихе; даже в поэмах и стихотворных романах, как «Евгений Онегин», интриги нет; баллада иногда пользуется анекдотическим сопоставлением крайностей, но там идея сюжета так сжата и схематизована, что сюжет зачастую сводится просто к красному словцу. Стих вообще пользуется эмоциями, как материалом для своего содержания, в то время как проза берет эмоции, скорее, как форму изложения. Мысль стиха или эмоциональна, или философически-абстрактна, в то время как проза имеет дело с опытом и так называемой житейской мудростью окружающего. Стих даже в самых импрессионистических вещах сводится к утверждению типа «эс есть пэ», проза же диалектическим рядом происшествий развертывает рассуждение, которое обычно заканчивается, констатированием происшествия или постановкой вопроса. Идея трагизма, рока в высшей степени свойственна прозе, тогда как стих более идилличен и мечтателен. Стиху ближе патетика отдельного, тогда как прозе — трагедия коллектива. Это все сказывается и на формальных сторонах дела. Стих с большим старанием обнаруживает свое собственное отдельное наполнение (более явственные фонемы), крепко выделенный ритм захватывает читателя и заставляет его верить эмоциям и деталям настроений, которые нередко с точки зрения практического опыта почти неосуществимы или ложны, так как стих любит предаваться абсолютным чувствованиям типа «любовь навек» и т. п., стих всячески орнаментирует свое наполнение; проза оставляет все это в стороне и удовлетворяется, приблизительной и неопределенной ритмизацией, — как неопределенна судьба одного в судьбе массы. Есть, конечно, переходные формы, такая, так сказать, полупоэзия: «стихотворения в прозе» (редкая и трудная форма), прибаутки, сказки, прибакулочки и пр.; такие, разумеется, могут склоняться или больше к прозе, или больше к поэзии, смотря по настроению автора.

ПОЭЗИЯ И ПРОЗА. Слово «поэзия», как и слово «проза», имеет несколько значений.

В 1923 Тынянов писал: «Термин «поэзия», бытующий у нас в языке и в науке, потерял в настоящее время конкретные объем и содержание и имеет оценочную окраску». Термину «проза» в значении «способ организации художественной речи» большинство современных литературоведов противопоставляет не термин «поэзия», а термин «стихи».

Чем же стихи отличаются от прозы? Современная наука о литературе отвечает на этот вопрос так: текст, записанный в столбик, – стихи, в строчку – проза. Само слово «стих» в переводе с греческого значит «ряд», а слово «проза» в переводе с латыни – «речь, которая ведется прямо вперед». В стихах как бы появляется новый знак препинания – пауза на конце стиха. Благодаря этим паузам стихи произносятся медленнее, чем проза. Читатель вдумывается в смысл каждого стиха – новой «порции» смысла. Вот, например, басня Крылова Две бочки:

Две бочки ехали: одна с вином,
Другая
Пустая.
Вот первая себе без шума и шажком
Плетется,
Другая вскачь несется…

Короткие вторая и третья строки приобретают в сознании читателя такое же значение, как сообщение в длинной первой строке. Сразу становится ясно, что «героиней» басни станет вторая бочка.

Проза при осмысленном чтении тоже делится на отрезки, но это членение задается только синтаксисом. В то время, как в стихах стихотворная строка не обязательно совпадает с синтаксическим членением фразы. Например:

А плакала я уже бабьей
Слезой – солонейшей солью.

(М.Цветаева)

Такое явление называется – синтаксический перенос, или enjambement.

Слово внутри стиха воспринимается иначе, чем слово в прозаическом тексте. Слова влияют друг на друга. Ю.Тынянов назвал это явление «единством и теснотой стихового ряда». В своей книге Проблема стихотворного языка он приводит пример из баллады Жуковского Алонзо:

Небеса кругом сияют
Безмятежны и прекрасны…
И надеждой обольщенный,
Их блаженства пролетая…

Слово «блаженство» означает: блаженное состояние, счастье. Здесь же это слово получает значение чего-то пространственного. На значение слова «блаженство» влияет предыдущее слово «их» (небес) и последующее «пролетая».

Ощущение «единства и тесноты стихового ряда» усиливается еще и звуковой организацией стиха. Звучание стихов гораздо важнее, чем звучание прозы. Звуки в стихах как бы «окликают» друг друга. Часто повторяются одни и те же согласные – это называется аллитерация. Строчка Маяковского Где, он, бронзы звон или гранита грань…как бы напоминает звон металла и твердость гранита. Сам поэт говорил: «Я прибегаю к аллитерации для обрамления, для еще большей подчеркнутости важного для меня слова». Повторяются в стихах и гласные звуки – это явление называется ассонанс.

У наших ушки на макушке,
Чуть утро осветило пушки
И леса синие верхушки –
Французы тут как тут.

– повтор звука «у» как бы передает гулкое затишье перед боем.

Благодаря звучанию, перекличке звуков, интонации, «слово в стихе имеет тысячу неожиданных смысловых оттенков, стих дает новое измерение слову» (Тынянов).

Стихи обладают и другими важнейшими признаками, делающими их «складной» речью. В первую очередь, ритмом. Стихотворная речь происходит от песни, в которой слово неразрывно связано с мелодией. Долгое время стихотворная речь определялась, как речь ритмическая. При этом следует учитывать, что ритм – это конкретная мелодика текста, а метр стихотворения – схема его размера.

Ритм есть и в прозе. Мопассан писал о Флобере: «Фраза Флобера поет, кричит, звучит яростно и звонко, как труба, шепчет, как гобой, переливается, как виолончель, нежит, как скрипка, ласкает, как флейта», т.е. уподоблял ритм флоберовской прозы музыкальному ритму. Каждый пишущий человек знает, что иногда необходимо вставить слово в фразу не для уточнения смысла, а для сохранения ритма. Однако чем же создается этот ритм, трудно определить. Законы ритма прозы менее выявлены, чем законы ритма стихотворного. Даже так называемая ритмическая проза, где природа ритма поддается определению, (например, Симфонии Андрея Белого), благодаря записи в строчку воспринимается именно как проза. А записанный в столбик свободный стих, верлибр (Vers libre – фр.) лишенный и размера и рифмы, – как стихи.

Ритм в стихах создается прежде всего определенной системой стихосложения, разной у разных народов и в различные эпохи. Стихотворные строки соизмеряются между собой определенными мерками. Основных систем стихосложения насчитывается обычно три.

Повторяемость отрезков с одинаковым числом ударений образует тонический стих. Тоническое стихосложение было свойственно русской народной поэзии, древнегерманскому стиху и др. Стихи в тонической системе могут быть не равновеликими. В этом случае разница между длинными и короткими строками ощущается как разница в числе ударений.

Повторяемость отрезков с одинаковым количеством слогов образует силлабический стих. Этот тип стихосложения господствует в романских языках, в польском, в классической японской поэзии. В России силлабическое стихосложение было распространено с 16 в. до первой трети 18 в.

Если мельчайшей единицей ритма выступает стопа – два или три слога, из которых один сильный (в русском стихосложении – ударный) – это силлабо-тоническое стихосложение. Большинство русских классических стихов написаны силлабо-тоникой.

Если в двусложной стопе ударение падает на первый слог – это хорей, если на второй – ямб.

Трехсложная стопа с ударением на первом слоге – дактиль, на втором – амфибрахий, на третьем – анапест.

Сильные места могут выделяться не только ударностью, но и высотой (как в китайской классической поэзии) или долготой звука (античная поэзия, в которой, вероятно, существовало и музыкальное ударение). Но это возможно лишь в языках, где высота или долгота одного и того же звука образует разные фонемы.

В двухсложных размерах часто наблюдается пропуск ударения, который называется пиррихием, или сверхсхемные ударения. Академик В.Жирмунский и некоторые другие исследователи считали, что ритм стиха создается не избранным метром, а конкретным расположением ударений. Тынянов же полагал, что ритм складывается из множества факторов. Таких, как звуковая артикуляция, темп, рифма, аллитерации и др.

В любом случае при ограниченном количестве размеров ритмическое разнообразие стихов практически неограниченно.

С конца 19 в. по настоящее время в русскоязычной поэзии силлабо-тоническая система стихосложения перестает быть господствующей, постепенно двигаясь в сторону более свободной системы – тонической. Возникают такие размеры, как дольник, тактовик, акцентный стих. Долгое время в литературоведении не существовало четкого разграничения этих понятий. Затем академик М.Гаспаров предложил следующие определения: дольник – тонический стих, где расстояние между ударениями один-два слога. Тактовик – стих с межударным расстоянием до трех слогов, акцентный стих – от нуля до бесконечности. Этот стих при отсутствии рифмы отличается от прозы только графически – членением на строки.

Строки в стихах соотносимы между собой: в конце каждой строки вспоминаются концы предыдущих и возникают догадки о последующих. Особенно при наличии рифмы – звукового повтора, преимущественно в конце, двух или нескольких слогов.

И вот уже трещат морозы
И серебрятся средь полей…
(Читатель ждет уж рифмы розы…
На, вот возьми ее скорей!)

(А.Пушкин)

Рифма расширяет связи, в которые вступает каждое слово, и тем повышает смысловую емкость стиха. «Рифм сигнальные звоночки», – писала А.Ахматова. рифма устанавливает связь между словами, звучащими подобно, и заставляет нас подозревать близость и родство предметов, обозначаемых этими словами. Таким образом переоткрывается мир, заново постигается суть явлений. Поэтому важно, что чем рифмовать. Кроме того, конец строки, рифма – это смысловой акцент. Так, Маяковский ставил «нужное слово» в конец строки и искал к нему рифму «во что бы то ни стало».

Однако рифма не обязательный признак стихов. Не знали рифмы ни античная поэзия, ни русское народное поэтическое творчество, в частности былина. Крайне редко употребляются рифмы в современном англоязычном стихосложении. Наконец, в новоевропейском силлабическом и силлабо-тоническом стихосложении существует так называемый «белый стих» (blank verse – англ.) – стих нерифмованный, но имеющий ритм.

В прозе, в абсолютном большинстве случаев, рифма – явление случайное. Тем не менее рифма не может считаться отличительным признаком стихов. Дело не только в том, что существуют стихи без рифм. Как писал еще Тредиаковский, «Рифма… равным же образом не различает Стиха с Прозою: ибо Рифма не может и быть Рифмою, не вознося одного Стиха к другому, то есть не может быть Рифма без двух Стихов (но Стих каждый есть сам собою, и один долженствует состоять и быть Стихом)».

Есть ли повторы в прозе? Шкловский отвечает на этот вопрос положительно – «Повторяемость эпизодов сближает так называемый сюжет с так называемыми рифмами». Кроме того, у Джойса и некоторых символистов в прозе встречаются случаи и звуковой рифмы. Существует и проблема так называемой ритмической прозы. Так, роман Белого Петербург, так же, как и проза Джойса, насквозь поэтична: ритмизованна, организована аллитерациями, ассонансами и иными поэтическими приемами. Мертвые души Гоголя являются не просто прозаическим, а лироэпическим текстом, потому и названы поэмой.

Бытует мнение, что стихи отличаются от прозы большей эмоциональностью, лиричностью. Это не безосновательно, но тем не менее не может служить отличительным признаком стихов. В художественной прозе тоже довольно часто встречаются лирические фрагменты, кроме того, существует жанр так называемой лирической прозы. (Например, Путешествие по Гарцу Гейне.). Против разделения на стихи и прозу по этим признакам выступал Тредиаковский: «Высота стиля, смелость изображений, живость фигур, устремительное движение, отрывистое оставление порядка и прочее, не отличают Стиха от Прозы; ибо все сие употребляют иногда и Реторы и Историки».

Проза возникла значительно позже, чем стихи. Вплоть до эпохи Возрождения стихотворная форма в Европе была практически единственным инструментом превращения слова в искусство и почиталась одним из основных условий красоты. «Стиль, лишенный ритма, имеет незаконченный вид», – писал Аристотель. Правда, существовал античный роман, бывший массовым жанром. В целом же проза до Нового времени развивалась на периферии искусства (исторические хроники, философские диалоги, мемуары, памфлеты и т.п.) или в «низких» жанрах (различные виды сатиры), а художественная проза появляется лишь в «зрелых» литературах. Современная проза, у истоков которой – итальянская новелла Возрождения, выработала свои специфические художественные приемы и выступает как полноценная суверенная форма искусства слова. В одни эпохи развивается преимущественно поэзия, в другие – проза. Так, в «золотой век» русской литературы (пушкинская эпоха) поэзия качественно и количественно опережала прозу. В широком смысле «поэзией» в России 18–19 вв. называли все литературно-художественное творчество, как в стихах, так и в прозе. В русской словесности поэзией часто именовалась «хорошая» художественная литература. Именно так часто употреблял этот термин Белинский. Прозой же именовались нехудожественные тексты: исторические, философские, ораторские и т.д., а также плохо написанные художественные произведения. Молодой Пушкин писал брату: «Плетневу приличнее проза, нежели стихи, – он не имеет никакого чувства, никакой живости – слог его бледен, как мертвец». Стало быть, «бледный слог» мешает писать стихи, но не мешает – прозу. Зрелый же Пушкин сказал: «Года к суровой прозе клонят…». «Суровая» здесь означает «серьезная», противостоящая «легкой» поэзии. (По пушкинскому же определению, «поэзия должна быть глуповата»).

Тем не менее «поэзия» как синоним словосочетания «хорошая литература» употреблялся и после Пушкина, а иногда и в наши дни. В начале 20 в. Белый сказал о прозе русских классиков – «полнозвучнейшая из поэзий». Венедикт Ерофеев назвал поэмой свою книгу Москва – Петушки, подчеркивая тем самым значимость описываемых в ней событий.

В чем же все-таки заключается основное отличие поэзии от прозы? По словам литературоведа С.Н.Зенкина, «общий принцип стихотворной речи – повышенная активизация всех уровней текста, которая покупается ценой искусственных ограничений и делает текст особенно информативно емким». Так, если рифмы нет, то используется ритм, если же и он отсутствует (как в верлибре), используется членение на строки, которое может дополняться отсутствием пунктуации. Все это – для того, чтобы «активизировать нашу деятельность интерпретации текста», так как задача поэзии – заставить читателя заново постигать реальность, открывая бытийные смыслы через слово. Тем она и отлична от прозы с ее изначальной описательностью и информативностью. В поэзии форма так же смыслонесуща, как содержание. В хорошей поэзии они дополняют, поддерживают друг друга. Поэтому существуют формы графической акцентировки стиха (например, барочные «подобия», когда, скажем, стихотворение о вазе печаталось в форме вазы, встречающиеся в поэзии Полоцкого, Аполлинера, Жака Превера, или набор различных фрагментов текста разным по качеству и величине шрифтом в поэме Малларме Бросок костей никогда не отменит случая и т.д.). Проза определяется как художественная речь (в отличие от бытовой), так как в ней, по словам того же Зенкина, «в снятом виде присутствует поэтический ритм, проза воспринимается на фоне поэзии; проза – это то, что не захотело быть стихами, в отличие от «сырой» прозы бытовой речи, в принципе не ведающей о стихах».

Людмила Поликовская

Форма литературы

Парнас (1511) от Рафаэля : известные поэты читают вместе с девятью муз на вершине горы Парнас.

. Поэзия (происходит от греческого poiesis, «создание») — это форма литературы, в которой используются эстетические и часто ритмические качества языка. — такие как фонэстетика, звуковой символизм и метр — для вызова значений в дополнение или вместо прозаического мнимое значение.

Поэзия имеет долгую историю, восходящую к доисторическим временам, сибирничьей поэзией в Африке, а также с панегирической и элегантной придворной поэзией империй долины Нила, Нигера и реки Вольта. Некоторые из самых ранних письменных стихов в Африке среди Текстов пирамид, написанных в 25 веке до нашей эры. Самый ранний из сохранившихся западноазиатских эпических поэтов, Эпос о Гильгамеше, был написан в шумерском.

Ранние стихи на евразийском континенте произошли от народных песен, как китайские Шицзин ; или из-за необходимости пересказывать устные эпосы, как, например, санскрит Веды, зороастрийцы гаты и гомеровские эпосы, Илиада и Одиссея. Древнегреческие попытки дать определение поэзии, такие как Аристотель Поэтика, сосредоточены на использовании речи в риторике, драма, песня и комедия. Более поздние попытки сконцентрировались на таких элементах, как повтор, стихотворная форма и рифма, и подчеркнули эстетику, которая отличает поэзию от более объективно-информативной прозаической письмо.

Поэзия формы и условности, чтобы предлагать различные интерпретации слов или вызывать эмоциональные ответы. Такие устройства, как ассонанс, аллитерация, звукоподражание и ритм, могут передавать музыкальный или заклинательный эффектов. Использование двусмысленности, символизма, иронии и других стилистических элементов поэтической дикции часто оставляет стихотворение открытости для множества интерпретаций. Точно так же такие речевые образы, как метафора, сравнение и метонимия, устанавливают резонанс между серьезными же несопоставимыми образами — наслоением значений, формирующих связи, которые ранее не воспринимались. Родственные формы резонанса могут существовать между отдельными стихами, в их образцах рифмы или ритма.

Некоторые типы поэзии уникальны для определенных культурных и жанров и соответствуют характеристикам языка, на котором пишет поэт. Читатели, привыкшие отождествлять поэзию с Данте, Гете, Мицкевичем или Руми, могут подумать, что это написано строками на основе рифмы и обычный метра. Существуют традиции, такие как библейская поэзия, используют другие средства для создания ритма и озвучия. Большая часть современной поэзии соответствует критику поэтической традиции, проверяя сам принцип благозвучия или полностью отказываясь от рифмы или установленного ритма. Во все более глобализирующемся мире поэтов часто адаптируют формы, стили и методы из разных культур и языков.

A Западная культурная традиция (которая простирается по крайней мере с Гомера до Рильке ) связывает создание поэзии с вдохновением — часто Муза (классическая или современная).

Содержание

• 1 История
  • 1.1 Западные традиции
  • 1.2 Споры 20-го и 21-го веков
• 2 Элемента
  • 2.1 Просодия
    • 2.1.1 Ритм
    • 2.1. 2 Измеритель
    • 2.1.3 Метрические узоры
  • 2.2 Рифма, аллитерация, ассонанс
    • 2.2.1 Схемы рифмования
  • 2.3 Форма в поэзии
    • 2.3.1 Строки и строфы
    • 2.3.2 Визуальное представление
  • 2.4 Diction
• 3 Forms
  • 3.1 Sonnet
  • 3.2 Shi
  • 3.3 Villanelle
  • 3.4 Limerick
  • 3.5 Tanka
  • 3.6 Haiku
  • 3.7 Khlong
    • 3.7. 1 Khlong si suphap
  • 3.8 Ode
  • 3.9 Ghazal
• 4 Жанры
  • 4.1 Повествовательная поэзия
  • 4.2 Лирическая поэзия
  • 4.3 Эпическая поэзия
  • 4.4 Сатирическая поэзия
  • 4.5 Элегия
  • 4.6 Стихотворная басня
  • 4.7 Драматическая поэзия
  • 4.8 Спекулятивная поэзия
  • 4.9 Прозаическая поэзия
  • 4.10 Легкая поэзия
  • 4.11 Шлем-поэзия
• 5 См. Также
• 6 Примечания
• 7 Ссылки
  • 7.1 Цитаты
  • 7.2 Источники
• 8 Дополнительная литература
  • 8.1 Антологии

История

Старейшее известное любовное стихотворение. Шумерская терракотовая табличка № 2461 из Ниппура, Ирак. Период Ура III, 2037–2029 гг. До н. Э. Музей древнего Востока, Стамбул

Некоторые ученые считают, что искусство поэзии могло предшествовать грамоте. Другие, однако, предполагают, что поэзия не предшествовала обязательно письму.

Самая старая сохранившаяся эпическая поэма, Эпос о Гильгамеше, датируется 3-м тысячелетием до нашей эры в Шумер (в Месопотамии, ныне Ирак ), и был написан клинописью на глиняных табличках, а позднее на папирусе. Табличка № 2461, датируемая ок. 2000 г. до н.э., представленный обряд, в котором царь символически женился и женился на богине Инанне для обеспечения плодородия и процветания; некоторые назвали это старейшим любовным стихотворением в мире. Пример египетской эпической поэзии — История Синухе (ок. 1800 г. до н. Э.).

Ранняя китайская поэтика, Kǒngz Shīlùn (孔子 詩論), обсуждает Шицзин (Классик поэзии) Аристотель

Другая древняя эпическая поэзия включает греческие эпосы, Илиаду и Одиссею; Авестские книги, Гатическая Авеста и Ясна ; Роман национальный эпос, Вергилий Энеида (написано между 29 и 19 гг. До н. Э.); и индийские эпосы, Рамаяна и Махабхарата. Эпическая поэзия, в том числе Одиссея, Гаты и Индийские Веды, похоже, были составлены в поэтической форме в качестве вспомогательного средства. к запоминанию и устной передаче в древних обществах.

Другие формы поэзии возникли непосредственно из народных песен. Самые ранние записи в старейшем сохранившемся сборнике китайской поэзии, Шицзин, изначально были лирикой.

Усилия древних мыслителей, определить что делает поэзию отличительной формы, и то, что отличает хорошую поэзию от плохой, привело к «поэтике » — изучению эстетики поэзии. Некоторые древние общества, такие как Китай через ее Шицзин (Классик поэзии), разработали каноны поэтических произведений, которые имели как ритуальное, так и эстетическое значение. Совсем недавно мыслители изо всех силлись найти определение, которое могло бы охватить формальные различия, столь же большие, как различия между Кентерберийскими рассказами и Мацуо Башо Оку но Хосомичи, а также различия в содержании, охватывающие Танах религиозную поэзию, любовную поэзию и рэп.

Западные традиции

Джон Китс

Классические мыслители Вестник использовал классификацию как способ определения и оценки качества поэзии. Примечательно, что усиливают фрагменты книги Аристотеля Поэтика описывают три жанра поэзии — эпическую, комическую и трагическую — и разрабатывают правила, позволяющие поэзию высочайшего качества в каждом из них. жанр, основанный на предполагаемых основных целях жанра. Позднее эстетики выделили три основных жанра: эпическая поэзия, лирическая поэзия и драматическая поэзия, трактующие комедию и трагедию <20.>как поджанры драматической поэзии.

Труды Аристотеля пользовались регионами на Ближнем Востоке в золотой век ислама, а также в Европе в период Возрождения.. Более поздние поэты и эстетики часто отделяли поэзию от прозы и учитывали ее в противоположность прозе, которую они обычно понимали как письмо со склонностью к логическому объяснению и линейной повествовательной структурой.

Это не так. подразумевают, что поэзия нелогична или лишена повествования, а скорее, что поэзия — это попытка передать прекрасное или возвышенное без бремени задействования логического или повествовательного мыслительного процесса. Английский Романтик поэт Джон Китс назвал этот уход от логики «Негативной способностью ». Этот «романтический» подход рассматривает форму как ключевой элемент успешной поэзии, потому что форма абстрактна и отличается от лежащей в основе смысловой логики. Этот подход оставался влиятельным и в 20 веке.

Этот также был значительно больше взаимодействий между различными поэтическими традициями, элементами из периода распространения европейского колониализма и сопутствующего подъема в мировой торговле. Помимо бума на перевод, в романтизма были заново открыты период древних произведений.

Споры 20-го и 21-го веков

Арчибальд Маклиш

Примерно 20-го века теоретики литературы полагаются на мнимое противопоставление прозы и поэзии, вместо этого сосредоточотачиваясь на поэте как простоме человек, который создает, используя, а поэзию — как то, что поэт. Основная концепция поэта как творца не редкость, и некоторые поэты-модернисты по существу не проводят различия между созданием стихотворения со словами и творческими актами в других медиа. Однако другие модернисты оспаривают саму попытку определить поэзию как ошибочную.

Отказ от форм и структур поэзии, начавшийся в первой половине 20-го века, совпал с поставлением под сомнение цели и значения определений. поэзии и различий между поэзией и прозой, особенно с учетом примеров поэтической прозы и прозаической поэзии. Многие модернистские писали в нетрадиционных формах или в том, что традиционно считалось прозой, хотя их письмо, как правило, пронизано поэтической дикцией и часто ритмом и тоном, установленным неметрическим значит. В то время как в модернистских школах сконцентрирована на развитии новых формальных структур и синтезов, так и на возрождении старых форм и структур.

Постмодернизм выходит за рамки модернистского акцента на творческой роли поэта, чтобы подчеркнуть роль читателя текста (герменевтика ) и большую сложную культурную сеть, в которой читается стихотворение. Сегодня во всем мире поэзия включает часто в себя поэтическую форму и дикцию из других культур и из прошлого, что еще больше затрудняет определения и классификации, которые когда-то имели смысл в таких традициях, как западный канон.

Начало 21 -го — Поэтическая традиция столетия, кажется, продолжает сильно ориентироваться на предшествующие поэтические традиции, такие как те, что были инициированы Уитменом, Эмерсоном и Вордсвортом <20. Литературный критик Джеффри Хартман (1929–2016) использовал фразу «беспокойство по поводу спроса», чтобы описать современный ответ на более старые поэтические традиции как «боязнь, что факт больше не имеет», опираясь на троп, введенный Эмерсоном. Эмерсон утверждал, что в дебатах о поэтической структуре, где могут преобладать либо «форма», либо «факт», нужно просто «Спроси факт о форме». Это оспаривалось на различных уровнях другими литературоведами, такими как Блум (1930–2019), который заявил: «Поколение поэтов, которые сейчас вместе, созрели и готовы написать главный американский стих двадцать первый век, все еще может рассматриваться то, что Стивенс называл «последним украшением великой тени», поскольку принадлежит Эмерсону ».

Elements

Prosody

Prosody — это изучение метра, ритма и интонации стихотворения. Ритм и размер разные, хотя и контролируются. Метр — это окончательный образец, установленный для стиха (например, пентаметр ямба ), в то время как ритм — это фактический звук, развивающий из строки стиха. Просодия также может установить более подробно обозначения проверить поэтических строк, чтобы показать размер.

Ритм

Робинсон Джефферс

Методы создания поэтического ритма различаются в зависимости от языка и между поэтическими традициями. Часто описывается, что в языках время устанавливается в основном с помощью акцентов, слогов или моральных, в зависимости от того, как установлен ритм, хотя на язык могут влиять несколько подходов. Японский — это язык мора. латинский, каталонский, французский, леонский, галисийский и испанский называются слогами срочные языков. Языки с синхронизацией по времени включают английский, русский и, как правило, немецкий. Различная интонация также влияет на восприятие ритма. Языки могут полагаться либо на высоту звука, либо на тон. Некоторые языки с акцентом — ведический санскрит или древнегреческий. Тональные языки, включая китайский, вьетнамский и большинство субсахарских языков..

Метрический ритм обычно включает точное расположение ударений или слогов в повторяющиеся узоры, используемые футов внутри линии. В современном английском стихе образ ударений в первую очередь различает ступни, поэтому ритм, основанный на метре в современном английском, чаще всего основан на образце ударных и безударных слогов (одни или опущены ). В классических языках, с другой стороны, в то время как метрические единицы похожи, длина гласного, а не ударение определяет метр. Древнеанглийский поэзия использовала метрический узор, включающий разное количество слогов, но фиксированное количество сильных ударений в каждой строке.

Марианна Мур

Главный прием древнего иврита библейской поэзии, включая многие из псалмов, параллелизм, риторической структурой, в последовательные строки отражали друг друга в грамматической структуре, звуковой структуре, смысловомании или во всех трех. Параллелизм позволяет использовать антифон или вызов и ответ, которые также могли быть усилены интонацией. Таким образом, библейская поэзия гораздо лучше действует на метрические ступни для создания ритма, но вместо этого создается, основанный на более крупном звуковых единицах строк, фраз и предложений. Некоторые классические формы поэзии, такие как Venpa из тамильского языка, имели жесткую грамматику (до такой степени, что их можно было выразить как контекстно-независимая грамматика ), которые обеспечли ритм.

Классическая китайская поэтика, основанная на системе тонов среднекитайского, распознавала два вида тонов: ровный (平 píng) тон и наклонный (仄 zè) тоны, категория, состоящая из восходящего (上 sháng) тона, уходящего (去 qù) тона и входящего (入 rù) тона. Некоторые формы поэзии накладывают ограничения на то, какие слоги должны быть ровными, а какие наклонными.

Формальные модели размера, используемые в современных английских стихах для создания ритма, больше не доминируют в современной английской поэзии. В случае произвольного стиха ритм часто строится на основе более свободных кадров каденции, а не обычного метра. Робинсон Джефферс, Марианна Мур и Уильям Карлос Уильямс — три известных поэта, которые отвергают идею о том, что регулярный акцентный метр имеет решающее значение для английской поэзии. Джефферс экспериментировал с пружинным ритмом в качестве альтернативы акцентному ритму.

Метр

Аттик краснофигурный рисунок каталоса Сафо из гр. 470 г. до н.э.

В западной групповой традиции метры обычно используются в соответствии с характеристикой метрический фут и показателей в строке. Количество метрических методов в линии описывается с использованием греческой терминологии: например, тетраметр для четырех футов и гекзаметр для шести футов. Таким образом, «пентаметр ямба » представляет собой метр, представляющий собой пять футов на линии, в котором преобладающим видом стопы является «ямб ». Эта метрическая система возникла в древней греческой поэзии и использовалась такими поэтами, как Пиндар и Сапфо, а также великими трагиками Афины. Точно так же «дактильный гексаметр » включает шесть футов на линию, из которых доминирующим видом стопы является «дактиль ». Дактильный гексаметр был традиционным измерителем греческой эпической поэзии, самыми ранними дошедшими до нас примерами произведений Гомера и Гесиода. Ямбический пентаметр и дактильный гекзаметр позже использовались рядом поэтов, включая Уильяма Шекспира и Генри Уодсворта Лонгфелло соответственно. Наиболее распространенные метрические ступни на английском языке:

Гомер : римский бюст, основанный на греческом оригинале

• ямб — один безударный слог, за соответствующий следует ударный слог (например, des- cribe, в- включает, re- тракт )
• хорея — один ударный слог, за которым следует безударный слог (например, pic -ture, flow -er)
• dactyl — один ударный слог, за которым следуют два безударных слога (например, an -no-tate, sim — i-lar)
• anapaest — два безударных слога, за которыми следует один ударный слог (например, com-pre- hend )
• spondee — два ударных слога вместе (например, heart — beat, четыре — teen )
• pyrrhic — два безударных слога вместе (редко, обычно используются в конце дактильного гексаметра)

Существует множество имен для других типы ступней, вплоть до хориамб, четырехсложная метрическая стопа с ударным слогом, за котор ым следуют два безударных слога и завершаются ударным слогом. mb происходит от некоторой древней греческой и латинской поэзии. Языки, которые используют длину гласного или интонацию вместо или в дополнение к слоговым ударениям при определении метра, такие как Османский турецкий или Ведический, часто используются понятия, похожие на ямб и дактиль, для описания общих комбинаций длинных и коротких звуков.

Каждый из этих типов стоп имеет определенное «ощущение», независимо от того, используется ли он отдельно или в сочетании с другими ступнями. Ямб, например, является наиболее естественной формой ритма в английском языке и обычно дает тонкий, но стабильный стих. Сканирующий измеритель часто может отображать базовый или фундаментальный образец, лежащий в основе стиха, но не показывает разную степень ударения, а также разную высоту и длину слогов.

Существуют споры о том, насколько полезно использовать множество разных «футов» для описания метра. Например, Роберт Пинский утверждал, что, хотя дактили важны в классическом стихе, английский дактильный стих использует дактили очень нерегулярно и может быть лучше описан на основе моделей ямбов и анапестов, ног, которые он считает естественными для языка.. Фактический ритм значительно сложнее, чем описанный выше базовый сканируемый измеритель, и многие ученые стремились разработать системы, которые могли бы сканировать такую ​​сложность. Владимир Набоков отметил, что поверх регулярного рисункаударных и безударных слогов в строке стиха был наложен отдельный рисунок акцентов, обусловленный естественной высотой произнесенных слов, и термин «скуд» можно использовать, чтобы отличить стресс без акцента от акцентированного стресса.

Метрические паттерны

Льюис Кэрролл из Охота на Снарка (1876) в основном в анапестический тетраметр.

В разных традициях и жанрах поэзии используются разные метры, от шекспировского ямбического пентаметра и гомеровского дактилового гексаметра до анапестического тетраметра Используется во многих детских стишках. Тем не менее, существует ряд вариаций установленного метра, как для акцентирования внимания на данной ступне или линии, так и для предотвращения утомительного повторения. Например, напряжение в стопе может быть инвертировано, может быть добавлена ​​цезура (или пауза) (иногда вместо стопы или напряжения), или последней ступне в строке может быть присвоено женское окончание, чтобы смягчить его, или заменить его на spondee, чтобы подчеркнуть его и создать жесткую остановку. Некоторые узоры (например, пентаметр ямба) имеют тенденцию быть довольно регулярными, в то время как другие узоры, такие как дактиловый гекзаметр, имеют тенденцию быть очень нерегулярными. Регулярность может меняться в зависимости от языка. Кроме того, на разных языках возникают разные паттерны, поэтому, например, тетраметр ямба на языке того языка обычно регулярность в использовании акцентов для усиления метра, чего не происходит или не происходит. в гораздо меньшей степени, на английском языке.

Александр Пушкин

Некоторые общие метрические узоры с известными примерами поэерамитов и стихотворений, которые их используют, включают:

• Ямбический пентаметр (Джон Мильтон, Потерянный рай ; Уильям Шекспир, Сонеты )
• Дактильный гекзаметр (Гомер, Илиада ; Вергилий, Энеида )
• Ямбический тетраметр (Эндрю Марвелл, «Его скромной госпоже »; Александр Пушкин, Евгений Онегин ; Роберт Фрост, Остановка в лесу снежным вечером )
• Хрохаический октаметр (Эдгар Аллан По, «Ворон «)
• Хрохаический тетраметр (Генри Уодсворт Лонгфелло, Песнь о Гайавате ; финский национальный эпос, Калевала, также в хореочном тетраметре, естественном ритме финского и эстонского языков)
• Александрин (Жан Расин, Федра )

Рифма, аллитерация, ассонанс

Древнеанглийская эпическая поэма Беов ульф находится в аллитерации стихе.

Рифма, аллитерация, ассонанс и консонанс — это способы создания повторяющихся звуковых паттернов. Их можно использовать как самостоятельный структурный элемент в стихотворении, для усиления ритмических узоров или как элемент орнамента. Они также могут нести значение, отличное от создаваемых повторяющихся звуковых паттернов. Например, Чосер использовал тяжелую аллитерацию, чтобы высмеять древнеанглийский стих и нарисовать иероглиф как архаичный.

Рифма состоит из идентичных («жесткая рифма») или похожих («мягкая рифма» «) звуки, расположенные в концах строк или предсказуемых местах внутри строк (» внутренняя рифма «). Языки различаются по богатству рифмующихся структур; Итальянский, например, имеет богатую структуру рифм, позволяющую сохранить ограниченный набор рифм на протяжении всего длинного стихотворения. Это богатство достигается за счет окончаний слов, следующих правильных форм.

Аллитерация — это повторение букв или букв-звуков в начале двух или более слов сразу сменяющих языков, менее богатых рифмой. друг друга или через короткие промежутки времени; или повторение и той же буквы в акцентированных частях слов. турировании ранних германских, норвежских и древнеанглийских форм поэзии. Аллитерационные образцы раннегерманской поэзии переплетают и аллитерацию как ключевую часть их структур, так что метрический образец определяет, когда слушатель ожидает появления примеров аллитерации. Это можно сравнить с использованием аллитерации в большей части современной европейской поэзии, где аллитерирующие узоры не носят формальный характер и не проходят через полные строфы. Аллитерация особенно полезна с богатой рифмованной структурой.

Ассонанс, когда использование похожих гласных звуков в слове, а не похожих звуков в начале или конце слова, широко использовалось в скальдической поэзии, но восходит к гомеровскому эпосу. Ассонанс может свободно вызывать тональные элементы китайской поэзии и поэтому полезен при переводе китайской поэзии. Созвучие возникает, когда согласный звук повторяется на протяжении всего предложения, не помещается звук только в начало слова. Созвучие вызывает более тонкий эффект, чем аллитерация, и поэтому менее полезен как структурный элемент.

Схемы рифмования

Божественная комедия : Данте и Беатрис видят Бога как точку света.

Во многих языках, включая современные европейские языки и арабский, поэты используют рифму в данных образные структурные элементы для определенных поэтических форм таких как баллад, сонеты и рифмующиеся куплеты. Однако использование структурной рифмы не является универсальным даже в рамках европейских традиций. Большая часть современной поэзии избегает воспринимает схем рифм. В классической греческой и латинской поэзии рифмы не использовались. Рифма вошла в европейскую поэзию в Средневековье, некоторые части под арабского языка в Аль-Андалус (современная Испания). Поэты на арабском языке широко использовали рифму самого развития литературного арабского языка в шестом веке, как и в их длинных рифмующихся касидах. Некоторые схемы рифмования стали ассоциироваться с определенным языком, культурой или периодом, в то время как другие схемы рифмования получили распространение в разных языках, культурах или периодх времени. Некоторые формы поэзии содержат последовательную и четко определенную схему рифм, например, царское пение или рубайят, как другие поэтические формы имеют различные схемы рифм.

Большинство схем рифм используются с использованием букв, которые соответствуют наборам рифм, если первая, вторая и четвертая четвертая строки рифмуются друг с другом, а третья строка не рифмуется, говорят, что четверостишие содержат «аа-ба» схема рифмовки. Эта схема рифм используется, например, в форме рубайят. Точно так же четверостишие «a-bb-a» (то, что известно как «вложенная рифма ») используется в таких формах, как сонет Петрархан. Некоторые типы более сложных схем рифмования имеют собственные названия, отличные от условного обозначения «a-bc», такие как ottava rima и terza rima. Типы и использование различных схем рифмования обсуждаются далее в основной статье.

Форма в Азии

Поэтическая форма более гибкая в модернистской и постмодернистской поэзии и продолжает оставаться менее структурированной, чем в поэзии. предыдущие литературные эпохи. Многие современные поэты избегают узнаваемых структур или форм и пишут свободным стихом. Но поэзия по-прежнему отличается от прозы своей формы; Некоторое внимание к основным формальным структурам поэзии можно найти даже в лучших стихотворениях, хотя многие такие структуры, казалось бы, игнорировались. Точно так же в лучших стихах, написанных в классическом стиле, будут отклонения от строгой формы для акцента или эффекта.

Среди основных структурных элементов, используемых в поэзии, — строки, строфа или абзац стиха и более крупные комбинации строф или строк, такие как песни. Также иногда используются более широкие визуальные представления слов и каллиграфия. Эти базовые элементы поэтической формы часто объединяются в более крупные структуры, называемые поэтическими формами или поэтическими формами (см. Следующий раздел), как в сонете.

Строки и строфы

Поэзия часто разделяется на строках на странице в процессе, известном как линия. Эти линии могут быть основаны на количестве метрических футов или подчеркивать рифмованный узор на концах линий. Строки могут выполнять и другие функции, особенно если стихотворение написано без формального метрического рисунка. Линии могут разделять, сравнивать или противопоставлять мысли, выражать в разных точках, или подчеркивать изменение тона. См. Статью о переносах строк для получения информации о разделении строк.

Строки стихов часто объединяются в строф, обозначаются включаемые строки. Таким образом, набор из двух строк — это пара (или distich ), три строки — триплет (или tercet ), четыре строки — катрен и т. Д. Эти строки могут быть связаны друг с другом рифмой или ритмом, а могут и не быть. Например, куплет может состоять из двух линий с одинаковыми метрами, которые рифмуются, или двух линий, соединенных одним общим счетчиком.

Русское стихотворение Блока «Ночь, улица, фонарь, аптека» на стене в Лейдене

Другие стихи могут быть организованы в абзацы стихов, в которых не используются обычные рифмы с установленными ритмами., но поэтический тон вместо этого устанавливается набором ритмов, аллитераций и рифм, установленных в форме абзацев. Многие средневековые стихи были написаны в стихах, даже там, где использовались регулярные рифмы и ритмы.

Во многих формах поэзии строфы взаимосвязаны, так что схема рифм или другие структурные элементы одной строфы определяют удачные строфы. Примеры таких взаимосвязанных строф, например, газель и вилланель, где припев (или в случае вилланеллы, припев) начинается в первой строфе, которая повторяется в первом строфах. С использованием частей стихийных строф связано их использование для разделения тематических частей. Например, строфа, антистрофа и эпод формы оды часто разделяются на одну или несколько строф.

В некоторых случаях особенно длинные формальные стихи, такие как некоторые формы эпической поэзии, сами строятся в соответствии со строгими правилами, а объединяются. В поэзии скальдов строфа dróttkvætt состояла из восьми отдельных, каждая из которых имеет три «лифта», произведенных с аллитерацией или ассонансом. Помимо двух или трех аллитераций, строки с нечетными номерами имели частичную рифму согласных с разными гласными, не обязательно в начале слова; четные строки внутренней рифму в слогах (не обязательно в конце слова). В каждой полупрямой было ровно шесть слогов, и каждая строка оканчивалась хореем. Расположение dróttkvtts следовало гораздо менее жестким правилам, чем менее построение отдельных dróttkvtts.

Визуальное представление

Даже до появления книгопечатания внешний вид поэзии часто добавлял смысла или Deep. Акростих стихотворения передают значение начальными буквами строк или буквами в других местах стихотворения. В арабском, иврите и китайской поэзии визуальное представление тонко каллиграфических стихов сыграло важную роль в общем эффекте многих стихов

С появлением печати поэты получили больший контроль над массовым визуальным представлением своих произведений. Визуальные элементы стали важной частью инструментария поэта, и многие поэты стремились использовать визуальное представление для самых разных целей. Некоторые модернистские поэты сделали размещение отдельных строк или групп строк на странице неотъемлемой частью композиции стихотворения. Иногда это дополняет ритм стихотворения посредством визуальных цезур различной длины или создает сопоставления, чтобы подчеркнуть смысл, двусмысленность или ирония, или просто создать эстетически приятную форму. В самой крайней форме это может привести к конкретной поэзии или семичному письму.

Diction

Поэтическая дикция трактует манеру использования языка, а не только звук, но также и основной смысл и его взаимодействие со звуком и формой. Многие языки и поэтические формы имеют очень специфическую поэтическую дикцию, вплоть до того, что различные грамматики и диалекты используются специально для поэзии. Регистры в поэзии могут варьироваться от строгих использование обычных речевых паттернов, как это было популярно в большей части просодии 20-го века, вплоть до изощрённого использования языка, как в поэзии средневековья и эпохи Возрождения.

Поэтическая дикция может включать риторические приемы, такие как сравнение и метафора, а также тоны голоса, такие как ирония. Аристотель писал в Поэтике, что «величайшее дело на сегодняшний день — это владеть метафорой». С момента возникновения модернизма некоторые поэты выбрали поэтическую лексику, которая приуменьшает значение риторических приемов, вместо этого пытаясь напрямую представить вещи и опыт и исследовать тон. С другой стороны, сюрреалисты довели риторические приемы до предела своих возможностей, часто используя катахрезис.

аллегорические истории, занимающие центральное место в поэтической речи многих культур и занимавшие видное место в Запад в классические времена, позднее средневековье и Ренессанс. Басни Эзопа, неоднократно переданные как в стихах, так и в прозе с момента их первой записи около 500 г. до н.э., возможно, являются самым богатым источником аллегорической поэзии на протяжении веков. Другие известные примеры включают Роман де ла Роз, французское стихотворение 13 века, Уильям Ленгланд Пирс Пахарь в 14 веке и Басни Жана де ла Фонтена (под влиянием Эзопа) в 17 веке. Однако вместо того, чтобы быть полностью аллегорическим, стихотворение может содержать символов или намеков, которые углубляют смысл или эффект его слов без построения полной аллегории.

Еще одним ярким образов для эффекта может быть использование. Сопоставление неожиданных или невозможных образований, например, является особенно сильным элементом сюрреалистической поэзии и хайку. Яркие образы часто наделяются символикой или метафорой. Во многих поэтических словах для эффекта используются фразы, либо короткие фразы (например, «розовые пальцы» Гомера или «вино-темное море»), либо более длинные припевы. Такое повторение может придать стихотворению мрачный оттенок или может быть дополнено иронией по мере изменения контекста слов.

Формы

Определенные поэтические формы были разработаны для многих культур. В более, закрытых или «» поэтических формах схема рифм, размер и другие элементы стихотворения на основе наборах правил, управляющих построением элегии до высоко формализованной структуры газели или вилланеллы. Ниже некоторые распространенные формы поэзии, широко на нескольких языках. Дополнительные формы поэзии можно найти в обсуждениях поэзии определенных культур или периодов и в глоссарии.

Сонет

Шекспир

Среди наиболее распространенных форм поэзии, популярных с Позднее средневековье — это сонет, который к 13 век стал оформлен в виде четырнадцати строк в соответствии с установленной схемой рифм и логической структурой. К 14у и итальянскому Возрождению форма еще больше кристаллизовалась под пером Петрарки, чьи сонеты были переведены в XVI веке сэром Томасом Уайеттом, которому век приписывают введение формы сонета в английскую литературу. Традиционный итальянский или сонет Петрарчан следует схеме рифм ABBA, ABBA, CDECDE, хотя некоторые вариации, возможно, наиболее распространенные, это CDCDCD, особенно в последних шести строках (или sestet). Английский (или шекспировский) сонет следует схеме рифм ABAB, CDCD, EFEF, GG, вводя третий четверостиший (группировка из четырех строк), заключительный куплет и большее разнообразие рифм, чем обычно у его итальянских предшественников. По соглашению, в сонетах на английском языке обычно используется ямбический пентаметр, в то время как в романских языках наиболее широко используются hendecasyllable и Alexandrine. метров.

Сонеты всех типов используют вольту, или «поворот», точку в стихотворении, в которой идея переворачивается с ног на голову, на вопрос дается ответ (или вводится), предмет или еще больше усложняется. Эта вольта часто может принимать форму «но», противоречащего или усложняющего содержание предыдущих строк. В сонете Петрархан поворот имеет тенденцию приходиться на разделение между первыми двумя катренами и сестетом, в то время как английские сонеты обычно помещают его в начало или около начала заключительного купола.

Кэрол Энн Даффи

Сонеты особенно ассоциируются с высокими поэтическими языками, яркими образами и романтической любовью, во многом из-за влияния Петрарки, а также ранних практиков, таких как Эдмунд Спенсер (дал свое имя сонету Спенсера ), Майклу Дрейтону и Шекспиру, сонеты, которые являются одними из самых известных в современной английской поэзии, двадцать из них включена в Оксфордская книга английских поэзии стихов. Однако изгибы и повороты, связанные с вольтой, допускают логическую гибкость, применимую ко многим предметам. Поэты с ранних веков сонета до наших дней использовали форму для обращения к темам, существ с политикой (Джон Милтон, Перси Биши Шелли, Клод Маккей ), теология ( Джон Донн, Джерард Мэнли Хопкинс ), война (Уилфред Оуэн, ее Каммингс ), а также пол и сексуальность (Кэрол Энн Даффи ). Кроме того, постмодернистские авторы, такие как Тед Берриган и Джон Берриман, бросили вызов традиционным формам сонета, представив целые вызовы «сонетов», которые часто лишены рифмы, что четкой логической последовательностью, или даже последовательный счет из четырнадцати строк.

Ши

Ду Фу, «При посещении храма Лаоцзы «

Ши (упрощенный китайский : 诗 ; традиционный китайский : 詩 ; пиньинь : ши; Уэйд — Джайлз : ши) Является основным типом классической китайской поэзии. В этой поэзии наиболее важными вариациями являются стихи в стиле «народных песен» (юэфу ), стихи «старого стиля» (гуси ), стихи «современного стиля» (цзиньтиси ). Во всех случаях рифмы обязательны. Юэфу — это народная баллада или стихотворение написано в стиле народной баллады, и количество строк и длина строк могут быть нерегулярными. Для других вариаций поэзии ши, как правило, либо четырехстрочный (катрен, или jueju ), либо иначе стихотворение из восьми строк нормальным; в любом случае с рифмами четных строк. Длина строки сканируется по соответствующему количеству символов (согласно соглашению, что один символ равен одному слогу), и преимущественно из пяти или семи символов., с цезурой перед последними три слога. Строки обычно заканчиваются концом, рассматривает как серия двустиший и демонстрируют словесный параллелизм как ключевой поэтический прием. Стих «старого стиля» (Гуси) формально менее, чем цзиньтиши, или регламентированный стих, теоретическая основа которого, несмотря на название «стих нового стиля», фактически была заложена еще в Шэнь Юэ (441–513 гг.. Н. Э.), Хотя они не достигли своего полного развития до Чэнь Цзыана (661–702 гг. Н. Э.). Хорошим примером поэта, известным своими стихами Гуси, является Ли Бай (701–762 гг. Н. Э.). Среди других правил дзинтиши регулируются тональные вариации в стихотворении, в том числе использование шаблонов четырех тонов из среднекитайского. Основная форма дзинтиси (суши) состоит из восьми линий в четырех куплетах с параллелизмом между линиями во втором и третьем куплетах. Куплеты с параллельными линиями контрастное содержание, но идентичные грамматические отношения между словами. Джинтиши часто обладают богатым поэтическим языком, полным намеков, и могут иметь широкий круг предметов, включая историю и политику. Одним из мастеров этой формы был Ду Фу (712–770 гг. Н. Э.), Писавший во времена династии Тан (8 век).

Вилланель

В. Х. Оден

Вилланелла — это стихотворение, состоящее из девятнадцати состоящее из пяти троек с заключительным катреном; стихотворение характеризуется наличие два припевы, первоначально используемый в первом и третьей строках первой строфы, а затем поочередно используемый в конце каждый последующая строфы до последних четверостиший, который завершается два припевы. Остальные строки стихотворения имеют чередующуюся рифму от a до b. Вилланелла регулярно использовалась на английском языке с конца 19 века такими поэтами, как Дилан Томас, У. Х. Оден и Элизабет Бишоп.

Лимерик

Лимерик — это стихотворение, состоящее из пяти строк и часто юмористическое. Ритм очень важен в лимериках, потому что первая, вторая и пятая строки должны иметь от семи до десяти слогов. Однако для третьей и четвертой строк нужно всего пять-семь. Все строки должны быть рифмованными и иметь одинаковый ритм. Среди практиков лимерика Эдвард Лир, лорд Альфред Теннисон, Редьярд Киплинг, Роберт Льюис Стивенсон.

Танка

Какиномото но Хитомаро

Танка — это форма не рифмованной японской поэзии, с пятью разделами на общую сумму 31 на (фонологические идентичны мораэ ), построенных по 5-7-5- 7-7 узор. Обычно наблюдается сдвиг в тональности и предмете между верхней фразой 5-7-5 и нижней частью 7-7. Танка были написаны еще в период Аска такими поэтами, как Какиномото-но Хитомаро (фл. Конец VII века), в то время, когда Япония выходила из периода, когда большая часть ее поэзии следовала китайской форме. Танка изначально была более короткой формой японской формальной поэзии (которая обычно называлась «вака ») и использовалась в большей степени для исследования личных, а не общественных тем. К десятому веку танка стала доминирующей формой японской поэзии, до такой степени, что используется общий термин вака («японская поэзия») стал первым языком для танка. Танка по-прежнему широко написаны сегодня.

Хайку

Хайку — популярная форма несимметричной японской поэзии, которая возникла в 17 веке из хокку, или вступительного стиха а ренку. Обычно написано одной вертикальной линией, состоит из трех частей, всего 17 (мораэ ), построенных по схеме 5-7-5. Традиционно хайку содержит киредзи, или сокращающее слово, обычно помещаемое в конце одного из трех разделов стихотворения, и киго, или сезонное слово. Самым известным представителем хайку был Мацуо Башо (1644–1694). Пример его написания:

富士 の 風 や 扇 に の て 江 戸 土産

fuji no kaze ya oogi ni nosete Edo miyage

ветер горы. Фудзи

Я принес свой веер!

подарок от Эдо

Клонг

Кхлонг (โคลง, ) относится к старейшим тайским поэтическим формам. Это отражено в его требованиях к тональной маркировке определенных функций, которые должны быть помечены mai ek (ไม้เอก, тайское произношение:, ◌ ่) или mai tho (ไม้โท,, ◌ ้). Вероятно, это произошло из-за того, что на языке данного языка было три тона (отличие от сегодняшнего пяти, раскола, произошедшего в период царства Аюттхая ), два из напрямую соответствовали вышеупомянутым знакам. Обычно это считается продвинутой и сложной поэтической формой.

В кхлонге строфа (бот, บท, тайское произношение: ) имеет номер строк (bat, บาท, тайское произношение:, из пали и санскрит pāda ), в зависимости от типа. Летучие мыши подразделяются на два вак (วรรค, тайское произношение:, от санскритского варга). Первый вак имеет пять слогов, второй имеет переменное число, также в зависимости от типа, и может быть необязательным. Тип кхлонга назван по номеру биты в строфе; его также можно разделить на два основных типа: кхлонг суфап (โคลง สุภาพ, ) и khlong dan (โคลง ดั้น, ). Эти два слога различаются финальным слогов во второй вакельной биты и правил рифмования между строфами.

Кхлонг си суфап

Кхлонг суфап (โคลง สี่ สุภาพ, ) — наиболее распространенная си суфап, которая до сих пор используется. В каждой строфе четыре биты (си переводится как четыре). В первом пробуждении каждой летучей мыши пять слогов. Второй вак имеет два или четыре слога в первой и третьей битах, два слога во втором и четыре слога в четвертом. Mai ek требуется для семи слогов, а Mai tho — для четырех, как показано ниже. Слоги «Мертвое слово » разрешены вместо слогов, требующих mai ek, и изменение написания слов для удовлетворения критериев обычно приемлемо.

Ода

Гораций

Оды были впервые разработаны поэтами, писавшими на древнегреческом языке, например Пиндар, и латыни, например, Гораций. Формы появляются во многих культурах, которые оказали влияние на греки и латиняне. Ода обычно состоит из трех частей: строфы, антистрофы и эпода. Антистрофы оды обладают схожими метрическими структурами и в зависимости от традиций, схожими рифмовыми структурами. Напротив, эпод написан по другой схеме и структуре. Оды имеют формальную поэтическую дикцию и, как правило, посвящены серьезной теме. Строфа и антистрофа смотрят на предмет с разных, часто конфликтующих точек зрения, при этом перемещается на более высокий уровень, чтобы либо рассмотреть, либо разрешить основные проблемы. Оды часто предназначены для чтения или исполнения двумя лицами, при этом первый произносит строфу, второй — антистрофу, и оба вместе — эпод. Со временем, различные формы для развивающиеся со значительными вариациями по форме и структуре, но, как правило, проявляютальное влияние пиндарийской или хоратовской оды. Одной незападной формой, напоминающей оду, является касида в персидской поэзии.

Газаль

Газель (также газель, газель, газаль или гозол) — это форма поэзии распространены в арабском, бенгальском, персидском и урду. В классической форме газель имеет от пяти до пятнадцати рифмующихся двустиший, которые разделяют ев в конце второй строки. Этот припев может состоять из одного или нескольких слогов, и ему предшествует рифма. Каждая линия имеет одинаковый счетчик. Газель часто размышляет о теме недостижимой любви или божественности.

Как и в случае с другими формами с помощью других историй на многих языках, было разработано множество вариантов, включая формы квазимузыкальной поэтической дикции в Урду. Газели имеют классическое сходство с суфизмом, и ряд крупных суфийских религиозных сочинений написан в газелей. Относительно стабильный размер и использование припева производят заклинательный эффект, который хорошо дополняет суфийские мистические темы. Среди мастеров формы — Руми, персидский поэт 13 века. Один из самых известных поэтов этого типа — Хафез, стихи которого включают тему разоблачения лицемерия. Его жизнь и стихи были предметом большого количества анализов, комментариев и интерпретаций, оказав влияние на персидскую письменность после XIV века больше, чем на любого другого автора. West-östlicher Diwan из Иоганн Вольфганг фон Гете, сборник лирических стихов, вдохновленный персидским поэтом Хафезом.

Жанры

Помимо определенных форм стихотворений, поэзия часто рассматривается в терминах различных жанров и поджанров. Поэтический жанр — это обычно традиция или классификация поэзии на основе предмета, или других более широких литературных характеристик. Некоторые комментаторы рассматривают жанры как естественные формы литературы. Другие рассматривают изучение жанров как изучение того, как разные произведения соотносятся и относятся к другим произведениям.

Повествовательная поэзия

Чосер

Повествовательная поэзия — это жанр поэзии, который рассказывает историю. В широком смысле он включает эпическую поэзию, но термин «повествовательная поэзия» часто используется для более мелких произведений, как правило, привлекательных человеческих интересов. Повествовательная поэзия, возможно, самый старый вид поэзии. Многие исследователи Гомера пришли к выводу, что его Илиада и Одиссея были составлены из сборников более коротких повествовательныхотворений, связанных с отдельными эпизодами. Большая часть повествовательной поэзии — например, шотландская и английская баллады, балтийские и славянские героические стихи — это поэзия-перформанс, уходящие корнями в дописьменную устное предание. Было высказано предположение, что некоторые особенности, которые отличают поэзию от прозы, такие как метр, аллитерация и кеннингс, когда-то служили памятью помощниками для бардов, которые рассказывали от сказки.

Среди известных поэтов-повествователей Овидий, Данте, Хуан Руис, Уильям Лэнгланд, Чосер, Фернандо де Рохас, Луис де Камоэнс, Шекспир, Александр Поуп, Роберт Бернс, Адам Мицкевич, Александр Пушкин, Эдгар Аллан По, Альфред Теннисон и Энн Карсон.

Лирическая поэзия

Кристин де Пизан (слева)

Лирическая поэзия — это жанр, который, в отличие от эпоса и драматической поэзии, не пытается рассказать историю, а вместо этого более личный характер. Стихи в этом жанре, как правило, короче, мелодичны и задумчивы. Вместо изображения персонажей и действий, он отображает собственные чувства, душевные состояния и восприятия поэта. Известные поэты этого жанра включают Кристин де Пизан, Джон Донн, Чарльз Бодлер, Джерард Мэнли Хопкинс, Антонио Мачадо и Эдна Сент-Винсент Миллей.

Эпическая поэзия

Камоэнс

Эпическая поэзия — жанр поэзии и основная форма повествовательной литературы. Этот жанр часто определяет как длинные стихи о событиях героического или важного характера для культуры того времени. Он повествует в непрерывном повествовании о жизни и творчестве героического или мифологического человека или группы лиц. Примеры эпических поэм: Гомер Илиада и Одиссея, Вергилий Энеида, Nibelungenlied, Луис де Камоэс ‘Os Lusíadas, Cantar de Mio Cid, Эпос о Гильгамеше, Махабхарата, Лённрот Калевала, Валмики Рамаяна, Фирдоуси Шахнама, Низами (или Незами) Кхамсе (Пять книг) и эпос о царе Гесаре. Хотя эпическая поэзия и поэм в целом стали менее распространены на западе после начала 20 века, некоторые эпосы продолжали писать. Песни от Эзры Паунда, Хелен в Египте по HD, Патерсон (стихотворение) от Уильям Карлос Уильямс и Империя грез (сборник стихов) от Джаннины Браски — это примеры современных эпосов. Дерек Уолкотт получил Нобелевскую премию в 1992 году в степени на основе его эпоса Омерос.

Сатирическая поэзия

Джон Уилмот

Поэзия может быть мощным средством сатиры. Римляне имели сильную традицию сатирической поэзии, часто писавшейся в политических целях. Ярким примером являются сатиры римского поэта Ювенала .

. То же самое и с английской сатирической традицией. Джон Драйден (Тори ), первый Поэт-лауреат, созданный в 1682 г. Mac Flecknoe, с подзаголовком «Сатира на истинном синем» Поэт-протестант, Т.С. » (ссылка на Томас Шедвелл ). Еще одним мастером английской сатирической поэзии 17 века был Джон Уилмот, 2-й граф Рочестер. Сатирические поэты за пределами Англии: Польша Игнаций Красицкий, Азербайджан Сабир, Португалия Мануэль Мария Барбоса дю Бокаж и кореец Ким Кирим, особенно известный своей Gisangdo.

Элегией

Томасом Греем

Элегия — это печальная, меланхолическая или заунывное стихотворение, особенно плач по умершим или похоронная песня. Термин «элегия», который первоначально обозначал тип поэтического измерения (элегический метр), обычно описывает стихотворение траура. В элегии также может отражаться то, что автору кажется странным или загадочным. Элегия, как отражение смерти, печали в целом или чего-то таинственного, может быть классифицирована как форма лирической поэзии.

Среди известных практиков элегической поэзии были Пропер ций, Хорхе Манрике, Ян Кохановски, Чидиок Тичборн, Эдмунд Спенсер, Бен Джонсон, Джон Милтон, Томас Грей, Шарлотта Тернер Смит, Уильям Каллен Брайант, Перси Биши Шелли, Иоганн Вольфганг фон Гете, Евгений Баратынский, Альфред Теннисон, Уолт Уитмен, Антонио Мачадо, Хуан Рамон Хименес, Джаннина Браски, Уильям Батлер Йейтс, Райнер Мария Рильке и Вирджиния Вулф.

Басня со стихами

Красицки

басня — древний литературный жанр, часто (хотя и не всегда) описанный в стихе. Это краткая история, в которой рассказывается о антропоморфизированных животных, легендарных существах, растениях, неодушевленных предметах или силах природы, которые иллюстрируют моральные принципы урок («мораль »). В стихотворных баснях использовались различные образцы метра и рифмы.

Известные баснописцы включали Эзопа, Вишну Сарма, Федр, Мария де Франс, Роберт Хенрисон, Бирна Люблинский, Жан де Лафонтен, Игнаций Красицки, Феликс Мария де Саманьего, Томас де Ириарте, Иван Крылов и Амвросий Бирс.

Драматическая поэзия

Гете

Драматическая поэзия — это драма, написанная в стихе для произнесения или пения, и появляется в различных, иногда связанных формах во многих культурах. Греческая трагедия в стихах восходит к VI веку до нашей эры и, возможно, оказала влияние на развитие санскритской драмы, так же как индийская драма, в свою очередь, повлияла на развитие bianwen стихотворные драмы в Китае, предшественники Китайской оперы. Восточноазиатские стихотворные драмы также включают японские Но. Примеры драматической поэзии в персидской литературе включают в себя два известных драматических произведения Низами, Лейла и Меджнун и Хосров и Ширин, Трагедии Фирдоуси, такие как Ростам и Сохраб, Руми Маснави, трагедия Горгани Вис и Рамин, и трагедия Вахши о Фархаде. Американские поэты ХХ века возрождают драматическую поэзию, в том числе Эзра Паунд в «Сестине: Альтафорте», Т.С. Элиота с «Любовной песней Дж. Альфреда Пруфрока » и Джаннины Браски «Империя грез».

Спекулятивная поэзия

По

Спекулятивная поэзия, также известная как фантастическая поэзия (из которой странная или мрачная поэзия является основной подклассификацией), представляет собой поэтический жанр, который тематически имеет дело с предметами, находящимися «за пределами реальности», будь то посредством экстраполяции как в научной фантастике или в странных и ужасающих темах, как в фантастике ужасов. Такие стихи регулярно появляются в современных журналах научной фантастики и жанра ужасов. Эдгар Аллан По иногда рассматривается как «отец умозрительной поэзии». Самым выдающимся достижением По в этом жанре было его предвосхищение на три четверти века теории большого взрыва происхождения вселенной в его тогда очень высмеиваемом 1848 году. эссе (которое из-за его очень умозрительного характера он назвал «стихотворением в прозе »), Эврика: Поэма в прозе.

Поэзия в прозе

Поэзия в прозе — это гибридный жанр, в котором проявляются атрибуты как прозы, так и поэзии. Это может быть неотличимо от микро-рассказа (a.k.a. «рассказ », «художественная литература »). В то время как некоторые примеры более ранней прозы кажутся современным читателям поэтичными, считается, что прозаическая поэзия зародилась во Франции XIX века, где ее приверженцами были Алоизиус Бертран, Шарль Бодлер, Артур Рембо и Стефан Малларме. Особенно с конца 1980-х годов прозаическая поэзия становится все более популярной, и этому жанру и его гибридам посвящены целые журналы, такие как The Prose Poem: An International Journal, Contemporary Haibun Online и Haibun Today. латиноамериканские поэты 20 века, писавшие стихи в прозе, включают Октавио Паз, Алехандру Пизарник и Джаннину Браски

Легкую поэзию

Льюис Кэрролл

Легкая поэзия, или легкий стих, это поэзия, которая пытается быть юмористической. Стихи, которые считаются «легкими», обычно краткие и могут быть на легкомысленные или серьезные темы, и часто содержат игру слов, включая каламбуры, авантюрную рифму и тяжелую аллитерацию. Хотя несколько поэтов свободного стиха преуспели в легком стихе за пределами формальной стихотворной традиции, легкий стих на английском языке обычно подчиняется по крайней мере некоторым формальным соглашениям. Распространенные формы включают лимерик, священник и двойной дактиль.

. В то время как легкая поэзия иногда осуждается как собачка или считается стихи написаны небрежно, юмор часто тонко или подрывно подчеркивает серьезность. Многие из наиболее известных «серьезных» поэтов также преуспели в легком стихе. Среди известных авторов легкой поэзии Льюис Кэрролл, Огден Нэш, X. Дж. Кеннеди, Уиллард Р. Эспи, Шел Сильверстайн и Венди Коуп.

Поэзия шлема

Зародилась поэзия шлема как жанра в 1986 году в Чикаго, Иллинойс, когда Марк Келли Смит организовал первый турнир. Исполнители Slam эмоционально комментируют вслух перед аудиторией личные,социальные или другие вопросы. Slam фокусируется на эстетике игры слов, интонации и интонации голоса. Поэзия шлема часто бывает соревновательной, на специальных конкурсах «Pory Slam ».

См. Также

• Портал поэзии

• Цифровая поэзия
• Глоссарий поэтических терминов
• Импровизация
• Список поэтических групп и движений
• Устная поэзия
• Очерк поэзии
• Поэзия личности
• Поэт-лауреат
• Поэтическое чтение
• Рапсод
• Разговорное слово

Примечания

Ссылки

Цитаты

Источники

Книги

Дополнительная литература

Слушайте эту статью Этот аудиофайл был создан на основе редакции этой статьи от 2005 года. -04-20, и не отражает последующие правки. (

• Аудиопомощь
• Другие устные статьи

)

Викицитатник содержит цитаты, связанные с: Поэзия

Викиисточник имеет оригинальные работы по теме: Поэзия

Поищите поэзия в Викисловаре, бесплатном словаре.

На Викискладе есть материалы, связанные с Поэзия.

• Брукс, Клинт (1947). Хорошо сделанная урна: Исследования в структуре поэзии. Harcourt Brace Company.
• Финч, Энни (2011). Ухо поэта: Справочник по метрам и форме. Пресса Мичиганского университета. ISBN 978-0-472-05066-6.
• Фрай, Стивен (2007). Меньше путешествованная ода: открытие внутреннего поэта. Книги со стрелками. ISBN 978-0-09-950934-9.
• Паунд, Эзра (1951). Азбука чтения. Фабер.
• Премингер, Алекс; Броган, Терри В.Ф.; Варнке, Фрэнк Дж., Ред. (1993). Новая Принстонская энциклопедия поэзии и поэтики (3-е изд.). Издательство Принстонского университета. ISBN 978-0-691-02123-2.

Антологии

• Фергюсон, Маргарет; Солтер, Мэри Джо; Столлуорти, Джон, ред. (1996). Антология поэзии Нортона (4-е изд.). W.W. Norton Co. ISBN 978-0-393-96820-0.
• Гарднер, Хелен, изд. (1972). Новая оксфордская книга английского стиха 1250–1950. Издательство Оксфордского университета. ISBN 978-0-19-812136-7.
• Ларкин, Филип, изд. (1973). Оксфордская книга ХХ века на английском стихе. Издательство Оксфордского университета.
• Рикс, Кристофер, изд. (1999). Оксфордская книга английских стихов. Издательство Оксфордского университета. ISBN 978-0-19-214182-8.
• Йейтс, ВБ, изд. (1936). Оксфордская книга современных стихов 1892–1935 гг.. Издательство Оксфордского университета.

.