«Осим хаим» — в переводе с иврита «наслаждаюсь жизнью».
В юношестве Глеб кутил и упивался свободой. Потом неожиданно для себя стал пастором лютеранской церкви и с удовольствием нёс веру. Но только когда тяжело заболел раком, потерял друзей, работу и стал волочить за собой ногу, понял, вот сейчас настал его «осим хаим».
Глава 1.«Сложный и свободный возраст»
Виктор Олегович (отец Глеба) работал инженером на Ульяновском приборостроительном заводе. Он никогда не опаздывал, так его воспитали. Сейчас же он ходит из комнаты в комнату, поглядывает на часы, периодически зевает, и не может вспомнить, что же хотел сделать только что.
Это уже не первое нервное утро. Но в комнате раньше никогда не пахло алкоголем. На кровати лежит сын, лохматый, в мятой футболке. Отец еле дождался, пока тот откроет глаза. В голове у Глеба лишь фрагменты прошедшей ночи: «наливай», «да, давай, а че?», треск бьющегося стекла, крик «вот уроды, я звоню в полициюююю», смех. Сквозь щёлки глаз Глеб разглядел нависшего над ним отца.
— Зачем ты полез? Что ты там натворил?
— Что? — удивился Глеб.
Примерно один и тот же вопрос он слышал едва ли не каждое утро. «Мне 17 лет, что ты хочешь от меня? Ничего ж не случилось такого». Ему нравилось состояние бурной свободы.
— Глеб, — спокойно начал отец, — каждый имеет право в этой жизни перебрать. Главное, какой урок ты вынесешь из этого. Одевайся.
Отец впервые не пошел на работу, конечно, заранее предупредив: по семейным обстоятельствам. У отца было много знакомых в полиции. Они ехали, куда — Глебу было думать лень. Машина остановилась у ворот с надписью «следственный изолятор».
Парень примерно его возраста смотрел сквозь решётку обезумевшими.
Больше всего Глеба поразила его кожа. Язвы. Казалось, их тронешь и оттуда брызнет гной. Вены были синие. Приятели не раз предлагали Глебу травку и даже подарили специальную трубку, но курил он только сигареты. Правда, много. В голове шумело, подступала рвота. «Надо бы выспаться, друзья вечером меня будут ждать», — думал Глеб. В тот вечер он никуда не пошел. В голове уже не шумело, трубку он спрятал подальше.
Глава 2. «Из тусовки в церковь»
Глеб никак не мог забыть того жуткого парня из СИЗО. А вот близкий друг Глеба не получил такого предупреждения продолжил выпивать. Он успел натворить много чего и спустя какое-то время застрелился. Глеб же с тех пор старался избегать прежних вечерних тусовок.
Но на физтехе Глеб все равно учился из рук вон плохо. Сосед по парте как-то попросил помочь расставить мебель к детскому празднику. Глеб согласился. Праздник готовили в лютеранской церкви. Публика в кирхе удивила Глеба: парни улыбчивые, но не ботаники, симпатичные девушки. Глеб стал ходить на встречи, общаться, читать их книги. Мама выдохнула: лучше церковь, чем тюрьма. Папа решил, что если даже дебоширу Глебу в церкви стало интересно, наверное, в этом что-то есть. И тоже пошел. Пастор в церкви был всего на 5 лет старше Глеба. Они сдружились. И вот, перед очередной службой пастор заболел: температура, сложно дышать. Вызвали врача и тот поставил диагноз: воспаление легких.
Глава 3 «Почему лютеране?»
Если люди после богослужения продолжают сидеть и пить чай, то скорее всего они лютеране.
Глеб Пивоваров отвечает на вопрос, почему его привлекло именно лютеранство?
Глеб стоял за кафедрой и читал отрывки из Библии. Он теперь иногда заменял пастора. На учёбе Глеб не появлялся уже несколько дней. Это был его последний допустимый прогул, потом только отчисление и армия, куда очень не хотелось идти. Глеб быстро написал заявление о переводе с физмата на культурологическое отделение и отправился в кабинет к декану. Тот пробежался по листку, хмыкнул, и молча подписал.
Дальше была семинария в Питере, Новосибирск и Красноярск. Спустя пять лет учебы, в трудовой книжке Глеба так и было написано «Пастор». Параллельно он преподавал в университете, проводил встречи. В планах было открыть свой детский сад. Это было свободное, творческое, наполненное мечтами время. Он наслаждался тем, что востребован, и даже не задумывался, а чего хочет сам? Пил много кофе и энергетиков, чтобы успеть все и не устать.
Он наслаждался тем, что востребован, и даже не задумывался, а чего хочет сам?
Пил много кофе и энергетиков, чтобы успеть все и не устать.
Глеб Пивоваров в пасторском облачении
-
Глеб Пивоваров всегда был веселым
Так продолжалось до 27 ноября 2017 года. Расписание на тот день выглядело так:
— 10.00 Выставка
Чашка кофе
— 12.00 Подготовка к празднику
Чашка кофе, энергетик.
— 13.00 Встреча с участниками
Чашка кофе, энергетик
— 15.00 Проповедь
Чашка кофе, энергетик.
-18.00 Встреча с молодежью
Чашка кофе
— 20.00 выезд в Логовое
-
Глеб Пивоваров на службе в кирхе
Вечер. 20.00
— Ребята, 5 минут, и выезжаем.
Глеб заскочил в туалет, защелкнул шпингалет. Вдруг зеркало поехало в бок. В голове променя: последняя чашка кофе точно была лишней. Но дальше почувствовал, как немеет лицо. Перед глазами всплыл плакат, который висел в кабинете ОБЖ в школе и коридоре техникума. Перекошенное лицо и надпись «Инсульт». Как он его мог запомнить и зачем?
«Только бы успеть открыть шпингалет» — вертелось в голове. Щелкнул металл и раздался грохот. Глеб потерял сознание.
— Глееееб, эй, держись!
Сирена скорой помощи, носилки, врачи, плохо различимые лица друзей. Тела Глеб не чувствует. Утро началось услышал звонкий голос медсестры.
— Кардиограмма ровная. Инсульта не было.
Врач, рассматривая снимок МРТ, приободряет:
— Все неплохо, возможно, это менингит.
Глеб услышал лишь слово «неплохо» и немного выдохнул. Но тут в кабинет зашел Андрей Анатольевич. Взял снимок и повернул на свет.
— Так, ага. Вижу. Понимаю, что с этим сделать. Хорошо. 10-го будет операция.
Это была опухоль головного мозга, большая опухоль. Это она сбила Глеба в тот вечер с ног. Он лежал на кровати и почему-то не мог найти в телефонной книге номер мамы. Решил набрать по памяти, он помнил. Набирал и стирал, набирал и стирал. Мама 4 года назад похоронила отца. У него тоже был рак. Он ушел за несколько месяцев. В пятый раз Глеб всё-таки набрал номер и улыбаясь начал:
— Мама, привет. Тут у меня сложности. Но ты можешь даже не приезжать, после Нового года я уже буду здоров.
Мама была в Красноярске уже через день.
10 Января 2017 года, утро.
Нейрохирург Андрей Анатольевич напоминал деда. А дед у Глеба был степенный и рассудительный. Поэтому он не боялся врача и как-то сразу начал доверять ему.
— Андрей Анатольевич, скажите, правду, какой она есть.
— Первый: можно вообще не проснуться. Второй: ты проснёшься, но проснёшься не ты.
И вот это, подумал Глеб, гораздо страшнее, чем умереть.
Если поехать кукухой, то тебе уже без разницы, ты уже ничего не понимаешь, ничего не соображаешь. Глебу было страшно стать обузой для близких.
— Наконец, третий вариант, продолжил Андрей Анатольевич, не подняться. Ты проснешься без левой руки, без левой ноги, часть внутренних органов будет работать с перебоями, придется учиться ходить заново.
Колесики каталки брякали под Глебом. Потом остановились. Запах спирта, глаза Андрея Анатольевича из-под маски, и вот гаснет свет погас.
Голова Глеба была перемотана и перед глазами все плыло. Мама сидела рядом. Он не чувствовал левой руки, левая нога тоже не двигалась. Он был настолько обессилен, что не не мог даже испугаться. Но постепенно сознание становилось яснее.
На вопрос: «боишься ли ты смерти?», Глеб Пивоваров всегда отвечает байкой.
Есть старый анекдот: тяжелее всего умирают священнослужители, потому что профессиональная привычка возвращаться с кладбища живым.
Глеб – священник, но почему Бог его не спас и не уберёг от рака?
Почему Бог меня не спас от рака? Я не знаю.
Почему он меня спас в этом? Я тоже не знаю.
Каждого, кто сталкивается с раком, посещают мысли: почему я? Глеб тоже рассуждал.
Почему я?
А почему не ты?
Давай, выбери этого человека! И отдай ему свою судьбу!
Глава 7. «Три варианта. Ни один не верный»
-
Глеб в палате онкоцентра после операции
Мысли всех онкобольных почти всегда одинаковы.
Напиться и забыться. Многие начинают пить, жёстко пить, потому что жалко себя, чтобы просто не думать о том, какие они несчастные и не думать о смерти. И в итоге умирают, но не от рака, а, например, от инсульта или инфаркта.
Успеть всё. Риск, адреналин – все по максимуму. Пока еще есть время надо успеть попробовать всё. Несчастных случаев происходит много.
Просто суицид. Жить невыносимо, я ничего не хочу, все бессмысленно и бесполезно. Хочу просто закрыть глаза и умереть.
Глеба тоже посещали эти мысли.
Злости не было, а было отчаяние. Он искал, как себя разозлить, чтобы захотеть жить!
О своей болезни Глеб Пивоваров напишет небольшую книгу «Диагноз: жив». В ней он рассказывает как справиться с дурными мыслями, перестать жалеть себя и начать бороться. Книга предназначена онкобольным и их близким, но на самом деле Глеб писал ее для себя.
Фрагмент из книги Глеба Пивоварова «Диагноз: жив».
И вот почему всякая сволочь живет и здравствует, а хорошие, добрые и светлые люди умирают в расцвете сил. Я долго бегал от этого вопроса. Бегал когда умер дед, когда отец сгорел от рака всего лишь за месяц, и когда я сам заболел раком. долго, очень долго я бегал. Но пора и мне дать свой ответ. И дело тут не в том, что «Бог забирает лучших», и уж тем более не в том, «кому и сколько на роду написано», а в самой формулировке вопроса. Вот этот хороший — говорим мы — и он так рано умер. А вот этот, а вон тот? Иными словами, почему вон тот плохой не умер вместо нашего хорошего, так получается? Получается так. И это увы и пошло, и закономерно. Что делает хороших хорошими? То, что не пили, не заливали свои беды алкоголем, не гоняли нас в пьяном угаре? Или то, что не отказывали нам ни в чём: ни нам, ни ближним? То, что закрывали собой и делали все, что могли ради нашего счастья? А ведь это сердце, сосуды, нервная система и много чего еще — вот их отличие от сволочей. Да и сволочи они только потому, что не сделали ничего для нас лично. Для кого-то другого — может быть. И по ним кто-то будет плакать тоже. Хорошие — они просто в группе риска.
Глава 9. «Что забирает и даёт рак»
Опухоль головного мозга 3 степени, даже удаленная, — это первая группа инвалидности. С такой справкой Глеб уже не мог работать в университете, из церкви его тоже уволили. Левая рука теперь не слушается: она скрючилась и никак не хочет расправляться, левая нога тоже не своя. Он больше не может ездить за рулём, не может ходить в горы, да много чего еще не может. Главное, что забрал рак, ощущение стабильности и привычный ритм жизни.
Друг — это тот, кто готов быть с тобой в твоём счастье: без зависти, без упрёков.
От больного Глеба отвернулись некоторые друзья. Он размышляет: почему?
Но почему-то к нему пришло ощущение счастья. Глеб занимался на тренажерах, ходил на массаж и учился заново ходить, расчесываться, одеваться. И мама была рядом. Он был рад. Маму он не видел несколько лет, так здорово, что она сейчас здесь. Даже если рак помог им встретиться.
Невозможно помогать другим, не помогая себе.
После болезни Глеб понимает, что жизнь в балансе: невозможно помогать другим, не помогая себе.
Светлана Пивоварова ходит в красных ботфортах и любит красную помаду. В 90-е годы, когда Глеб еще учился в школе, она занималась бизнесом. У Светланы были магазинчики на рынке, где продавали кожгалантерею и одежду. С мужем она жили душа в душу, сыновей, Глеба и его старшего брата, Светлана любила, несмотря на все их выкрутасы. Сейчас мать Глеба работает инструктором по вождению. Она не сразу поняла насколько сложная болезнь у сына, и что им предстоит пережить после операции.
Конечно, когда ты отдаёшь целого ребенка, а тебе возвращают полуфабрикат — это, наверное, страшно.
Мне просто хотелось его (сына) защитить.
Светлана Пивоварова (мама Глеба) рассказывает, как переживала болезнь сына.
Вы проснулись утром — уже должны быть счастливы, потому что куча народа в этот момент не проснулись.
Светлана Пивоварова (мама Глеба) рассказывает, что такое счастье
Глава 11. «Тайна расколотых плиток»
На полу в кухне, как раз вдоль гарнитура, штук пять или шесть расколотых плиток. С гостями Глеб всегда шутит: это путь однорукого кулинара. Научиться снова готовить для него было так же важно, как снова научиться водить машину. Первую плитку он расколол куском замороженной печени. Глеб доставал его из морозилки, и тот предательски выскользнул. Еще одна плитка треснула от упавшей кастрюли.
Глеб сознательно не ремонтировал плитки по одной, чтобы потом заменить все сразу. Несколько месяцев новых сколов нет. Глеб их больше не ломает.
На ужин, кстати сегодня, оладьи и блинчики, они чуть больше по размеру, но почти такие же толстые. Их легче переворачивать.
-
Блинчики и оладьи, которые Глеб печет сам
Октябрь 2020 года.
Тане 22 года. Она весной получила диплом социолога. Работала на полставки. В студенчестве подрабатывала в кофейне, поэтому, когда бывший начальника попросил помочь с открытием новой точки — не отказала. Ее оборудовали в холле Дома науки и техники. Если Таня не готовила кофе, она наблюдала за людьми, которые заходили и выходили из здания. Интересно, а почему тот парень хромает? Наверное, ногу подвернул, подумала Таня, провожая взглядом Глеба.
Глебу 34. Он наблюдает за Таней.
— Девушка, добрый день. Простите, а у вас есть зеленый чай? — спросил Глеб.
— Нет, только кофе.
— Жаль.
Глеб улыбнулся и вдохнул кофейный аромат. Он очень любил кофе. Но при онкологии нельзя ничего тонизирующего, только травяной или зеленый чай. На следующий день Глеб снова пришел за чаем. Вдруг он появится в меню.
— Здравствуйте. Будьте добры, можно стакан зеленого чая?
— Да, конечно. Минуточку.
— Какой прекрасный чай. Где вы его покупаете?
— Это мой чай, я принесла его из дома – ответила Таня.
— Ой, правда? Спасибо! Тогда я вам должен экскурсию по нашему музею. Хотите?
— С удовольствием.
Глеб хотел удивить девушку: реанимировал старый проигрыватель. «Тётя, тетя Кошкааааа», — затянула кошачьим голосом пластинка. И оба засмеялись. Можно было подобрать романтическую или просто популярную песню, но об этом Глеб не подумал. «Кошкин дом» была первая попавшаяся пластинка. В этот вечер Таня узнала почему он хромает и заметила, что вторая рука совсем не слушается хозяина.
На следующее утро Таня одной рукой умылась, одной рукой поставила чайник, одной рукой приготовила завтрак. Одеться и обуться одной рукой было еще сложнее. «Как он так живёт?», подумала Таня. «Симпатичный. Но ты сможешь не жалеть его?».
-
Глеб со своей Таней
Новый 2022 год они будут встречать вместе. В доме уже стоит ёлка. На столе не будет блюд с холестерином, жирного, алкоголя и совсем немного сладкого.
Глава 13. «Свобода-несвобода»
Глеб уже не помнит себя здоровым, ему даже не снится, как он бегает. И это нормально: он перестал воспринимать себя во сне и наяву, как разных людей. Он давно не выезжал из Красноярска: здесь есть все врачи, которые могут помочь ему в случае чего. Нельзя без телефона, телефон – обязательно должен быть при себе. Там все контакты врачей. Когда ломается машина, сходить за продуктами — это минут сорок, обратно — с сумками плетёшься час. Хотя магазин совсем недалеко, вот буквально за углом и через дорогу.
На столе всегда лежит коробка «Птичье молоко». Глеб обожает сладкое. Внутри три конфетки всегда лежат отдельно. Это норма на день. От сахара растёт живот, бока и опухоль.
-
Любимые конфеты Глеба — «Птичье молоко»
Он давно не плакал навзрыд и не потому что нет повода, он давно не смеялся взахлёб и не потому, что совсем невесело. И то и другое обычно заканчивается приступом эпилепсии.
Он давно не плакал навзрыд и не потому что нет повода, он давно не смеялся взахлёб и не потому что совсем невесело. И то и другое обычно заканчивается приступом эпилепсии.
Коронавирусные ограничения Глеб не замечает. Он не ходит в рестораны, на концерты и даже в лютеранскую церковь, где он раньше работал пастором. Но он по-прежнему верит, и даже читает проповеди, общается с верующими. Только теперь через интернет. Много занимается с тренером. Не любит залы для инвалидов, там нет стимула: тебя либо жалеют, либо ты сам, глядя на еще бОльшего калеку, думаешь: я-то еще ничего. А в обычном зале есть к чему стремиться.
-
Глеб после операции занимается с тренером
А еще Глеб стал кататься на лошади. Это большое удовольствие. Ах да, еще классно гулять с Таней в парке «Гремячая Грива».
Глеб переводит научные статьи с английского на русский и обратно. Сейчас изучает немецкий. На самоизоляции было хорошо: вся профессура засела дома и начала упорно писать статьи и доклады. Глеб неплохо заработал, сейчас он три дня сидит без работы – некомфортно. Но деньги есть.
-
Глеб Пивоваров участвовал в фотопроекте для онкобольных
По пятницам Глеб занимается с школьниками, пишет книгу «Клуб верующих атеистов». Та стабильность, которую он потерял, начала возвращаться.
Глава 14. «Я глажу кролика» (заключительная)
Я не хочу назад… Вот эта точка, что я хочу умереть — она прошла. Я хочу жить!
Доброго вечера, утра, дня или ночи в зависимости от того когда вы прочитаете, а если коротко, то доброго времени суток! Вчера просматривала сообщения на ватсапе которые мне присылают друзья и знакомые и наткнулась на одно очень красивое и очень трогательное, кто его прислал я уже и ни помню и когда и что интересно я его даже ни прочитала в первый раз и вот когда наконец вчера только, то аж до слёз, всё очень точно. Может многие где и видели его, но я хочу поделиться им с вами, а после прочтения я хочу чтобы вы сели и подумали, что для вас на самом деле важно в этой жизни, что главное? чтобы вспомнили про близких и родных, родителей которых может давно не навещали потому что всегда спешите куда-то, а жизнь то летит и люди только с потерей понимают, что опоздали, поэтому как я уже сказала, остановитесь, отдышитесь и не торопитесь жить. Мне стало так интересно кто же автор? и я нашла её, браво, очень тонко, душевно и обалденно всё в точку. А теперь оставляю вас наедине с этим замечательным рассказом и желаю всем, всем, всем «Осим хаим».
Мне было чуть больше сорока, когда я узнала, что на привычный вопрос: «Чем вы сейчас занимаетесь? можно отвечать: «Осим хаим» — наслаждаемся жизнью». Впервые это выражение я услышала здесь, в Израиле. Дословный перевод: «Делаем жизнь».
Городское кафе. Полдень. За соседним столиком сидит пожилая пара. Он и она. Не муж и жена, нет. Скорее всего старые знакомые или друзья. Они непринуждённо болтают, немного флиртуют, пьют кофе. Вдруг раздаётся телефонный звонок. Кто-то на том конце провода спрашивает его: «Что ты делаешь?» А он: «Осим хаим». Наслаждаюсь жизнью. Не решаю проблемы, не зарабатываю деньги, не ищу ответы на вопросы, не ставлю цели и достигаю их, не худею, в конце концов, нет! Просто наслаждаюсь жизнью
Эта игра слов меня буквально заколдовала, и я поняла, что тоже хочу научиться этому «осиму». Первый урок мне преподнёс владелец зоомагазина, когда ранним утром я забежала к нему за кормом для собаки. Он уже открыл свою лавочку, но ещё не успел проснуться, поэтому медленно раскладывал свой товар. Я по отработанной годами московской привычке стала объяснять, что мне надо быстро и срочно. На это хозяин лавочки достал из клетки маленького кролика и положил его в мои руки. В этот момент я поняла: так вот ты какой — осим хаим! Время для меня остановилось. Гладить пушистый и тёплый комочек хотелось часами. И смотреть, смотреть завороженно на неторопливую работу продавца.
Потом было много других уроков, каждый из которых приносил мне счастье.
Например, сегодня я точно знаю, где готовят самый вкусный кофе в Тель-Авиве.
Самый вкусный он не из-за вкуса, нет. Просто в этом месте собирается такая яркая публика с такими потрясающими собаками! Наблюдать за этим миром, неторопливо попивая кофе, — это для меня осим хаим.
Или. Я никогда не знала, что кормить лошадь — это кайф. Тактильный, душевный. Я с детства боялась к ним подойти. Но в Израиле на конюшне хозяйка прекрасных лошадей с улыбкой предложила мне попробовать перебороть страх, протянув лошади яблоко.
И вот, широко раскрывая огромный рот с отменными зубами, он или она протягивали морду к моей дрожащей руке и очень нежно, только влажными губами и теплым шершавым языком слизывали с ладони яблоко. На этом месте у меня слова заканчивались.
Но самый главный урок осим хаим я усвоила два года назад на дороге.
Это произошло в тот самый момент, когда я накрыла дочь своим телом. Мы с Соней ехали домой в машине и услышали вой сирены. Дело было летом 2014 года, шла операция «Нерушимая скала», и мы попали под ракетный обстрел.
Следуя инструкциям, я заглушила машину, достала ребенка из автокресла, уложила ее на дорогу и накрыла собой. Я до сих пор хорошо помню взрывную волну от сбитой ракеты, прокатившуюся по моему телу, и шепот дочери: «Мама, ты сейчас меня раздавишь». Так крепко я ее «накрыла».
После этого случая мир вокруг меня заиграл совершенно иными красками. И я наконец по-настоящему поняла, что означает осим хаим: «наслаждаться жизнью здесь и сейчас!»
Автор — Евгения Шустикова
Смотрю на мир сегодня по другому,
не потому, что летний дождь прошёл,
а потому – что я увидела хоромы,
мечты крылатой зримый ореол.
какая строгость линий очертаний,
и как легки фасадов кружева
как будто невесомость вместе с нами
в рисунок серокаменный вошла.
Какой объём внутри его творенья!
предвидел же создатель и творец,
свободней будет крыльям вдохновенья,
покой и тишину найдёт мудрец.
Пройдут года и времени теченье
изменят в жизни свой рисунок, след,
а в муках же рожденное творенье,
укроет вас от бурь, тревог и бед.
Городское кафе. Полдень. За соседним столиком сидит пожилая пара. Он и она. Не муж и жена, нет. Скорее старые знакомые или друзья.
Они непринужденно болтают, улыбаются, пьют кофе. Вдруг раздается телефонный звонок. Кто-то на том конце провода спрашивает его: «Что ты делаешь?» А он: «Осим хаим». Что в переводе означает: «Наслаждаюсь жизнью».
Не решаю проблемы, не зарабатываю деньги, не ищу ответы на вопросы, не ставлю цели и достигаю их, не худею, в конце концов, нет! Просто НАСЛАЖДАЮСЬ ЖИЗНЬЮ.
Эта игра слов меня буквально заколдовала, и я поняла, что тоже хочу научиться этому «Осиму хаиму».
Первый урок мне преподнес владелец зоомагазина, когда ранним утром я забежала к нему за кормом для собаки. Он уже открыл свою лавочку, но еще не успел проснуться, поэтому медленно раскладывал свой товар. Я по отработанной годами московской привычке стала объяснять, что мне надо быстро и срочно.
На это хозяин лавочки достал из клетки маленького кролика и положил его в мои руки. В этот момент я поняла: так вот ты какой – «Осим хаим!»
Время для меня остановилось. Гладить пушистый теплый комочек хотелось бесконечно. И смотреть, смотреть завороженно на неторопливую работу продавца.
Потом было много других уроков, каждый из которых приносил мне счастье.
Например, сегодня я точно знаю, где готовят самый вкусный кофе в Тель-Авиве.
Самый вкусный он не из-за вкуса, нет. Просто в этом месте собирается такая яркая публика с такими потрясающими собаками! Наблюдать за этим миром, неторопливо попивая кофе, – это для меня «Осим хаим».
Или. Я никогда не знала, что кормить лошадь – это удовольствие. Тактильный, душевный. Я с детства боялась к ним подойти. Но в Израиле на конюшне хозяйка прекрасных лошадей с улыбкой предложила мне попробовать перебороть страх, протянув лошади яблоко.
И вот, широко раскрывая огромный рот с отменными зубами, он или она протягивали морду к моей дрожащей руке и очень нежно, только влажными губами и теплым шершавым языком слизывали с ладони яблоко. На этом месте у меня слова заканчивались.
Но самый главный урок «Осим хаим» я усвоила два года назад, на дороге.
Это произошло в тот самый момент, когда я накрыла дочь своим телом. Мы с Соней ехали домой в машине и услышали вой сирены. Дело было летом 2014 года, шла операция «Нерушимая скала», и мы попали под ракетный обстрел.
Следуя инструкциям, я заглушила машину, достала ребенка из автокресла, уложила ее на дорогу и накрыла собой. Я до сих пор хорошо помню взрывную волну от сбитой ракеты, прокатившуюся по моему телу, и шепот дочери: «Мама, ты сейчас меня раздавишь». Так крепко я ее «накрыла».
*
БОГАТСТВО — это не то, сколько вы денег имеете, на какой престижной машине вы ездите и какой айфон у вас в руках!
НАСТОЯЩЕЕ БОГАТСТВО — это живые родители, здоровые дети, верные друзья, надёжный муж или заботливая жена.
Жалуясь на мужа, представьте, сколько девушек мечтают выйти замуж.
Жалуясь на своих непослушных детей, подумайте о тех, кто каждый день молит Бога об их появлении.
Цените то, что имеете!
Количество просмотров (110)
Мне было чуть больше сорока, когда я узнала, что на привычный вопрос «Чем вы сейчас занимаетесь?» можно отвечать: «Осим хаим». «Наслаждаемся жизнью». Впервые это выражение я услышала здесь, в Израиле. Дословный его перевод: «делаем жизнь».
Городское кафе. Полдень. За соседним столиком сидит пожилая пара. Он и она. Не муж и жена, нет. Скорее старые знакомые или друзья. Они непринужденно болтают, немного флиртуют, пьют кофе. Вдруг раздается телефонный звонок. Кто-то на том конце провода спрашивает его: «Что ты делаешь?» А он: «Осим хаим». Наслаждаюсь жизнью. Не решаю проблемы, не зарабатываю деньги, не ищу ответы на вопросы, не ставлю цели и достигаю их, не худею, в конце концов, нет! Просто наслаждаюсь жизнью.
Эта игра слов меня буквально заколдовала, и я поняла, что тоже хочу научиться этому «осиму».
Первый урок мне преподнес владелец зоомагазина, когда ранним утром я забежала к нему за кормом для собаки. Он уже открыл свою лавочку, но еще не успел проснуться, поэтому медленно раскладывал свой товар. Я по отработанной годами московской привычке стала объяснять, что мне надо быстро и срочно. На это хозяин лавочки достал из клетки маленького кролика и положил его в мои руки. В этот момент я поняла: так вот ты какой — осим хаим! Время для меня остановилось. Гладить пушистый теплый комочек хотелось часами. И смотреть, смотреть завороженно на неторопливую работу продавца.
Потом было много других уроков, каждый из которых приносил мне счастье. Например, сегодня я точно знаю, где готовят самый вкусный кофе в Тель-Авиве. Самый вкусный он не из-за вкуса, нет. Просто в этом месте собирается такая яркая публика с такими потрясающими собаками! Наблюдать за этим миром, неторопливо попивая кофе, — это для меня осим хаим.
Или. Я никогда не знала, что кормить лошадь — это кайф. Тактильный, душевный. Я с детства боялась к ним подойти. Но в Израиле на конюшне хозяйка прекрасных лошадей с улыбкой предложила мне попробовать перебороть страх, протянув лошади яблоко.
И вот, широко раскрывая огромный рот с отменными зубами, он или она протягивали морду к моей дрожащей руке и очень нежно, только влажными губами и теплым шершавым языком слизывали с ладони яблоко. На этом месте у меня слова заканчивались.
Но самый главный урок осим хаим я усвоила два года назад на дороге. Это произошло в тот самый момент, когда я накрыла дочь своим телом. Мы с Соней ехали домой в машине и услышали вой сирены. Дело было летом 2014 года, шла операция «Нерушимая скала», и мы попали под ракетный обстрел. Следуя инструкциям, я заглушила машину, достала ребенка из автокресла, уложила ее на дорогу и накрыла собой. Я до сих пор хорошо помню взрывную волну от сбитой ракеты, прокатившуюся по моему телу, и шепот дочери: «Мама, ты сейчас меня раздавишь». Так крепко я ее «накрыла».
После этого случая мир вокруг меня заиграл совершенно иными красками. И я наконец по-настоящему поняла, что означает осим хаим: наслаждаться жизнью здесь и сейчас.
Автор: Евгения Шустикова
Источник: https://vk.com
Полезна: 1 голос
Не полезна: 0 голосов