На привязи у взлетной полосы реальная история пальмы рассказ

Верная Пальма. Настоящая история легендарной овчарки из аэропорта Внуково

Пилоты самолетов Ил-18, прилетавшие в аэропорт Внуково, знали: она ждет. И всегда оказывались правы. На взлетной полосе овчарка встречала лайнеры и, подбежав к трапу, с надеждой вглядывалась в лица людей: может, на этот раз он вернется?

Источник:

В марте 2021-го в прокат выходит новая экранизация истории об овчарке Пальме. Судьба собаки перекликается с жизнью пса Хатико — примера преданности для Японии. Жизнь нашей овчарки Пальмы не менее удивительна. 5-tv.ru выяснил, какой была реальная история собаки, которую хозяин оставил во Внуково в 1974-м.

Уехал и не обещал вернуться

На дворе стоял 1974-й. Пассажиры толпились в очереди на посадку в самолет Ил-18. Среди них был мужчина с собакой, который не торопился на борт, наоборот, пропускал всех вперед. Когда наконец подошла его очередь зайти в самолет, бортпроводник попросил ветеринарную справку на собаку. Билет на овчарку был, но без справки от врача пропустить на борт с животным не могли. Мужчина долго спорил с сотрудником аэропорта, но в итоге сдался. Он обнял овчарку, снял с нее ошейник и… отпустил.

Собака, решив, что ее выпустили погулять, весело побежала вокруг самолета. А когда вернулась на место, где в последний раз видела хозяина, там было пусто. Самолет начал взлетать, овчарка побежала за ним. Потом она долго смотрела вслед Ил-18.

Два года на взлетной полосе

Следующие два года безымянная собака прожила на аэродроме. Но хозяина овчарка больше никогда не увидит. В какой-то момент она перебралась к стоянке и стала наблюдать за летным полем издалека. А если видела Ил-18, то бежала на аэродром. Неравнодушные сотрудники Внуково подкармливали овчарку, но в руки собака не давалась. Она ночевала под открытым небом и, глядя в небо, ожидала прилета хозяина.

Неизвестно, как бы сложилась судьба собаки, не заметь ее пилот одного из «Илов» Вячеслав Валентэй. Завидев блуждающую по летной полосе овчарку, мужчина передал диспетчерам: «У вас на полосе овчарка, пусть хозяин заберет, а то задавят». Пилот решил, что пес кого-то из сотрудников, и скоро его заберут домой. Но животное так никто и не забрал, а Валентэй часто видел овчарку на аэродроме.

Два года собака прождала хозяина на аэродроме во Внуково. Фото: Globallookpress.com © Komsomolskaya Pravda

Вячеслав Валентэй поспрашивал о собаке у рабочих. А потом и сам познакомился с псом поближе. Прошедший Великую Отечественную войну мужчина заметил во взгляде собаки что-то «знакомое». На следующий день он пришел в редакцию «Комсомольской правды», чтобы рассказать историю о собаке, живущей во Внуково. Корреспондент Юрий Рост не сразу поверил в историю про собаку, которая высматривает в небе «Илы». Но водители тягачей и заправщики, с которыми позже поговорил журналист, подтвердили слова Валентэя.

Юрий Рост написал небольшую заметку «Два года ждет» в «Комсомольскую правду», чей тираж в 70-е доходил до девяти миллионов экземпляров. Материал вызвал резонанс: в редакцию пришло 20 мешков писем. До этого никому не нужная собака стала знаменитостью. Однако ее известность не всегда шла на пользу. В какой-то момент овчарку, прозванную Пальмой, пытались поймать и отдать в приют. Но она просто так не далась.

Новый друг

Пилот Вячеслав Валентэй не мог взять собаку себе из-за постоянных разъездов. Но и без него желающих приютить пса оказалось достаточно. Настойчивее всех была киевлянка Вера Котляревская — родственница классика украинской литературы Ивана Котляревского. Пальма могла не даться в руки постороннему человеку. Даже к «Илам» она приближалась настороженно, а около самолетов стояла, в любой момент готовая рвануть прочь. Зная о недоверчивости собаки, Вера Котляревская взяла отпуск и на месяц поселилась во Внуково. Женщина завоевала доверие Пальмы. Однако животное предстояло перевести в Киев. Котляревская дала псу снотворное, а затем села с ним на рейс до украинской столицы.

Пальма окончила свой век, окруженная любящими ее людьми. Фото: Globallookpress.com © Komsomolskaya Pravda

Очнувшись в квартире Котляревской, Пальма не стала проявлять агрессию, но постоянно пыталась сбежать. Новой хозяйке пришлось держать закрытыми балкон и окна. Через полгода Пальма свыклась с новым жилищем. Позже она ощенилась и перестала убегать.

А что хозяин?

Известно, что после заметки о живущей во Внуково собаке в редакцию «Комсомольской правды» пришло множество писем. Среди них была весть и от хозяина пса. В своем письме он описал детали внешности питомца — вплоть до поврежденного правого глаза. О настоящей кличке собаки в письме ничего сказано не было. По словам Юрия Роста, мужчина улетел работать на Север. Там он «закрутился, забыл». Возможно, хозяин вообще не планировал возвращаться за псом. 

Фильмы про Пальму

В 1978-м про Пальму сняли документальный фильм «Маленький случай о человеческой доброте». Через десять лет на экраны вышла художественная кинолента о судьбе овчарки «На привязи у взлетной полосы». В марте 2021-го состоится премьера ленты «Пальма» режиссера Александра Домогарова-младшего.

19 сентября 1976 года «Комсомолка» напечатала заметку, ставшую абсолютным рекордсменом по количеству полученных откликов. Это была история собаки, которая два года дожидалась в аэропорту Внуково бросившего ее хозяина.
Заметка была небольшая, а реакция читателей во всем мире обвальной. Газеты на всех континентах печатали о внуковской овчарке. Редакция КП была буквально завалена письмами.

Люди ездили во Внуково смотреть на диковинного пса. Многие хотели взять его себе. Десятки лжехозяев признавались в неблагородном поступке и обещали исправиться, приняв Пальму (так прозвали верного пса летчики) в свою семью. Ветеринарная служба тем временем металась вдоль взлетной полосы, пытаясь поймать собаку. Страна, имевшая немало других забот, следила за собачьей жизнью, похожей на сказку, ожидая счастливого конца.

После публикации в «Комсомолке» объявился и настоящий хозяин. Он написал в письме, что летел-де на похороны и хотел взять овчарку с собой, но ветслужба не дала разрешения, потому что у нее слезился пораненный глаз.
Тем временем собаку спасла киевлянка Вера Котляревская. Она буквально жила на аэродроме, пытаясь приручить овчарку. Лишь через две недели ей удалось приблизиться к Пальме. Потом ей вкололи снотворное и с помощью пилотов переправили в Киев. Все лето семья Котляревских не открывала окон, опасаясь, чтобы собака не выпрыгнула с четвертого этажа. А когда у Пальмы появились щенки, она успокоилась вовсе.

«Мы в редакции думали, почему судьба собаки вызвала такую фантастическую реакцию, — вспоминал Юрий Рост. — Одиночество и потребность в верности — это только начало объяснения…».

24 мая 2000 года на празднике КП самая трогательная сказка 70-х получила продолжение: Вера Котляревская подарила Юрию Росту праправнучку всесоюзно знаменитой овчарки Пальмы.

Я жду, возвращайся
Эта история началась в 1974 году, а в 76-м вышла публикация в «Комсомолке» «Я жду, возвращайся». После статьи в редакцию газеты в аэропорт Внуково посыпались письма со всех концов СССР, даже из-за границы Франции, Германии. Люди присылали деньги на содержание собаки и старались помочь найти хозяина. Время шло, но хозяин не отозвался. Опять публикация и вновь поток писем, где люди осуждали хозяина и предлагали забрать собаку. История этой овчарки легла в основу художественного фильма «На привязи у взлетной полосы», который снял режиссер Владимир Хмельницкий. Через 20 лет автор вернулся к теме, чтобы рассказать о том, что стало с собакой, правда уже в документальном жанре.

По фильму, то, что собаку зовут Пальмой, стало известно после переданной через экипаж записки от бывшего хозяина. Он отказался от собаки. К тому моменту, собака уже три года жила на аэродроме, кормилась у строителей, которые возводили дальнюю полосу. Пальму несколько раз пытались отловить, она болела. На самом деле хозяин от трапа отпустил ее побегать, а сам быстренько поднялся на борт. Она потом бежала за самолетом, повредила себе все.

После публикации педагог и очень добрая женщина Вера Котляревская приехала из Киева в Москву за собакой. Через 20 лет после событий, вот как она описывала свое знакомство и начало дружбы с Пальмой.

«Я пыталась ее приучать к себе, я положилась на свою любовь к ней. Я семь дней ездила к ней в аэропорт. На первый день, я уехала, когда собака перестала от меня убегать. На следующий день она позволила подойти ближе. Потом я заметила, что она меня ждет. Ей не хватало общения с человеком, она хотела стать чей-то собакой. Я ей говорила, слова, которые, может быть, она слышала раньше: «Пальма у тебя будет дом, место, мы пойдем гулять». Потом она разрешила сесть возле себя, на следующий день, я к ней прикоснулась. Причем, когда я к ней прикоснулась, я поняла, что без нее не уеду. А тут должна была приехать какая-то делегация, и руководство аэропорта сказало, что собаку нужно убрать или ее застрелят. Мне все очень помогали, я несколько часов пыталась надеть на нее ошейник, и я надела на нее ошейник».

Приживалась Пальма в новой семье сложно, она лежала в комнате, боялась дверей, лестниц. В семье Котляревских тогда была еще одна собака и несколько кошек, и они будто чувствовали ее горе и старались помочь справиться с ним.
Этот документальный фильм скорее не о Пальме, а об удивительном человеке Вере Котляровской и о том, что животные иногда любят нас сильнее, чем мы их. Недавно я поискал в Интернете и нашёл публикацию, где пишут, что у Пальмы появились щенки, и она успокоилась. Я не знаю, правда ли это, но верить, что у этой истории все-таки был хэппи-энд, очень хочется.

Вот выписки из самой статьи:
Что было дальше?
Этот вопрос в той или иной форме содержался в каждом из многих тысяч писем, полученных редакцией той, старой «Комсомолки» после публикации «Два года ждет». Нет, хозяин не прилетел за Пальмой. Но все-таки нашелся. В Норильске пилоту Валентэю передали листок бумаги, исписанный печатными буквами без подписи. В записке говорилось, что год и восемь месяцев назад написавший ее человек летел из Москвы на Енисей через Норильск. Приметы собаки: левое ухо порвано и левый глаз больной. Эта деталь давала основание предположить, что писал и вправду бывший хозяин собаки: о том, что глаз у овчарки ранен, я никому не рассказывал. Из-за этого глаза, по утверждению хозяина, ему и не дали справки. Теперь, спустя два года, он, видимо, побоялся осуждения друзей и близких за то давнее расставание с собакой и не решился объявить о себе. За собакой он не собирался возвращаться, а хотелось идиллического финала.

Он и наступил, правда, совсем другой. Сотни людей из разных городов собирались забрать собаку к себе домой, а улетела она в Киев. К моменту, когда доцент киевского пединститута Вера Котляревская с помощью аэродромных служащих добралась до Пальмы, собака была напугана чрезмерным вниманием и сочувствующих, и ретивых специалистов по отлову беспризорных животных, которых на активность спровоцировала публикация в старой газете, перепечатанная во всем мире. Нужно было преодолеть настороженность собаки и завоевать ее доверие. Дело было сложное. Котляревская проводила с Пальмой дни от зари до зари, проявляя терпение и такт. Настал день эвакуации.

Овчарке дали снотворное и внесли в самолет. Веру Арсеньевну и Пальму сопровождал в пути добровольный помощник, врач-ветеринар Андрей Андриевский. Первое время Пальма чувствовала себя неуютно в новом киевском жилище. Но большая семья Котляревских хорошо подготовилась к приезду внуковской овчарки. Дома говорили тихо, чтобы не напугать собаку, не закрывали дверей комнат, чтобы она не чувствовала себя пойманной… Постепенно Пальма стала приживаться. Вера Арсеньевна записала в дневнике: «Очень уравновешенная собака, с устойчивой нервной системой и стойкой привычкой к человеку и дому». И еще одна запись, из дневника: «Дома подошла к спящей дочке, полизала щеку и осторожно взяла зубами за ушко». А потом у Пальмы появились щенки. Три.

Собачья верность (о немецкой овчарке «Пальме»)
И в сердце боль, и по спине мурашки!
Жестокость… извините, я рыдаю!
Откуда ж, вы берётесь, «потеряшки»?!
И как, вас можно бросить?! Я не знаю!
И кто посмел холодною рукою,
Вас оттолкнуть и вычеркнуть из жизни?
Кто, и за что, всех вас лишил покоя?
Мои вопросы в воздухе повисли….
Кому своей любовью насолили?
О ком скулите жалобно под дверью?
Вы всех уже заранее простили….
Вы человечней многих, хоть и звери!
Вам одиноко, и порою страшно,
Но вы готовы вновь лизать нам руки,
Вилять хвостами, вам уже не важно,
Кто, и зачем, вас обрекал на муки!
Бросают вас из страха, и от лени,
Мне хочется пожать вам вашу лапу,
Глаза в глаза, и морду на колени….
И я снимаю перед вами шляпу!
Природа Мать вас наградила щедро,
И мудрой добротой, и оптимизмом!
Копить обиды, это крайне вредно!
Собаки любят жизнь без укоризны!
Но в сердце боль, а по спине мурашки!
Жестокость… извините, я рыдаю….
Откуда ж, вы берётесь, «потеряшки»?!
И как, вас можно бросить?!
Я, не знаю…

Собака Пальма – реальная история

«На привязи у взлетной полосы». Многие ли знают, что это название советского фильма, основанного на реальных событиях. Повествует он об истории собачьей верности хозяину, который, как это часто водится, оказался недостоин столь преданной дружбы…

История собаки Пальма

1974 год. Московский аэропорт «Внуково». На посадке в ИЛ-18, отправляющийся в далекий северный город, один из пассажиров не спешил заходить в салон. Он намеревался лететь с собакой. Но ее, по причине отсутствия необходимых справок, не пропускали в самолет. Уговоры хозяина не помогли, нужно было на что-то решаться. И человек решился. Отстегнув ошейник и обняв напоследок пса, он ушел вверх по трапу.

Собака, сначала решившая, что ее выпустили на прогулку, побегав, вернулась к самолету. Непонимающим взглядом уткнулась в закрытую дверь. Самолет готовился к взлету, трап был убран, возможности подняться не было.

Она бежала следом за улетающим самолетом сколько хватило ее собачьих сил. А после осталась ждать. И встречала каждый ИЛ-18. Подбегала к опустившемуся трапу, вглядывалась в лица людей. В ожидании прошли два года.

Вячеслав Александрович Валентэй – командир экипажа самолета ИЛ-18. После возвращения из очередного рейса он, в который раз, заметил исхудавшего пса. До этого он считал, что собака принадлежит кому-то из служащих, но после беседы с заправщиком стало ясно, что собака несет здесь свою скорбную вахту. Служащие аэродрома дали ей имя Пальма. Подкармливал ее техник, работавший в аэропорту. Собака была недоверчива, никого не подпускала близко и не брала еду из рук. Вячеслав Александрович был готов за свои деньги отправить собаку к хозяину, если бы тот нашелся. Нужно было что-то предпринять, чтобы устроить эту встречу…

В 1976 году в газете «Комсомольская правда» была опубликована статья Юрия Роста «Два года ждет». Описывая историю удивительной верности, автор выражал надежду, что возможно настоящий хозяин собаки прочтет заметку и отзовется.

И хозяин действительно отозвался. Но не так, как можно было надеяться. Спустя некоторое время после выхода в свет статьи Вячеслав Валентэй получил записку. Написана она была печатными буквами — как видно адресат старался остаться полностью анонимным. В записке он описывал приметы собаки и признавался, что это он вынужден был оставить ее. Писавший записку отметил, что за собакой он возвращаться не собирается и пожелал, чтобы ей подобрали нового хозяина. Что ж, его пожелание исполнилось…

Через две недели после публикации редакцию газеты завалил поток писем. Люди, не только со всего Советского Союза, но и из-за границы, интересовались судьбой Пальмы, выражали немедленное желание забрать собаку, присылали пожертвования.

Собаку увезла в Киев Вера Арсеньевна Котляревская, преподаватель биологии киевского Педагогического института. К слову, в то время она была председателем Киевского отделения Всесоюзного общества охраны природы.

Только этой женщине, постепенно, терпеливо и с любовью, удалось победить недоверчивость животного. День за днем она находилась на аэродроме, общаясь с собакой. В киевской квартире, куда попала Пальма, не закрывали двери в комнатах, чтобы собака не чувствовала себя в ловушке. Впоследствии Пальма родила троих щенков.

Фильм про собаку Пальма

Режиссер Владимир Хмельницкий снял фильм про собаку Пальму в 1988 году «На привязи у взлетной полосы». В отличие от реальной Пальмы, овчарка Найда не обрела в конце СВОЕГО человека. В тот день, когда летчик получает записку от настоящего хозяина, собака впервые не выходит к взлетной полосе, словно почувствовав наконец предательство.

В 2021 году на экраны кинотеатров вышел современный фильм «Пальма» режиссёра Александра Домогарова мл. про реальную историю собаки Пальма.

Подготовка к полету с собакой

Чтобы не повторилась история, подобная этой, и в последний момент перед вылетом хозяин не оказался бы перед фактом, что собаку нельзя допустить к полету по причине отсутствия необходимых документов, следует заранее изучить правила перевозки собак воздушным транспортом.

Планируя перелет с собакой, владельцу необходимо:

• Сделать заявку на перевозку животного при покупке билетов на сайте или в офисе авиаперевозчика. Правилами авиакомпаний установлено разрешенное количество животных для перевозки одним рейсом

• Удостовериться, что выбранная авиакомпания принимает к перевозке собак брахицефальных пород (в том случае, если ваш питомец именно такой породы)

• Приобрести контейнер для перевозки, соответствующий требований перевозчика. При выборе переноски следует обратить внимание на:

1. Габариты и сумму трех измерений
2. Материал, из которого изготовлен контейнер
3. Наличие надежного замка, вентиляционных отверстий, водонепроницаемого дна

• При необходимости пройти процедуру чипирования, обработать животное от глистов и паразитов и своевременно сделать собаке все необходимые прививки. Основная прививка, без которой запрещены любые поездки – это прививка от бешенства. Кроме этого собаку необходимо вакцинировать против некоторых других инфекций

• Проверить наличие и правильность заполнения всех сопроводительных ветеринарных документов. В зависимости от маршрута (перелет по России или за границу) для полета необходимы:

1. Ветеринарный паспорт с контактными данными владельца и информацией о животном, а также отметками о чипировании, вакцинации, дегельминтизации
2. Ветеринарное свидетельство формы 1
3. Международный ветеринарный сертификат формы 5
4. Сертификат Таможенного союза (при полете в страны Евразийского Таможенного Союза: Белоруссию, Армению, Казахстан или Киргизию)
5. Ветеринарный сертификат Евросоюза или «Евросправка» (при полете в европейские страны)
6. Справка о племенной ценности
7. Родословная, метрика
8. Документ, подтверждающий право собственности на собаку, или доверенность

Некоторые ветеринарные документы действительны только несколько дней. Следите за тем, чтобы требуемые документы не потеряли актуальность к моменту отправления.

«За воспитание чувств» — именно с таким посвящением хотели установить памятник овчарке Пальме. И на самом деле история верной собаки затронула души многих людей, всколыхнув в них лучшее. По признанию одного из читателей под впечатлением от преданности собачьего сердца он вернулся забрать домой щенка, оставленного осенью на даче.

Пожалуйста, будьте ответственны. Относитесь бережнее к сердцу, отданному вам, даже если это (особенно если это) собачье сердце.

ИСТОРИЯ ВТОРАЯ. ИЗ СССР.

ПРО СОБАКУ, ПОТЕРЯВШУЮ ХОЗЯИНА В АЭРОПОРТУ, ДВА ГОДА ЕГО ПРОЖДАВШУЮ, ПРО СТАТЬЮ В СОВЕТСКОЙ «КОМСОМОЛКЕ» И ПРО ТО, ЧЕМ ЭТА ИСТОРИЯ ЗАКОНЧИЛАСЬ, БЛАГОДАРЯ ЧЕЛОВЕЧНОСТИ МНОГИХ СОВЕТСКИХ ЛЮДЕЙ, ЧЕЛОВЕЧНОСТИ, КОТОРАЯ СЧИТАЛАСЬ В ТУ ПОРУ НОРМОЙ ПОВЕДЕНИЯ ДЛЯ КАЖДОГО И ВСЕХ

Восточно-европейская овчарка по кличке «Пальма» была оставлена хозяином в аэропорту «Внуково» у трапа «Ил-18» в 1974 году. Статья в «Комсомолке» появилась в 1976 году. Середина семидесятых была ознаменована расцветом пробуржуазных косыгинских реформ, от которых большинству из нас, тем, кто не был «работником магазина, завскладом или воротилой теневого бизнеса», «жить становилось все лучше, все веселее».

Добавлю лишь, что история эта что ни на есть, взята из жизни советских людей, что историю эту мы читали и в семье, и на работе, в вузе, читали и обсуждали не раз и не два, переживали, собирались поехать и попробовать забрать собаку, ждавшую хозяина у трапов прибывающих в порт рейсов так долго и безнадежно. Читали в советской «Комсомолке», когда газета была заслуженно популярна во всех уголках Советского Союза.

Сегодняшняя «Комсомолка», сказать правду, позорит название, позаимствованное новой буржуазной газетенкой с тех легендарных для издания, советских времен, изменив суть газеты до неузнаваемости, упав до постыдного бросового бульварного желтого уровня пошлого чтива. Но, во времена, о которых идет речь в статье, «Комсомолка» была боевой молодежной газетой, очень популярной, выходящей огромными тиражами. Газета была широко известна и любима среди читателей разных возрастов и разных слоев советского народа.

Тогда, когда появилась статья о случае во Внуковском аэропорту, многие читатели писали в редакцию «Комсомольской правды», интересовались судьбой собаки Пальмы, просили поспособствовать, чтобы собаку можно было «усыновить и забрать к себе домой»…

ВОТ САМА СТАТЬЯ:

«ДВА ГОДА ЖДАЛА ХОЗЯИНА В АЭРОПОРТУ»

Юрий Рост. Статья про собаку, которая 2 года ждала хозяина в аэропорту Внуково, 1976 год.
29 мая 2014, 21:52
Автор:Юрий Рост, обозреватель «Новой».

ДВА ГОДА ЖДАЛА. СОБАКА КАК ГОСУДАРСТВО.

Фото Юрия Роста.

Вот какая история произошла когда-то в московском аэропорту «Внуково». Шла посадка на самолет «Ил-18», отлетающий куда-то на Север. Люди суетливо семенили за дежурной, спеша первыми сесть на тихие места в хвосте. Лишь один пассажир не торопился. Он пропускал всех, потому что летел с собакой. Аэродромные техники, свидетели этой истории, утверждали, что у человека на собаку билет был, но овчарку в самолет не пустили — не оказалось справки от врача. Человек доказывал что-то, уговаривал… Не уговорил. Тогда во «Внуково» он обнял пса, снял ошейник, пустил на бетон, а сам поднялся по трапу. Овчарка, решив, что ее выпустили погулять, обежала самолет, а когда вернулась на место, трап был убран. Она стояла и смотрела на закрытую дверь. Это была какая-то ошибка. Потом побежала по рулежной дорожке за гудящим «Илом». Она бежала за ним сколько могла. Самолет обдал ее горячим керосинным перегаром и ушел в небо. Собака осталась на пустой взлетной полосе. И стала ждать. Первое время она бегала за каждым взлетающим «Ильюшиным» по взлетной полосе. Здесь ее и увидел командир корабля «Ил-18» Вячеслав Александрович Валентэй. Он заметил бегущую рядом с бортом собаку, и хотя у него во время взлета было много других дел, передал аэродромным службам: «У вас на полосе овчарка, пусть хозяин заберет, а то задавят». Потом он видел ее много раз, но думал, что это пес кого-то из портовых служащих и что собака живет рядом со аэродромом. Он ошибся, собака жила под открытым небом, на аэродроме. Рядом со взлетной полосой, откуда было видно взлетающие «Илы». Позже, спустя некоторое время, она, видимо, сообразила, что уходящие в небо машины не принесут ей встречу, и перебралась ближе к стоянке. Теперь, поселившись под вагончиком строителей, прямо напротив здания аэровокзала, она видела приходящие и уходящие «Ил-18». Едва подавали трап, собака приближалась к нему и, остановившись на безопасном от людей расстоянии, ждала. Прилетев из Норильска, Валентэй снова увидел овчарку.

Человек, переживший Дахау, повидавший на своем веку много горя, он узнал его в глазах исхудавшей собаки. На следующий день мы шагали по летному полю к стоянкам «Ил-18». «Послушай, друг, — обратился командир к заправщику, — ты не видел здесь собаку?» — «Нашу? Сейчас, наверное, на посадку придет». — «У кого она живет?» — «Ни у кого. Она в руки никому не дается. А иначе ей бы и не выжить. Ее и ловили здесь. И другие собаки рвали, ухо у нее, знаете, помято. Но она с аэродрома никуда. Ни в снег, ни в дождь. Все ждет». — «А кто кормит?» — «Теперь все мы ее подкармливаем. Но она из рук не берет и близко никого не подпускает. Кроме Володина, техника. С ним вроде дружба, но и к нему идти не хочет. Боится, наверное, самолет пропустить». Техника Николая Васильевича Володина мы увидели возле самолета. Сначала он, подозревая в нашем визите неладное, сказал, что собаку видел, но где она, не знает, а потом, узнав, что ничего дурного ей не грозит, сказал: «Вон рулит 18-й, значит, сейчас придет». «Как вы ее зовете?» — «Зовем Пальма. А так, кто на аэродроме знает ее кличку?» «Ил-18», остановившись, доверчивал винты… От вокзала к самолету катился трап. С другой стороны, от взлетной полосы, бежала собака — восточноевропейская овчарка с черной спиной, светлыми подпалинами и умной живой мордой. Одно ухо было порвано. Она бежала не спеша и поспела к трапу, когда открыли дверь. «Если б нашелся хозяин, за свои деньги бы отправил ее к нему, — сказал Валентэй. — И каждый командир в порту взял бы ее на борт…» Собака стояла у трапа и смотрела на людей. Потом, не найдя, кого искала, отошла в сторону и легла на бетон, а когда привезли новых пассажиров, подошла вновь и стояла, пока не захлопнулась дверь.

Что было дальше?

Этот вопрос в той или иной форме содержался в каждом из многих тысяч писем, полученных редакцией той, старой «Комсомолки» после публикации «Два года ждет». Нет, хозяин не прилетел за Пальмой. Но все-таки нашелся. В Норильске пилоту Валентэю передали листок бумаги, исписанный печатными буквами без подписи. В записке говорилось, что год и восемь месяцев назад написавший ее человек летел из Москвы на Енисей через Норильск. Приметы собаки: левое ухо порвано и левый глаз больной. Эта деталь давала основание предположить, что писал и вправду бывший хозяин собаки: о том, что глаз у овчарки ранен, я никому не рассказывал. Из-за этого глаза, по утверждению хозяина, ему и не дали справки. Теперь, спустя два года, он, видимо, побоялся осуждения друзей и близких за то давнее расставание с собакой и не решился объявить о себе. За собакой он не собирался возвращаться, а хотелось идиллического финала. Он и наступил, правда, совсем другой. Сотни людей из разных городов собирались забрать собаку к себе домой, а улетела она в Киев. К моменту, когда доцент киевского пединститута Вера Котляревская с помощью аэродромных служащих добралась до Пальмы, собака была напугана чрезмерным вниманием и сочувствующих, и ретивых специалистов по отлову беспризорных животных, которых на активность спровоцировала публикация в старой газете, перепечатанная во всем мире. Нужно было преодолеть настороженность собаки и завоевать ее доверие. Дело было сложное. Котляревская проводила с Пальмой дни от зари до зари, проявляя терпение и такт. Настал день эвакуации. Овчарке дали снотворное и внесли в самолет. Веру Арсеньевну и Пальму сопровождал в пути добровольный помощник, врач-ветеринар Андрей Андриевский. Первое время Пальма чувствовала себя неуютно в новом киевском жилище. Но большая семья Котляревских хорошо подготовилась к приезду внуковской овчарки. Дома говорили тихо, чтобы не напугать собаку, не закрывали дверей комнат, чтобы она не чувствовала себя пойманной… Постепенно Пальма стала приживаться. Вера Арсеньевна записала в дневнике: «Очень уравновешенная собака, с устойчивой нервной системой и стойкой привычкой к человеку и дому». И еще одна запись, из дневника: «Дома подошла к спящей дочке, полизала щеку и осторожно взяла зубами за ушко». А потом у Пальмы появились щенки. Три.

СОБАКА КАК ГОСУДАРСТВО (Комментарий спустя годы)

Ну да! Она охраняет дом, защищает хозяина, хранит верность. У нее и конституция поведения есть, неизменная и выполняемая. Собаке как государству все равно, какой веры человек, богат он или беден, знаменит или безвестен. Она друг человеку и не нападает на него, если не бешеная. Похоже на идеальное, то есть нормальное, государство. А нашему уступает. В цинизме, вероломстве и способности быстро и выгодно приспособиться к новому хозяину. Что поделаешь — животное все-таки. Бескорыстно привязывается. И навсегда. Сорок примерно лет назад, осенью 74-го года, некий человек покинул на взлетном поле Внуковского аэропорта товарища (овчарку), потому что был воспитан в таком государстве. И улетел. А она осталась ждать. Два года зимой и летом, и в дождь подходила она к трапу прилетавших самолетов «Ил-18», на котором убыл ее подданный, и встречала его. Она соблюдала нравственный закон, хотя человек его нарушил. Не важно. Это был ее закон. Я написал об этой истории, миллионы читателей у нас и в мире всплакнули над судьбой Пальмы (как ее звали аэродромные работники и пилоты), и тысячи прислали деньги на поддержание жизни собаки, и тысячи хотели улучшить судьбу овчарки, враз ставшей мировой знаменитостью. Очень хотелось присоединиться к истории чужой любви и верности. Похвально. Между тем эти тьмы сочувствующих драматической жизни и желающих принять в ней немедленное участие могли бы удовлетворить свой гуманизм, обратив взор на жизнь тех, кто окружает их повседневно и нуждается в помощи. Но там необходимо было поведение, а они готовы были лишь к поступку. Вскрикнуть-то мы всегда в состоянии. Вскрикнуть и затихнуть до следующей остановки. Не готовы к проявлению чувств на протяжении всего пути. Посмотрите на собаку, на животное, исполненное достоинства, постоянства и верности. Этому «государству» с умными глазами мы нужны. А тому, с холодными, зачем? Зачем и они нам, верные Русланы, натасканные на тех, кто выходит из организованной колонны? Они и своих порвут за власть и богатую хавку. Пальма ждет на аэродроме, а мы бросили ее и боимся вернуться. Вернись, вернись, гражданин, в свою страну — она нуждается в тебе! Не бросай ее на произвол. Вы, что так переживали, сострадали и надеялись, остановите тех с петлями, крючьями и клетками. Пока можно. Найдитесь, как нашлись Вера Котляревская, терпением и любовью завоевавшая доверие овчарки, аэродромные техники и пилоты, спасшие когда-то собаку — как государство. Ей-богу, между государством и собакой есть общее: охранять дом, защищать хозяина и не воровать со стола.
——
novayagazeta.ru

источник: http://www.babyblog.ru/user/kozlovakate/61033

ФИЛЬМ О СОБАКЕ ПО ИМЕНИ ПАЛЬМА, ЖДАВШЕЙ ХОЗЯИНА ВО ВНУКОВСКОМ АЭРОПОРТУ ДВА ГОДА

Снят в 1989 году.
Хочется отметить, что фильм 1989 года сделан весьма подло, потому что во времена упадка и перед окончательным убийством СССР, задача мгновенно развернувшихся в сторону Иудушки Горбачева и его команды, некоторых деятелей искусства, была весьма незатейлива: уничтожать при помощи своих «нетленных кино-творений», в зрителе любую волю к сопротивлению, вселять в народ чувство безнадежности, обреченности и покорности своим будущим рабовладельцам. Для этого брались лучшие, желательно документальные и широко известные события прошлого, которые, как раз и доказывали, подтверждали наиболее ярко стойкость, глубину и красоту духа советских людей и победные, утверждающие человечность и жизненный оптимизм части истории «обрезались», если их невозможно было заменить на «слезливо-мелодраматические», мещанские «повороты сюжета», потому что история была слишком хорошо известна и свидетели ее были живы, они могли бы возмутиться «наваяенной нетленкой». Разве не та же повадка бывала и у Йозефа Геббельса? И не та ли повадка бывала и у «самого первого Иудушки-Хруща»? Так, например:

В каждой общеобразовательной школе, училище или институте были развешены лозунги с «изъятыми, обрезанными» словами В.И. Ленина (что искажало смысл сказанной когда-то Владимиром Ильичом фразы до неузнаваемости), — «Учиться, учиться и учиться, как завещал великий Ленин».

Когда на самом деле цитата из речи Владимира Ильича была несколько иной, а именно:

«Вся молодёжь вообще, которая хочет перейти к коммунизму, должна учиться коммунизму», — говорил Владимир Ильич на комсомольском съезде.
Речь, произнесённая Лениным на III съезде комсомола, стала почти программным документом молодёжи юного социалистического государства»
…

Почитав статью-первоисточник, а затем посмотрев фильм, Вы можете составить собственное мнение о глубине той пропасти безыдейности, липкого страха, безволия и меланхолического уныния, почти гипнотического сна, в которую мы погрузились во времена контрреволюции и реставрации.

Пропасти, в которую мы были вовлечены и, образно говоря, свалены одной огромной, не сопротивляющейся ничему и никому кучей-толпой.

Потому что такой образный подход к анализу ситуации не станет понятным на эмоциональном уровне, «безо всяких там научных коммунизмов и диалектик», лишь «человеку под общим наркозом, поданным анестезиологом от воробуржуа и кампании и готовым к обширной операции в области мозга и сердца».

«На привязи у взлётной полосы(1989)» (Watch on YouTube)

Заключение

В тот период, когда произошла рассказанная история, косыгинские реформы, подготовлявшие убийство СССР, шли более десяти лет. Многие из партийцев и комсомольцев пытались высказываться на собраниях в трудовых коллективах, либо на пленумах райкомов категорическое неприятие происходившего в стране. Протобуржуазная власть, лживо именующая себя «советской» и «социалистической», со многими высказывающимися обходилась очень плохо, попросту грубо «затыкая» и бесцеремонно «задавливая» высказывания и размышления подобного толка, особенно публичные, на партийных собраниях или пленумах, в корне.

И не нужно клеветать на партийцев и комсомольцев той поры, не нужно клеветать на честнейших беспартийных, которых было в те времена предостаточно. Советский народ, в памяти которого еще свежа была сравнительно недавняя война против иного, навязываемого силой немецко-фашистского штыка, буржуазного способа бытия, — а в случае с нападением на СССР немецко-фашистского полчища организованных в самую оснащенную и сытую по тем временам армию грабителей и убийц, крайне реакционного буржуазного управления, поправевшего и скатившегося до состояния нацизма и фашизма, — совсем не похожего на способ бытия в СССР, когда не только статья Советской Конституции о запрещении прав частной собственности на средства производства была одним из самых важных, главных факторов существования социалистического строя в стране, но и еще НОТ**, как и государственное социалистическое планирование обеспечивали тот способ бытия, который ценою потери более двадцати миллионов жизней советских людей отстоял Советский Народ и Советская Армия.

Потом настала изощренная «холодная война», результатом которой и было крушение нашей Атлантиды — Страны Советов. Советскую власть «легко» было потерять, пассивно наблюдая изъятие из Конституции статьи, запрещающей наличие собственности на средства производства. Цитата для сравнения:
«Собственность:
В СССР
Основу экономической системы СССР составляет социалистическая собственность на средства производства в форме государственной (общенародной) и колхозно-кооперативной собственности.
В РФ
В Российской Федерации признаются и защищаются равным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности.»

Но вернуть эту статью в Конституцию страны станет возможным лишь при применении силы, ибо катающиеся, как сыр в масле беззакония, грабежа и накопления бесконечной прибыли, новые русские буржуа совсем не склонны свое замечательно удобное положение изменять, отдав, как нам бы хотелось, украденную общенародную собственность на средства производства, добровольно и мирно.

Более того, ее вернуть будет сложнее, чем нашим предкам в 1917 году еще и потому, что новые русские буржуа, как и весь советский народ, имели опыт существования в условиях Советской власти в течение долгих (и таких коротких для нас с Вами!) десятилетий, власти, опирающейся на научную теорию марксизма, философии диалектики, исторического материализма и политической экономии, неплохо изучив эти законы и применяя теперь, когда капиталист добрался до высшей политической власти в стране, на практике.

Но, в какой-то степени, опыт Страны Советов и те же знания по научному коммунизму, полученные нами в большинстве своем в советских школах и вузах, имеется и у нас с вами. Единственная сила, которую никак не преодолеть никакому образованному буржуа или целому подкованному в марксизме классу капиталистов — сплоченность в коммунистические партийные ячейки, в Советы, действующие по принципам, изложенным в трудах основоположников научного коммунизма, в научных трудах по диалектическому материализму, материализму историческому и трудах по политической экономии классиков марксизма. А еще наше преимущество перед теми, кто основал первое в мире государство Социализма в том, что в отличие от первопроходцев, мы знаем, не только «как это устроено теоретически», но и «как это работает на практике» и какие неточности, ошибки или простое разгильдяйство в освоении теории и практики, какие просчеты в дисциплине, какие организационные промахи, могут привести к тому или иному крайне нежелательному результату, как и многочисленным безвозвратным потерям, порою, весьма страшным и кровавым.

Итого, подведем итог, «что нам нужно в данных трудных обстоятельствах делать».
1. Понимать суть научного коммунизма, как будто от его знания зависит наша собственная жизнь.
А она, эта ничтожная жизнь в рабстве у буржуа, и правда зависит от знания того, как ее изменить с наименьшими затратами сил и с наименьшими потерями.
2. Создать коммунистическую партию, взяв за образец проверенную и хорошо работающую модель ленинской РСДРП(б).
3. И победить, обретя нашу Атлантиду, или, как бы она ни называлась в будущем, нашу временно утраченную Социалистическую Отчизну.

ОТСТУПАТЬ БОЛЬШЕ НЕКУДА, ОТСТУПАТЬ НЕВОЗМОЖНО, УМРИ ИЛИ ПОБЕДИ.

PS

Краткое изложение теории марксизма для тех, кто в танке и не желает из него вылезать. Из данного наглядного пособия хорошо видно, что бывает с теми, кто не выучил научного коммунизма или выучил плохо, применив эту не выученную теорию на практике с грубейшими ошибками или вольными допущениями:

«Любимые эпизоды фильма Кин Дза Дза» (Watch on YouTube)

Целиком видеопособие можно изучить здесь:
http://youtu.be/I47CNxwlt9U?list=PLF153DD961218446B

ПРИМЕЧАНИЯ

*Трагедия А. С. Пушкина «Борис Годунов» (1831) заканчивается следующей сценой: боярин Масальский, один из убийц вдовы Бориса Годунова и ее сына, объявляет народу: «Народ! Мария Годунова и сын ее Феодор отравили себя ядом. Мы видели их мертвые трупы. (Народ в ужасе молчит.) Что ж вы молчите? Кричите: да здравствует царь Димитрий Иванович! (Народ безмолвствует.)»

**НОТ — организация труда на научной основе, научная организация труда

Елена Винокурова

Вот какая история произошла когда-то в московском аэропорту «Внуково». Шла посадка на самолет «Ил-18», отлетающий куда-то на Север. Люди суетливо семенили за дежурной, спеша первыми сесть на тихие места в хвосте. Лишь один пассажир не торопился. Он пропускал всех, потому что летел с собакой. Аэродромные техники, свидетели этой истории, утверждали, что у человека на собаку билет был, но овчарку в самолет не пустили — не оказалось справки от врача. Человек доказывал что-то, уговаривал… Не уговорил.

Тогда во «Внуково» он обнял пса, снял ошейник, пустил на бетон, а сам поднялся по трапу. Овчарка, решив, что ее выпустили погулять, обежала самолет, а когда вернулась на место, трап был убран. Она стояла и смотрела на закрытую дверь. Это была какая-то ошибка. Потом побежала по рулежной дорожке за гудящим «Илом». Она бежала за ним сколько могла. Самолет обдал ее горячим керосиновым перегаром и ушел в небо. Собака осталась на пустой взлетной полосе. И стала ждать. Первое время она бегала за каждым взлетающим «Ильюшиным» по взлетной полосе. Здесь ее и увидел командир корабля «Ил-18» Вячеслав Александрович Валентэй. Он заметил бегущую рядом с бортом собаку, и хотя у него во время взлета было много других дел, передал аэродромным службам: «У вас на полосе овчарка, пусть хозяин заберет, а то задавят». Потом он видел ее много раз, но думал, что это пес кого-то из портовых служащих и что собака живет рядом со аэродромом.

Он ошибся, собака жила под открытым небом, на аэродроме. Рядом со взлетной полосой, откуда было видно взлетающие «Илы». Позже, спустя некоторое время, она, видимо, сообразила, что уходящие в небо машины не принесут ей встречу, и перебралась ближе к стоянке. Теперь, поселившись под вагончиком строителей, прямо напротив здания аэровокзала, она видела приходящие и уходящие «Ил-18». Едва подавали трап, собака приближалась к нему и, остановившись на безопасном от людей расстоянии, ждала.Прилетев из Норильска, Валентэй снова увидел овчарку.

Человек, переживший Дахау, повидавший на своем веку много горя, он узнал его в глазах исхудавшей собаки. На следующий день мы шагали по летному полю к стоянкам «Ил-18». «Послушай, друг, — обратился командир к заправщику, — ты не видел здесь собаку?» — «Нашу? Сейчас, наверное, на посадку придет». — «У кого она живет?» — «Ни у кого. Она в руки никому не дается. А иначе ей бы и не выжить. Ее и ловили здесь. И другие собаки рвали, ухо у нее, знаете, помято. Но она с аэродрома никуда. Ни в снег, ни в дождь. Все ждет». — «А кто кормит?» — «Теперь все мы ее подкармливаем. Но она из рук не берет и близко никого не подпускает. Кроме Володина, техника. С ним вроде дружба, но и к нему идти не хочет. Боится, наверное, самолет пропустить».

Техника Николая Васильевича Володина мы увидели возле самолета. Сначала он, подозревая в нашем визите неладное, сказал, что собаку видел, но где она, не знает, а потом, узнав, что ничего дурного ей не грозит, сказал: «Вон рулит 18-й, значит, сейчас придет». «Как вы ее зовете?» — «Зовем Пальма. А так, кто на аэродроме знает ее кличку?» «Ил-18», остановившись, доверчивал винты… От вокзала к самолету катился трап. С другой стороны, от взлетной полосы, бежала собака — восточноевропейская овчарка с черной спиной, светлыми подпалинами и умной живой мордой. Одно ухо было порвано. Она бежала не спеша и поспела к трапу, когда открыли дверь. «Если б нашелся хозяин, за свои деньги бы отправил ее к нему, — сказал Валентэй. — И каждый командир в порту взял бы ее на борт…» Собака стояла у трапа и смотрела на людей. Потом, не найдя, кого искала, отошла в сторону и легла на бетон, а когда привезли новых пассажиров, подошла вновь и стояла, пока не захлопнулась дверь.
Что было дальше?

Этот вопрос в той или иной форме содержался в каждом из многих тысяч писем, полученных редакцией той, старой «Комсомолки» после публикации «Два года ждет». Нет, хозяин не прилетел за Пальмой. Но все-таки нашелся. В Норильске пилоту Валентэю передали листок бумаги, исписанный печатными буквами без подписи. В записке говорилось, что год и восемь месяцев назад написавший ее человек летел из Москвы на Енисей через Норильск. Приметы собаки: левое ухо порвано и левый глаз больной. Эта деталь давала основание предположить, что писал и вправду бывший хозяин собаки: о том, что глаз у овчарки ранен, я никому не рассказывал. Из-за этого глаза, по утверждению хозяина, ему и не дали справки. Теперь, спустя два года, он, видимо, побоялся осуждения друзей и близких за то давнее расставание с собакой и не решился объявить о себе. За собакой он не собирался возвращаться, а хотелось идиллического финала. Он и наступил, правда, совсем другой.

Сотни людей из разных городов собирались забрать собаку к себе домой, а улетела она в Киев. К моменту, когда доцент киевского пединститута Вера Котляревская с помощью аэродромных служащих добралась до Пальмы, собака была напугана чрезмерным вниманием и сочувствующих, и ретивых специалистов по отлову беспризорных животных, которых на активность спровоцировала публикация в старой газете, перепечатанная во всем мире. Нужно было преодолеть настороженность собаки и завоевать ее доверие. Дело было сложное. Котляревская проводила с Пальмой дни от зари до зари, проявляя терпение и такт. Настал день эвакуации. Овчарке дали снотворное и внесли в самолет. Веру Арсеньевну и Пальму сопровождал в пути добровольный помощник, врач-ветеринар Андрей Андриевский.

Первое время Пальма чувствовала себя неуютно в новом киевском жилище. Но большая семья Котляревских хорошо подготовилась к приезду внуковской овчарки. Дома говорили тихо, чтобы не напугать собаку, не закрывали дверей комнат, чтобы она не чувствовала себя пойманной… Постепенно Пальма стала приживаться. Вера Арсеньевна записала в дневнике: «Очень уравновешенная собака, с устойчивой нервной системой и стойкой привычкой к человеку и дому». И еще одна запись, из дневника: «Дома подошла к спящей дочке, полизала щеку и осторожно взяла зубами за ушко». А потом у Пальмы появились щенки. Три.

Источник