Лирический герой в поэзии лермонтова сочинение 10 класс по литературе

Сочинения
По литературе
Лермонтов
Лирический герой Лермонтова

Сочинение Лирический герой Лермонтова (в поэзии, стихотворениях)

Михаил Юрьевич Лермонтов творил в рамках направления романтизм, поэтому для лирики писателя характерен романтический лирический герой. Герой Лермонтова обладает всеми необходимыми многообразными чертами романтического героя.

Самая яркая из них — это одиночество. Лирический герой Лермонтова всегда одинок, а в произведениях «Дума», «И скучно и грустно…» одиночество становится обязательным условием его жизни, принципом. Причиной одиночества является стремление к самоанализу, изучению себя, которое, по мнению поэта, не всегда заканчивается хорошо. При этом эти черты характерны для поколения Лермонтова, поэтому в этом отношении его лирический герой — это портрет поколения, собирательный образ.

Лирический герой Лермонтова всегда с чем-то борется. Например, в стихотворении «Парус» судно сперва борется с бурной стихией, а затем само ищет бури. Это идеально описывает лирического героя автора, который сам не понимает, чего он хочет. Постоянный самоанализ приводит к разладу в его душе, психологическому кризису.

Лирический герой Лермонтова всегда противопоставлен окружающим, как, например, в стихотворении «Как часто пестрою толпою окружен…» он сравнивается с толпой, одетой в маски. Образ маски символизирует праздность окружающего мира, его бездуховность, аморальность, которые были неприемлемы для лирического героя.

С этой темой связана и тема смерти, которая рассматривается автором как гибель духовная. По мнению автора, самое страшное, что может случиться с человеком — это развращение праздной жизнью, бездуховность и сосредоточенность на мирских ценностях, которые ведут к моральному разложению личности. Лирический герой Лермонтова всегда боялся, что его идеалы не претворятся в жизнь, а его личность окунётся в пучину обыденности и пошлости.

Бунтарская сущность героя проявляется и в его неверии в Бога. Например, в произведениях «Демон» и «Мцыри». Именно это и является причиной их неопределённости в этом мире, именно неверие и заставляет лирических героев бродить по миру, чтобы найти покой и умиротворение.

На примере поэмы «Мцыри» видно, что на лирического героя влияет природа. Он вдохновляется её красотой и ищет у неё силы, стимул жить и бороться.

Лирический герой Лермонтова — это сложный романтический образ, для которого характерно одиночество, борьба, противопоставление окружающим и единение с природой.

Лирический герой Лермонтова

Несколько интересных сочинений

Сочинение Какова роль исторических памятников?
У человечества всегда была потребность ставить памятники. Особенно часто их возводили в честь знаменитых исторических деятелей. В нашей стране такие памятники есть во всех больших и малых городах. Какова же роль этих сооружений?
Анализ рассказа Житкова Как я ловил человечков
Произведение Бориса Степановича Житкова «Как я ловил человечков» — увлекательное, легкое для восприятия человека любого возраста, так как является знакомым каждому читателю своим эпизодом, ситуацией, в которой мог оказаться в детстве любой человек.
Сочинение Можно ли простить измену в любви
В жизни существует множество вечных тем и проблем, на которые человек никогда не найдёт ответы. Например, война и мир, любовь и ненависть, добро и зло. Можно бесконечно рассуждать на эти темы
Мой друг Вася от имени Валека (сочинение Короленко Дети подземелья)
Меня зовут Валик. Я живу в городском подземелье с самого раннего детства из-за бедности. Родители мои умерли, зато у меня есть младшая сестричка, которую многие ласково называют Марусей. Жизнь у нас очень тяжелая, но мы, если быть честным, привыкли.
Образ и характеристика Ковалева в рассказе Нос Гоголя сочинение
Основным персонажем произведения является Ковалев Платон Кузьмич, представляющийся писателем в образе коллежского асессора.

Источник

Сочинения
По литературе
Лермонтов
Лирический герой Лермонтова (в поэзии, стихотворениях)

М.Ю.Лермонтов — выдающийся поэт 19 века. Его лирика включена в школьную программу и известна по всему миру, однако так было не всегда. За свою недолгую жизнь поэт прошёл через множество испытаний, что отразилось на его творчестве. Оно на удивление органично и целостно, не терпит коренных изменений с течением жизни М.Ю.Лермонтова. Его лирический герой – всегда одинокий, страждущий в поисках истины романтик, способный идти наперекор общественному мнению.

Вспомним героя романтической поэмы Лермонтова «Мцыри», главный герой которой — юноша, живущий в монастыре. Лермонтов воплощает в его образе много автобиографического, поэтому Мцыри так горячо влюблён в свою свободу, не согласен променять одну вольную жизнь на две монастырских. Это сильный и смелый юноша, способный на великие свершения, если бы не его горькая и трагичная участь.

За свою смелость, открытое осуждение общества Лермонтов нередко подвергается осуждениям и гонению. Так, лирический герой в его произведении «Узник», всеми покинутый и оказавшийся в темнице, страдает от своего одиночества:

«Одинок я — нет отрады: Стены голые кругом»

С ролью одинокого, непризнанного и осуждаемого поэта Лермонтов быстро свыкается, что в целом присуще поэтам-романтикам. В своём творчестве он часто прибегает к теме «масок и маскарада», осуждая светское общество за его лживость и лицемерие. В произведениях поэт выражает готовность принять на себя осуждение, но закрывать глаза на обман и несправедливость он не способен.

Так, в стихотворении «Дума» Лермонтов сокрушается о судьбе своего поколения. Молодые люди ведут праздную жизнь, не имеющую особой цели и предназначения:

Его грядущее — иль пусто, иль темно…

Они не находят наслаждения в высоком искусстве, подвигах и сражениях, развлечения и балы становятся для них привычным времяпрепровождением, но и от него они не получают удовольствия, а занимаются им лишь по привычке. Лирический герой Лермонтова принадлежит этому поколению, но не согласен с ним. Он страдает, заранее предрекая этим людям печальный исход: потомки лишь посмеются над ними, ведь поводов для уважения к предкам у них не окажется.

Таким образом, лирический герой Лермонтова всегда видит и чувствует больше других людей, но его дар становится ловушкой, из которой невозможно выбраться. Он постоянно обличает людские пороки, указывает им истинный путь, но за это получает в ответ лишь осуждение и ненависть.

2 вариант

Можно с уверенностью говорить о том, что у каждого писателя присутствует свой неповторимый стиль. Это может проявляться в том, какие художественные приемы и стили он применяет, а также, сюда входит манера описания персонажей, их образы и внутренний мир. Говоря о произведениях, написанных в поэтических формах, стоит сказать, что для них можно подобрать соответствующий образ «лирического героя». Стоит отметить, что в каждой эпохе присутствовали свои лирические герои, и соответственно, их моральные и этические принципы отличались друг от друга. Интересным является то, что в классицистической литературе, данные герои показаны весьма интересно и индивидуализировано. Из русских поэтов, которые старались подчеркнуть образ лирических персонажей, можно выделить Михаила Лермонтова, который опирался на романтические тенденции своих реалий. Стоит сказать, что с течением времени, данный образ перетекал из одного образа в другой, и становился нечто особенным каждый раз.

Стоит сказать, что в его раннем творчестве были замечены черты лирических персонажей, которые вбирали в себе черты западных героев. В тот момент времени, данные образы героев получались весьма смелыми и неуступчивыми. Они старались действовать решительно, надежно и быстро. Они не хотели мириться с несправедливостью мира, жили одинокой и свободолюбивой жизнью, и старались делать все возможное, чтобы выстраивать свой собственный мир, в котором они чувствовали бы счастливыми людьми.

Можно добавить и то, что лирические герои в произведениях настроены весьма неприветливо к окружающему миру, обществу и реальности. Они не могли принимать реальность в той форме, какой она существовала. Герои хотели изменить ее в лучшую сторону, и для этого, соответственно, им потребовалось бы совершать революционные изменения. Так как их не могло понять подавляющее большинство людей, они выбирали одинокое и свободное существование, отчего порой очень сильно страдали. Уникальность героев заключалась в том, что они не могли подстраиваться под общество, из-за того, что их морально-этическая система ценностей находилась на совершенно ином уровне. Многие из них верили в то, что со временем все может измениться к лучшему, однако, они также понимали и то, что для этого должно измениться сознание людей. В произведении герои оказались непонятыми и непринятыми практически никем. Автор выделял их из окружения, и наделял замечательными чертами души.

9 класс

Также читают:

Картинка к сочинению Лирический герой Лермонтова (в поэзии, стихотворениях)

Лирический герой Лермонтова (в поэзии, стихотворениях)

Популярные сегодня темы

Чичиков у Коробочки — анализ эпизода поэмы Мертвые души Гоголя сочинение
Среди помещиков, с которыми познакомился Чичиков в поисках своего особенного товара, оказалась одна женщина. Прежде Чичиков ничего не слышал о помещице Коробочке и в гости к ней не собирался.
Сочинение Морозка в романе Фадеева Разгром характеристика образ
Небольшой рассказ «Метелица», написанный А.А. Фадеевым, развернулся в грандиозный роман «Разгром» о временах Гражданской войны в Уссурийском крае.
Тема любви в романе Война и мир Толстого
Любовь, пожалуй, бесспорно одна из самых часто встречающихся направлений в литературе. Причем любовь абсолютно разного характера: к семье, родной земле, любимому человеку.
Анализ произведения Юшка Платонова 7 класс
Андрей Платонов, замечательный писатель, который может так явно и глубоко раскрыть тему доброты человеческой души. Все его произведения пронизаны искренними и дружелюбными чувствами
План к рассказу Путешествие Алисы Булычева
XXI-й век подходит к завершению. Алиса Селезнёва – дочь знаменитого биолога космического масштаба! Она мечтает стать членом экипажа в следующей экспедиции отца, цель которой – сбор редких животных со всей галактики

Источник

Лирический герой в поэзии М. Ю. Лермонтова

Лермонтов начинал как романтик, подражал в стихах Пушкину и Байрону. Он позаимствовал многие пушкинские образы, но развил их совершенно особенным образом, отличным от манеры Пушкина.

Каков лирический герой Лермонтова? Как и для всех поэтов в целом, это поэтический образ, в котором можно увидеть три начала: тот, кто чаще всего называет себя в стихотворениях (лирическое «я»); образ, проходящий через всю лирику поэта; отражение личности самого поэта (но вовсе не тождественно равное самому поэту). Между лирическим героем и личностью самого поэта нужно искать не биографическое сходство, а глубокое внутреннее родство, ведь иногда эти личности могут очень сильно расходиться. Например, если сопоставить факты реальной и художественной (те сведения, которые можно найти в художественных произведениях) биографий поэта, то разительный контраст будет виден сразу же.

В стихотворении «Узник» (1837) лирический герой выступает в роли узника, мечтающего о свободе:

Отворите мне темницу,

Дайте мне сиянье дня <…>.

Лирический герой Лермонтова уникален. Он удивительно цельный, это единая личность, проходящая через всю лирику поэта. Не каждый поэт может похвастаться этим, даже у Пушкина лирический герой меняется на протяжении творческого пути.

Мир лирического героя Лермонтова составляет постоянная и напряженная борьба полярно противоположных начал:

он мечтает о свободе, но в тоже время говорит о ее отсутствии;
он хотел бы любить, но любовь трагична;
хотел бы почувствовать единство с миром, а вместо этого бросает вызов обществу;
хотел бы почувствовать себя частью жизни, но ощущает глубочайшее одиночество;
хотел бы ощутить единство с миром природы, но понимает, что человеку нет места в ее гармонии;
постоянно чувствует стремление к вере и обращается к поиску Бога, но и здесь его ждет разочарование.

Мотив одиночества очень силен в творчестве Лермонтова. Лирический герой обречен быть одиноким в любви, ведь он в ней разочарован:

Любить… но кого же?.. на время — не стоит труда,

А вечно любить невозможно.

(«И скучно, и грустно», 1840)

Помимо любовной лирики, очень ярко тема одиночества проявляется в стихотворениях «Узник», «Листок», «Выхожу один я на дорогу» и многих других.

В стихотворении «Утес» (1841) Лермонтов сравнивает себя с одинокой скалой, выражая весь масштаб своего одиночества:

Но остался влажный след в морщине Старого утеса. Одиноко Он стоит, задумался глубоко

И тихонько плачет он в пустыне.

Также в лирике Лермонтова часто встречается тема одиночества личности внутри целого поколения. В стихотворении «Дума» автор говорит о безыдейности, пассивности и вялости своего поколения:

Едва касались мы до чаши наслажденья,

Но юных сил мы тем не сберегли;

Из каждой радости, бояся пресыщенья,

Мы лучший сок навеки извлекли.

Это основные черты, характерные для лирического героя Лермонтова, который бросает вызов всему миру, находя себя лишь в борьбе и в отрицании. Мотив борьбы очень ярко проявился в стихотворении 1836 года «Парус». Парус — это символ мятущейся души лирического героя. Он сначала борется со стихией, а когда она умолкает, будто бы просит ее вернуться, как будто в борьбе с ней и заключается весь смысл его существования:

Под ним струя светлей лазури,

Над ним луч солнца золотой: —

А он, мятежный, просит бури,

Как будто в бурях есть покой!

Источник

Герой поэзии Лермонтова смел и вольнолюбив, он жаждет нового, он романтик. Но увлечение романтизмом — отражение не жизненного, а духовного опыта поэта. Лирический герой предстает как герой своего времени, он выражает в себе самые важные черты целого поколения, он — образ поколения, он узнаваем и нужен современникам. В лирическом герое всегда есть черты, свойственные многим людям, в какое бы время они ни жили. А лермонтовский герой становится нужен не только современникам, но и последующим поколениям.
Лирический герой Лермонтова уникален. Он удивительно цельный, это единая личность, проходящая через всю лирику поэта. Не каждый поэт может похвастаться этим, даже у Пушкина лирический герой меняется на протяжении творческого пути.
Мир лирического героя Лермонтова составляет постоянная и напряженная борьба полярно противоположных начал:
он мечтает о свободе, но в тоже время говорит о ее отсутствии;
он хотел бы любить, но любовь трагична;
хотел бы почувствовать единство с миром, а вместо этого бросает вызов обществу;
хотел бы почувствовать себя частью жизни, но ощущает глубочайшее одиночество;
хотел бы ощутить единство с миром природы, но понимает, что человеку нет места в ее гармонии;
постоянно чувствует стремление к вере и обращается к поиску Бога, но и здесь его ждет разочарование.
Мотив одиночества очень силен в творчестве Лермонтова. Лирический герой обречен быть одиноким в любви, ведь он в ней разочарован:
Любить… но кого же?.. на время — не стоит труда,
А вечно любить невозможно.
(«И скучно, и грустно», 1840)
Помимо любовной лирики, очень ярко тема одиночества проявляется в стихотворениях «Узник», «Листок», «Выхожу один я на дорогу» и многих других.
В стихотворении «Утес» (1841) Лермонтов сравнивает себя с одинокой скалой, выражая весь масштаб своего одиночества:
Но остался влажный след в морщине Старого утеса. Одиноко Он стоит, задумался глубоко
И тихонько плачет он в пустыне.
Также в лирике Лермонтова часто встречается тема одиночества личности внутри целого поколения. В стихотворении «Дума» автор говорит о безыдейности, пассивности и вялости своего поколения:
Едва касались мы до чаши наслажденья,
Но юных сил мы тем не сберегли;
Из каждой радости, бояся пресыщенья,
Мы лучший сок навеки извлекли.
Это основные черты, характерные для лирического героя Лермонтова, который бросает вызов всему миру, находя себя лишь в борьбе и в отрицании. Мотив борьбы очень ярко проявился в стихотворении 1836 года «Парус». Парус — это символ мятущейся души лирического героя. Он сначала борется со стихией, а когда она умолкает, будто бы просит ее вернуться, как будто в борьбе с ней и заключается весь смысл его существования:
Под ним струя светлей лазури,
Над ним луч солнца золотой: —
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!

Поэзия Лермонтова начала формироваться в эпоху романтизма, которая и оказала огромное влияние на творчество поэта.
Чаще всего перед нами герой внутренне одинокий и противостоящий окружающему миру. Лирический герой Лермонтова – вечный странник, его удел изгнание, вынужденное или добровольное. Его путь не имеет конечного пристанища, это вечный поиск, вечное стремление, но никогда не обретение. В стихотворении «Парус» прежде всего обращает на себя внимание абсолютная неслиянность мира природы и мира лирического героя. «В тумане моря голубом» – так предстает мир первой строки. Само слово «туман», а также эпитет «голубом» указывает на покой, умиротворение, в то время как парус находиться на перепутье между родным краем и «далекой страной», между прошлым и будущим.
Море второй строфы бурное, играющее волнами, говорит о жизни, движении, в то время как строчки «увы, он счастия не ищет и не от счастия бежит» отражают состояние потерянности героя, находящегося в тупике. Мир природы третьей строфы – яркий, праздничный, ликующий, но именно такой мир, в котором, казалось, можно быть счастливым, абсолютно отвергаем парусом, который жаждет прямо противоположного – стояния бури. В этом живом, изменяющемся, то бурном и неукротимом, то праздничном и умиротворенном мире парус одинок. Он находится между взаимоисключающими «половинками» мира: бурей и покоем, чужой далекой страной и родным краем, прошлым и будущим. Ни одна из этих «половинок» не станет для паруса берегом: желание его найти покой в буре обречено не потому, что буря невозможна, а потому, что и в буре парусу не найти счастья, на что указывает скептическое и горькое «как будто» в последней строке.
Для лирического героя Лермонтова не остается в мире вещей, существование которых несло бы ему радость и успокоение. В стихотворении «И скучно и грустно» все: желания, любовь, страсть, радость, муки – переходящее, обессмыслено, в мире остались лишь одиночество, пустота, скука и грусть. Разочарование в человеческих чувствах, разочарование в самой жизни неотделимо от разочарования в самом себе. Для героя ни где не находиться опоры – и в своем внутреннем мире тоже.
Человек у Лермонтова всегда испытывает душевные муки и страдания. Он задаётся вопросом, где истинный смысл жизни, да есть ли он вообще. Лирическому герою сложно понять стремления людей и цель их жизни. Он испытывает горечь и боль за свое поколение, которому суждено жить в безрадостной действительности, отнимающей у человека возможность действия, борьбы. Герой видит, что у него нет ясных идеалов. Стихотворение «Выхожу один я на дорогу» начинается с описания величественной и пустынной ночной природы. Это не пейзаж природы в обычном понимании этого слова, это описание особого мира космоса, Вселенной. Величие, покой, гармония мира рождает желание гармонии и в душе поэта, уставшей от боли и горечи. Сон, покой – это особое состояние души, когда человек остается наедине с собой и миром, состояние самоуглубления, саморастворения в природе, которое по Лермонтову, и есть сама жизнь.

Лирический герой у каждого поэта свой, его характер зависит от его индивидуального мироощущения, а образ лирического героя претерпевает изменения в процессе эволюции мировосприятия автора или же его творческого пути. В мыслях и настроениях лирического героя всегда есть характерность или обобщённость, определяющая весь облик героя. Лермонтовский герой обладает особым внутренним единством и цельностью. Поскольку лирика Лермонтова явилась взлётом русского романтизма, то лирический герой поэта — это герой-романтик, наделённый всеми отличительными чертами романтика: он борец, страдалец, мятежник, он уверен в своей избранности:
Я рождён, чтоб целый мир был зритель
Торжества иль гибели моей…
Однако особенно сильна в образе романтического героя Лермонтова тема одиночества:
Одинок я — нет отрады:
Стены голые кругом,
Тускло светит луч лампады
Умирающим огнём.
Мотив одиночества, вырастающий в целую тему, звучит на протяжении всей лирики поэта, начиная с юношеского «Одиночества» (1830) и кончая одним из последних стихотворений — «Выхожу один я на дорогу…».
В стихотворениях ранней поры лирический герой несёт в себе биографические черты автора, переживания героя максимализи- рованы, что подчёркивает романтическую суть лирики этого периода. Центральный образ стихотворения «Парус» двупланов — это и парус, что «белеет в тумане моря голубом», и одновременно человек с определённой судьбой и характером, размышления о котором составляют главный смысл стихотворения. Парус — образ аллегорический, символизирующий вечное стремление человека к высшим идеалам, к действию, жажду свободы, борьбы; странничество, бесприютность, одиночество — вот качества и состояния, которые характерны для лирического героя Лермонтова. Герой сочувствует и гордится « мятежным », непокорным судьбе парусом, обречённым на вечное одиночество.
Одиночество человека в мире и стремление лирического героя к действию нашли своё отражение и в стихотворении 1838 года «Дума», однако здесь идея принципиального одиночества личности тесно связана с темой поколения в целом. Герой Лермонтова чувствует свою разобщённость со светской толпой и с поколением, к которому принадлежит. Он обличает пороки этого общества: равнодушие к добру и злу, усталость от бездеятельной жизни, отсутствие мужества и гордости. По мысли лирического героя, главное несчастье его современников в том, что им в наследство достались «ошибки отцов», предавших идеалы верности и дружбы. Каков же выбор для мыслящего человека, обречённого на поражение? Это уход в себя, в личностный мир. Эгоистическое «я» становится мерилом жизни, а эгоистическое отношение к жизни — знамением времени. По мысли лирического героя, трагедия поколения в том, что, переняв бездеятельность прошлого, оно не способно что-либо оставить будущему, за что его ждёт историческое возмездие — осуждение потомка:
Толпой угрюмою и скоро позабытой
Над миром мы пройдём без шума и следа,
Не бросивши векам ни мысли плодовитой,
Ни гением начатого труда.
Таким образом, лирический герой высказывает отрицание действительности.
В стихотворении «Как часто, пёстрою толпою окружён…» герой Лермонтова противопоставляет окружающей действительности мир своей мечты, «царство дивное», и оттого конфликт лирического персонажа с внешним миром становится более явным. Этот идеал прекрасного живёт в душе поэта и не позволяет ему примириться с фальшивым, порочным обществом, которое может вызвать лишь презрение и негодование. Лирический герой не принимает этот мир ¦ бездушных людей», где нет естественности и искренности («затверженные души »), нет живого чувства — его заменяет холодный разврат (¦бестрепетные руки» красавиц городских).
Романтический конфликт личности и общества усилен у Лермонтова глубоким внутренним конфликтом лирического героя, противоборством контрастных начал в душе человека, поэтому не случайно, что любимым жанром Лермонтова является монолог-исповедь (¦Монолог», «Молитва», «И скучно и грустно…»). В элегии «И скучно и грустно…» тема одиночества расширяется и дополняется мотивами усталости и безысходности. Это стихотворение наполнено афористическими сентенциями, в которых чувствуется фатальная обречённость и разочарованность героя в жизни:
И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг, —
Такая пустая и глупая шутка…
В «минуту душевной невзгоды» лирический герой пытается и не может найти вокруг «души родной», его некому поддержать, поэтому им овладевает дух уныния, герой впадает в состояние рефлексии, он скучает в настоящем и ни к чему не стремится в будущем.
Лермонтов отражал в своей лирике и проблемы общественной жизни. Так, в стихотворении 1841 года «Родина» надежды и «отрадные мечтанья» лирического героя связываются не с войнами и «гордым покоем» государства, а с народом. Герой Лермонтова, отрицая Россию «голубых мундиров», утверждает Россию крестьянскую, народную, при этом чёткость в описании официальной России заменяется неопределённостью, лирический герой не может сам объяснить своих чувств: «Но я люблю — за что, не знаю сам». Стремление к единству с народом раскрывается в панораме необъятной деревенской России, рождает горячую, нежную любовь к родной природе, к родным просторам с мелькающими вдоль просёлочных дорог «дрожащими огнями печальных деревень», с «дымком спалённой жнивы», с обозом, кочующим в степи, с «четой белеющих берёз», к простому народу, неустанному и в труде, и в веселье. Таким образом, перед нами возникает образ лирического героя — вечного странника, гонимого со своей Родины и в то же время бесконечно преданного ей.
Тема Родины неразрывно связана с темой родной природы. Пейзажная лирика М. Ю. Лермонтова наполнена одухотворённой красотой, которая является источником душевных сил. В стихотворении «Когда волнуется желтеющая нива…» лирический герой испытывает умиротворяющее воздействие «румяного вечера», «златого утреннего часа», когда кивают головками ландыши и свежий лес шумит при звуке ветерка. Проявление гармонии в природе даёт знак поэту на возможность гармонии в мироздании и собственной душе. О внутреннем просветлённом состоянии лирического героя Лермонтов говорит в последних четырёх строках:
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе,
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу Бога…
Поиски гармонии, духовной близости и понимания нашли своё отражение в теме любви и дружбы. Герой испытывает страсть и страдания, которые сопровождают чувство любви. Так, в стихотворении «Нет, не тебя так пылко я люблю…», посвящённом Екатерине Быховец, лирический герой вспоминает свою любимую, «подругу юных дней», которая представляется, скорее, как умершая: разлука оказалась для женщины сродни смерти — продолжающаяся жизнь проходит в печальном молчании, «уста её давно немые», «в глазах огонь угаснувших очей». Если в данном стихотворении речь идёт прежде всего о чувствах и переживаниях самого лирического героя, тов «Молитве» 1837 года лермонтовский герой молится прежде всего о счастье дорогой ему женщины, хотя и сам нуждается в заступничестве:
Не за свою молю душу пустынную,
За душу странника в свете безродного;
Но вручить хочу деву невинную
Теплой заступнице мира холодного.
В аллегорическом «Утёсе» (1841) тема шире, чем просто любовная. Последние слова стихотворения — «в пустыне», то есть месте, где никого рет» — таким образом Лермонтовым вводится тема одиночества, дополняющая любовную тему. Состояние утёса соотносимо с основными чертами лирического героя Лермонтова: мучительное переживание одиночества, ощущение бесприютности, бесплодности существования, мёртвая скука, жгучая и бессменная печаль и тоска.
Стихотворение 1841 года «Выхожу один я на дорогу…» можно считать заключительным произведением, в котором мотивы одиночества доведены до вселенских масштабов. Природа кажется здесь почти космически масштабной, «голубое сияние» придаёт земному пейзажу вселенскую широту: это не просто конкретный пейзаж, не описание звёздной пустынной ночи в горах, а мир, Вселенная, открывшаяся взору лирического героя во всём своём великолепии. В стихотворении природа олицетворяет для героя то, к чему он стремится, но чего не находит в жизни людей: свободу, вечную красоту, гармонию, — он жаждет слияния с ней. Неудовлетворённость жизнью, неверие в возможность счастья заставляют лермонтовского героя искать покоя, но его стремление «забыться и заснуть» проникнуто не мрачной мыслью о смерти, а просветлённым желанием раствориться в природе. Его мечта о свободе, неувядающей любви и вечной жизни кажется достижимой:
Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть;
Я ищу свободы и покоя!
Я б хотел забыться и заснуть!
В этих строках звучит смертельная тоска, трагической усталостью веет от всего стихотворения.
Одно из последних произведений М. Ю. Лермонтова, в котором поэт подводит итоги своей творческой деятельности, — «Пророк» (1841). Влияние пушкинского «Пророка» несомненно, однако стихотворение Лермонтова не похоже на него ни по содержанию, ни по стилю. Лермонтовский герой тщетно пытался «глаголом жечь сердца людей », но люди гонят его прочь, его слушают только звёзды в пустыне, где ему покорна «тварь… земная». Пророка презирают люди, считая его * глупцом », Бог с ним не говорит. Теперь поэт — «осмеянный пророк» («Поэт»), одиночество — его удел. Однако герой Лермонтова остаётся пророком и тогда, когда ему не верят, ибо сам он верен себе и.« завету предвечного ». Поэтому и достоинство пророка, поруганного «толпой», для автора несомненно.
Нередко лирический герой Лермонтова — это демон, символ всех сил зла, но в то же время это и не первоисточник зла, а его порождение («Мой Демон»). Он противопоставлен силам добра, всему прекрасному. На миг озаряя красотой и совершенством, он исчезает, оставляя в душе неясную тревогу и печаль:
И гордый демон не отстанет,
Пока живу я, от меня,
И ум мой озарять он станет
Лучом чудесного огня;
Покажет образ совершенства
И вдруг отнимет навсегда
И, дав предчувствие блаженства,
Не даст мне счастья никогда.
В стихотворениях Лермонтова зло — это символ окружающего мира, враждебного всему живому, чистому и честному.
Лирический герой поэзии М. Ю. Лермонтова предстаёт перед нами одиноким человеком, страдающим от своего одиночества и невозможности быть понятым людьми. Это трагическое ощущение лишает его любви и искренних дружеских связей, даже мир и природа враждебны герою. Такое самоосмысление было свойственно мироощущению романтиков, традициям которых следовал М. Ю. Лермонтов на протяжении всего творчества. Проследив развитие образа лирического героя М. Ю. Лермонтова, можно заметить, что если в начале поэтического пути лирический герой — юноша-максималист, которому присущи утрирование происходящего, гиперболизация переживаний, то в творчестве зрелого периода лирический герой становится ближе к людям, усиление масштабов отрицания до вселенских размеров не удаляют лирического героя от земных реалий. В зрелой лирике Лермонтова возникают мотивы умиротворённости, приятия жизни, которые, однако, чередуются с мотивами бунтарства, непримиримости, трагической разобщённости двух миров, пришедшими из лирики раннего периода.

Михаил Юрьевич Лермонтов – мой любимый поэт. Когда я читаю его стихи, то как бы переношусь в таинственный мир, в котором важен каждый звук, каждое слово, каждое движение его души. В такой поэзии можно найти ответ на любой волнующий тебя вопрос. К ней обращаешься в трудные минуты жизни за советом, нравственным наставлением. Здесь можно почерпнуть что-то новое, ощутить то, что ты сам являешься частицей этого необъятного мира. Читая стихи Лермонтова, я всякий раз ловлю себя на мысли, что они не созданы человеком, а как бы возникли из самой природы, поэтому существуют вечно.
В чем же секрет его поэтического дара? Я думаю, что он заключается в постоянном одиночестве Лермонтова, преследовавшем его с детства, поэтому стихи пронизаны глубоким отчаянием, болью и скрытой силой.
Это энциклопедия чувств и переживаний, лирический дневник, в котором запечатлены самые незаметные изменения состояния души. Здесь и любовь, и отчаяние, и гнев, и скорбь, и грусть. В стихотворении “И скучно и грустно” поэт размышляет о смысле жизни, ее жестокости, быстротечности и непредсказуемости:
И скучно и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды.
Желанья. что пользы напрасно и вечно желать?
А годы проходят – все лучшие годы!
В душе лирического героя все рушится, он приходит к выводу о полной бессмысленности и ненужности жизни, бренности всего земного, ничтожности человека: И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг, – Такая пустая и глупая шутка.
Лермонтовская поэзия многолика. Поражает то, как поэт образно и доступно объяснялся в любви к России, раскрывал глубину своего чувства. Поэт и гражданин, он страдал и переживал, искал ответы на наиболее злободневные вопросы, связанные с судьбой Отечества. Но отношение к Родине у него было противоречивым. Он гордился ее историческим прошлым, героизмом и мужеством народа, защищавшего свою землю до последнего вздоха. Лермонтов любил необъятные просторы России, ее природу. Ему были дороги и милы степи, безбрежные леса и реки:
Люблю дымок спаленной жнивы,
В степи ночующий обоз
И на холме средь желтой нивы
Чету белеющих берез.
Поэт ненавидел самовластие и тиранию, презирал свое поколение, не способное к борьбе. Эти мысли звучат в “Думе”:
К добру и злу постыдно равнодушны,
В начале поприща мы вянем без борьбы:
Перед опасностью позорно малодушны
И перед властию – презренные рабы.
Лермонтов был в отчаянии, так как не видел правильного и благополучного пути, по которому могла бы пойти Россия. Его не удовлетворяло ее настоящее, но и не менее безотрадным представлялось будущее. Страдания поэта усиливались в связи с тем, что современники не понимали главного:
Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.
Он сознавал свою отчужденность и одиночество. Эти мотивы воплотились в ряде основных образов его поэзии: парусе, пустыне, пальме, утесе и многих других. В стихотворении “Листок” Лермонтов сравнивал свою судьбу с судьбой одинокого листка, обреченного, как и он сам, на скитания:
Дубовый листок оторвался от ветки родимой
И в степь укатился, жестокою бурей гонимый;
Засох и увял он от холода, зноя и горя
И вот наконец докатился до Черного моря.
О своей неприкаянности поэт говорил в стихотворении “Парус”. Он предпочитал жизнь, полную радостей и страданий, спокойному, равнодушному существованию:
Под ним струя светлей лазури,
Над ним луч солнца золотой.
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!
Разлад между мечтами и действительностью был слишком велик. В результате Лермонтов перестал верить во взаимопонимание между людьми и в любовь. Она приносила ему не радость, а грусть:
Я жить хочу, хочу печали
Любви и счастию назло:
Они мой ум избаловали
И слишком сгладили чело.
Жизненная трагедия поэта, его внутреннее одиночество определили драматичность его творений и романтическое видение мира. Лирический герой Лермонтова очень похож на него самого. В молодости его сравнивали с Байроном, так как он начал с подражания ему. Поэт вовсе не отказывался от внутреннего родства с ним, но всегда хотел быть иным:
Нет, я не Байрон, я другой,
Еще неведомый избранник,
Как он, гонимый миром странник,
Но только с русскою душой.
Судьба Лермонтова была более трагична. Он считал себя прежде всего национальным поэтом, обличителем и понимал, что выбранный им путь правдивого художника российской действительности неизбежно повлечет за собой его смерть, которая окончательно довершит разочарование в жизни и поставит точку в поединке Лермонтова с нею.
Итак, все творчество поэта – это его размышления о смысле существования, судьбе своей Родины, о смерти и вечности. Темы, к которым он обращался, очень актуальны в наше время, когда Россия находится на историческом перепутье, когда разрушилось все то, что в течение почти восьмидесяти лет считалось непоколебимым и в чем большинство людей даже не сомневалось. Сейчас особенно остро встали вопросы о путях выхода из экономического и политического кризиса и ответственности каждого человека за судьбу России. Поэтому неудивительно, что к стихам Лермонтова обращаются очень многие. Ведь это поэт и гражданин, который глубоко любил свою Родину и учил не только своих современников, но и потомков справедливости, доброте и умению понимать и чувствовать прекрасное.

Особенностью лирики Лермонтова, на мой взгляд, является внутреннее единство лирического героя. Герой постепенно меняется, “движется”, но движение это значительно замедлено по сравнению с развитием лирических героев других поэтов XIX века. К концу творчества в лирике Лермонтова все чаще появляется образ простого, обычного, усталого человека, совсем не похожего на героя ранней лирики. Однако между этими героями существует тесная связь, обусловленная сохранением основных мотивов, тем лирики, которые пронизывают все творчество поэта и формируют образ его героя.
Лирика Лермонтова (наряду с поэзией Жуковского и ранним творчеством Пушкина) явилась взлетом русского романтизма. Это обусловлено тем, что лермонтовский лирический герой — герой романтический. Он наделен всеми отличительными чертами романтика — он борец, страдалец, мятежник, поэт, любовник, даже пророк…
Однако особенно сильна в образе романтического героя Лермонтова тема одиночества:
Одинок я — нет отрады:
Стены голые кругом,
Тускло светит луч лампады
Умирающим огнем.
Одиночество приобретает самые разные черты: это и заточение (как в приведенном отрывке), и любовное одиночество, появляющееся во многих любовных стихотворениях, и одиночество человека в мире:
…Одиноко
Он стоит, задумался глубоко,
И тихонько плачет он в пустыне.
Во многих стихотворениях (“Дума”, “И скучно и грустно…”) появляется идея принципиального одиночества личности, связанная с темой поколения в целом. Здесь мы сталкиваемся с одной из основных идей Лермонтова — идеей разрушающей душу рефлексии, болезни, убивающей, по мнению Лермонтова, все его поколение в целом и замыкающей личность на себе самой, обрекая ее на одиночество.
Мы иссушили ум наукою бесплодной,
Тая завистливо от близких и друзей
Надежды лучшие и голос благородный
Неверием осмеянных страстей…
Лучшее, что есть в человеке, — его чувства — “исчезают при слове рассудка”, рефлексия убийственна для чувств и веры. Автор причисляет свое лирическое “я” к “заблудшему” поколению, тем самым сравнивая лирического героя с “плодом, до времени созрелым”. Тема ранней смерти — традиционная тема романтической литературы, но Лермонтов вносит в нее нечто свое: он пишет не о ранней физической смерти, а о смерти самого романтического чувства, смерти, вызванной прежде всего неверием и отсутствием цели, отсутствием борьбы:
К добру и злу постыдно равнодушны,
В начале поприща мы вянем без борьбы;
Перед опасностью позорно малодушны,
И перед властию — презренные рабы.
Мотив борьбы — важнейший мотив всей мировой романтической литературы — получил у Лермонтова разнообразное развитие.
Борьба является сущностью романтической натуры, ее основой: парус (в одноименном стихотворении) борется с враждующей стихией, а стоит буре смолкнуть — парус сам начинает искать и “просить” бури, потому что он “не ищет счастья” и “не от счастия бежит”.
Внутренний разлад в человеке, разлад, о котором мы говорили в связи с темой разрушительной рефлексии, также не может не порождать конфликта и борьбы в душе человека. В стихотворении “Как часто пестрою толпою окружен…” Лермонтов противопоставляет внутренний мир своего лирического героя внешнему реальному миру, одетому в маску:
…Мелькают образы бездушные людей,
Приличьем стянутые маски.
Образ маски и маскарада вообще появляется у Лермонтова очень часто, символизируя ложность и, главное, бездуховность мира, в котором существует лирический герой:
…Как ветхая краса, наш ветхий мир привык
Морщины прятать под румяна…
Тема веры и безверия тесно связана с темой борьбы. Романтический герой Лермонтова бросает упрек Богу в несовершенстве мира:
К чему творец меня готовил,
Зачем так грозно прекословил
Надеждам юности моей?..
Добра и зла он дал мне чашу,
Сказав: я жизнь твою украшу,
Ты будешь славен меж людей!..
Демонический и романтический герои поэм Лермонтова “Демон” и “Мцыри” отрицают Бога, не принимая мира, в котором живут. Однако Лермонтов, видевший причину “блуждающей” личности именно в неверии, в отсутствии идеалов, не мог не привести романтическую личность к согласию с Богом. Именно поэтому лермонтовский лирический герой находит в мире нечто такое, что примиряет его с небесами. Для лирического стихотворения “Когда волнуется желтеющая нива…” таким примиряющим началом становится природа:
Когда студеный ключ играет по оврагу
И, погружая мысль в какой-то смутный сон,
Лепечет мне таинственную сагу
Про мирный край, откуда мчится он,—
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе,—
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу Бога…
Мысль “погружается в сон”, освобождая чувства, а “мирный край”, любовь к нему и единство с ним дают возможность герою “увидеть” Бога.
В некоторых стихах Лермонтова романтическим героем-борцом становится Наполеон. Образ вечного бунтаря, познавшего вершину власти и глубочайшее падение, традиционен для русской романтической лирики. В Наполеоне (как и в образе Байрона) для Лермонтова сочетались все черты романтического героя: бунтарство, бегство, изгнание, борьба со всеми и со всем — и одиночество героя как личности:
…Стоит император один —
Стоит он и тяжко вздыхает,
Пока озарится восток,
И капают горькие слезы
Из глаз на холодный песок…
В русской литературе традиционно взаимоотношения поэта и толпы воспринимались как неизбежный конфликт. Сама же тема занимала почетное место в лирике любого автора, причем образ поэта всегда был сближен с образом лирического героя. Не исключение здесь и Лермонтов, однако разрешение конфликта поэта и толпы у него очень своеобразное. Если толпа традиционно наделялась эпитетом “чернь”, “глухая”, “бездушная”, а в сердце ее вселялась корысть, бездуховная приземленность, то образ поэта сближался с образом пророка, певца, изгнанника.
Лермонтов решает конфликт иначе. С одной стороны, он более уважительно изображает саму толпу:
…Средь них едва ли есть один,
Тяжелой пыткой не измятый,
До преждевременных добравшийся морщин
Без преступленья иль утраты!
С другой — он в стихотворении “Поэт” 1838 года представляет читателю два типа поэтов, утверждая, что каждый век, каждая “толпа” рождает “своего” поэта, что поэт един с толпой, он нужен толпе — и толпа нужна ему. Презрение ктолпе Лермонтов называет той “ржавчиной”, которая разъедает сияющий клинок его таланта.
Лермонтовский поэт — совершенно особый тип лирического героя. В конфликте поэта с миром автор пытается сохранить объективность, не встает однозначно на сторону поэта (за исключением стихотворения “Смерть поэта”, где конфликт развивается иначе — не между поэтом и толпой, а между поэтом и властью, первый становится жертвой, героем и приобретает тем самым все симпатии автора). В конце творчества появляется “осмеянный пророк”, где образ поэта, не выполнившего своего назначения, полностью лишается авторских симпатий.
В целом же, как уже говорилось, к концу творчества все чаще и чаще в лермонтовской лирике начинает появляться совершенно новый тип героя, только на первый взгляд отличающийся от типично лермонтовского.
Новый образ человека простого, обыкновенного и усталого, появляющийся в стихотворениях “Валерик”, “Родина”, “Завещание”, “Соседка”, “Выхожу один я на дорогу…”, глубокими корнями связан с лермонтовским романтическим героем. Старые мотивы героизма, любви, разлуки, свободы получают новое звучание: героизм рассказчика в “Бородино” становится практически будничным, романтическая разлука уступает место наказу другу “все ей рассказать”; лексика романтическая сменяется сниженной, прозаической; тема свободы остается, но связывается это понятие уже не с борьбой, а с покоем (“я ищу свободы и покоя!”).
Таким образом, мы видим, что все отдельные черты лирического героя, всё их изменение подчинено внутреннему, глубинному единству этого героя.

Вся лирика М.Ю. Лермонтова имеет определенную особенность — это тайный мир лирического героя закрытый от потусторонних глаз. Герой старается меняться, «двигаться», но такая деятельность практически ничто по сравнению с постоянным развитием героев иных поэтов XIX века. Конец творчества для Лермонтова определяется появлением обычного, незамысловатого, усталого человека, который ни по каким параметрам не походит на героя его ранней лирики. Но как бы там не было, между совершенно разными образами существует тесное единение, которое несет в себе сохранность главных мотивов, лирических тем, пронизывающих творчество Лермонтова от начала до конца, и создавая образ героя.
Лирика поэта становится своего рода взлетом для русского романтизма. Такой фурор обусловлен тем, что его идеал не только лирический, но и романтический. Внутренний мир героя достаточно богат, и это дает ему возможность нести в себе практически все черты романтика. В произведениях видно, что он борец, поэт, страдалец, любовник, мятежник и даже пророк…
Однако особенно близка образу романтического героя Лермонтова тема одиночества. Причем это чувство в лирических произведениях поэта приобретает разные черты: это любовное одиночество, заточение, и одиночество человека во вселенной.
В таких стихотворениях как «Дума», «И скучно и грустно…» формируется мысль принципиального одиночества человека, тесно связанная с идеей поколения. Здесь нам приходиться столкнуться с одним из ведущих положений Лермонтова — понятием, подрывающим болезни, душу рефлексии, которое, по его мнению, приводит поэта к одиночеству.
Проблема ранней кончины является обычной тематикой романтической литературы, однако Лермонтов вкладывает в нее что-то свое. Поэт конкретно пишет о смерти самого чувства, кончина которого происходит из-за отсутствия цели, борьбы, недоверия, а не о смерти физической.
Мотив борьбы также получил у Лермонтова свое, ни на что не похожее развитие. Борьба становится сущностью романтического героя, его основой. К примеру, парус, что борется со страшною стихией. Ведь стоит буре смолкнуть и парус сам ищет и «просит» ненастья, так как он «не ищет счастья» и не пытается от него бежать.
С темой борьбы тесно объединяется тема веры и безверия. В одном произведении Лермонтова, герой романтический упрекает Всевышнего в несовершенстве мира. Демонические герои поэмы «Мцыри» и «Демон» вовсе отрицают Бога, показывая своими действиями безразличие к миру. Сам поэт находил причину «блуждающего» героя в отсутствии принципов, неверии, которые не могли привести его личность к согласию с Богом и небесами. Именно поэтому лирический герой поэта находит для себя такое, что примиряет его душу с Всевышним. В стихотворении «Когда волнуется желтеющая нива» в качестве примиряющего начала выступает природа.
Новый облик героя простого, усталого, появляется в стихотворениях «Соседка», «Родина», «Завещание». Этот образ глубоко связан с романтическим идеалом поэта. Почти забытые мотивы героизма, разлуки, любви, свободы обретают иное звучание. В конечном итоге данный идеал так и останется навсегда в сердце Лермонтова.

Михаил Юрьевич Лермонтов — мой любимый поэт. Когда я читаю его стихи, то как бы переношусь в таинственный мир, в котором важен каждый звук, каждое слово, каждое движение его души. В такой поэзии можно найти ответ на любой волнующий тебя вопрос. К ней обращаешься в трудные минуты жизни за советом, нравственным наставлением. Здесь можно почерпнуть что-то новое, ощутить то, что ты сам являешься частицей этого необъятного мира. Читая стихи Лермонтова, я всякий раз ловлю себя на мысли, что они не созданы человеком, а как бы возникли из самой природы, поэтому существуют вечно.
В чем же секрет его поэтического дара? Я думаю, что он заключается в постоянном одиночестве Лермонтова, преследовавшем его с детства, поэтому стихи пронизаны глубоким отчаянием, болью и скрытой силой. Это энциклопедия чувств и переживаний, лирический дневник, в котором запечатлены самые незаметные изменения состояния души. Здесь и любовь, и отчаяние, и гнев, и скорбь, и грусть. В стихотворении “И скучно и грустно” поэт размышляет о смысле жизни, ее жестокости, быстротечности и непредсказуемости:
И скучно и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды…
Желанья!., что пользы напрасно и вечно желать?
А годы проходят — все лучшие годы!
В душе лирического героя все рушится, он приходит к выводу о полной бессмысленности и ненужности жизни, бренности всего земного, ничтожности человека: И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг, — Такая пустая и глупая шутка…
Лермонтовская поэзия многолика. Поражает то, как поэт образно и доступно объяснялся в любви к России, раскрывал глубину своего чувства. Поэт и гражданин, он страдал и переживал, искал ответы на наиболее злободневные вопросы, связанные с судьбой Отечества. Но отношение к Родине у него было противоречивым. Он гордился ее историческим прошлым, героизмом и мужеством народа, защищавшего свою землю до последнего вздоха. Лермонтов любил необъятные просторы России, ее природу. Ему были дороги и милы степи, безбрежные леса и реки:
Люблю дымок спаленной жнивы,
В степи ночующий обоз
И на холме средь желтой нивы
Чету белеющих берез.
Поэт ненавидел самовластие и тиранию, презирал свое поколение, не способное к борьбе. Эти мысли звучат в “Думе”:
К добру и злу постыдно равнодушны,
В начале поприща мы вянем без борьбы:
Перед опасностью позорно малодушны
И перед властию — презренные рабы.
Лермонтов был в отчаянии, так как не видел правильного и благополучного пути, по которому могла бы пойти Россия. Его не удовлетворяло ее настоящее, но и не менее безотрадным представлялось будущее. Страдания поэта усиливались в связи с тем, что современники не понимали главного:
Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.
Он сознавал свою отчужденность и одиночество. Эти мотивы воплотились в ряде основных образов его поэзии: парусе, пустыне, пальме, утесе и многих других. В стихотворении “Листок” Лермонтов сравнивал свою судьбу с судьбой одинокого листка, обреченного, как и он сам, на скитания:
Дубовый листок оторвался от ветки родимой
И в степь укатился, жестокою бурей гонимый;
Засох и увял он от холода, зноя и горя
И вот наконец докатился до Черного моря.
О своей неприкаянности поэт говорил в стихотворении “Парус”. Он предпочитал жизнь, полную радостей и страданий, спокойному, равнодушному существованию:
Под ним струя светлей лазури,
Над ним луч солнца золотой…
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!
Разлад между мечтами и действительностью был слишком велик. В результате Лермонтов перестал верить во взаимопонимание между людьми и в любовь. Она приносила ему не радость, а грусть:
Я жить хочу, хочу печали
Любви и счастию назло:
Они мой ум избаловали
И слишком сгладили чело.
Жизненная трагедия поэта, его внутреннее одиночество определили драматичность его творений и романтическое видение мира. Лирический герой Лермонтова очень похож на него самого. В молодости его сравнивали с Байроном, так как он начал с подражания ему. Поэт вовсе не отказывался от внутреннего родства с ним, но всегда хотел быть иным:
Нет, я не Байрон, я другой,
Еще неведомый избранник,
Как он, гонимый миром странник,
Но только с русскою душой.
Судьба Лермонтова была более трагична. Он считал себя прежде всего национальным поэтом, обличителем и понимал, что выбранный им путь правдивого художника российской действительности неизбежно повлечет за собой его смерть, которая окончательно довершит разочарование в жизни и поставит точку в поединке Лермонтова с нею.
Итак, все творчество поэта — это его размышления о смысле существования, судьбе своей Родины, о смерти и вечности. Темы, к которым он обращался, очень актуальны в наше время, когда Россия находится на историческом перепутье, когда разрушилось все то, что в течение почти восьмидесяти лет считалось непоколебимым и в чем большинство людей даже не сомневалось. Сейчас особенно остро встали вопросы о путях выхода из экономического и политического кризиса и ответственности каждого человека за судьбу России. Поэтому неудивительно, что к стихам Лермонтова обращаются очень многие. Ведь это поэт и гражданин, который глубоко любил свою Родину и учил не только своих современников, но и потомков справедливости, доброте и умению понимать и чувствовать прекрасное.

Поэзия Лермонтова начала формироваться в эпоху романтизма, которая и оказала огромное влияние на творчество поэта. Чаще всего перед нами герой внутренне одинокий и противостоящий окружающему миру. Человек у Лермонтова всегда испытывает душевные муки и страдания. Он задаётся вопросом, где истинный смысл жизни, да есть ли он вообще. Лирическому герою сложно понять стремления людей и цель их жизни.
Он испытывает горечь и боль за свое поколение, которому суждено жить в безрадостной действительности, отнимающей у человека возможность действия, борьбы. Герой видит, что у него нет ясных идеалов.
Лермонтов показывает противоречия между внутренними силами, жаждой жизни лирического героя и его невозможностью все это осуществить. Это противоречие накладывает неумолимый отпечаток на облик героя, иссушает его душу, подрывает энергию и цельность чувств («Дума»).
Но, несмотря на внутренние противоречия, лирический герой Лермонтова остаётся человеком, любящим родную землю, её прекрасную природу. Именно мир природы делает героя поистине счастливым и искренним («Когда волнуется желтеющая нива…»):
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе, –
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу бога…
Противоречивость отношения к жизни, да и ко всему окружающему проявляется у лирического героя Лермонтова и в любви к родине. С одной стороны, он не принимает «официальной» идеи о том, что Россия почти идеальное государство и видит множество изъянов в жизни страны, для него родина – «немытая Россия, Страна рабов, страна господ…» С другой, это прекрасный мир счастья, добра и простоты («Родина»):
Люблю дымок спалённой жнивы,
В степи ночующий обоз
И на холме средь жёлтой нивы
Чету белеющих берёз.
Неудовлетворённость и тоска присуща лирическому герою Лермонтова и в любви. Чаще всего перед нами человек, страдающий и мучающийся от испытываемых чувств («К Н.И.»):
Я не достоин, может быть,
Твоей любви: не мне судить;
Но ты обманом наградила
Мои надежды и мечты…
Таким образом, следует говорить об одиночестве и внутренней противоречивости лирического героя у Лермонтова, он находится в постоянном поиске настоящего, но всё же обречён на вечную неудовлетворённость. И только мир природы даёт чувствовать лирическому герою истинную красоту и находить счастье в созидании.

Источник

Лирический герой Лермонтова

«Нет, я не Байрон, я другой…»

Ни для кого не секрет, что каждый писатель пишет по-своему. Индивидуальный стиль формируется благодаря использованию определённых художественных средств, лексики, самой манеры изложения, и, конечно же, способу создания характеров и персонажей. Говоря о поэтических произведениях, в литературоведении используется термин «лирический герой». Интересно, что лирический герой каждой культурной эпохи является носителем её идеалов. Например, в классицистических произведениях лирический герой, прежде всего, гражданин, ратующий за развитие родного государства, в сентиментализме – тонко чувствующий духовно-нравственный идеал, в романтизме – свободна, неисчерпаемая и бесконечно сложная личность. В русскую литературу романтизм пришёл из западной Европы. Одним из самых известных и значимых европейских поэтов-романтиков считается Джордж Байрон. В русской литературе таковым можно назвать Михаила Юрьевича Лермонтова. Несмотря на то что этих поэтов часто сравнивают, их творческое наследие очень разнится. Романтизм Байрона – это, скорее, реакция и непринятие новой буржуазной действительности, идеализация тоски и деление мира на внешний – греховный — и внутренний – чистый и естественный. Романтические тенденции в творчестве Михаила Юрьевича отразились несколько иначе. Образ лирического героя Лермонтова изменялся на протяжении всей жизни поэта.

В лирике раннего творчества появляется романтический герой-индивидуалист, характерный для Запада. Лирические герои Лермонтова этого периода решительны и бескомпромиссны. Они не принимают действительность, остро реагируют на несправедливость мира, поднимаясь над бытом и реальностью. Это одинокие, свободолюбивые люди, для которых мир, как и у героев Байрона, понимается как состоящий из двух частей. Но у Лермонтова это не грешный и праведный вариант, а мир реальный, который отрицается, и мир идеальный. Интересно, что на ученическом этапе творчества мир лермонтовских героев все ещё делится на две непримиримые части, границу между которыми невозможно разрушить:

«Он был рождён для счастья, для надежд
И вдохновений мирных!— но безумный
Из детских рано вырвался одежд
И сердце бросил в море жизни шумной;
И мир не пощадил — и бог не спас!»
«Он был рождён для счастья, для надежд…», 1832.

В стихотворении «Монолог», которое появилось в 1829 году, эта тема повторяется:

«Средь бурь пустых томится юность наша,
И быстро злобы яд ее мрачит,
И нам горька остылой жизни чаша;
И уж ничто души не веселит».
«Монолог», 1829.

Очевидно, что «пустые бури» олицетворяют мелкие страсти, любовные переживания и интриги, а «яд злобы» — отравляющее действие публики и высшего света на чистую душу, которая в итоге пресыщается всем тем, что может предложить общество.

Появляется мотив свободы как одной из главных ценностей и мотив воли как конечной цели, где душа лирического героя, возможно, обретёт покой:

«Зачем я не птица, не ворон степной,
Пролетевший сейчас надо мной?
Зачем не могу в небесах я парить
И одну лишь свободу любить?»
«Желание (зачем я не птица…)», 1831.

«Но мне богом дана
Молодая жена,
Воля-волюшка,
Вольность милая,
Несравненная;
С ней нашлись другие у меня
Мать, отец и семья;
А моя мать – степь широкая,
А мой отец – небо далекое»
«Воля», 1831.

Одиночество, возведённое в абсолют

Лирический герой в стихотворениях Лермонтова резко негативно настроен по отношению к действительности и обществу своего времени. Изначально это проявлялось в непринятии человечества из-за низких моральных качеств и мелочности каждого человека. Эта точка зрения восходит к реализации романтических тенденций Жуковским. Но, в отличие от романтизма Жуковского, в художественной концепции Лермонтова оппозиция возникает не между героем и абстрактным миром, а между героем и живой, очень яркой реальной средой. Конфликт героя и окружения оказывается неразрешимым, герой остаётся непонятым. Отсюда возникает тема одиночества – пожалуй, самая важная для понимания творчества поэта.

«Один среди людского шума,
Возрос под сенью чуждой я».
«Один, среди людского шума», 1830.

Лирический герой оказывается полностью опустошённым, разбитым праздной жизнью. К нему не приходило вдохновение, потому что «пылкие друзья», своеобразные змеи-искусители, уже нашлись, а значит и душа лирического героя стала глуха к творчеству:

«Я вспомнил прежние несчастья,
Но не найду в душе моей
Ни честолюбья, ни участья,
Ни слез, ни пламенных страстей».
«Один, среди людского шума», 1830.

В одноимённом стихотворении говорится не только об апатии, но и об упадническом состоянии других людей, которые могут разделить лишь радости жизни, а печали других им не нужны и не интересны:

«Как страшно жизни сей оковы
Нам в одиночестве влачить.
Делить веселье – все готовы:
Никто не хочет грусть делить».

Появляется тема смерти, сопряжённая с мотивом одиночества («уединённый гроб»). Умерев, герой возвысится над земными страстями, но всё равно будет несчастен:

«И вижу гроб уединённый,
Он ждёт; что ж медлить над землёй?
…
Никто о том не покрушится,
И будут (я уверен в том)
О смерти больше веселится,
Чем о рождении моём…»
«Одиночество», 1830.

Заключительные строки выводят ощущение тоски от непонимания обществом на новый уровень. Здесь достаточно ярко выражено несоответствие героя толпе, его уникальность, индивидуализм. Отрицание, неверие в возможность воплотить стремления, найти родственную душу – всё это воплощает в себе лирический герой поэзии Лермонтова. Стоит сказать, что одиночество не является идеальным состоянием. Несмотря на эскапизм, герой не обретает покой в одиночестве. Можно сказать, что его не устраивает ни одно из предложенных жизнью состояний, ему не комфортен ни один из вариантов побега от реальности (возвышение над миром, мысли о природе, свободе или сознательное отчуждение), но, как говорят, он выбирает из двух зол меньшее. Одиночество понимается и как награда, и как проклятие. Для лермонтовской лирики характерны максималистские отрицания, абсолютное противопоставление человека и мира, обусловленные романтическим восприятием действительности.

«Одинок я – нет отрады:
Стены голые кругом.
…
Ходит в тишине ночной
Безответный часовой».
«Узник», 1837.

Постепенно в творчестве Лермонтова лирическое «я» дистанцируется от автора, появляется образ романтика, которому чуждо успокоение, а жизнь в неволе и пассивности невозможна, потому что герой рождён для другого:

«Я не для ангелов и рая
Всесильным богом сотворён».

Здесь мотив чуждости звучит несколько иначе: лирический герой оказывается чужим не только реальному, но и ирреальному миру:

«Как демон мой, я зла избранник,
Как демон, с гордою душой,
Я меж людей беспечный странник,
Для мира и небес чужой».
«Я не для ангелов и рая…», 1831.

Лермонтову, как писателю эпохи романтизма, присущ мистицизм. С этой точки зрения важным оказывается образ демона. В стихотворении «Мой демон» (1829) автор изображает героя, пресытившегося жизнью, чувствами и переживаниями. Демон равнодушен ко всему, что должно находить отклик в любом другом:

«Он презрел чистую любовь,
Он все моленья отвергает,
Он равнодушно видит кровь».

Одиночество демона здесь близится к абсолюту, так как ни в одном из миров он не может найти родственную душу: его сторонятся и люди, и музы. Образ демона появляется и в одноимённой поэме. Здесь лирический герой воплощает в себе концентрированное одиночество и бессмысленность существования; трагизм поисков счастья в земной жизни при стремлении к небу предстаёт трагизмом исканий личности переходной эпохи. Радостное биение жизни в ритме строфе делает равнодушие лирического героя ещё более страшным. Стоит сказать, что демон у Лермонтова не является злым духом, у писателя зло есть несбывшееся добро.

Образ лирического героя Лермонтова и лирическое «я» предстают не только субъектом, но и объектом, т. е. не только действующим лицом, но и теми, на кого направлено действие. Самоанализ приводит к неутешительным выводам: рождаются сомнения в изначальной устремлённости к добру, вера в прекрасное исчезает.

«Мы пьем из чаши бытия
С закрытыми очами…
Тогда мы видим, что пуста
Была златая чаша,
Что в ней напиток был – мечта,
И что она – не наша!»
«Чаша жизни», 1831.

С 1830 года в стихотворениях поэта начинает появляться романтическая ирония, направленная на развенчивание романтических клише:

«Не ищи страстей тяжелых;
И покуда бог даёт,
Нектар пей часов весёлых;
А печаль сама придёт.
…
Сердце глупое творенье,
Но и с сердцем можно жить,
И безумное волненье
Можно также укротить…»
«Совет», 1830.

Примечательно, что совет радоваться жизни противоположен другим лермонтовским строкам – «Я жить хочу! Хочу печали…». Получается, что отказ от переживания отрицательных эмоций по сути является отказом от настоящей жизни, а тот, кто последует совету, обречёт себя на праздное существование. Постоянные развлечения могут привести к потере индивидуальности, глубины внутреннего мира. Такая жизнь с точки зрения поэта представляется куда большим горем, чем отверженность всем и всеми.

«Я для него забыл весь мир,
Для сей минуты незабвенной;
Но я теперь, как нищий, сир,
Брожу один, как отчуждённый!…»

Слово «отчуждённый» в таком значении впервые употребил именно Лермонтов. И, несмотря на то, что это стихотворение относят к любовной лирике, слово выходит за границы любовной темы. Оно ведет к драматическому финалу:

«Так путник в темноте ночной,
Когда узрит огонь блудящий,
Бежит за ним… схватил рукой…
И — пропасть под ногой скользящей!»
«К*** (Не привлекай меня красой!)», 1829.

Каждое четверостишие оканчивается восклицательным предложением, которое не только придаёт особую интонацию тексту, но и организует, сгущает осознание вечной обречённости.

На пути к реализму

В «Думе», как и во всей зрелой лирике Лермонтова, глубокая мысль сливается с её эмоциональной трактовкой. Современное общество предстаёт как духовно опустошённое. Стихотворение имеет кольцевую композицию. Начало:

«Печально я гляжу на наше поколенье!
Его грядущее — иль пусто, иль темно».

Конец:

«И прах наш с строгостью судьи и гражданина
Потомок оскорбит презрительным стихом,
Насмешкой горькою обманутого сына
Над промотавшимся отцом».

Замкнутость усугубляет безнадёжность положения. Благодаря этому рамочному компоненту раскрывается образ современников – малодушие, бесцельное существование, покорное принятие действительности. Единственным движением в жизни оказывается ожидание смерти. В самом стихотворении два смысловых центра: «я» и поколение. Примечательно, что противопоставление здесь не полное, так как лирический герой оказывается частью поколения. Смягчение и стирание характерных романтических черт отражают переход от романтизма к реализму.

Так какой же лирический герой Лермонтова? Проанализировав творчество поэта можно сделать вывод: Лермонтов рисует образ независимого, отчуждённого и одинокого героя, который не стремится к личному счастью. Лирический герой внутренне противоречив, не понят и не принят ни реальностью, ни ирреальным миром. Это – сильная и свободная личность, сознательно выбирающая изгнание.

Проведенный анализ творчества и героя Лермонтова пригодится учащимся 9 и 10 классов при написании сочинения на тему «Лирический герой Лермонтова».

Источник

Юбилей Лермонтова увеличил интерес к его творчеству. В большинстве случаев читателя интересует психология автора, манера писательства, особенности лирического героя. Для лирики Лермонтова данный вопрос особенно актуален, ведь до сих пор идут споры о том, насколько герой лирики Лермонтова автобиографичен, списан с самого автора. В самом деле, у Лермонтова, как ни у кого другого из поэтов, реализуется принцип автобиографизма. Поэтому практически не считается ошибкой такое сопоставление, как «автор» — «лирический герой»

Истоки лермонтовского творчества

Многие исследователи говорят о том, что корни тематики и проблематики творчества Лермонтова следует искать в его детстве. Он не познал материнской любви, воспитывался своей строгой бабушкой, отсюда такие проблемы в творчестве писателя, как непонимание и одиночество. Данный мотив усиливается еще больше в связи с увлеченностью автора творчеством писателей-романтиков. Если В. А. Жуковский опирался на романтизм немецкий, то Лермонтову интереснее был английский романтизм, главным образом в лице поэта Байрона. Лирический герой Лермонтова в чем то схож с байроновским: он такой же одинокий, ищущий, стремящийся вырваться из мира реальности.

Специфика романтизма в творчестве Лермонтова

Романтизм как литературное направление возникает на почве разочарования во французской революции. Люди, стремящиеся к свободе, равенству и братству, не достигли того, чего хотели. Именно поэтому герои романтических произведений не бывают счастливы.

Лермонтовский романтический герой имеет свою специфику. Как правило, он герой-бунтарь, он не желает мириться со своим положением. Однако вырваться из реального мира, попасть в мир идеальный никогда не удается. Поэтому часто лирический герой Лермонтова уносится в мечты. Это мы видим в стихотворении «Как часто пестрою толпою окружен». Это яркий пример романтического творчества поэта. Здесь герой практически неотделим от автора. Он находится в обществе, в котором царят ложь и притворство, все это ему претит, мыслями герой отправляется в свое детство. Как мы понимаем, что стихотворение автобиографично? Прежде всего по финальным строкам, в которых Лермонтов желает бросить в лицо лицемерным людям свой «железный стих, облитый горечью и злостью» — единственное оружие поэта.

Лирический герой в лирике Лермонтова

Особенностью лирики Лермонтова, на мой взгляд, является внутреннее единство лирического героя. Герой постепенно меняется, «движется», но движение это значительно замедлено по сравнению с развитием лирических героев других поэтов ХIХ века. К концу творчества в лирике Лермонтова все чаще появляется образ простого, обычного, усталого человека, совсем непохожего на героя ранней лирики. Однако между этими героями существует тесная связь, обусловленная сохранением основных мотивов, тем лирики, которые пронизывают все творчество поэта и формируют
образ его героя. Лирика Лермонтова наряду с поэзией Жуковского и ранним творчеством Пушкина явилась взлетом русского романтизма. Это обусловлено тем, что лермонтовский лирический герой — герой романтический. Он наделен всеми отличительными чертами романтика — он борец, страдалец, мятежник, поэт, любовник, даже пророк. Однако особенно сильна в образе романтического героя Лермонтова тема одиночества: — Одинок я — нет отрады: — Стены голые кругом Одиночество приобретает самые разные черты: это и заточение, и любовное одиночество, появляющееся во многих любовных стихотворениях, и одиночество человека в мире: — . Одиноко — Он стоит, задумался глубоко, — И тихонько плачет он в пустыне. Во многих стихотворениях («Дума», «И скучно и грустно.») появляется идея принципиального одиночества личности, связанная с темой поколения в целом. Здесь мы сталкиваемся с одной из основных идей Лермонтова — идеей разрушающей душу рефлексии, болезни, убивающей, по мнению Лермонтова, все его поколение в целом и замыкающей личность на себе самой, обрекая ее на одиночество. Лучшее, что есть в человеке, — его чувства — «исчезают при слове рассудка; рефлексия убийственна для чувств и веры. Автор причисляет свое лирическое «я» к «заблудшему» поколению, тем самым, сравнивая лирического героя с «плодом, до времени созрелым». Тема ранней смерти — традиционная тема романтической литературы, но Лермонтов вносит в нее нечто свое: он пишет не о ранней физической смерти, а о смерти самого романтического чувства, смерти, вызванной, прежде всего неверием и отсутствием цели, отсутствием борьбы: — К добру и злу постыдно равнодушны — В начале поприща мы вянем без борьбы. Мотив борьбы — важнейший мотив всей мировой, романтической литературы — получил у Лермонтова разнообразное развитие. Борьба является сущностью романтической натуры, ее основой: парус борется с враждующей стихией, а стоит буре смолкнуть — парус сам начинает искать и «просить» бури, потому что он «не ищет счастья» и «не от счастия бежит». Внутренний разлад в человеке, разлад, о котором мы говорили в связи с темой разрушительной рефлексии, также не может не порождать конфликта и борьбы в душе человека. В стихотворении «Как часто пестрою толпою окружен.» Лермонтов противопоставляет внутренний мир своего лирического героя внешнему реальному миру, одетому в маску. Образ маски и маскарада вообще появляется у Лермонтова очень часто, символизируя ложность и, главное, бездуховность мира, в котором существует лирический герой. Тема Веры и безверия тесно связана с темой борьбы. Романтический герой Лермонтова бросает упрек богу в несовершенстве мира. Демонический и романтический герой поэм «Демон» и «Мцыри» отрицают Бога, не принимая мира, в котором живут. Однако Лермонтов, видевший причину «блуждающей» личности именно в неверии, в отсутствии идеалов, не мог не привести романтическую личность к согласию с Богом. Именно поэтому лермонтовский лирический герой находит в мире нечто такое, что примиряет его с небесами. Для лирического стихотворения «Когда волнуется желтеющая нива.» таким примиряющим началом становится природа. В других стихотворениях Лермонтова романтическим героем — борцом становится Наполеон. Образ вечного бунтаря, познавшего вершину власти и глубочайшее падение, традиционен для русской романтической лирики. В Наполеоне для Лермонтова сочетались все черты романтического героя: бунтарство, бегство, изгнание, борьба со всеми — и одиночество героя, как личности. В русской литературе традиционно взаимоотношения поэта и толпы воспринимались как неизбежный конфликт. Сама же тема занимала почетное место в лирике любого автора, причем образ поэта всегда был сближен с образом романтического героя. Не исключение здесь и Лермонтов, однако, разрешение конфликта поэта и толпы у него очень своеобразное. Если толпа традиционно наделялась эпитетом «чернь», «глухая», «бездушная», а в сердце ее вселялась корысть, бездуховная приземленность, то образ поэта сближался с образом пророка, певца, изгнанника. Лермонтов решает конфликт иначе. С одной стороны, он более уважительно изображает саму толпу. С другой — он в стихотворении «Поэт» 1838 года представляет читателю два типа поэтов, утверждая, что каждый век, каждая «толпа» рождает «своего» поэта, что поэт един с «толпой», он нужен толпе — и толпа нужна ему. Презрение к толпе Лермонтов называет той «ржавчиной», которая разъедает сияющий клинок его таланта. Лермонтовский поэт — совершенно особый тип лирического героя. В конфликте поэта с миром автор пытается сохранить объективность, не встает однозначно на сторону поэта. В конце творчества появляется «осмеянный пророк», где образ поэта, не выполнившего своего назначения, полностью лишается авторских симпатий. В целом же, как уже говорилось, к концу творчества все чаще и чаще в лермонтовской лирике начинает появляться совершенно новый тип героя, только на первый взгляд отличающийся от типично лермонтовского. Новый образ человека простого, обыкновенного и усталого, появляющийся в стихотворениях «Валерик», «Родина», «Завещание», «Соседка», «Выхожу один я на дорогу.», глубокими корнями связан с лермонтовским лирическим героем. Старые мотивы героизма, любви, разлуки, свободы получают новое звучание: героизм рассказчика в «Бородино» становится практически будничным, романтическая разлука уступает место наказу другу «все ей рассказать»; лексика романтическая сменяется сниженной, прозаической; тема свободы остается, но связывается это понятие уже не с борьбой, а с покоем («я ищу свободы и покоя!») Таким образом, мы видим, что все отдельные черты лирического героя, все их изменение подчинено внутреннему, глубокому единству этого героя.

Эволюция творчества и лирический герой

Лермонтова считают одним из самых статичных писателей. Действительно, в его карьере сложно выделить периоды. Традиционно творчество М. Ю. Лермонтова делят на раннее и позднее. Границей между двумя этапами становится стихотворение «Смерть поэта», из-за которого его отправили в ссылку. Как известно, Лермонтов начал писать стихи в довольно раннем возрасте. Именно поэтому в первом периоде его творческого пути лирический герой отличается неким юношеские максимализмом. Он не приемлет полумеры, ему нужно все или ничего. Герой произведений Лермонтова не готов мириться с какими-то недостатками. Это мы видим в стихотворениях любой тематики: любовных, пейзажных, посвященных поэзии. Безусловно, герой Лермонтова одинок, но, прежде всего, одинок из-за того, что сам так хочет, из-за того, что не понят людьми, не оценен. В более позднем творчестве мотив одиночества усиливается. Однако в стихотворении уже нет того вызова, какой был в ранней лирике . Герой тих, спокоен, бесконечно несчастлив и одинок. Яркий пример — стихотворение «Утес».

«Основные черты лирического героя М. Ю. Лермонтова»

Мучительные переживания одиночества, ощущение бесприютности, бесплодности существования, мертвая скука, жгучая и бессменная, «как пламень», печаль — вот основные черты лирического героя М. Ю. Лермонтова. Многие современники поэта были людьми бесконечно одинокими, замкнутыми в себе, они ощущали вокруг лишь леденящую пустоту, ничто не могло согреть их сердце, да и сами они не излучали душевной теплоты. Лермонтов сумел передать атмосферу своего времени, настроения своих современников. Он ощущал боль своего поколения острее других, он постиг духовные потрясения в атмосфере подавления неординарной личности…

Уже в юношеских стихотворениях поэта возникает тема одиночества. Лермонтов чувствует себя бесконечно одиноким в этом мире.

Один среди людского шума

Возрос под сенью чуждой я…

В этих печальных, горьких строках есть биографическая основа: мать Лермонтова умерла, когда мальчику было всего два года, отца он почти не видел. Позже была неразделенная любовь. И снова — беспросветное одиночество, нежелание делить радости и горести с окружающими.

Без друга лучше дни влачить

И к смерти радостной склониться,

Чем два удара выносить

И сердцем о двоих крушиться!

Поэт как бы постепенно свыкается со своей участью одинокого скитальца, и он уже не мыслит себя с близкими ему людьми.

Я к одиночеству привык,

Я б не умел ужиться с другом.

Лермонтов не мог воспринимать происходящее вокруг него с легкостью и беспечностью, он болезненно реагировал на все. Поэтому часто в его стихотворениях сгущаются краски, а порой он тяготится привычным ему одиночеством.

Как страшно жизни сей оковы

Нам в одиночестве влачить.

Делить веселье — все готовы —

Никто не хочет грусть делить.

Но в ранней поэзии Лермонтова есть и иное восприятие одиночества — романтическое. Вновь идет речь об одиноком герое, но он уже не пассивен. Он мятежен, не приемлет действительность, ищет единения с вольной стихией, отдается предельно сильным чувствам, полету мечты. Эта жаждущая бурь одинокая личность, этот романтический идеал прекрасно воплощены в стихотворении «Парус». В тумане безбрежного моря одиноко белеет уплывающий парус. А лирический герой, глядя на него, как бы пытается проследить его судьбу.

Белеет парус одинокий

В тумане моря голубом!..

Что ищет он в стране далекой?

Что кинул он в краю родном?

Парус становится символом одиночества и вечного стремления вперед на поиски неведомого мира. Но поиски эти тщетны, как тщетна и попытка обрести свободу и покой. Парус по-прежнему как бы отстранен от радостных красок, ему не удается слиться со стихией.

Под ним струя светлей лазури,

Над ним луч солнца золотой…

А он, мятежный, просит бури,

Как будто в бурях есть покой!

Во второй половине 30-х — начале 40-х годов пылкость чувств, мятежность сменяются глубокими раздумьями, философским поиском. Преобладает не тема одинокого романтического героя, а тема печальной, изверившейся, одинокой души поэта. Лермонтов говорит о своем одиночестве, о своей усталости и тоске. Он пытается и не может найти вокруг «души родной», его некому поддержать в трудную минуту. Поэтому им овладевает дух уныния: он скучает в настоящем и ни к чему не стремится в будущем.

И скучно и грустно, и некому руку подать

В минуту душевной невзгоды…

Желанья!., что пользы напрасно и вечно желать?..

А годы проходят — все лучшие годы!

В этом унылом одиночестве ощущает поэт бег времени и понимает, что он не в силах ему противиться, ибо жизнь его — «такая пустая и глупая шутка», а все радости, муки, страсти и желания ничтожны. И он продолжает одиноко существовать на этой Земле, покорный судьбе:

Один я здесь, как царь воздушный,

Страданья в сердце стеснены,

И вижу, как судьбе послушно

Года уходят, будто сны…

Поэт уже ничего не хочет от жизни, он ни о чем не жалеет. Вновь, как в «Парусе», он желает лишь свободы и покоя, но ищет он их уже не в буре, а в забытьи, во сне.

Уж не жду от жизни ничего я,

И не жаль мне прошлого ничуть,

Я ищу свободы и покоя

Я б хотел забыться и заснуть!

В стихотворении «Выхожу один я на дорогу…» Лермонтов передал ощущение какого-то вселенского одиночества. Но оно уже не унылое и печальное, как ранее, так как поэт, находясь вдали от людей, слышит голоса звезд, наслаждается красотой небес и земли, и душа его просветляется.

Выхожу один я на дорогу;

Сквозь туман кремнистый путь блестит;

Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу,

И звезда с звездою говорит.

Лирика Лермонтова — это исповедь бесконечно одинокого человека, исповедь одинокой, сосредоточенной в себе мужественной души, которая бунтует против окружающей действительности.

Анализ стихотворения «Утес»

Почему Лермонтов выбирает именно этот образ? Потому что утес силен и крепок. Над ним не властны стихии, он могуч. И потому что утес не связан с горной цепью, он одинок, он выделяется на фоне общего пейзажа. И вот тучка заночевала у него на груди. Она дала ему надежду на дружбу, но на утро покинула его. И этот могучий исполин остался плакать в бесконечной пустыне. В стихотворении нет ярких метафор, сравнений, оно абсолютно небольшое по объему, но в нем наиболее ярко воплотился поэтический дар Лермонтова.

Еще один пример поздней лирики — стихотворение «Листок». И снова автобиографичный лирический герой. В лирике Лермонтова поздних лет больше аллегорий, теперь он не говорит напрямую, а использует такие яркие образы, как листок, утес, сосны, пальмы. Листок, оторвавшись от родной ветки, отправился в странствования по свету, но нигде он не мог найти себе пристанища.

Лирический герой Лермонтова Лермонтов М. Ю

Лирический герой Лермонтова Особенностью лирики Лермонтова, на мой взгляд, является внутреннее единство лирического героя. Герой постепенно меняется, «движется», но движение это значительно замедлено по сравнению с развитием лирических героев других поэтов XIX века. К концу творчества в лирике Лермонтова все чаще появляется образ простого, обычного, усталого человека, совсем не похожего на героя ранней лирики. Однако между этими героями существует тесная связь, обусловленная сохранением основных мотивов, тем лирики, которые пронизывают все творчество поэта и формируют образ его героя. Лирика Лермонтова (наряду с поэзией Жуковского и ранним творчеством Пушкина) явилась взлетом русского романтизма. Это обусловлено тем, что лермонтовский лирический герой — герой романтический. Он наделен всеми отличительными чертами романтика — он борец, страдалец, мятежник, поэт, любовник, даже пророк…

Однако особенно сильна в образе романтического героя Лермонтова тема одиночества: Одинок я — нет отрады: Стены голые кругом, Тускло светит луч лампады Умирающим огнем. Одиночество приобретает самые разные черты: это и заточение (как в приведенном отрывке), и любовное одиночество, появляющееся во многих любовных стихотворениях, и одиночество человека в мире: …Одиноко Он стоит, задумался глубоко, И тихонько плачет он в пустыне. Во многих стихотворениях («Дума», «И скучно и грустно…») появляется идея принципиального одиночества личности, связанная с темой поколения в целом. Здесь мы сталкиваемся с одной из основных идей Лермонтова — идеей разрушающей душу рефлексии, болезни, убивающей, по мнению Лермонтова, все его поколение в целом и замыкающей личность на себе самой, обрекая ее на одиночество. Мы иссушили ум наукою бесплодной, Тая завистливо от близких и друзей Надежды лучшие и голос благородный Неверием осмеянных страстей… Лучшее, что есть в человеке, — его чувства — «исчезают при слове рассудка», рефлексия убийственна для чувств и веры.

Автор причисляет свое лирическое «я» к «заблудшему» поколению, тем самым сравнивая лирического героя с «плодом, до времени созрелым». Тема ранней смерти — традиционная тема романтической литературы, но Лермонтов вносит в нее нечто свое: он пишет не о ранней физической смерти, а о смерти самого романтического чувства, смерти, вызванной прежде всего неверием и отсутствием цели, отсутствием борьбы: К добру и злу постыдно равнодушны, В начале поприща мы вянем без борьбы; Перед опасностью позорно малодушны, И перед властию — презренные рабы. Мотив борьбы — важнейший мотив всей мировой романтической литературы — получил у Лермонтова разнообразное развитие. Борьба является сущностью романтической натуры, ее основой: парус (в одноименном стихотворении) борется с враждующей стихией, а стоит буре смолкнуть — парус сам начинает искать и «просить» бури, потому что он «не ищет счастья» и «не от счастия бежит». Внутренний разлад в человеке, разлад, о котором мы говорили в связи с темой разрушительной рефлексии, также не может не порождать конфликта и борьбы в душе человека. В стихотворении «Как часто пестрою толпою окружен…» Лермонтов противопоставляет внутренний мир своего лирического героя внешнему реальному миру, одетому в маску: …Мелькают образы бездушные людей, Приличьем стянутые маски. Образ маски и маскарада вообще появляется у Лермонтова очень часто, символизируя ложность и, главное, бездуховность мира, в котором существует лирический герой: …

Как ветхая краса, наш ветхий мир привык Морщины прятать под румяна… Тема веры и безверия тесно связана с темой борьбы. Романтический герой Лермонтова бросает упрек Богу в несовершенстве мира: К чему творец меня готовил, Зачем так грозно прекословил Надеждам юности моей?.. Добра и зла он дал мне чашу, Сказав: я жизнь твою украшу, Ты будешь славен меж людей!.. Демонический и романтический герои поэм Лермонтова «Демон» и «Мцыри» отрицают Бога, не принимая мира, в котором живут. Однако Лермонтов, видевший причину «блуждающей» личности именно в неверии, в отсутствии идеалов, не мог не привести романтическую личность к согласию с Богом. Именно поэтому лермонтовский лирический герой находит в мире нечто такое, что примиряет его с небесами. Для лирического стихотворения «Когда волнуется желтеющая нива…» таким примиряющим началом становится природа: Когда студеный ключ играет по оврагу И, погружая мысль в какой-то смутный сон, Лепечет мне таинственную сагу Про мирный край, откуда мчится он,— Тогда смиряется души моей тревога, Тогда расходятся морщины на челе,— И счастье я могу постигнуть на земле, И в небесах я вижу Бога…

Мысль «погружается в сон», освобождая чувства, а «мирный край», любовь к нему и единство с ним дают возможность герою «увидеть» Бога. В некоторых стихах Лермонтова романтическим героем-борцом становится Наполеон. Образ вечного бунтаря, познавшего вершину власти и глубочайшее падение, традиционен для русской романтической лирики. В Наполеоне (как и в образе Байрона) для Лермонтова сочетались все черты романтического героя: бунтарство, бегство, изгнание, борьба со всеми и со всем — и одиночество героя как личности: …Стоит император один — Стоит он и тяжко вздыхает, Пока озарится восток, И капают горькие слезы Из глаз на холодный песок… В русской литературе традиционно взаимоотношения поэта и толпы воспринимались как неизбежный конфликт. Сама же тема занимала почетное место в лирике любого автора, причем образ поэта всегда был сближен с образом лирического героя. Не исключение здесь и Лермонтов, однако разрешение конфликта поэта и толпы у него очень своеобразное. Если толпа традиционно наделялась эпитетом «чернь», «глухая», «бездушная», а в сердце ее вселялась корысть, бездуховная приземленность, то образ поэта сближался с образом пророка, певца, изгнанника.

Лермонтов решает конфликт иначе. С одной стороны, он более уважительно изображает саму толпу: …Средь них едва ли есть один, Тяжелой пыткой не измятый, До преждевременных добравшийся морщин Без преступленья иль утраты! С другой — он в стихотворении «Поэт» 1838 года представляет читателю два типа поэтов, утверждая, что каждый век, каждая «толпа» рождает «своего» поэта, что поэт един с толпой, он нужен толпе — и толпа нужна ему. Презрение к толпе Лермонтов называет той «ржавчиной», которая разъедает сияющий клинок его таланта. Лермонтовский поэт — совершенно особый тип лирического героя. В конфликте поэта с миром автор пытается сохранить объективность, не встает однозначно на сторону поэта (за исключением стихотворения «Смерть поэта», где конфликт развивается иначе — не между поэтом и толпой, а между поэтом и властью, первый становится жертвой, героем и приобретает тем самым все симпатии автора). В конце творчества появляется «осмеянный пророк», где образ поэта, не выполнившего своего назначения, полностью лишается авторских симпатий. В целом же, как уже говорилось, к концу творчества все чаще и чаще в лермонтовской лирике начинает появляться совершенно новый тип героя, только на первый взгляд отличающийся от типично лермонтовского.

Новый образ человека простого, обыкновенного и усталого, появляющийся в стихотворениях «Валерик», «Родина», «Завещание», «Соседка», «Выхожу один я на дорогу…», глубокими корнями связан с лермонтовским романтическим героем. Старые мотивы героизма, любви, разлуки, свободы получают новое звучание: героизм рассказчика в «Бородино» становится практически будничным, романтическая разлука уступает место наказу другу «все ей рассказать»; лексика романтическая сменяется сниженной, прозаической; тема свободы остается, но связывается это понятие уже не с борьбой, а с покоем («я ищу свободы и покоя!»). Таким образом, мы видим, что все отдельные черты лирического героя, всё их изменение подчинено внутреннему, глубинному единству этого героя.

Анализ стихотворения «Парус»

О романтическом творчестве поэта нельзя говорить, не упомянув его программное стихотворение «Парус». В нем отразились все основные мотивы творчества Лермонтова: странничество и скитания, одиночество, изгнанничество. Но главным образом в этом стихотворении отчетливо виден мотив двоемирия, так характерный для поэтов-романтиков. Из реального мира, в котором лирического героя ничего не ждет, в котором у него ничего не было, герой направляется в мир, в котором, по его мнению, ему будет лучше. Он ищет «бури». Вообще, буря – это один из любимых поэтических образов поэта. Ведь лирический герой Лермонтова не готов жить в мире, где покой и гармония, ему нужен мир, где бушуют страсти, где он будет чувствовать, что живет. И пусть он будет страдать, но зато это будут страдания искренние.

Сочинение о лирическом герое Лермонтова

Герои лирических произведений, их внутренние качества, мышление и действия различаются у разных поэтов и зависят от личного мировоззрения.

Образ лирического героя меняется с созреванием новых идеологий, обогащением личного и творческого опыта его создателя. Лирический герой поэзии Лермонтова характеризуется особой внутренней неделимостью и монолитностью. Как правило, герой совсем одинок и отличается от большинства окружающих его людей. Постоянное странствие по миру — это его судьба. К жизни подальше от людей лирического героя побуждает как собственная воля, так и вынужденные обстоятельства.

«Выхожу один я на дорогу»

Одно из последних стихотворений поэта. Оно глубоко философично и, в отличие от ранних произведений, гармонично. Именно в нем автор смог отразить все свои жизненные установки и свое мировоззрение. Теперь он просит не бури, а покоя. Но не «холодного сна могилы», он хочет жить, чувствовать, смотреть на природу, наслаждаться ее красотой и чувствовать любовь к себе, быть может, ту, которой ему не хватало в реальной жизни. Стихотворение написано очень красиво, автор использует яркие эпитеты и олицетворения. Природа изображается им как идеальное и гармоничное мироздание, сотворенное всесильным Богом.

Романтический герой Лермонтова в поэме «Мцыри»

Говорить о лирическом герое Лермонтова невозможно, не упомянув его поэмы. Например, поэму «Мцыри». Герои М. Ю. Лермонтова жаждут свободы (в прямом и в переносном смысле). Они изгнаны людьми, они не могут найти общий язык с окружающими. Мцыри, пожалуй, истинный романтический герой Лермонтова. Он попал в монастырь, будучи еще младенцем. Он вырос в неволе, мечтая о родителях и друзьях. Со сверстниками не ладил. Это выводит Мцыри на уровень героя романтического, то есть героя исключительного, неудовлетворенного обычной жизнью. И вот жажда свободы заставляет его бежать. Один день, проведенный Мцыри на воле, по его собственному мнению, был насыщеннее, чем вся его жизнь. Он видел грузинскую девушку, мысли его унеслись к счастливой жизни, которая, к сожалению, ему недоступна.

Ключевая сцена — это сражение с барсом, который олицетворяет волю, силу и свободу. Поэтому он не в состоянии одолеть Мцыри, в котором живут самые неистовые силы. Финал поэмы подтверждает, что вырваться из реального мира лермонтовскому герою не удастся, ведь Мцыри погибает. Почему Лермонтов выбирает в качестве места действия именно Грузию? Во-первых, эту историю он услышал, проезжая мимо одного из грузинских монастырей, а во-вторых, потому что природа Кавказа и жизнь кавказского народа ему очень импонировали. В кавказцах Лермонтова привлекала жажда жизни и свободы, сила характера.

Лермонтовская энциклопедия ЛИРИЧЕСКИЙ ГЕРОЙ ЛЕРМОНТОВА

В начало словаря

По первой букве

0-9 A-Z А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я

ЛИРИЧЕСКИЙ ГЕРОЙ ЛЕРМОНТОВА

ЛИРИЧЕСКИЙ ГЕРОЙ

Лермонтова, образ поэта в лирике, объективация реального авторского «Я» в лирич. творчестве. Как способ раскрытия авторского сознания с предельной полнотой реализован в поэзии

Л. Границы термина (предложенного Ю. Тыняновым), объем и специфика охватываемых им явлений — все это остается дискуссионным. Первые плодотворные усилия уточнить термин, прикрепить его к конкретному типу лирич. сознания связаны с изучением поэтич. творчества русских романтиков — В. А. Жуковского (Г. Гуковский) и в особенности Л. (Л. Гинзбург, Д. Максимов). Как показано у этих исследователей, Л. г. — своего рода худож. двойник автора-поэта, выступающий из текста обширных лирич. композиций (цикл, книга стихов, лирич. поэма, вся совокупность лирики) в качестве лица, наделенного жизненной определенностью личной судьбы, психол. отчетливостью внутр. мира, а подчас и чертами пластич. определенности (облик, «повадка», «осанка»). Понимаемый таким образом Л. г. явился открытием великих романтич. поэтов — Дж. Байрона, Г. Гейне, М. Ю. Лермонтова, — открытием, широко унаследованным поэзией последующих десятилетий и иных направлений.

Л. г. европ. романтизма находится в предельном совпадении с личностью автора-поэта (как «задушевная» и концептуальная правда авторского самообраза) и в то же время — в ощутимом несовпадении с нею (поскольку из бытия героя исключается все постороннее его «судьбе»). Др. словами, этот лирич. образ сознательно строится не в соответствии с полным объемом авторского сознания, а в соответствии с предзаданной «участью». Напр., в стих. Л. «Нет, не тебя так пылко я люблю» лирич. сюжет ложится не на канву биографии поэта, а на канву обобщенной участи его героя, всегда обращенного к святыне прежней любви.

Л. г., как правило, досоздается аудиторией, особым складом читательского восприятия, тоже возникшим в рамках романтич. движения и распространившимся в России на творчество Л. Для читательского сознания Л. г. — это легендарная правда о поэте, предание о себе, завещанное поэтом миру. Это не келейный, не интимный образ, он создается не только для самоуяснения и самопознания, но и для огласки, для «молвы», отождествляющей его с самим поэтом. Романтич. мировоззрение порождает предпосылки, ввиду к-рых лирика становится для поэта формой самовоссоздания и «самоподачи», трагически-серьезной «игры в себя». В числе этих предпосылок: сосредоточенность романтич. сознания, возбужденного распадом традиц. устоев и низвержением авторитетов, на проблеме личности и ее высшего жизненного назначения; переживание провиденциального избранничества, героич. призванности к творчеству новых социально-нравств. ценностей, к ответств. пророческому слову, — и отсюда стремление отождествить слово с делом, духовную программу с жизненным самоосуществлением, иск-во с личным жизнестроительством, прозреть в каждом факте своей биографии неслучайный и обобщенно-представительный смысл. Беспочвенность такого романтич. героич. мессианизма обнаруживается в рефлексии, сомнении и иронии, предполагающих отслоение от «идеальных» или «зловещих» проекций-двойников, к-рые служат зеркалом для рефлектирующего сознания.

Творч. концепция Л. как центр. фигуры русского романтич. движения (см. Романтизм и реализм) раскрывается через посредствующий обобщенно-авторский образ «лермонтовского человека» (Д. Максимов), к-рому принадлежит главная партия и в лирике, и в поэмах, и в драматургии, и в прозе. Как Байрон, по точному слову Пушкина, «создал себя вторично» в лице «байронического героя», так и у Л. Демон, Мцыри, Волин, Арбенин, Вадим, Печорин живут не только в своей разновременной, сюжетной и жанровой особенности, но и как совокупное лицо, к-рым Л. навеки повернут к потомкам. И закономерно, что в читательской «молве» Байрон остается не только «певцом Гяура», но и Гяуром, Л. — не только «певцом Демона», но и Демоном, в противном случае не удалась бы их поэтич. и даже жизненная задача.

Герою романтизма, пока не иссяк его жизнетворческий импульс, требуется более широкое поле самообнаружения, нежели лирика. В лирике оглашаются внутр. мотивировки романтич. личности, действенно-практич. приложение и испытание к-рых осуществляется в пределах др. жанров — поэмы, драмы, романтич. повести, наконец, иронич. повествования в стихах и психологизирующего повествования в прозе (см. Ирония), где герой (Сашка — в поздней поэме «Сашка», Печорин — в незаконч. романе «Княгиня Лиговская», романе «Герой нашего времени») уже низведен с астральных высей и горных вершин в конкретную среду, уловлен и «накрыт» созревающим объективным анализом, — но не без лирико-романтич. «остатка», в силу к-рого он все-таки представительствует от автора.

Можно говорить о разных доминантах в существенно едином внутр. мире этого совокупного лица: о Демоне как вдохновителе «отрицающего» эгоцентрич. сознания и о Мцыри как носителе естественного, «первобытного» вольнолюбия, но судьбы этих персонажей-действователей иносказательно реализуют главы одной и той же «таинственной повести», приоткрываемой в лирике Л.

Однако глубинные мотивировки, направляющие поведение «лермонтовского человека», восходят к субъекту именно ранней лермонт. лирики (что и выводит ее далеко за черту заложенных в ней самой возможностей и масштабов воздействия). В раннем лирич. образе очевиден генезис всей «практики», обещаны все «деяния» не только героев юношеских поэм и драм, не только Демона и Мцыри, но и проверенных скептич. анализом Сашки и Печорина. Читательское сознание, осмысляющее творчество Л. с конца, телеологически, от худож. эпилога к жизненному прологу юношеских надежд, тайных мечтаний, гражданств. помыслов, здесь неожиданно совпадает с личным «проектом» самого юноши-Л., к-рый, готовя себя к исключительной, избраннической судьбе, уповал на то, что будущие свершения (а не «нынешняя» стихотв. тайнопись) оправдают в глазах «зрителя»-мира его неслыханный запрос к жизни, обратят задним числом его непостижимые для светского мнения претензии «странного человека» в «пророческую тоску» великого человека, навсегда избавленного от насмешек. О герое ранней лирики трудно говорить как о литературной личности, поэтически преломившей личность биографическую. Скорее здесь обратное: доверчиво-максималистское претворение заведомо «книжных» мотивов (во многом заимствованных из «низового романтизма» — термин Л. Гинзбург) во внутр. жизнь, зафиксированное отроческой лирикой-исповедью. То, что поначалу было «авангардной» лит. находкой, не обязательно предполагающей интимное родство между персонажем и его творцом (Пушкиным и «кавказским пленником», Е. А. Баратынским и героем «Эды»), у Л. внезапно получило жизненно интенсивное личное воплощение, сбылось всерьез, — в этом и заключалась новизна.

Юношеская лирич. автохарактеристика добросовестно перечисляет непременные приметы исповедующего романтизм героя: он поэт — поэт жизни, и лишь во вторую очередь поэт слова («его уста… лиют без слов язык богов»), сын рока с ранним бременем трагич. воспоминаний, с «печатью страстей» на челе, вечно сирый странник («сухой листок… посреди степей»), «свободы друг» и «природы сын», но притом и разочарованный демон («холодный ум, средь мрачных дум, не тронут слезы красоты») — «Портреты» (1829). Как это ни удивительно, здесь уже дан исчерпывающий комплекс «лермонтовского человека» — от Вадима вплоть до Печорина — в истоке, в наивной еще и нагой связи с самосознанием юного автора. Однако Л. очень скоро сумел превратить подобные типовые заимствования в образ собств. личности, поскольку его юношеская лирика как раз и вдохновляется угадыванием в стершемся — проблемного, в отвлеченном — своего и «опытной», лично-волевой проверкой книжного. Для юноши-Л. любое литературное общее место таит в себе неисчерпаемую загадку, возбуждает личный вызов и запрос — о смутно ли маячащем опасном гражд. поприще, о неизбежной ли связи любви и страдания, о добром или злом первоисточнике «страшной жажды песнопенья», о вечности и бессмертии — с надеждой получить существенный для последующей жизни ответ.

Единству лирич. образа способствует дневниковый строй ранней лирики; притом она не имитирует дневник посредством циклизации (см. Циклы), а действительно является таковым. Лирич. излияние оказывается как бы непроизвольным спутником становления личности, мотивировка творчества падает на самый процесс жизненного становления. Одно из главных и типичных созданий этой поры — обширный фрагмент «1831-го июня 11 дня», возникающая «здесь и теперь», невоспроизводимая по памяти скоропись безостановочной мысли, вновь и вновь атакующей сквозные для юного Л. темы: одиночество «гордой души», энергия, ищущая исхода, загадка жизненного предназначения, спор с судьбой, предчувствие ранней и «ужасной» кончины. Это монолог единичной и единств. личности — самого автора, не опосредованного никакой лирич. ролью, это факт его биографии. Конечно, авторское «Я» не лишено здесь обобщенного социально-духовного смысла. Если бы стих. «дошло до читателей 30-х годов, они сразу бы узнали знакомый образ, овладевший европейской литературой начала века под именем байронического героя» [Гинзбург (2), с. 158]. Однако не типология знакомого, тогда уже слишком знакомого, образа, а опыт слияния с ним составляет здесь худож. обеспечение лирич. «Я».

Лирич. субъект ранних стихов Л., казалось бы, являет типичное для романтиков тождество иск-ва и жизни, но это тождество — не сознательно выводимое из худож.-филос. концепции, а первичное, «дилетантское» — результат не стилизации жизни, а «долитературной» неискушенности поэзии. К тому же «песнь — все песнь, а жизнь — все жизнь!» («Могила бойца»), и действенную весомость и достоверность поэтич. слова Л. мечтал подтвердить не столько самозабвенным жреческим служением ему (шеллингианский вариант «тождества»), сколько делом, героич. или демонич. деянием, публично созидая судьбу, а не стихи.

Ключ к лирич. позиции раннего Л. в том, что он писал без установки на тот публичный резонанс, в атмосфере к-рого формируется самообраз поэта-романтика, его Л. г. Стихи этого времени обращены «К себе» (название одного из них) или «К*» — очередной участнице интимного диалога — как документированное стихом уединенное самопознание, к-рого словно бы еще не коснулись стесняющие требования текущего лит. процесса с его неизбежным мерилом новизны и устарелости. Отсюда «взмашистость» (В. Г. Белинский) ранних стихов, их безоглядная сосредоточенная энергия; отсюда же до сих пор поражающее читателя контрастное сочетание довременной зрелости и наивности: конгениальность мировой романтич. мысли, уже завершающей свой круг, — и наивный энтузиазм поэта-подростка, применяющего к своей судьбе все уже общедоступные мотивы романтизма и еще никаким соглядатаем не побуждаемого установить эстетич. дистанцию между своим внутр. опытом и выражением его в иск-ве.

За краткий свой путь Л. как бы успел пережить все этапы романтич. движения 1-й трети 19 в. и шагнуть за его грань. С зарей романтизма (Новалис) поэта связывает изначально жившее в нем «желание блаженства» — образ духовно-природного, небесно-земного, осязаемо-музыкального совершенного мира, населенного «чистейшими, лучшими существами» — и стремление к этому миру прорваться, погрузиться в него. Лермонт. Л. г. остался верен этому образу блаженства, как «надеждам лучшим», как абсолютной, хотя и недостижимой жизненной ценности, сохранил верность обезоруживающе прямым «детским словам» (В. Я. Брюсов), в каких он блаженство воображал или по нем тосковал: «и верится, и плачется», «и скучно и грустно», «Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея, / Про любовь мне сладкий голос пел». Следующим юношеским словом романтизма в нач. 20-х гг. был «байронический» индивидуализм в его героически-вольнолюбивой и «демонической» версиях, тоже до конца сохранившийся у героя лермонт. лирики как максимальная сила отрицания «ветхого мира». Обе эти предельные романтич. темы юный Л. переживал в течение неск. лет (1829-32) как драматические, сюжетные, судьбоносные: между отд. стихотворениями — как бы вехами начерно записанного лирич. романа — угадываются роковые повороты, смена событий, та «жизнедеятельность», к-рая постепенно претворяется в практику героев драм и прозы.

Кризис романтизма ознаменовался распадением постулированного тождества иск-ва и жизни; переход с жизнестроительной на оценочную позицию (это, в частности, привело к падению романтич. поэмы с действенным героем) означал изменение «статуса» гл. лирич. лица, иной его поворот к читателю и к самому бытию (см. Берковский Н., Романтизм в Германии, Л., 1973, с. 131). Л. г. должен был утратить свою устремленную в будущее «судьбу», но сохранить за собой — в форме многозначит. намеков и иносказаний — личную предысторию, тот груз прошлого, к-рый дает право судить о болезнях века изнутри, из собственного катастрофич. опыта. Эта оценочная дистанция в зрелой лирике Л. зафиксирована ролью трагич. «барда».

Обществ. ситуация отняла у Л. примечтавшееся ему поприще «бога — или злодея», вершителя «славных» и «ужасных» дел. Между 1833 и 1837 Л. проходит грубую и тяжкую жизненную выучку; он расстается с надеждами на близость героического, на действенно-целеустремленное строительство «судьбы» и одновременно теряет вкус к непосредственному и потаенному лирич. комментированию этой судьбы. Между тем события, связанные со смертью Пушкина, отклик, к-рый получило стих. «Смерть поэта», сразу сделавшее имя Л. общественно и литературно значимым, опыт, приобретенный во время гонений за громкое, с расчетом на аудиторию, поэтич. слово — все это подвело Л. к новой лирич. установке. С названного рубежа он хочет быть услышанным, творит в принципе для огласки и открывает для действенной личности возможность трагич. переключения в иск-во — возможность превратить свою поневоле «случайную», несбывшуюся судьбу в социально и эстетически ответственную роль.

Эта новая лирич. роль впервые возникает на страницах сб. стихов 1840, подготовленного Л. совм. с А. А. Краевским [см. об этом: Найдич Э., Избранное самим поэтом, «РЛ», 1976, № 3, а также Удодов (2), с. 182], и сразу поражает неожиданностью «лермонтовского элемента», его неопределимостью в терминах привычного романтич. «Я». Центр. личностный образ, «абсолютное единство» трагич. сознания (Л. Гинзбург), несомненно, присутствуют в сборнике; но этот скрепляющий книгу образ, этот «дух мощный и гордый» (Белинский) не включен в связный лирич. сюжет (к-рый мог бы быть обеспечен циклизацией или хронологич. подбором стихов), — его удается лишь расслышать как голос, звучащий уже за чертой пережитого, вне перипетий собств. судьбы.

В сборнике «субъективные» и «объективные» стих. не разграничены, образуя сложное переплетение лирич. тем, разных тонов в голосе героя-певца.

Эпич. интродукция сборника — «Песня про… купца Калашникова» и «народная ода» (по определению Л. Пумпянского) «Бородино» — утверждает эту позицию поющего как общую и заглавную для всей книги. Переход от эпич. певцов к лирич. субъекту совершается через песню «Узник», в к-рой все психологически интимное и конкретно подмеченное сплавлено с фольклорно всеобщим, так что тема заточения удалена от лирич. биографии и опосредована анонимностью «песенного» лица.

Говоря о лирич. образе Л., Белинский с особой интенсивностью пользуется определениями «песенного» ряда: «похоронная песня», «могильный напев» и пр. Мелодическое начало у Л. обобщает высказывание, даже остро личное по смыслу, снимает замкнутую на себе интимность или ораторскую дистанцию между «Я» и аудиторией. Причем фигура «поющего» у Л. отлична от условно-жанровой фигуры элегич. певца и от идеализированной фигуры «поэта» с его заповедной и отъединенной областью «служенья», с его «подотчетностью» одним лишь небесам. Хотя «век изнеженный» унизительно изменил и самого поэта, и его слушателей, он предпочитает строить свои отношения с «толпой» по тому же принципу обратной связи и ответственной зависимости, что и древний Пиндар или легендарный Боян. «Бард» призван владеть даром песни как незаменимой социальной ценностью, и лишь эта особая власть над сердцами могла бы возместить «лермонтовскому человеку» утрату героич. поприща. Л., в отличие от шеллингианцев-любомудров, тосковал не только по «метафизически» значимому, но и социально значимому (и даже по ритуально значимому, как в древности) месту, какого — по его мысли — лишилось иск-во в прозаическом «гражданском обществе» (ср. «Последний поэт» Баратынского); война, пиршественное торжество, молитвенный обряд — вот три момента в жизни патриарх. коллектива, когда «бард» был облечен жреческой властью в архаически-подлинном смысле, — и такое притязание заявлено в знаменитой 7-й строфе стих. «Поэт».

В «Не верь себе» с горечью оспариваются оба варианта поэзии «избранной души» — идеально-возвышенный и демонически-скорбный; трагич. вина поэта — в несообщимости первого рода творчества и нецеломудренности второго, вина не перед музой, а перед «толпой». То же — в монологе Писателя («Журналист, читатель и писатель»; поэт, названный «писателем», взят здесь именно как литератор, пишущий для публики); притом поэт-Писатель, отрекаясь от своих замыслов, не перестает сознавать их высокую ценность и ограниченность «неприготовленной» к ним «толпы». По-видимому, такой поэт признает свою подотчетность этой «толпе», то иронически смиряясь перед ее судом как перед реальной силой, то сочувственно расширяя свое сердце навстречу ее «преступленьям и утратам».

Лермонт. «толпа», предполагаемая аудитория «барда», — это, должно быть, первая интеллигентно-урбанистич. «толпа» в рус. поэзии: новая формация людей столичного образованного слоя, а внутри ее — более тесный и близкий круг сверстников («Дума»). К этим последним Л. г. обращается по преимуществу, но в обоих случаях дан коллективный портрет людей неведомого прежде, иссушающего житейского опыта, с болезненной памятью о попрании «лучших надежд». Пророчески-усовещивающий голос поэта учитывает и затрагивает достаточно развитое самосознание такой, далеко не профанной, «толпы»; непонимание между нею и «поэтом» не абсолютно, оно зиждется на возможности понимания, на общем грузе «осмеянных неверием» надежд и страстей. Поэтому так коротко и поэтически легко преодолимо расстояние от «Я» до «мы» в стихах о гражд. болезнях и духовных немощах века.

Однако «певец» не только «обручен» с «толпой», но и отделен от нее, прежде всего своим особым положением во временном потоке жизни. Его немногословно обозначенная «участь» строится преим. так, что опыт событий и чувств отнесен к прошлому, настоящее же отведено для воспоминаний и оценок, настоящее — лишь проявитель прошлого («Сосед», «Расстались мы…», «Как часто, пестрою толпою окружен»). Редкие исключения — стихи, написанные в открытом будущему настоящем, фиксирующие настоящее как момент лирич. события, — пожалуй, лишь подтверждают правило. В «Отчего» будущее провидится из опыта прошлого как его неуклонное и горькое повторение. В «Молитве» («Я, матерь божия, ныне с молитвою») герой провожает благословляющим взглядом «деву невинную» вплоть до смертного ложа потому именно, что ему с его отрицательно определившейся судьбой наверняка не предстоит участия в ее жизни. В отличие от байронич. героя лирич. герой-«бард» уходит как «действователь» в отставку, с ним уже ничего не может случиться, и эта невольная эстетич. дистанция сообщает его голосу тона притчеобразной мудрости и многозначит. печали. Он — странник, «в мире безродный», но не отчаянно мятущийся дух (как прежние лермонт. пленные «сироты» — Вадим, Измаил-Бей, Мцыри, Демон), а эстетически просветленный сказитель, так что и легендарные, балладно-песенные фабулы («Три пальмы» или «Дары Терека») становятся слагаемыми этого лирич. образа. Голоса «мечтателя» и «скептика» в сборнике 1840 слиты и преодолены на уровне «певца», к-рый претворяет самый скепсис в «похоронную песню», не давая восторжествовать иронии, а мечте придает воздушную несбыточность и фантастич. иноприродность, с искушенной грустью пресекая отрочески-наивные порывы к недостижимому.

Песенное «Я» интимно и в то же время анонимно-всеобще, оно принадлежит не «третьим лицам» (лицо рассказчика в «Бородине») и не «единственному» герою, но лично «любому» и «каждому», кто причастен к подразумеваемому кругу жизненного опыта. Рождение такого лично-обобщенного «Я» знаменовало для Л. отход от «сверхчеловеческой» негативистской героики (слова Демона: «Что люди? Что их жизнь и труд?… Моя ж печаль бессменно тут…») в сообщительность и сопричастность человеческому миру.

В сборнике 1840 голос Л. г. идет из интимной, «совестной» глубины своего поколения. Но в пределах той же книги стихов, не нарушая единства этого «голосо-образа», лирич. «Я» нередко уходит на другие, окольно-иносказательные и вместе с тем более просторные пути, отождествляясь с «каждым» общенародного и общечеловеч. круга. «Ветка Палестины», «Узник», «Молитва» («В минуту жизни трудную»), «Дары Терека», «И скучно и грустно», «Тучи», затем (написанные в 1840, но не включенные в прижизненный сборник) «Пленный рыцарь», «Соседка» — все это вещи всенародно-хрестоматийного масштаба, словно переросшие личное авторство, как бы сами собой сложившиеся в рус. поэзии и с тех пор передаваемые из уст в уста. Они легко читаются и понимаются в контексте «поколения», его духовного «странничества» и трагич. «думы», но они и шире этого контекста; если возводить их к единому персонифицированному источнику, то естественно обратиться к образам нар. цикла: «песни богатыря в минуту скорби неслыханной» (художник П. Федотов), «степной русский разбойник» (И. Анненский о «лермонтовском человеке»).

По точному наблюдению Б. Эйхенбаума (12), Л. заимствовал у нар. песни не стиль, а подход к предмету, «тематические и сюжетные способы выражения мысли» [с. 86; см. также Вацуро (5), с. 248]. В песне Л. привлекала неразрывность сообщительности и иносказательности — когда личное чувство и ситуация передаются обходными путями: через устоявшийся круг природно-бытийных символов, параллелизмов, олицетворений и мифологем, неоднозначно-глубоких ввиду своего расширит. смысла и вместе с тем внятных поверх образовательно-социальных барьеров и аналитич. усилий мысли — как родной язык, корнями уходящий в древнейшие пласты культуры. Т. н. иносказат. пейзажи Л. — «Тучи», «Утес», «На севере диком стоит одиноко» — берут свой внутренний, духовный предмет по-народному, в его природном, анимистич. отражении и перевоплощении. До песни с ее общепригодностью, общепонятностью, «мифичностью» и прикровенностью расширены лирич. исповедь («Нет, не тебя так пылко я люблю»), фантастич. баллада («Сон»), медитация («Выхожу один я на дорогу»).

В связи с «Пленным рыцарем», «Узником», «Соседкой», «Завещанием», стихотв. новеллой «Свиданье» исследователи отмечают появление у Л. лирич. персонажей и прежде всего — звучание второго «простонародного» голоса с «предполагаемым простым сознанием» (Л. Пумпянский). Для понимания лермонт. «ролевой» лирики необходимо уточнить, что «поющий песню», живя в песенном образе (к-рый есть обобщенное иносказание чувства), остается равен себе, он не актер, не лицедей. Песенно-лирич. персонаж Л. принципиально не нуждается в чересчур точной социальной, бытовой, историч. прикрепленности (к разбойничьему, армейскому, легендарному, «туземно»-этнографич. кругу) и, соответственно, в театрализации; обращение к такому персонажу — не ряженье и даже не контрастная проверка «сложного» сознания «простым», а способ подключить свою внутр. ситуацию к всенародному и всечеловеческому душевному фонду как общему знаменателю любого подлинного переживания.

После нового ощутимого перелома в 1839 «поздний», условно говоря, Л. остается верен «философии песни», но постановка и ориентация «поющего» лирич. субъекта начинает меняться: он уводится, во-первых, за социально-групповые границы «поколения» и «образованного круга» и, во-вторых, от обязательного драматич. контакта с сиюминутной «толпой» слушателей. «Выхожу один я на дорогу» — песня, пропетая наедине с собой, — не имеет иного адресата, чем чуткий слух «пустыни». Л. как бы возвращается к самоуглубленному «Я» юношеской лирики, но песней размыкает его в неограниченную даль и ширь, навстречу неведомому отклику.

Другая область позднейшей лирики, где тоже утверждается песенное начало, между тем как лирич. «Я» певца принимает более стилизованный облик, — это «рассказы мудреные и чудные», к-рые Л., видимо, намеревался объединить в цикл «Восток»: после «Даров Терека» — «Тамара», «Морская царевна», «Листок», «Спор». Их принцип близок к гейневским песням, романсам и «романсеро» — оставаться лириком, подчас ни слова не говоря о себе. Но если у Гейне субъективно-лирич. тон задается неуловимой иронией, то Л. окрашивает сказочное, легендарное, мифическое интонациями доверит. прямоты, бесхитростной серьезности и невозмутимой сосредоточенности на своем предмете — в духе нар. певца.

Преобразования, совершавшиеся с субъектом лермонт. лирики, показывают, что перспектива поэтич. развития Л. неоднозначна и вряд ли сводится к «отречению» от романтизма. Путь юмористически-трезвого заземления романтич. тем и настроений, полушутливо объявленный в стих. «Из альбома С. Н. Карамзиной» (1839 или 1841) и отчасти опробованный в «постромантических» поэмах, — путь от байронизма через лирико-иронич. повествование или двусмысленную гофманиану к психол. и социально-бытописательной объективности — оказывается не вполне органичным и, во всяком случае, не магистральным для Л.: вместо того чтобы вести «под вечер тихий разговор», голос рассказчика трагически сламывается (в финале «Тамбовской казначейши»), бурлескно грубеет (в «Сашке») или не совсем уверенно раскачивается между пересмешничеством и мистерией (в «Сказке для детей»). Но как раз в лирике ок. 1839 возникает своеобразное сосуществование, даже соревнование «песни» с ее «воздушным прикосновением к жизни» (И. Анненский) и «нагой» правды. Единство Л. г., начиная с этого рубежа, фактически расчленяется; так, в «Родине», «Валерике» или «Договоре» поэтич. высказывание исходит непосредственно из «дневниковой» зоны авторских наблюдений, размышлений и опыта; это взгляд прямо в глаза жизни — при минимальном лирич. опосредовании осуществляющий переосмысление и жестокое испытание канонич. для романтизма тем (напр., темы «родства душ» в «Договоре» и «Валерике»).

Появляется своего рода дублирование одной и той же лирич. темы, как бы исполнение ее в двух эстетически и лично разнящихся тональностях. В «Завещании» сублимирована бескомпромиссная прозаич. правдивость «Валерика»: автор письма и умирающий капитан (из «Валерика») сливаются здесь в одно обобщенно-песенное лицо, бессвязный бред раненого превращается в предсмертный «наказ товарищу» (нар. мотив), а сложный и самопротиворечивый сарказм укоров, обращенных к любимой женщине, упрощается и возвышается до стоич. мужества «человека с душой». Хотя «Завещание» написано «без прикрас», с мнимо прозаич. жестокостью и «небрежностью», в отношении «Валерика» оно занимает место легенды, песни, пусть в каком-то смысле и «высшей», но все же прикровенной и эстетически украшенной правды. Еще нагляднее разная постановка лирич. лица в «Валерике» и «Сне». Посмертный сон о возлюбленной дан как легендарно-песенное откровение о «заочной любви» до гроба и за гробом, т.е. о том, в чем герой «Валерика» отказывает действительности, где «чувства лишь на срок».

Из остро пережитого кризиса романтич. сознания Л. вынес, спас и отдал всеобщности песни все то «вечное» и надындивидуальное, что сам романтизм, бунтуя против просветит. рационализма, позаимствовал у более отдаленных культурных эпох: мифологию одушевленной Земли и космич. музыки, народно-сказочные эдемские образы заповедной красы, воли, отрады, идеал простоты как целостности и целомудрия (в противовес «несвязному и оглушающему» языку страстей). Этот мир «вечных образцов» Л. осложнил трагизмом нового времени, грустно-мужественной нотой обозначив ту преграду, что воздвиглась между ними и «современной» душой, но восстановил — как черту Л. г. — песенно-простодушное, народно-приемлющее отношение к сложности и трагедийности, когда поющий голос оставляет за собой право на ограждение тайны и на грустное прощение.

От романтизма как исторически определенного и ограниченного лит. течения вели два пути: «реконструкции основ» и критически-трезвого «отречения». Л. вступил на первый из них в поздних вещах песенного круга, где Л. г. возводит свою личную сложность и трагедийность к неразложимой простоте вселенской нормы и народного мифотворч. сознания. И в лирике тех же лет он создает аналитич. поправку к нерассуждающей цельности песни, продолжая юношескую линию «познанья», т.е. той «поэзии мысли», к-рая, избавившись от романтич. грандиозности, возмужав и отрезвев, смыкается с «поэзией действительности». Об этой готовности Л. двигаться сразу в двух направлениях и свидетельствует «двойной» принцип построения лирич. субъекта в стихах последних лет.

«Я» лермонт. поэзии, т.о., открыто для разных вариантов наследования. Обладая живым чувством сиюминутной аудитории и певческих подмостков, Н. А. Некрасов пошел вослед той «громкой» линии, к-рая была рождена в лирике Л. новым принципом отношений между «толпой» современников и поэтом-певцом «от костей ее и плоти» (недаром он упорно именовал свои гражд. стихи «песнями»); между тем в интимной лирике Некрасов следовал скорее за лермонт. «Договором» — безбоязненная проверка чувства прозаич. обстоятельствами. Герой блоковской лирич. «легенды» ближе всего «лермонтовскому человеку» и создан сходной духовной ситуацией (неудавшаяся «теургия» символистов сродни неудавшемуся жизнестроительству романтиков). Однако огромное здание поэзии А. А. Блока — «лирический роман собственной судьбы» [Гинзбург (2), с. 258] — строится на основе циклизации, многоликого хоровода двойников, даже театрализации и интриги, в то время как лермонт. лирика и на высотах своих сохраняет очарование дилетантизма и импровизации, личное единство ее скорее непроизвольно улавливается читателем, чем диктуется ему. «Анонимно-песенное» построение субъективного лирич. образа после Л. растеклось по нескольким не очень широким руслам (в т.ч. Ап. Григорьев, Я. П. Полонский; «Мещанское житье» Блока и «Версты» М. И. Цветаевой с аналогичной «песенной» демократизацией лирич. образа не вполне свободны от стилизованности, прикрепляющей этот образ к определенному укладу — городские низы, цыганщина). Быть может, среди классиков 20 в. лишь у С. А. Есенина, вслед за Л., обращение к принципу песни не означало сужения духовно-личных горизонтов, и в этом сходство их Л. г.

См. также Лирика; Мотивы.

Лит.: Белинский, т. 4, с. 479-546; Григорьев А., Л. и его направление, Собр. соч., под ред. В. Ф. Саводника, в. 7, М., 1915; К. [лючевский В. О.], Грусть. (Памяти М. Ю. Л.), «РМ», 1891, № 7; Блок А., Безвременье, Собр. соч., т. 5, М. — Л., 1962; Сакулин; Бродский (1); Пумпянский, Гинзбург (1), гл. 2, 3; Гинзбург (2); Михайлова Е. (1); Асмус (1); Пульхритудова (2); Эйхенбаум (12); Усок (1); Усок (2); Гуревич; Соколов (8); Максимов (2); Григорьян (1); Рубанович (гл. 3); Коровин (4); Коровин (5); Удодов (2), гл. 4; Удодов (3); Ломинадзе (2); Найдич Э. Э., Избранное самим поэтом, «РЛ», 1976, № 3; Вацуро (5), с. 218, 223, 227, 230-38, 243-48; Роднянская.

В начало словаря

Образ демона

Для раннего творчества Лермонтова является актуальным мотив демонический. Образ демона возникает нередко, в каждом из стихов данной тематики Лермонтов ассоциирует себя со злым духом, а свой дар — с некой одержимостью. Это не удивительно, ведь демон — изгнанник, он осуждаем людьми, его не принимают и небеса. Именно так ощущал себя сам поэт. В пример можно привести поэму «Демон», стихотворение «Мой демон». В одном из ранних стихотворений Лермонтов пишет о том, что он сотворен не для рая, что его удел – мыслить и страдать.

Лирический герой в стихах о любви

Безусловно, любовная тематика — одна из центральных в творчестве любого поэта. У Лермонтова любовь также окрашена в мрачные тона. Лирический герой в лирике Лермонтова раннего периода испытывал к своей возлюбленной чувство, среднее между любовью и ненавистью. Он обвиняет ее в непонимании, в жестокости, неумении любить. У Лермонтова было много объектов, кому он посвящал свои стихи.

Один из самых популярных стихов — «Нищий» — посвящен Е. Сушковой. Первая часть произведения нетрадиционна. Лермонтов рассказывает о нищем, которому вместо милостыни подали камень, лишь в последней строке понятно, что это стихотворение о любви. Чувства поэта к Сушковой были обмануты. В действительности так и было, она подшучивали над юным Лермонтовым, играла с его чувствами.

Специфика любовной лирики меняется после того, как Лермонтов встретил Варвару Лопухину. Это были настоящие взаимные чувства. Но родные Лопухиной были против ее брака с молодым и бедным стихоплетом. Теперь в стихах не было упреков и обвинений, было лишь разочарование и мысль о том, что любовь — это трагедия.

Лирический герой в поэзии Лермонтова

Лирический герой в поэзии М. Ю. Лермонтова

В стихотворении «Узник» (1837) лирический герой выступает в роли узника, мечтающего о свободе:

Отворите мне темницу,

Дайте мне сиянье дня <�…>.

Мир лирического героя Лермонтова составляет постоянная и напряженная борьба полярно противоположных начал:

он мечтает о свободе, но в тоже время говорит о ее отсутствии;
он хотел бы любить, но любовь трагична;
хотел бы почувствовать единство с миром, а вместо этого бросает вызов обществу;
хотел бы почувствовать себя частью жизни, но ощущает глубочайшее одиночество;
хотел бы ощутить единство с миром природы, но понимает, что человеку нет места в ее гармонии;
постоянно чувствует стремление к вере и обращается к поиску Бога, но и здесь его ждет разочарование.

Любить… но кого же?.. на время — не стоит труда,

А вечно любить невозможно.

(«И скучно, и грустно», 1840)

Но остался влажный след в морщине Старого утеса. Одиноко Он стоит, задумался глубоко

И тихонько плачет он в пустыне.

Едва касались мы до чаши наслажденья,

Но юных сил мы тем не сберегли;

Из каждой радости, бояся пресыщенья,

Мы лучший сок навеки извлекли.

Под ним струя светлей лазури,

Над ним луч солнца золотой: —

А он, мятежный, просит бури,

Как будто в бурях есть покой!

Печорин

Вершиной творчества поэта стал роман «Герой нашего времени». Истинный романтический герой Григорий Печорин вполне соотносим с лирическим персонажем Лермонтова. Он также одинок, не понят, но характер его очень многогранен и сложен. Герой романа Лермонтова страдает из-за своей гордости и честолюбия. Он одновременно вызывает и симпатии, и неприязнь. И если герой лирики не вызывает практически никаких вопросов, то по поводу характера Печорина и по сей день продолжаются дискуссии в среде литературоведов.

Одинокие герои Лермонтова не могут не вызывать сочувствия и симпатии. У каждого из людей периодически появляются мысли об одиночестве. Просто у Лермонтова это чувство было особенно обострено. Безусловно, всему этому было разумное объяснение: его творчество не признавалось властями, в личной жизни он не был счастлив. Свой идеальный мир писатель нашел в творчестве, служении литературе. Герой произведений Лермонтова (как и сам автор) живет, чтоб «мыслить и страдать», ведь без страданий нет жизни, да и такое тихое, гармоничное, спокойное существование ему не нужно.

Источник

Пример сочинения 1

Писать стихи Лермонтов начал еще в детстве. Не прекращал он литературных занятий ни в Благородном пансионе, ни в юнкерский период. Одно из первых произведений, появившихся в печати, была поэма “Хаджи Абрек”, опубликованная без ведома автора в 1835 году. По воспоминаниям одного из мемуаристов, Пушкин, прочтя поэму, высоко оценил ее и предсказывал поэту большое будущее. Широким читательским кругам имя Лермонтова стало известно после разошедшегося в многочисленных списках его стихотворения “Смерть Поэта”.

Погиб поэт! — невольник чести —
Пал, оклеветанный молвой,
С свинцом в груди и жаждой мести,
Поникнув гордой головой!..

Эти гневные и трагические строки прозвучали в траурные дни гибели А. С. Пушкина. В эти дни Россия вновь обрела великого поэта — Михаила Юрьевича Лермонтова. Обрела, чтобы через четыре года оплакать его гибель.

Тематика стихотворений Лермонтова необычайно широка. За свою короткую жизнь он создал огромное количество философских, романтических, патриотических стихотворений, о любви и дружбе, о природе, о поисках смысла жизни. Безумное увлечение юным Лермонтовым поэзией великого английского романтика Байрона определило его принадлежность к литературному направлению, которое носит название бунтарского, байроновского романтизма.

Душа и личность интересуют Лермонтова как главные реальности бытия. Тайна жизни и смерти воспринимается им в рамках вечной жизни духа. Таким образом, мы находим ключевые слова к миропониманию поэта: оно строится на понятиях “личность” и “судьба”. Лермонтов исследует сложный духовный мир человека, чья мысль вечно бодрствует в стремлении познать истину и достичь абсолютного совершенства. Эта тяга к идеалу при осознании несовершенства мира и человека есть удивительная, чисто лермонтовская трактовка основного романтического конфликта между несовершенством мира вообще и идеальными устремлениями личности. В этот внешний конфликт романтизма Лермонтов привнес глубочайший внутренний конфликт личности, постоянное противоборство разнонаправленных сил — сил добра и зла — в душе человека.

Исследуя истоки добра и зла, Лермонтов приходит к пониманию важнейшего жизненного закона: и добро, и зло находятся не вне человека, но внутри него, в его душе.

К раннему периоду творчества поэта относятся произведения, созданные не без влияния великих мастеров слова. Поэтому не случайным кажется нам его сопоставление себя с Байроном:

Нет, я не Байрон, а другой,
Еще неведомый избранник.
Как он, гонимый миром странник.
Но только с русскою душой.

В этом лермонтовском стихотворении уже звучат главные мотивы его будущего творчества: ощущение своего предназначения и одиночества. Лермонтов описал состояние души и путь русского поэта “эпохи безвременья”.

Тема поэта и поэзии вообще занимает значительное место в лирике Лермонтова.

Особо надо отметить вышеупомянутое стихотворение “Смерть Поэта”, созданное в состоянии аффекта, которое вызвала смерть Пушкина. В этом произведении Лермонтов гневно обличает общество, не сумевшее уберечь светоча русской поэзии. Последние строки напрямую направлены против правящего режима, который автор считает также виновным в гибели Пушкина:

Вы, жадною толпой стоящие у трона.
Свободы, Гения и Славы палачи.
Таитесь вы под сению закона,
Пред вами суд и правда — всё молчи…!

В своих лирических размышлениях Лермонтов реалистически подошел к вопросу о способности своего поколения выполнить историческую миссию. Остро и трагически прозвучала эта -тема в стихотворении “Дума”, своеобразной поэтической ис поведи. Высказывая общее суждение о поколении 30-х годов, Лермонтов с нескрываемой болью говорит о пассивности современников, пустоте и бесцельности их жизни:

Печально я гляжу на наше поколенье!

Его грядущее — иль пусто, иль темно…

Лермонтова огорчает то, что многие его современники живут “ошибками отцов и поздним их умом”. Он говорит о декабристах, которые смирились, прекратили борьбу. С тревожной болью пишет о том, что у его современников — образованных людей — нет ни сильных чувств, ни прочных привязанностей, ни убеждений:

И ненавидим мы, и любим мы случайно,
Ничем не жертвуя ни злобе, ни любви…

“Дума” — это сатира и элегия. Поэт говорит от лица той интеллигенции, которая не хотела мириться с действительностью, но и сделать ничего не могла. И заканчивается стихотворение убийственным выводом, который подготовлен всем ходом рассуждений:

Толпой угрюмою и скоро позабытой
Над миром мы пройдем без шума и следа,
Не бросивши векам ни мысли плодовитой,
Ни гением начатого труда.

В лирических произведениях Лермонтова постоянно возникает тема одиночества. Звучит она и в произведениях, на первый взгляд посвященных природе. В этой природе все подчинено тем же законам, что и в человеческом мире. Достаточно простого перечисления, чтобы понять, что поэтические образы, рожденные личностью поэта, отражают судьбу одинокого человека, самого Лермонтова: “парус одинокий”, “стоит одиноко сосна”, “одиноко стоит” старый утес. Стихотворения такого типа основаны на развернутой метафоре, олицетворении, их можно назвать аллегорическими. Так, в стихотворении “Выхожу один я на дорогу…” проявилось исключительное мастерство поэта в изображении переживаний лирического героя. Перед нами изумительные картины природы, подчеркивающие мысли об одиночестве. Стихотворение сопровождается риторическими вопросами: “Что же мне так больно и так трудно? Жду ль чего? Жалею ли о чем?” Автор показывает нам, что невозможно найти успокоение в общении с природой. Это только мечта, желание, а не реальность:

Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть…

В поздней лирике Лермонтова природа часто изображается умиротворенной и умиротворяющей, воплощая собою совершенство и гармонию. Особенно часто эти чувства вызывают небо и звезды. Но гармония природы может быть противопоставлена дисгармонии в душе человека:

В небесах торжественно и чудно!
Спит земля в сиянье голубом,
Что же мне так больно и так трудно?..

Чувство одиночества, неверие в возможность взаимопонимания между людьми придают особый колорит и теме любви в лирике Лермонтова. Разлад между мечтой и действительностью проникает и в это прекрасное, светлое чувство. Вот почему в его стихах не встречаются строки о счастливой взаимной любви — любовь приносит не радость, а грусть и страдания.

В стихотворении “Нищий” мы читаем:

Так я молил твоей любви
С слезами горькими, с тоскою;
Так чувства лучшие мои
Обмануты навек тобою!

Аналогичные переживания отражены в стихотворении “(Я не унижусь пред тобою…)”:

Я не унижусь пред тобою;
Ни твой привет, ни твой укор
Не властны над моей душою.
Знай: мы чужие с этих пор.
Ты позабыла: я свободы
Для заблужденья не отдам…

Положительным идеалом поэта являлась родина. С признательностью русскому народу и с восторгом пишет Лермонтов о сражении в стихотворении “Бородино”. Рассказ о войне доверен старому солдату. Характерно, что Лермонтов сумел показать народный взгляд на войну. И говорит солдат просторечным языком, с характерными пословицами и поговорками. Даже неправильность речи (“постой-ка, брат мусью”) подчеркивает уважительное отношение поэта к простому солдату. Напряженность битвы передается подбором особой лексики:

Звучал булат, картечь визжала,
Рука бойцов колоть устала,
И ядрам пролетать мешала
Гора кровавых тел.

Солдат, ведущий повествование, не один, он выступает от имени всех. При этом постоянно подчеркивает общность патриотических настроений:

И умереть мы обещали,
И клятву верности сдержали
Мы в Бородинский бой.

Поэт постоянно подчеркивает общее отношение к войне как к серьезному воинскому долгу. Это, пожалуй, основное в стихотворении: общность людей перед лицом врага. Солдатам не свойственны хитрость и изворотливость: “Уж мы пойдем ломить стеною…” Основная мысль стихотворения выражается в словах: “Да, были люди в наше время, не то, что нынешнее племя…” В этих словах упрек настоящему поколению великого прошедшего, полного славы и доблести:

Да, были люди в наше время,
Могучее, лихое племя:
Богатыри — не вы.
Плохая им досталась доля:
Немногие вернулись с поля,
Когда б на то не божья воля,
Не отдали б Москвы!

Любви к родине посвящено в стихотворение “Родина”:

Но я люблю — за что, не знаю сам —
Ее степей холодное молчанье,
Ее лесов безбрежных колыханье,
Разливы рек ее, подобные морям…

Все мило для поэта: “и дымок спаленной жнивы”, и белеющие березы, и избы, покрытые соломой.

Лирические произведения Лермонтова отражают глубину восприятия им окружающей жизни, душевные переживания поэта и богатство его внутреннего мира.

Поэзия Лермонтова —: исповедь независимого и свободного духом человека, отданного во власть деспотизма. В его творчестве заключен страстный призыв к мятежу, к подвигу. Его “железный стих, облитый горечью и злостью” в известной степени подготовил поэзию Некрасова, став как бы мостиком между Пушкиным и великим певцом “мести и печали”.

Пример сочинения 2

Наверное, многим писателям нравилось писать про любовь и этому они выделяли отдельную главу или внимание. А вот Лермонтов на это потратил очень много времени, и за все время ему удалось создать примерно двадцать разных произведений, в которых речь пойдет про любовь. Каждое его стихотворение посвящено его любви. Здесь он подробно и четко описывает все чувства, которые испытывает сам и испытывает его любимая. Кроме этого здесь присутствует еще вероломство и измена, а также охлаждение чувств к одной из них.

А ведь если тщательно и вдумчиво читать его произведения, то становится понятно, что Лермонтов считается чувствительным человеком. И он старается рассказать всем о том, что если вы очень сильно влюблены, то не нужно сразу же кидаться в нее с головой, ведь от этого могут быть последствия и не всегда положительные. Кроме этого часто в своей жизни автор разочарован, что не стал тем, кем ему давно хотелось стать. Вовремя ему удавалось подключить не только холодный рассудок, но и логику и это его много раз спасало. И каждый раз он понимал, что любви в этом мире он отыскать не сможет. Но немного попозже все-таки пытался опять создать отношения, которые думал, что сложатся совсем не так как предыдущие.

А вот произведение «с горчинкой» предполагает конец всему к чему он так давно и упорно шел. Каждый из его героев оказывается несчастным. И все что он испытывает к женщинам переносится на бумагу и попадают в произведения. А все потому что никто не понимал автора и только при помощи бумаги он мог высказать все что держал всегда в душе и в сердце. Поскольку здесь он не находит себя, то уходит полностью в поэзию, где ему удобно и комфортно находиться. Кроме этого он совсем не хотел всю жизнь прожить в одиночестве и это его еще больше угнетало.

Если раньше каждый человек видит любовь сквозь розовые очки и не всегда замечает того, что его обманывают. А вот Лермонтов уже давно снял эти очки и поэтому сейчас его обмануть становится очень трудно и практически невозможно. Теперь он переходит на различные новеллы. И опять его главные герои очутились в том мире, где им приходится жить без любви и иллюзиями. Кроме этого теперь к своей жизни он подходит с философской точки зрения. Он понимает, что любовь может появиться внезапно и также внезапно исчезнуть, и никто от этого не застрахован.

Любовная лирика заставляет читателей задумываться над жизнью, а также и над тем, что они собираются делать дальше и как жить. Также Лермонтов уверен в том, что существует еще один мир, в котором вообще нет горя и зла, и все люди счастливы. Кроме этого там никто не разочаровывается в любви. И каждый человек в этом мире может быть счастливым.

Пример сочинения 3

Лирика в творчестве Лермонтова занимала особое место – Михаил Юрьевич начинает свой творческий путь именно со стихотворений. 1828 год принято считать отправной точкой писательского пути. С 1828 по 1836 год Лермонтов написал около 300 стихотворений. На этом этапе отчетливо видны попытки исследовать литературу в целом: художественные средства, приемы и методы.

Молодой поэт использовал чужое творчество как материал. Например, написанная в юнкерские годы “Ода к нужнику” перекликается с сатирическими одами XVIII века, когда классицизм исчерпал себя как творческий метод

Кроме этого здесь присутствует еще вероломство и измена, а также охлаждение чувств к одной из них.

Пример сочинения 3

Используются устаревшие, книжные словоформы, а общий пафос снижается благодаря просторечным элементам. В 1830-х годах Лермонтов пишет несколько баллад. Так, в балладе “Над морем красавица-дева сидит” угадываются мотивы из баллад Жуковского.

Но Лермонтов обыгрывает культ служения прекрасной даме, наполняя новыми смыслами. Здесь юноша, с присущим ему оптимизмом, энергией и боевым духом, совершает ради возлюбленной различные подвиги, идет на верную гибель, а возлюбленная лишь играет с ним, забавляется, глядя, как старается герой.

Стихотворение “К друзьям”, написанное в 1829 году, тематически перекликается с пушкинским “Пирующие студенты” . Гедонизм и легкость сочетаются с поэтическим и реальным отношением к жизни. В элегиях 1829-1830-х годов заметны мотивы, характерные для творчества Батюшкова. Например, мотив бури, непогоды, кораблекрушения ; мотивы памяти, скоротечности жизни.

На ученическом этапе уже начинают появляться темы и мотивы, которые будут в дальнейшем переосмыслены или дополнены более зрелым поэтом. Так, в эпитафии “Простосердечный сын свободы” можно увидеть несколько смысловых узлов:

“Он верил темным предсказаньям,
И талисманам, и любви,
И неестественным желаньям
Он отдал в жертву дни свои. –

И в нем душа запас хранила
Блаженства, муки и страстей.
Он умер. Здесь его могила.
Он не был создан для людей”.

Во-первых, говорится о лирическом герое, который потратил свою жизнь вовсе не на то, что должен был. Именно отсюда эта тема трансформируется в тему “потерянного поколения” – поколения тех, кто растратил свою молодость и силы на увеселение своей души, интриги и мнимые чувства. Во-вторых, подчеркивается, что лирический герой изначально принадлежал к некому иному миру, реалиям высшего порядка.

Мотивы отчужденности и непонятости были одними из ключевых во всем творчестве поэта.

Лермонтов и Байрон

Известно, что романтические тенденции появились в русской литературе в основном из-за творчества Байрона. В 1830 году появляется стихотворение “подражание Байрону” – именно подражание. Лермонтов выступает в качестве ученика, Байрон – в качестве учителя.

Мотивы узничества, обреченности, одинокого существования, прошедшие красной нитью через все творчество шотландского писателя, звучат и в стихотворении Лермонтова. Любовь показана как наивысшая ценность:

“Кто жил одной любовью, погубил
Все в жизни для нее, а все любил…
Что время не могло унесть любовь!”
“Подражание Байрону”.

М. Лермонтов неоднократно переводил стихотворения самого Байрона. Стихотворение “Нет, я не Байрон, я другой” является своеобразным признанием в форме монолога.

“Нет, я не Байрон, я другой,
Еще неведомый избранник”.

Лермонтов чувствует родство его души и души Байрона, они оба высоко ценят свободу, оба обречены на одиночество, но именно “русская душа” отличает Лермонтова от шотландского поэта. Однако судьба его не менее трагична: “Я раньше начал, кончу ране,/ Мой ум не много совершит”. Лирический герой сам себе предрекает недолгую жизнь. Его душа, словно “угрюмый океан”, полна мыслей и страданий, и никто не может облегчить их.

Герой остается непонятым. Только лишь Бог и сам лирический герой могут выразить, насколько сильны и глубоки чувства. В последствие эти мотивы станут одними из главных в цикле Лермонтова о поэте и поэзии.

Кавказские мотивы

При анализе лирики Лермонтова сложно не заметить особое отношение автора к Кавказу. Природа и ментальность Кавказского края, однажды очаровав поэта, были в его мыслях и мечтаниях. И в стихотворениях 1830-х годов, и в произведениях 1840-х автор говорит о Кавказе с нежной грустью.

“Светает – вьется дикой пеленой
Вокруг лесистых гор туман ночной;
Еще у ног Кавказа тишина;
Молчит табун, река журчит одна.
Вот на скале новорожденный луч
Зарделся вдруг, прорезавшись меж туч…”
“Утро на Кавказе”, 1829.

Посмотрите, как тонко прописано каждое движение, как атмосферно показана природа. Будто читатель переносится туда, где тишина, слышит только журчание рек, и вот, через мгновение, появляется луч солнца, спешащий поскорее развеять тучи.

“Тебе, Кавказ, суровый царь земли,
Я снова посвящаю стих небрежный…
И мысль моя, свободна и легка,
Бродила по утесам, где, блистая
Лучом зари, сбирались облака,
Туманные вершины омрачая,
Косматые, как перья шишака”.

А это стихотворение датируется 1837 годом. Природа Кавказа остается такой же, меняется только лирический герой – теперь он стал мудрее. Ему свободно и легко лишь на горных хребтах.

Можно сказать, что именно здесь лирический герой наиболее близок к умиротворению и покою, чего априори никогда не сможет достичь. Благодаря этому осознанию, одиночество и ненужность лирического героя становится еще драматичнее.

Уже в ранней лирике заметно, что Лермонтов – вовсе не писатель одной темы. В его произведениях переплетаются и соединятся философская, гражданская и любовная лирика. Примечательно, что любовь никогда не изображалась поэтом как светлое взаимное чувство.

Лирический герой стихотворений Лермонтова, отчаявшись найти смысл жизни в других сферах, ищет его в любви. Но и здесь его ожидает фиаско:

“Поцелуями прежде считал
Я счастливую жизнь свою
Но теперь я от счастья устал,
Но теперь никого не люблю”.
“Поцелуями прежде считал”,

Здесь важна не только любовная тема, но и философская составляющая. Лермонтов неоднократно повторяет: лирический герой его стихотворений устал от пустой жизни. Ничто не способно противостоять абсолютному одиночеству, которое терзает душу героя, нет практически ни одной возможности наполнить жизнь смыслом, не стать “мусором истории” .

“Что толку жить!… Без приключений
И с приключеньями – тоска”.
“Что толку жить…”,

Есть только один способ – творить. Но и на этой стезе лирический герой не найдет счастья. Поэт, с точки зрения Лермонтова, навсегда останется непонятым.

Поэт либо растратит свой талант в угоду толпе, либо откажется от дара, который на самом деле никому не нужен. Поэт всегда противопоставлен обществу, и конфликт этот не разрешим.

“Безумец я! вы правы, правы!
Смешно бессмертье на земли.
Как смел желать я громкой славы,
Когда вы счастливы в пыли!
…
Нет… мне ли властвовать умами,
Всю жизнь на то употребя? –
Пускай возвышусь я над вами,
Но удалюсь ли от себя?
“Безумец я! Вы правы, правы…”,

В стихотворении “Поэт ” отчетливо видны эти мотивы: общества, которому нужно веселье, растраченного таланта и пророческой миссии поэта:

“В наш век изнеженный не так ли ты, поэт,
Свое утратил назначенье,
На злато променяв ту власть, котрой свет
Внимал в немом благоговенье?
…
Но скучен нам простой и гордый твой язык,
Нас тешат блестки и обманы;
…
Проснешься ль ты опять, осмеянный пророк!”,

Будущее и прошлое

Тема будущего появляется в нескольких произведениях. Лирический герой будто находится на краю пропасти: брошенный и забытый. Он вновь пытается найти родственную душу, но поиски тщетны.

Неизвестность и страх перед будущим вырастают до космических, всебытийных масштабов, заставляя более глобально задуматься о том, что нас ждет.

“Мое грядущее в тумане…
К чему творец меня готовил,
Зачем так грозно прекословил
Надеждам юности моей?”
“Мое грядущее в тумане” 1836 или 1837.
“Гляжу на будущность с боязнью,
Гляжу на прошлое с тоской
И как преступник перед казнью
Ищу кругом души родной;
…
Душа усталая моя;
Она увяла в бурях рока
Под знойным солнцем бытия”.
“Гляжу на будущность с боязнью”, 1837.

Тема смерти также волновала поэта. Можно предположить, что смерть с точки зрения Лермонтова должна мыслиться как освобождение от оков бренной жизни, но это не совсем так. Лирический герой прекрасно знает, что именно ждет его дальше, но радуется не самому факту смерти, а, скорее, факту отсутствия жизни:

“Пора туда, где будущего нет,
Ни прошлого, ни вечности, ни лет;
Где нет ни ожиданий, ни страстей,
Ни горьких слез, ни славы, ни честей.
…
Пускай меня обхватит целый ад,
Пусть буду мучиться, я рад, я рад,
Хотя бы вдвое против прошлых дней,
Но только дальше, дальше от людей”.
Смерть, 1830-1831.

На втором этапе творчества писателя усиливается мотив тоски по родственному духовному общению; отрицание жизни выходит на новый уровень. Толпа, которая в ранней лирике просто не могла понять лирического героя, теперь изображается все более бездушной и лицемерной. Одним из центральных стихотворений является “Дума”, где современное Лермонтову общество показано как духовно опустошенное, постоянно требующее новых и новых легких развлечений.

Заметно стирание характерных романтических черт. Лирический герой, ощущая конфликт между полнотой жизни и собственным внутренним миром, стремится найти высшую свободу без какого-либо протеста.

Попытки лирического героя найти покой или более комфортное душевное состояние оборачиваются крахом, а трагедия вечной неуспокоенности достигает апогея. Покой у Лермонтова связан с достижением цели, отказом от быта и приобщением к народной жизни. Например, в стихотворении “Родина” показаны идиллические пейзажи и картины народной жизни, в которых душа лирического героя приближается к спокойствию.
Подводя итоги, лирику Лермонтова кратко можно охарактеризовать следующим образом. Первые поэтические опыты и поэмы были написаны под влиянием романтической традиции и стихотворений Пушкина. В дальнейшем образ лирического героя, круг тем и мотивов конкретизируются, чувство одиночества и обреченности становится острее. Отрицание постепенно сменяется утверждением.

В сферу внимания лирического героя включается быт, у него появляются новые ценности, связанные с демократической народной точкой зрения.

Источник

Сочинение Лирический герой Лермонтова (в поэзии, стихотворениях)

Лирический герой Лермонтова

Несколько интересных сочинений

2 вариант

Также читают:

Картинка к сочинению Лирический герой Лермонтова (в поэзии, стихотворениях)

Популярные сегодня темы

Лирический герой Лермонтова

«Нет, я не Байрон, я другой…»

Одиночество, возведённое в абсолют

На пути к реализму

Истоки лермонтовского творчества

Специфика романтизма в творчестве Лермонтова

Лирический герой в лирике Лермонтова

Эволюция творчества и лирический герой

«Основные черты лирического героя М. Ю. Лермонтова»

Анализ стихотворения «Утес»

Лирический герой Лермонтова Лермонтов М. Ю

Анализ стихотворения «Парус»

Сочинение о лирическом герое Лермонтова

«Выхожу один я на дорогу»

Романтический герой Лермонтова в поэме «Мцыри»

Лермонтовская энциклопедия ЛИРИЧЕСКИЙ ГЕРОЙ ЛЕРМОНТОВА

Образ демона

Лирический герой в стихах о любви

Лирический герой в поэзии Лермонтова

Печорин

Не пропустите также: