Потушив свет, учительница русского языка и литературы Александра Павловна закрыла глаза и расслабилась, мысленно представляя себе, как завтра отправится на вокзал, сядет в поезд, который умчит ее далеко-далеко. Этот отпуск она решила провести у своей тетки в деревне, чтобы отдохнуть от городской суеты, побыть наедине с собой. Новый учебный год ей предстояло начать уже в качестве директора новой отличной школы-новостройки. Для нее это было и приятным событием, и немного грустным — она уже привыкла к прежнему коллективу в старой школе. Засыпая, она уже не слышала, как в прихожей щелкнул замок. Вернувшийся далеко за полночь муж, заглянув в спальню, ушел в гостиную. Они уже очень давно были просто друзьями. Когда-то Александра, рискуя собственной жизнью, спасла его, вытащив из ледяной воды, и с тех пор он считал себя обязанным ей. Отдавал всю зарплату, а сексом занимался раз в месяц. Чаще ещё реже.
Сегодня она в последний раз встретилась с Ваней. Теперь уже бывшим ее учеником. 18 лет парню — вскоре он исчезнет из её жизни. Военкомат ждёт его с большим нетерпением! А он, еще не зная об этом, в последний раз жадно целовал ее в губы, так смешно засасывая их, мял груди, нервно теребил ей клитор, стараясь засунуть свои пальцы во влагалище, и при этом, без конца повторяя одни и те же слова «тебе хорошо?» , «ты кончила?» Потом она, как и всегда, сжалилась над ним: стянула трусы, помогла вставить его член во влагалище. Ваня задышал быстро-быстро, напрягся и извергся в нее. Смущаясь, он торопливо заправил в джинсы рубашку, чмокнул ее в щеку и убежал. Ох и Ваня! 18 лет, а полный профан в сексе!
Их с Ваней «роман» длился чуть больше месяца. Сначала она гнала его от себя, понимая аморальность своих поступков. Он злился, уходил и снова возвращался. Настойчивость и упорство Вани удивляли ее, и Александра сдалась. Сценарий встреч был всегда один и тот же: сначала нетерпеливые, страстные, горячие поцелуи «взасос» , потом очень быстрый секс. Настолько быстрый, что часто сперма успевала выстрелить до того, как член смог попасть во влагалище. И тогда она растекалась по ногам Александры. Вот так все было и так заканчивалось. Что муж, что Иван — никакого толку!
Жизнь в деревне явно пошла на пользу Александре Павловне: она посвежела, немного загорела и даже расправила плечи. По утрам она уходила на речку, доплывала до острова, подолгу валялась на песке, вслушиваясь в тишину и щебет птиц. Купалась она всегда голой, оставляя одежду аккуратной стопкой на берегу.
Как-то выйдя из воды, Александра не обнаружила на месте своих вещей. Перспектива идти по уже проснувшейся деревне неглиже ей не очень нравилась. Осмотрелась удивленно: вокруг никого. Уселась на траву, пытаясь придумать выход из положения. Сзади послышался шорох, а потом осторожные шаги. Александра не двигалась, еще не зная, ЧТО произойдет дальше.
Их было четверо, нет — пятеро. Совсем еще дети на лицо, но уже крепкие в плечах, подростки приблизились к ней вплотную. Один из них уже нетерпеливо расстегивал ширинку, пытаясь как можно скорее достать из штанов вздыбленный член. Набухший, с синевой приличного размера член, казалось, лопнет от перевозбуждения прямо сейчас.
— Дамочка, нам по 18 лет, нас скоро в армию загребут. Вы уж извините, помогите нам… Ну чтобы мы стали мужчинами… Мы чистые все, Вы не волнуйтесь, дамочка… Вы такая классная…
Парень поднес член ко рту обалдевшей от такого расклада Александры. Она взяла его в рот и начала сосать. Войдя во вкус, она отсосала всем членам этой деревенской ватаги, поочередно сменяя их. У Александры уже сводило скулы, а пацаны все спускали и спускали ей в рот свою клейкую жидкость. Похоже они все девственники. Ну что же, как учительница, она просто должна обучить это новое поколение!
Первый, и самый взрослый из них,наконец лёг на неё, раздвинул ей ноги, а потом, закинув их себе на плечи, вставил свой ствол в ее мокрую щель. Александра с удивлением для самой себя заметила, что она действительно была мокрая. Похоже и ей самой понравилось!
Остальные столпились вокруг них, наяривая правою рукою свои приборы в такт фрикциям вожака. И казалось, не будет этому конца. Александра просто расслабила и отпустила свое тело, отдавая его на растерзание молодых самцов. По небу плыли облака, они смотрели с высоты на голую Александру. В какой-то миг внутри Александры прокатилась волна, что-то абсолютно новое накрыло ее: сильный толчок оргазма содрогнул в конвульсиях ее тело и сознание покинуло ее. Такого сильного оргазма у неё ещё никогда не было! Сквозь пелену полного отключения от действительности она поняла, что ещё трижды или четырежды была в сладкой истоме оргазма и что это она кричит от невероятного удовольствия. Хорошо, что они были в таком укромном месте! И вновь оргазм и вновь она просто сомлела!
Наконец, открыв глаза, Александра поняла, что вокруг никого нет. Боясь пошевелиться, она напряженно слушала окружавшую ее тишину. Щебетали птицы, жужжали шмели, билась об берег легкая волна… Одежда лежала прямо возле нее такой же аккуратной стопкой, которую она оставила, уходя купаться. Александра искупалась у берега, освежилась, наконец оделась и побрела в деревню. И снова по ногам ее текла сперма, сладковато-солоноватый привкус которой она ощущала и во рту. Похоже налили ей этой «огненной жидкости» полный живот. И через ротик и через вагину. О, похоже и в попке у неё точно кто-то побывал. Лёгкое жжение в сфинктере и в прямой кишке говорило ей о том, что эта групповушка была в полном объёме. Ну что, теперь парни пойдут в армию, смело всем говоря, что они уже стали мужчинами. Ну а ей, как пела сексуальная певица Лобода — «А мне пора домой…»
Накануне начала учебного года, новый директор Александра Павловна несколько дней вела бурную деятельность по подготовке первого учебного дня и валилась с ног от усталости. Проводя 1 сентября школьную линейку, Александра Михайловна почувствовала подкативший к горлу комок тошноты. И эти приступы теперь станут для нее на какое-то время утренним моционом. Ну наконец-то, в свои тридцать лет она забеременела! И от кого, просто неизвестно! Но, несмотря на всё — она была счастлива! Каждая женщина хочет стать матерью!
После новогодних каникул Александра уже не вышла на работу, а к концу марта родила розовощекого, светловолосого карапуза.
Сына она назвала Иваном.
Вы здесь
Двоюродному брату досталась двушка в Москве от родителей. Рано умерли. Похоронил их в деревне 600 км от дома — в Москве же дорого! Десять лет прошло, он даже таблички на могилу не сделал. А сделала это деревенская тетка пенсионерка.
Школа с серебряной медалью, иду на красный диплом, работаю по специальности с 17 лет. Я красивая и успешная молодая девушка, за мной кто только не ухлёстывал. Но каждые выходные я еду на съёмную облезлую квартиру к парню из деревни и без перспектив на будущее, где готовлю борщи, а он меня жёстко берёт несколько раз в день. Сердцу не прикажешь.
Я смирилась с тем, что бабушка по маме не хочет видеться и избегает даже наших звонков. Она всегда наплевательски относилась к своей дочери и любила только сына. Но когда мы попали в аварию, и я, на то время малявка 15 лет, осталась с пятимесячной сестрой на руках почти одна, бабуля выдала лучшее: она сказала, что ей нужно закрывать огурцы, и уехала в деревню.
Ехала в автобусе к родителям в деревню. Народа мало. Впереди меня сидит парнишка лет 20, елозит по сидушке туда-сюда, то вперёд поддастся, то назад, то влево-вправо. Суетится, короче, не по-детски. Минут через 15 начал даже подбешивать меня. Всё прояснилось, когда он вышел на своей остановке… Пацан-то срать хотел и не выдержал. Все его штаны и сиденье были в говне! Ехать дальше было невыносимо!
Была в моей жизни так называемая подруга. Она была свято уверена, что я антисоциальное существо, не от мира сего, погрязшее в грязи, которое срочно нужно «спасать». Только эти «помощь» и «спасение» почему-то больше походили на унижение и попытки самоутвердиться. Начинала она с самого обычного — с внешности. При встрече могла ущипнуть за бок или живот и начать верещать на всю улицу: «Что ты так разожралась? Коровушка! Тебе худеть нужно». Спустя некоторое время прицепилась к моему имени: «А почему тебя назвали? У тебя очень странное имя, корову моей бабушки в деревне так зовут», — и заржала. Вытащила меня из дома под предлогом «просто увидеться», за руку притащила в неизвестную гоповатую компанию, откуда я дала дёру. Позже слушала её оры: «Дура дикая! Я помочь тебе хочу!
Вышла замуж по любви, всем наперекор, за простого парня. Жили с его родителями в деревне, ходила в платке, всем угождала, халат вообще был ежедневной униформой. Старалась ради любимого, но им не угодишь: всё делала не так, упрекали, не ели то, что я готовила, орали, а я молчала. Не могла маме пожаловаться, ибо она меня предупреждала. Мужу говорила, но редко, и он отвечал: «Потерпи, они старые люди, через 5 лет переедем». В итоге так прошёл год. В один прекрасный день я просто вышла за ворота и уехала к родителям.
С двоюродным братом ровесники, сейчас обоим 32, оба инженеры, практически с равном положении. Но как же я завидовал ему в детстве! Он рос в деревне, я — в городе. У меня в 11 лет был только велосипед, а у него мопед «Карпаты», мотороллер «Муравей» и собственный гараж, бензина у отца с «Зила» сливал, сколько хотел, ему разрешали. Он мог взять без разрешения отцовский трактор «Беларус» и поехать по своим делам, и никто ему слова против не говорил. Он, конечно, вкалывал по дому, но оно того стоило!
Я большой любитель походов, рыбалки, пикников, деревни. Из городских увлечений люблю рестораны и караоке-бары. Я большой нелюбитель шастаний по магазинам и паркам и просиживания штанов у телевизора. И девушку я искал такую, чтобы разделяла мои интересы и «неинтересы». Нашел, женился. Спустя 9 лет заявляет мне, что все это никогда терпеть не могла. Оказывается, ей нужны бутики и слезливые сериалы.
В детстве у бабушки в деревне летом приходилось соблюдать «тихий час», а спать не хотелось совсем. К огромному сожалению, даже радио выключала бабуля. Поначалу я пыталась уснуть, но, понимая, что просто лежу с закрытыми глазами, поворачивалась к стене и в узорах обоев высматривала фигуры и пейзажи. Когда бабуля засыпала (вот для кого был на самом деле этот тихий час), я поворачивалась на спину и изучала персонажей на потолке в подтёках краски. Выражение «взято с потолка» мне с тех пор понятно 
Мой сожитель может оскорблять словами, может ударить. Зимой сломал мне нос, а мне тупо уйти некуда. Живём вместе 13 лет, одноклассники, деревня. Прохожу мимо него, спящего (спим давно уже порознь), и аж рука дёргается, так охота ему въебать. Настохерили его полнолуния и новолуния.
В моем детстве мы часто ездили летом в деревню к бабушке. Мне было лет 5-6, сестра младше меня. Нашей самой любимой игрой была игра в коров. В то время, когда все коровы паслись, мы шли в коровник и по очереди пристегивали друг друга на цепочку. Но в один прекрасный день наши игры прекратились после того, как моя сестра упала лицом в говно. Это было самое эпичное зрелище в моей жизни, да и у всех родственников, кто её отмывал в итоге)
Когда мне было 5 лет, любил играть со спичками (конечно же, родители запрещали). Когда был летом в деревне у деда, забрался на крышу сарая, где находился весь зимний запас сена. Попробовал посмотреть, как горит, поджег и вроде как потушил, спустился, а буквально через минуту повалил дым. Я испугался и спрятался в другом месте, а как потом мне рассказали, все думали, что я там остался. В итоге меня нашли, а сарай и всё сено сгорело.
Моя мама с 5 лет тащила с улицы всех котов и прятала их в шифоньере пару дней, а потом показывала взрослым. Спустя какое-то время каждый котик пропадал, бабушка говорила, что в деревню увезли или пристроили. Почему так, мама выяснила позже. Их выкидывала на мороз, увозила в лес и топила бабушка. Ненавидела она животных, и однажды, когда мама её выбесила тем, что хочет развестись, рассказала ей о том, что с котами происходило на самом деле. Никогда не видела маму такой печальной.
Мне лет 12, нахожусь у бабушки в деревне. В дождь ничего не придумала лучше, как пойти на речку. Ступаю на мостик, поскальзываюсь и со всего размаху лечу в воду. Река была глубокая и с быстрым течением. Илистое дно засосало по колено, последняя мысль была: «Всё, конец». Однако спустя секунды какая-то неведомая сила потащила меня наверх! Хватаюсь за мост, ору что есть мочи о помощи, а вокруг только мирно пасущиеся козы и тишина… Кое-как по мосту дошла до берега. Была на волосок от смерти. Бабуле ничего не рассказала.
Детство вспомнила: отдыхала у бабушки в деревне, мне 10 лет. Нравился мальчик, дружили, заигрывали, но не более. И вот уехала в город, оставила адрес письма писать (интернета еще нет). Проходит месяц с отъезда — получаю письмо. От него! Вся в предвкушении читаю: «Привет… – там бла-бла-бла… И вот оно, главное. – Ты мне больше всех девчонок сразу понравилась, я по тебе скучаю, жду, Танюша!» Хех… Обидно, я — Оля. А он писал два письма одновременно, мне и ей, и перепутал конверты.
Моя бабушка живёт одна в деревне, скот давно не держит, собака несколько лет назад умерла. Осталась с котом. Три года назад кот привёл в дом беременную кошку, и она осталась жить, родила котят, их раздали в добрые руки. Через год после этого к бабушке пришёл петух. Обошла всю деревню, никто не знает, чей он. Так и остался жить у неё в доме, назвала его Ко-ко. Он отзывается на имя и ходит за бабулей, как собака. Так и живут бабушка, семейная кошачья пара и петух Ко-ко
Летом на дачу к нам прибежала дворняга. Такое случалось и раньше, от охотников отбивались псы, приходили в ближайшую деревню к людям. Эта была без ошейника. Сосед сначала застрелить её хотел, бесхозную. Я заступилась. Она прожила у нас до конца лета, переловила всех кротов, мышей. Надо было уезжать, я ревела, не хотела оставлять её. Но в последний день перед отъездом мама договорилась с бывшем начальником, теперь она живёт у него на даче, служит. А я навещаю свою рыжую потолстевшую красавицу)
В детстве очень боялась пауков, теперь же спокойно могу брать их в руки. Потому что однажды, лет так в девять, я побывала в деревне. Вся детвора на тот момент испытывала неприязнь к паукам. Пока мы играли, на нас откуда-то с дерева упало это существо. Все завизжали, разбежались, а мне нужно было признание со стороны народа. Спокойно взяла паука в руки и говорю: «Фи, слабаки!» — а сама в этот момент чуть ли не поседела. Пять секунд, и я уже местный авторитет, гроза пауков, бывший арахнофоб.
В детстве меня отправляли к бабке в деревню на все лето. Я боялась ее ужасно, так как она говорила мне жуткие вещи, что я лишний человек в семье и так далее. Решила от нее сбежать, но она застукала меня в процессе сборов. Взяла за руку, отвела на край усадьбы, и указала на пруд: «Если ты убежишь, то все равно через год вернешься. Тогда вот тут, в пруду, я тебя утоплю. А вот под этим деревом похороню». Я не убежала, но и не ездила к ней больше никогда.
Я — самая старшая сестра. У меня 8 младших и 2 брата. Все выросли в деревне. Я уехала первая в город и вставала тут на ноги одна. Четыре года вообще не плакала. Всё давалось с трудом, лбом дорогу прошибала. Со временем, по мере окончания школы, я забирала одного за другим в город, помогала всем, чем могла, кормила, одевала, жили вместе, и, как говорится, одна за другой мои пташки упархивали в свою личную жизнь. И вот недавно без предупреждения и, как следствие, со скандалом от меня съехали последние брат с сестрой. Стыдно, но я кричала на них. Сначала думала, что якобы от предательства, потому что мне за съёмную квартиру платить 20 тысяч, а они свалили, и я не знаю, что делать, а потом поняла, что от обиды и одиночества. Я им жизнь посвятила, а меня оставили. Четыре года назад были последние отношения. Сижу и плачу. 28 лет, красивая, неглупая, готовлю, голова не болит и, как обычно, сама прорвусь…
Лет в 10 я отдыхала у тёти в деревне. И отправилась я одна на речку, за неимением друзей в этих краях. Искупавшись, выхожу на берег, а на пакете лежит один сарафан. Две местные алкашки лет 25 пришли с детьми и пивом отдохнуть на берег, видимо, мои вещи не давали им спокойно отдыхать, и они спиздили всё вместе со старым полотенцем. А я мокрая и босиком шла к тете на работу. Вызывали даже полицию на них, закончилось тем, что они уехали с ними кататься, отрабатывать за плохое поведение.
В детстве была очень неугомонным ребенком. И однажды летом меня отправили к бабушке в деревню. Мама приезжала только на выходные и вот рассказывает она: иду я от остановки и слышу рев, подхожу к дому, а там ты к лавочке за ногу привязана. Оказалось, что бабушка не могла за мной уследить, чтобы я на дорогу не бегала и решила проблему очень оригинально))
Вспоминаю лето, деревня дедушки. Утро, на рассвете, когда тени длинные-длинные, еще по-ночному холодно, тебе приспичило в туалет. И ты просыпаешься, идешь на улицу, кутаясь в наспех взятую ветровку взрослых, зябко. Потом возвращаешься назад, а дорога длинная от туалета, он же в самой глубине огорода-сада. И тут понимаешь, что ты счастлив. Сейчас пойдешь досыпать в теплую постель. Дед обещал после обеда купаться повезти и порыбачить (хотя днем какая рыбалка? Так, баловство, но для тебя это СОБЫТИЕ). А вечером придут коровы с выпаса, бабушка пойдет их доить. И это тоже безумно интересно. Ты идешь, а впереди целый день в деревне, и таких дней еще целая куча. СЧАСТЬЕ!
Бабушка рассказывала, что в молодости любила одного интеллигентного парня (сама из деревни). Встречались, влюбились. Потом его направили работать в ГДР на неопределенный срок — считай, навсегда. Жильё выделяли, нашёл ей работу (как раз заканчивала учёбу), решили пожениться. В последний момент бабушка передумала, испугалась, как она будет в чужой стране. Прошло уже больше 50 лет, а она до сих пор жалеет и считает это своей самой большой ошибкой.
Дело было летом, в деревне. Мне было 16 лет. Выпивали с друзьями, я перебрала маленько. В пьяном угаре поспорили со знакомым на 10 тысяч, что я нырну в уличный сортир и хотя бы облизну палец… Не знаю, что мной тогда двигало, но я была настроена решительно. Пошла, нырнула в эту яму, вылезла вся в говне, и облизнула палец… Все были в шоке (особенно я утром от своей тупизны), знакомый подавился аж, матерился трёхэтажным матом, но деньги отдал. И я поплелась домой: пьянющая, вся в говне, но зато с деньгами. Прозвали меня тогда «мисс дерьмо». А я пить перестала на ближайший год.
Лучшие Истории про лето в деревне подобрал Историкс. Собрали их 665 штук, они точно увлекательные. Читайте, делитесь и ставьте лайки!
Лучшее За:
I
Каждое лето я
отдыхал в деревне у своей бабушки Инны. Мой отдых заключался не столько, чтобы
ничего не делать, сколько – помогать бабушке ухаживать за садом и огородом. У
моих мамы и папы не было дачи, где мы могли выращивать овощи и фрукты, а поэтому
нашим главным поставщиком витаминов была бабушка.
Она жила одна.
Дед умер, когда мне было всего девять лет. С того времени я каждое лето ездил в
деревню. Мама и папа не могли позволить себе всё лето помогать бабушке, потому
что они работали на заводе, как говорила мама, зарабатывали денюжку. Иногда,
когда отпуск у мамы или папы совпадал с летним сезоном, они приезжали на две
недели и подключались к работе. Тогда и мне было веселее, а если признаться
честно, то я не скучал. Я никогда не изнемогал от одиночества и мог целыми
днями находиться один в своей комнате, сидя за книгами и выписывая в отдельную
тетрадь интересные факты из истории нашей страны и других народов. Ещё с
раннего возраста меня заинтересовала история, не только история Русского
государства, но и история европейских стран и народов. На эту тему я успел перечитать
много разных книг и брошюр, журналов и статей. У меня было много вырезок из
газет и журналов, если там попадались статьи и очерки об истории стран и
народов. Я внимательно перечитывал их, а интересные факты записывал в толстую
тетрадь. За несколько лет у меня накопилось таких тетрадей штук восемь. Я часто
перечитывал их, и всякий раз находил для себя что-то новое. Меня интересовали
не только короли и цари и войны, которые они развязывали, но и жизнь простых
людей в разные времена и в разных странах.
Мои родители не
препятствовали моему увлечению, а, напротив, поддерживали меня и снабжали книгами.
Иногда папа, или мама, покупали книги с трудами великих мыслителей, учёных и
профессоров по истории. В силу моего возраста, многое изложенное учёными
воспринималось с трудом, особенно, терминология, которой в изобилии было в их сочинениях.
Но, я всё равно был рад этим книгам и с удовольствием читал их. Если что-то было
не понятно, я обращался к отцу за разъяснениями, но, бывало так, что и ему
нелегко было воспринимать учёный язык. Проходило время, я взрослел, набирался
опыта и знаний, и снова перечитывал эти книги, которые становились мне понятнее
и интереснее.
Так и в этот
раз, когда я собирался ехать к бабушке, я набрал с собой разных книг по
истории, чтобы в свободное время заниматься ими. Для книг у меня был отдельный
чемодан, который папа нёс до вокзала и всю дорогу выказывал недовольство, что
приходится таскать такую тяжесть. А уже на станции, на которой я сходил с
электрички, меня встречал полупьяный дядя Коля на своём тракторе «Беларусь».
Он, как и мой папа, тоже проявлял недовольство, когда хватал чемодан с книгами,
чтобы убрать его в кабину трактора. Всегда спрашивал: «Ты что! Туда кирпичи
наложил?, — и приговаривал: — Так у нас этих кирпичей полно, зачем с города
возить!»
Деревня, в
которой жила моя бабушка, была небольшой. Она состояла всего из двадцати двух
дворов, и жили в ней одни старики. Не было ни одной молодой семьи, а, значит, и
не было ребят, с которыми можно было познакомиться и играть в разные игры. Но,
как я говорил ранее, меня это обстоятельство ничуть не беспокоило. Уже
несколько лет прошло, как я присмотрел для себя место в сарае, стоявшем на
окраине бабушкиного сада. В нём хранилось сено для единственной коровы в
хозяйстве бабушки. Звали корову обычным именем – Бурёнка. Вот, на этом сеновале
я и проводил свободные часы за книгами и брошюрами.
√ В то лето я,
пятнадцатилетний мальчишка, как обычно приехал на станцию, еле вытащил свои
чемоданы из электрички, в которой трясся целых два с половиной часа в жарком
без кондиционера с закрытыми окнами вагоне, и измученный духотой был рад,
когда, наконец, прибыл на станцию назначения. Как обычно, меня встретил дядя
Коля, как обычно, чертыхался, таща мой чемодан с книгами и приговаривая, что
кирпичи им не нужны.
Дяда
Коля, снова чертыхаясь, схватил чемодан с книгами и рюкзак с моими вещами и подаркми
для бабушки, потащил дом. Дома бабушка вытащила из буфета поллитровую бутылку с
мутной жидкостью, отлила целый гранённый стакан и подала его дяде Коле. Он схватил
стакан, не отрывая его ото рта, за один раз выпил содержимое.
— Вот, спасибо,
баба Инна, — покрасневший от принятых градусов поблагодарил дядя Коля и
поставил стакан на стол. – Ты, если что, обращайся. Помогу.
— Коля, закуси.
— Предложила бабушка, показывая на накрытый разносолами и снедью стол, но дядя
Коля отказался, потому что спешил выполнить чей-то заказ.
— Там и закушу.
До свиданьица. – И дядя Коля скрылся за дверью. Вскоре загрохатал мотор
«Беларуси», и постепенно грохот растаял вдали.
Бабушка усадила
меня за стол, пододвинула мне блинов, баночки с вареньем, мёдом и сметаной.
— Кушай,
внучёк. Я специально для тебя блини испекла. Знаю, что ты любишь мои блинчики.
За полдня я
довольно проголодался, а потому с удовольствием принялся есть. Блины, которые
пекла бабушка, были, как всегда очень вкусными. Они были ровно круглыми,
большими и очень тонкими, но не рвались, легко закручивались в трубочку, и я
макал трубочку в сметану и с аппетитом ел.
— Ты и с мёдом попробуй, Дима, и с
вареньем, — подсказывала мне бабушка, — кушай, не стесняйся, если что, я ещё
принесу. У меня ещё есть.
Но мне
нравились блины с бабушкиной сметаной. Она сама её взбивала из молока, которое
давала Бурёнка, поэтому сметана была очень густой и вкусной, не то, что
продавали в магазинах. Чтобы не обижать бабушку, я попробовал блины и с
вареньем, и с мёдом, нахваливая вкус того и другого и кулинарные таланты
бабушки, которой моя хвала очень нравилась. Она улыбалась, благодарила меня,
сидя напротив за столом, и всё время разглядывала меня, приговаривая, какой я
стал большим, возмужавшим, взрослым парнем.
В это время к
нам забежала соседка, баба Вера.
— Приехал твой
внучёк! – с порога крикнула баба Вера. – Ну, вот, а ты переживала, вдруг не приедет.
Как не приедет, когда он уже здесь. Дай-ка, я обниму тебя, Дима!
Мне пришлось
оторваться от еды, я встал, хотел обтереть губы от сметаны, но баба Вера обняла
меня за плечи, притянула к себе и поцеловала прямо в губы, смутив меня, что я
даже покраснел.
— Оставь его, —
проговорила моя бабушка, — пусть поест с дороги. Не видишь, что ли, что дитя
проголодалось.
— А я что? –
отвечала баба Вера. – Только поцеловала и всё! Пусть ест.
— Да ты так его
целовала, будто это суженный твой. Вон, совсем засмущала парня.
— Ну, хоть
разок на старости лет с молодым парнем поцеловаться. И то будет, что вспомнить
перед смертью.
— Не спеши
умирать, дурёха! – воскликнула бабушка Инна, — не гневи Бога. Живи себе, пока
живётся. Вот, только курить бы тебе бросить. Сразу помолодеешь на лет десять.
— Куда мне
молодеть? – парировала баба Вера. – И для кого? У нас в деревне кроме пьяного
Кольки да парочки немощных стариков-то и нет никого. Так что, позволь мне
выкурить сигаретку, Инна?
— Кури, если уж
невтерпёж, — разрешила моя бабушка, — только у окна сядь. Нечего мне тут внука
травить.
Я поедал блины и слушал добрую перепалку
двух подруг-соседок. Они смолоду жили по соседству, были колхозницами, работали
доярками на скотном дворе, обе вышли замуж за молодых парней с этой же,
когда-то большой деревни, родили детей, а теперь на старости лет остались одни.
Дети разъехались по всей стране, родили им внуков, а две бабушки, оставшись в
деревне, доживали свой век.
Баба Вера взяла
табурет, поставила его у открытого окна, села и достала, к моему удивлению,
огромную сигару из кармана сарафана, в котором была одета. Я думал, что она
вытащит пачку «Беломора», возьмёт папироску, дунет в неё, сомнёт в козью ножку
и начнёт дымить – а тут на тебе, сигара. Я пригяладелся и понял, что это не какая-нибудь
дешёвая подделка, а Гаванская сигара. Такие сигары сам Фидель Кастро курит.
Баба Вера
крутила и рассматривала сигару, а моя бабушка спросила:
— Вер, откуда у
тебя такая бомба! Ты что? Курить её собралась?
— Ничего ты не
понимаешь, деревня. Это сигара. Мне сын прислал. Из самой Кубы. Целую коробку,
на вроде шкатулки. Написал, что уж лучше сигары курить, чем наши папиросы.
Название такое странное! Хавана! Не курила. Ждала твоего Димку. Вот, дождалась.
Первую и выкурю в честь его приезда. – И баба Вера взяла в рот зауженный
конусом кончик сигары.
Я не выдержал и
сказал, что этот кончик надо откусить и выбросить.
— Да, откуда у
меня зубы? – ответила баба Вера. – Я уж не помню, когда последний зуб потеряла.
Я предложил
свою помощь. Взял сигару, ножом срезал конус и передал сигару бабе Вере.
— А ты откуда
знаешь, внучёк, как надо сигары курить? – забеспокоилась бабушка Инна. – Неужто,
сам куришь?
— Что ты,
бабушка! – успокаивал я. – Я не курю. В кино видел, как сигары курят.
— Молодец, что
не куришь, — похвалила меня бабушка, — ты кушай, Димочка, кушай, а на эту
развратницу не обращай внимания.
Баба Вера
ничуть не обиделась словам моей бабушки, несколько раз чиркнула спичкой о
коробок и поднесла огонёк к сигаре, которая постепенно схватилась огоньком,
выпуская несколько шлейфов дыма. Баба Вера облокотилась о подоконник, курила,
выдыхая густой дым в окно. Сделав несколько затяжек, похвалила сигары и своего
сына, а потом начала рассказывать, что он написал в письме, о том, как они с
женой и дочерью живут на этой Кубе, как там жарко, о работе и прочем остальном.
— Пишет, —
продолжала баба Вера, — что дочка его, моя внучка, отправляется на несколько
месяцев домой. Обещал, что внучка погостит и у меня. Дай-то Бог! Давно не
видела её. Последний раз они приезжали ко мне лет уж десять назад. Тогда Анечка
ещё совсем маленькой была, а сейчас ей уж, поди, как и твоему Димке, лет
пятнадцать будет. Как ты думаешь, Инка, приедет ко мне внучка?
— Если сын
обещал, значит, приедет, — ответила моя бабушка.
— Он каждый год
обещает, — вздохнула баба Вера, — каждый год не приезжает. Не верю я уже… Ох, и
крепкие же эти сигары. Сделала пару затяжек и накурилась. Больше не могу. Что
мне делать? Тут ещё раз на пяток хватит. Выбрасывать что ли?
— А Вы, баба
Вера, затушите сигару и уберите, — вмешался я, — потом докурите. Сигары не
обязательно скуривать за раз.
Баба Вера
затушила сигару и положила в карман сарафана.
— Ну, пойду я,
— сказала она, — не буду завидовать вашей радости.
Баба Вера
попрощалась с нами и ушла.
Я доел
последний блин и чувствовал себя сытым, даже через чур. Бабушка предложила мне
отдохнуть, показав мою комнату, по наведённому порядку в которой и застеленной
свежими простынями кровати, было видно, что бабушка скучала и очень ждала меня.
II
Два дня я
привыкал к деревенской жизни. Это не значит, что я бездельничал. Вставал рано
утром, пока бабушка передавала Бурёнку пастуху и готовила завтрак, и занимался
поливом огорода и сада. У бабушки был насос с электрическим приводом. Я
протягивал шнур до электророзетки, расправлял длинный шланг, который протягивал
до реки. Я не сказал, что бабушкин дом стоял на берегу неширокой реки. Вода в
реке была чистейшая. Когда поутру я подносил один конец шланга к берегу, то
видел, как на мелководье собирались разные жучки, рыбёшки и грелись на солнце.
Я даже видел множество маленьких щурят, которых ловил каждое лето, нанизывая на
них сделанную из травяного стебля петельку. Такая ловля требовала большого
терпения и осторожных движений, чтобы мальки не заметили меня и не сбежали.
Каждое утро я ловил штук по десять щурят, потом жарил их на сковороде и ел. Не
представляете, какие они были вкусные! Объеденье!
Так вот, я
протягивал один конец шланга в реку, а второй – цеплял к насосу, чтобы он
закачивал воду. Другой, такой же длинный, шланг я цеплял к выходу насоса,
включал ток, движок начинал работать, накачивать воду, и через несколько секунд
мощная струя воды выходила из второго шланга. Я брал его свободный конец, чуть
прижимал пальцем, в зависимости от того, какую струю надо было сделать, и
поливал сад и огород. На всё, про всё у меня уходило с полчаса. Папа купил
хороший насос. Он был мощный, мог перекачивать достаточный объём воды, а потому
у меня не занимало много времени на полив. Эту процедуру я проделывал ежедневно
утром и вечером. Потом мы с бабушкой проходили грядки, пропалывали, освобождая
их от сорняков, поправляли, если они рассыпались, проверяли яблони, вишню и
кустарники с малиной и крыжовником. Бабушка очень ответственно относилась к
своему саду, она ухаживала за ним, а потому в нём всё росло и цвело, грядки под
овощами были аккуратными, даже были таблички, на которых имелись записи о том,
что посажено, какого сорта и дата посадки. Вот, такая моя бабушка. Большую
часть участка занимал картофель. Мы ещё месяц назад всей семьёй приезжали к
бабушке на майские праздники, вскапывали землю и сажали картофель, который к
моему приезду на каникулы уже пустил ростки, и весь участок зазеленел от
стеблей картофеля. Пора было, как сказала бабушка, окучивать, что мы решили
сделать на следующий день.
В свобдное время я пропадал на сеновале.
Это был старый, ветхий сарай, но с непротекаемой от дождя
крышей, и он был вполне пригоден для хранения сена, которое, обычно, мы
заготавливали в июле с выделенного для бабушки участка для сенокоса. В это
время, обычно приезжал папа, иногда вместе с мамой, и мы, втроём, косили траву,
сушили её тут же, на поле, а через пару дней дядя Коля за стаканчик самогона, цыплял
к трактору прицеп и привозил нам сено, как и всем жителям деревни.
За пару дней я
обследовал этот сарай. В нём уже было мало сена, так как Бурёнка за зиму
подъела его, но оставалась ещё достаточная копна, на которой я и располагался внутри сарая. Тут было
моё лежбище. Сюда я перенёс чемодан с книгами, разложил их на куске брезента,
стелил плед и, лёжа на нём, читал книги и делал записи в своей тетради. Сарай
хорошо проветривался, поэтому даже в жаркий полдень в нём не было душно.
Бабушка всегда спрашивала, чем так мне понравился
сеновал, ведь, есть отдельная комната в её доме, где я мог спокойно читать книги,
но она не понимала, что в сарае было комфортнее: меня никто не отвлекал, вкусно
пахло сеном, было просторно и уютно, если бы иногда не докучали мухи. Их
назойливость иной раз выводила меня из равновесия, и я покидал сеновал, бежал к
реке и часами мог купаться в чистой воде, выплывать на противоположный берег,
бродить по нему и представлять себя на необитаемом острове, выдумывая разные
истории и приключения, в которых я был главным героем, всегда справедливым, и
спасал попавших в беду людей.
Когда подходил
вечер, я возвращался, готовил насос и поливал сад и огород. Потом кормил кур и
встречал нашу Бурёнку, возвращавшуюся с пастбища. Бабушка заводила её в стойло,
приносила ведро и начинала доить, а я стоял рядом и задумчиво наблюдал, как
постепенно ведро наполняется белым тёплым молоком, от которого даже исходил
пар. Бабушка всегда предлагала выпить парного молока, только что надоенного, но
я отказывался, потому что не любил парное молоко, хотя бабубшка заверяла, что
оно самое полезное.
Раз в неделю,
по субботам, бабушка топила баню. Я всегда отказывался принимать её,
обосновывая свой отказ тем, что каждый день и так купаюсь в реке, но бабушка
настаивала, и я, нехотя, чтобы не обижать её, купался в бане.
— Был бы дед
жив, — говорила бабушка, — он бы попарил тебя. Вот, тогда это была бы настоящая
баня.
Потом в баню
ходила бабушка, и, если оставалась вода и тепло, а это было всегда так, она
приглашала искупаться свою соседку, бабу Веру. Та не отказывалась, а с
удовольствием занимала баню часа на два. После бани они собирались на кухне,
пили чай и могли до полуночи болтать о своих делах, часто вспоминая молодость,
друзей, многих из которых уже не было в живых, и своих мужей, проклятых, что
ушли так рано, оставив их доживать свой век в одиночестве. Вспоминая своих
проклятых мужей, они всплакнут, потом успокоятся, и их беседа продолжалась, а,
когда уже начинали слипаться глаза, прощались до следующего раза.
Прошла ещё одна
неделя в работе и отдыхе. Наступила суббота и, как обычно, с наступлением
вечернего времени, я полил огород, накормил курей, бабушка надоила молока, я
отказался пить парное молоко, помылся в бане, потом помылась бабушка, заварила
чай и пригласила меня составить ей компанию.
— А баба Вера?
– спросил я. – Обычно вы с бабой Верой пьёте чай по субботам.
— Она поехала с
Колькой на станцию.
— Решила
отправиться к сыну на Кубу?
— Ой, зачем ей
Куба с её Кастрой! – отвечала бабушка. – Внучку поехала встречать. Телеграмма
пришла. Что-то поздно они дали телеграмму. Хорошо, что Колька не совсем пьяный.
Правда, еле трактор завёл.
Бабушка
поставила кипятить чайник, на стол расставила чашки с блюдцами, постаивла
сахарницу и тарелку с только что приготовленными пирожками. Надо отдать бабушке
должное, пирожки она готовила превкусные. Они были с разной начинкой: и с
вареньем, и с луком с яйцом, и картошкой, и мясом. Её пирожки можно было есть и
есть, ты уже набил живот до предела, а всё тянешься за новым пирожком – такие
они были вкусными.
— Теперь тебе
не скучно будет, — сказала бабушка, отхлебнув глоток горячего чая.
— Мне и не было
скучно, — отвечал я.
— Ну, так ты
жил тут один, без друзей. Что мы старухи? Разве ж тебе с нами интересно? А
теперь Аня, внучка бабы Веры, приедет. Вот, будет с кем дружить.
— Если бы к
бабе Вере внук приехал, — отвечал я, — тогда было бы с кем дружить. А с
девчонкой, какая дружба? Им бы только поболтать да посмеяться, да в платья
наряжаться.
— Молодой ты
ещё, — сказала на это мне бабушка. – В твоём возрасте уже надо бы подружкой
завестить, а ты всё думаешь о своих мальчишеских играх. Тебе уж шестнадцатый
год идёт. Скоро совсем взрослым будешь. Семьёй обзоводиться надо. А разве с
другом семью заводят? Нет, тут девушка нужна. Да, чтоб хорошая, скромная и
заботливая.
— Жена мне не
нужна, — противоречил я бабушке, — обойдусь как-нибудь без неё. Ведь, жил же я
так до сих пор. Не помер…
— Это ты так
сейчас говоришь, а вот, придёт время, совсем по-другому будешь думать. Подружка
будет важнее, чем твои друзья-мальчишки.
— И когда это
время наступит?
— У всех
по-разному. Оно может наступить нечаянно, ты даже думать об этом не будешь, а
встретишь красавицу и поймёшь, что никого тебе и не надо больше.
— У нас в школе
много красавиц учится. Только я без них, ой, как, бабушка, жить могу. Никто из
них не нужна.
— Значит, или
время не подошло, или, на самом деле, те красавицы не нужны.
— А какая
нужна?
— Это, Дима, ты
поймёшь сам. Бог подскажет, кто твоя половиночка…
Мы ещё немного поболтали, на улице уже стало
темно, и я решил пойти в свою комнату. Улёгся на кровать, взял книгу, а мои
глаза начали слипаться. Наверно, многие из нас заметили, что в деревне, где
свежий воздух, легко засыпается. И сон лёгкий. Стоит только положить голову на
подушку, как, сам того не замечая, ты засыпаешь и просыпаешься, когда уже
взошло солнце, ты чувствуешь себя выспавшимся и отдохнувшим. Так и я в тот
вечер, только сомкнул глаза, как забылся сном. Правда, спустя какое-то время, я
слышал тарахтение мотора трактора и ещё сквозь сон подумал: «Колька пьяный
приехал», — и снова бемятежно уснул.
Утром, как всегда, я встал, вытащил из
холодильника кувшин надоенного с вечера молока, отлил его в кружку, и стал
медленно пить. Охлождённое свежее молоко – совсем другое дело! Не то, что
парное, тёплое, только что надоенное… Бррр! Я выпил молоко и вышел во двор,
чтобы подготовить насос к поливке огорода. Я раскрутил шланг и собрался отнести
его к реке, как во дворе бабы Веры увидел девушку, стоявшей под серенью и с
закрытыми глазами вдыхавшей запах цветов. Девушка была в белом платьице с
широкими бретельками, её огненно-рыжие волосы густыми пучками спадали с плеч,
голова была чуть приподнята вверх, и она, как мне показалось, никого не видела
и не слышала, а полностью отдалась наслаждению запахами цветов.
Надо сказать,
что баба Вера очень любила цветы. Её участок больше напоминал цветочный сад,
чем огород. Тут были разные цветы, названия которых я не знал: и белые с
пушистыми бутонами, и красные с лепестками, похожими на ромашку, и бордовые, и
синие… Каких только не было! И стояла одна сирень. Баба Вера иногда собирала
цветы, уговаривала тракториста Колю отвезти её на станцию и торговала там.
Проезжавшие поезда и электрички останавливались на несколько минут, и пассажиры
ближайших вагонов покупали у бабы Веры цветы. Так она зарабатывала ещё немного
денег к своей пенсии.
Рыжая девушка
заинтересовала меня. Я бросил шланг и подошёл ближе к забору, разграничивавший
участки моей бабушки и бабы Веры. Девушка настолько была увлечена цветами, что
не замечала меня. Она хватала рукой одну ветку и нюхала цветы, потом другую – и
повторяла то же самое. Потом она перешла к кустам с красными цветами, осторожно
обнимала бутоны ладонями, наклонялась и вдыхала запах цветов. Мне хотелось
окликнуть девушку, но я боялся помешать её увлечению, и потому ждал, пока она
не насытиться ароматными запахами. Прошло достаточно много времени, наверно,
минут пятнадцать, а она всё ходила от одного куста к другому, трогала бутоны и
нюхала их. Наконец, я не выдержал и сказал обыкновенное (на большее у меня не
хватило фантазии):
— Доброе утро!
Девушка
оглянулась, увидев меня, тихо ответила:
— Здравствуйте!
– и медленно подходила ко мне.
— Вы, наверно,
внучка бабы Веры? – спросил я её, пока она шла.
— Да.
— И Вас, —
почему-то мы с самого начала стали обращаться друг к другу на «Вы», — зовут
Анечка?
Девушка
улыбнулась и ответила:
— Так меня
бабушка зовёт. А полное моё имя – Анна.
— Вы приехали
поздно ночью? Я слышал тарахтенье трактора. Сквозь сон.
— Мы приехали
бы раньше, но пьяный тракторист влетел в яму. Хорошо, что мы живы остались. Он
долго выезжал. Поэтому мы до поздна задержались.
— А меня зовут
Дима, — представился я.
— Очень
приятно, — ответила Анна.
— А Вас я буду
называть Аней, или Анечкой, как Вас зовёт Ваша бабушка. Если Вы не против?
— Нет, — ещё
раз мило улыбнулась девушка, — не против. А что это у Вас там стоит, — и Аня
показала взглядом на насос.
— Насос, —
ответил я. – Я каждое утро и вечер поливаю огород. Сейчас надо отнести
водозаборный шланг в реку. Не хотите пойти со мной?
— Хочу, —
запросто согласилась девушка, — только я хочу переодеть платье. Подождёте меня?
Я сказал, что
подожду. Анечка побежала переодевать платье, а я вернулся к насосу, чтобы
распутать накрученный на него шланг. Я ещё не успел до конца раскрутить шланг,
как услышал голос девушки:
— Дима, а как к
Вам зайти?
— С улицы,
через калитку, — ответил я, — идите, я Вас встречу.
Я проводил
девушку, она помогла мне распутать шланг, мы перекинули его через забор, вышли
на улицу, обошли вокруг, схватили конец шланга и потащили его к реке.
— Я так давно
здесь не была, — говорила Аня, — всё такое новое, будто в первый раз приехала к
бабушке. В деревне так красиво! А ещё есть здесь девочки и мальчики?
— Кроме нас,
никого, — отвечал я. – Только одни старики. Иногда приезжают гости к своим
старикам, тогда бывают и мальчики и девочки, только ещё маленькие.
— А Вы сколько
уже гостите у бабушки?
— Вторую
неделю.
— И столько
времени Вы один? Наверно, Вам очень скучно?
— Не скучно. У
меня есть, чем заняться.
— Чем?
— Аня, у меня
предложение, — не стал я отвечать на её вопрос, — давайте перейдём на «ты»?
— Хорошо, —
согласилась Аня. – Так, чем ты занимаешься?
— Помогаю
бабушке, в свободное время читаю книги, купаюсь в реке, ловлю щурят. Только их
надо ловить рано по утру, когда они на мелководье отогреваются на солнце.
— Интересно. А
сейчас можно их ловить?
— Сейчас уже
поздновато. Вода успела прогреться, и щурята теперь в глубине плавают.
— А когда ты в
следующий раз пойдёшь ловить щурят?
— Может,
завтра.
— Меня возьми с
собой.
— Возьму.
Только надо рано вставать.
— А ты разбуди
меня.
— Хорошо.
Мы подготовили насос, я включил мотор и
вскоре пошла вода. Я показывал Ане, как надо поливать огород, как можно делать
разную струю, и Аня выхватывала у меня шланг, пробовала сама. Сначала у неё не
очень получалось, она обрызгала водой не только своё сине-голубое платье, но и
меня, вдобавок, но потом дело пошло лучше, и Аня сделала эту работу за меня. Поливая,
огород, она смеялась, хохотала, её веселило это занятие, несколько раз она меня
звала, чтобы показать, какую она сумела сделать интересную струю. Честно скажу,
никогда я так весело не поливал огород, как с Аней. Потом мы полили огород бабы
Веры, выключили насос, и уже обсохшие на солнце разошлись по своим бабушкам,
позвавшим нас на завтрак.
— Правда,
хорошая внучка у бабы Веры? – спросила моя бабушка.
— Ничего, —
ответил я. – Весёлая.
— Весёлая, —
подтвердила бабушка, — всё утро её звонкий смех был слышен. И красивая девушка…
Я ничего не
ответил. После завтрака я нашёл тяпку и начал окучивать картофель, как ранее мы
договоривались с бабушкой. Потом подключилась и бабушка. Но, силы у неё были не
те, и я попросил её прервать работу, пообещав всё сделать сам. А чтобы бабушка
не чувствовала себя виноватой, я попросил испечь целую гору моих любимых
блинчиков. Только тогда бабушка согласилась прекратить трудную для неё работу.
Я окучил
половину кустов картофеля, когда услышал голос Ани:
— Дима, а мы
тоже будем окучивать картошку…
В деревне так
заведено: стоит кому-то одному хозяину взяться за какую-то работу, особенно,
если это касается огорода, то по его примеру поступают соседи, а потом соседи
этих соседей и так далее по цепочке. Потому для меня уже давно не было
удивительным, что вскоре вся деревня занялась окучиванием картофеля. Сколько
раз бывало, когда и моя бабушка говорила: «Вон, Никодимовна морковь
прореживает…» — или: «А Лизавета кусты малины подвязывает…» — И мы принимались
делать то же, что и наши соседи. В тот день, я мог дать голову на отсечение,
что вскоре вся деревня занималась тем же, чем и я.
Вместе с Аней и
бабой Верой работа пошла веселее. Осознание того, что ты не один, а за забором,
пусть на не твоём участке, работают соседи, воодушевляло. Откуда-то появлялись
дополнительные силы и желание работать. Иногда мы останавливались, чтобы
передохнуть. Аня разгибала спину, хваталась за поясницу и морщилась от боли.
— Это с
непривычки, — успокаивал я девушку, — ничего страшного нет, поболит немного и
перестанет.
Передохнув, мы
снова принимались окучивать картофель. Я раньше закончил свой участок. Правда,
тоже еле разгибал спину, натёр небольшие мозоли, но это сущая ерунда, я даже не
подавал виду, чтобы выглядеть по-геройски в глазах моей новой знакомой. Я
перепрыгнул через забор, разделявший два участка, и присоединился к Ане и бабе
Вере, чтобы помочь им быстрее закончить работу. Аня, непривычная к сельскому
труду, быстро уставала, и мы с бабой Верой разрешали ей отдыхать. Немного
отдохнув, уставшая Аня, хоть через силу, но завершила начатое вместе с нами,
хотя у неё очень болела поясница, мышцы рук и ног, и были натёрты мозоли. Мне
понравилось поведение Ани, которая, несмотря на физическую усталость, мышечные
боли и мозоли, не покинула нас, а вместе с нами завершила начатое дело. Вышла
моя бабушка и сообщила, что напекла блинов, и пригласила нас отобедать. Баба
Вера, охая, сказала, что с удовольствием попробовла бы блины, но у неё уже не
осталось сил идти.
— Инка, ты
ребят угости, а немного блинов неси сюда, — говорила баба Вера, — а я пока
чайник поставлю вскипятить.
Блинов,
действительно, была целая гора. Бабушка усадила нас с Аней за стол, подала
чашки со свежезаваренным чаем, сметану, мёд и несколько баночек с разным
вареньем, переложила примерно одну четверть горки блинов на другую тарелку и
пошла к бабе Вере.
— Угощу
соседку, — сказала она, — а вы тут сами хозяйничайте.
Оставшись одни,
мы принялись за блины. Аня попробовала их и с мёдом, и со сметаной, и с
вареньем. Больше всего ей понравилось есть блины с мёдом, а я не изменил своей
привычке – поедал их со сметаной. Аня глянула на меня и рассмеялась.
— Твои губы все
в сметане! Как ты так можешь есть?
— Не знаю, как
у меня это получается, — отвечал я, — но у меня всегда сметана остаётся на
губах.
Аня, неожиданно
для меня, взяла со стола салфетку и протёрла мои губы.
— А ты
попробуй, — сказала она, — немного макни в сметану, чуть шире приоткрой рот, и
не будешь пачкаться. Попробуй.
Я взал
очередной блин, скрутил его в трубочку и макнул в сметану.
— Это очень
много, — сказала Аня, и сама взяла другой блин и чуть макнула в сметану.
— А теперь
открывай рот.
Что я и сделал.
— Ну, это уж
слишком! – рассмеялась Аня, — Немножко можешь прикрыть. – И Аня поднесла блин к
моему рту, и, тут, одна капелька сметаны упала на мой подбородок. Аня снова
рассмеялась, сказав: «Ты не исправим!» — положила блин в мою тарелку и,
продолжая смеяться, сказала, чтобы я сам ел: «Я поняла, что ничего исправить не
могу».
Наевшись, мы
продолжали сидеть за столом, а чтобы не скучать, я попросил Аню рассказать о
Кубе. Она рассказала, насколько Куба интересная и красивая страна.
— Но, мы мало
ездим по ней. Мы, в основном, живём на территории посольства. Иногда были
экскурсии. Мы ездили по революционным местам, посещали Музей революции, яхту
«Гранма», на которой революционры высадились на острове, были в городах
Сантьяго-де-Куба и Ольгино, а также на молодёжном слёте на острове Хувентуд.
Там красиво, но очень жарко. Настолько жарко, что вся одежда быстро становится
мокрой от пота. Приходилось по нескольку раз за день переодеваться. Спасались
только в комнатах, где стояли кондиционеры. Кубинцы живут бедно. У них до сих
пор карточная система. Всё, от еды, до ткани распределяется по нормам. Есть
магазины, где можно что-нибудь купить за песо, но там очень высокие цены, мало
кому из кубинцев по карману делать покупки в магазинах. А ещё у них всё
сладкое. Даже блюда из мяса, и те сладкие. Как-то мы с мамой купили торт. Такой
красивый. Большой. Но, корж совсем тоненький, а всё, что сверху – один крем. И
сладкий-пресладкий. Мы просто срезали этот крем и выбросили, из-за приторности
его невозможно было есть, а корж съели за чаем.
— А учишься ты
где? – спросил я.
— При
посольстве есть школа. Там и учусь.
— Мало
учеников?
— Да, нет.
Хватает. Ведь в школе учатся не только дети посольских работников, но и дети
работников консульства, специалистов, военных. Там много наших работают по
контракту. Многие приезжают с семьями и детьми. Вот дети и учатся в этой школе.
Мы с мамой там одни, кто с рыжими волосами. В школе надо мной иногда
издеваются.
— Из-за цвета
волос? – спросил я.
— Да. А больше
из-за веснушек. Разве ты не заметил, что их у меня много. Весь нос и щёки в
веснушках. Как-то нам показали мультфильм про Антошку. Знаешь такой? Антошка,
Антошка, пошли копать картошку. Так, после это мультфильма меня стали называть
ещё и Антошкой, — Аня замолчала , а потом с грустью добавила: — Обидно,
конечно.
— Они тебе
завидуют, — ответил я.
— Моим
веснушкам? Чему тут завидовать?
— У тебя не рыжие волосы, а солнечные, а на
носу и щёках не веснушки, а звёздочки, — говорил я, а Аня смотрела на меня
широко раскрытыми глазами и внимательно слушала. – Ты видела, как с неба падают
звёзды?
— Это метеориты
падают, — ответила Аня.
— Не верь
этому. Это падают звёздочки. Во вселенной много звёзд. Иногда они гаснут, но не
исчезают навсегда, а находят добрых людей и садятся им на носик и щёчки, чтобы
продолжать жить здесь, на Земле, и охранять людей, которых они выбирают.
Аня улыбнулась,
её глазки сощурились и заискрились.
— А ты
выдумщик, Димка, — сказала Аня. – Но приятно. Никто никогда не говорил мне
таких слов. Ты – первый.
— Звёздочки
тебе к лицу. Ты красивая. Вот, все тебе и завидуют.
— Спасибо тебе,
Дима. И бабушке твоей спасибо за вкусные блины, — ответила Аня. – Чем думаешь
сейчас заняться?
— Вечером снова
буду поливать огород, а сейчас почитаю книги.
— Какие книги
ты читаешь?
— По истории.
— По истории?
Какой истории?
— Разных стран
и народов.
— Покажешь?
— Покажу.
Только надо идти на сеновал. Они там все.
— Тогда, идём.
Мы встали из-за
стола, и я повёл Аню к сараю. Сначала по лестнице я залез на стог, а потом,
подав руку Ане, помог взобраться и ей. Она прошла внутрь сарая и увидела много
разложенных книг. Её это удивило, ещё её удивило, что книги были, как она
сказала, очень умными. Просмотрев несколько из них, она спросила, какую я читаю
сейчас. Я показал ей книгу о князе Владимире Святославиче, крестителе замли
русской.
— Ну, это я
знаю. Мы в школе об этом учили, — сказала Аня.
— В школе учат не
всему. Нам преподают только самые значительные факты из истории, а мне
интересно не столько то, что он ввёл христинство на Руси, но и то, как он это
делал.
— И как он это
делал?
— Жестоко.
Особенно в Новгороде, где погибло много людей. И, вообще, князь Владимир был
жестокий человек. О его жестокости хорошо говорит факт женитьбы на полоцкой
княжне Рогнеде.
— Расскажи. — Попросила Аня, и я рассказал
эту печальную историю о том, как Владимир соперничал со своим старшим братом
Ярополком из-за Рогнеды Полоцкой, как Рогнеда предпочла Ярополка, а не
Владимира, назвав его сыном рабыни, ведь его мать Милуша была ключницей у
княгини Ольги, как Владимир захватил Полоцк и по наущению своего дяди Добрыни
Нискитича, прототипа былинного русского героя Добрыни Никитича, изнасиловал
Рогнеду на глазах её матери и отца, потом убил их и её братьев, как забрал
Рогенду в Киев и женился на ней. Спустя четрые года Рогнеда хотела отомстить
Владимиру, покушаясь на его жизнь, но Владимир вовремя проснулся и хотел убить
Рогнеду, но за свою мать вступился их сын Изяслав, и, по уговору бояр, Владимир
выслал Рогенду и Изяслава в полоцкие земли, отсроив им город Изяславль. Потом
Рогнеда и Изяслав отсторили заново Полоцк, город их отца и деда, а Изяслав дал
начало полоцокй ветви Рюриковичей.
Я долго
рассказывал всю эту историю, а Аня внимательно слушала, и по её глазам я видел,
как она реагировала на поступки Владимира, жалела Рогнеду и восхищалась
Изяславом.
— А сколько лет
было Изяславу, когда он заступился за маму? – спросила Аня.
— Четыре года,
— ответил я.
— Надо же,
какой смелый и благородный мальчик! – с восторгом говорила Аня. – Такой
маленький, а не побоялся своего отца.
Получилось
как-то само собой, что мы с Аней легли спиной на сено, голова к голове, и в
процессе рассказа пальцы наших рук сплелись, а я продолжал рассказ, затронув и
то время, когда Полоцое княжество стало распадаться, и новогрудские бояре
пригласили на княжение Миндовга, одного из князей балтских племён, стявшим у
истоков создания Великого княжества литовского.
— Миндовг был
литовцем? – спросила Аня.
— Не совсем
так, — отвечал я. – В то время не было литовцев, на территории современной
Литвы проживало несколько балтских племён, многочисленными из которых были
аукшайты, жемайты и ятвяги. А назввание «литвины», «литовцы» произшли от доспехов,
дружинников Миндовга. Доспехи назывались литами. Так и повелось, что княжество
стали называть литовским. Миндовг расширил свои новогрудские владения, потом к
нему стали присоединяться многие мелкие полоцкие княжеста. Литовское
расширялось на юг и на восток, вобрав в себя современную Белоруссию,
значительную часть Украины, западные территории Руси, в том числе Смоленск и
Вязьму, и большую часть нынешней Литвы. Население и сами князья говорили на
древнебелорусском языке, приняли православие, по сути – это было княжество,
созданное белоруссами. Они успешно отражали набеги Золотой Орды и даже
отвоевали обширные территории за Днепром.
— Значит,
Великое княжество литовское было белорусским? – спросила Аня.
— Да, — отвечал
я.
— Интересно, —
отвечала Аня, — а я думала, что оно было литовским.
Близился закат,
и наступило время поливать огород.
— Только, чур,
я буду поливать! Ладно, Дима?
— Ладно. –
Согласился я.
Мы подготовили насос, и Аня, как утром,
сначала облила себя, от чего звонко рассмеялась, а потом, приноровившись,
начала поливать огород, сосредоточившись на понравившемся ей занятии. Она,
пользуясь тем, что взяла в свои руки дело, полила не только огород и сад моей
бабушки, но и огород бабы Веры. Закончив работу, мы собрали шланги, и Аня побежала
домой, чтобы переодеть платье, а я позавтракал вкусными щами, приготовленными
моей бабушкой, вышел на крыльцо, чтобы немного полюбоваться закатом, когда
подошла Аня. Она была одета в белые короткие шорты, в красную футболку, сверху
на плечи была накинута кремового цвета прозрачная косынка, а ноги обуты в
кросовки на белые чулочки. Выглядела Аня очень красиво. Она обладала стройной
ладной фигурой, и я про себя отметил, что Аня не только милая девочка, но и
очень красивая. Мы пошли на берег реки и, стоя плечом к плечу, взявшись за
руки, долго любовались вечерним закатом. Когда мы возвращались, Аня сказала,
что у неё такое чувство, будто мы знакомы очень давно-давно, хотя только
сегодня утром мы впервые увидели друг друга. Перед расставанием, Аня напомнила,
чтобы завтра утром я обязательно взял её с собой ловить щурят, а, если она ещё
будет спать, чтобы я обязательно разбудил её.
— Обещаешь? –
спросила Аня и показала окно её спальни, — Постучишь в это окно.
— Хорошо, — согласился
я.
III
Утром следующего дня я проснулся раньше,
помня о своём обещании, данном Ане. Солнце уже пригревало землю, но стояла
утренняя летняя свежесть, время было то, что надо. Именно сейчас молодые щурята
собираются на мелководье у берега, чтобы погреться под лучами солнца. Через
полчаса они уже уплывут на дно реки. Я быстро оделся, сполоснул лицо водой из
бочки и направился к забору. Перелез его, подошёл к дому бабы Веры, нашёл то
окно, которое мне показала Аня. Окно было наполоивну открыто. Я постучал по
стеклу, но не сильно, чтобы разбудить только Аню, а не бабу Веру. Её брать с
собой я не хотел. Подождал немного, но Аня не ответила. Будить девчонок рано
утром – непростое занятие. Если кто-то когда-то это делал, то поймёт меня. Я
постучал снова, и снова никакого ответа. Я начал сомневаться, в то ли окно я
стучу. Может, не здесь спальня Ани? Я решил проверить. Ступив ногой на выступ
фундамента, руками уцепившись о край оконной рамы, я приподнялся и заглянул в
комнату. Аня спала на боку поверх лёгкого одеяла, подогнув ноги в коленях,
ночная рубашка наполовину сползла вниз, оголив её плечи. Ошарашенный и
взволнованный увиденным я, тут же, спрыгнул на землю. Эта картина осталась в
моей памяти на всю жизнь. Даже в преклонном возрасте, вспоминая, я чувствовал,
как моя грудь наполняется волнующей теплотой и переживаниями от уведенной
девичьей красоты, а тогда мне было очень стыдно за свой нечаянный поступок, за
то, что я увидел Аню полуголой, сам того не желая, а лишь из лучших побуждений,
чтобы разбудить её и выполнить обещание.
Я постоял под
окном несколько минут, чтобы успокоиться. Потом громче постучал в окно, и
услышал голос Ани:
— Дима, это ты?
— Я.
— Дима, я
сейчас… Я скоро…
Она была одета
в розовое с цветочками лёгкое платье на бретельках. Её огненно-рыжие волосы
были собраны сзади в хвостик. Я взял Аню за руку и повёл к берегу. Аня
спросила:
— А где твоя
удочка?
— Она нам не
нужна, — ответил я.
— Как ты будешь
ловить рыбу.
— Сейчас
покажу.
Мы подошли к
берегу. Я глянул в воду и увидел много щурят, неподвижно застывших на
мелководье. Тут же я нашёл подходящую травинку с прочным достаточной длины
стебельком, оторвал его так, чтобы корень остался в земле, очистил от листка,
сделал петельку и, попросив Аню оставаться на берегу и смотреть, куда упадёт
щурёнок, осторожно подошёл к воде к одному мальку, медленным движением опустил
петельку в воду впереди мордочки щурёнка и тажке медленно стал одевать петельку
на него. Щурёнок был неподвижен, а я, когда петелька дошла до середины тела
малька, резким движением руки вверх и в сторону берега выбросил рыбёшку на
берег. Было видно, как она трепыхалась в траве, поэтому не составило труда его
найти. Аня была в восторге от увиденного. Она захлопала в ладошки и воскликула:
«Как здорово! Давай, теперь я попробую». – Я отдал петельку Ане, а пойманного
щурёнка насадил на взятую заранее прочную, но гибкую, медную проволоку,
согнутую в виде подковы.
Аня сделала несколько
попыток, но у неё ничего не получилось: то она заходила со стороны солнца и
своей тенью пугала щурят, то задевала петелькой саму рыбёшку, и она тут же
молнией скрывалась в глубине, то прежде времени дёргала петельку, щурёнок
срывался в воду и уплывал.
— У меня ничего
не получается, — сказала Аня после нескольких попыток и передала мне петельку.
— У меня тоже
сначала не получалось, — успокаивал я Аню. – Потом натренировался. Так что не
расстраивайся, у тебя тоже всё получится.
— Давай, ты
лови, а я буду собирать, — предложила Аня, ничуть не расстраиваясь из-за своей
неудачи.
Я сделал новую
петельку и продолжил ловить щурят. Через полчаса у нас их было уже чуть больше
десятка. Солнце поднялось выше и стало сильнее прогревать землю, а щурята,
получив достаточно тепла, покинули мелководье и уплыли дальше от берега.
Дома мы
поджарили щурят на сковороде и съели. Ане очень понравился завтрак, она
сказала, что никогда в своей жизни не ела такую вкусную рыбу.
— Завтра пойдём
ловить? – спросила Аня.
— Пойдём, —
ответил я.
— А сейчас
будем поливать огород?
— Чуть позже. –
Ответил я.
Дело в том, что
каждое утро я, вместо душа, купаюсь в реке. Я не хотел говорить об этом Ане по
одной причине, потому что купаюсь голышом. Скажите, какой пятнадцатилетний
парень будет купаться в реке голышом в присутствии девушки, а потому я не
объяснил Ане, почему будем позже поливать огород, а постарался сделать так,
чтобы Аня ушла к себе домой, а в это время взял с собой полотенце, мыло и
убежал на реку, чуть дальше по берегу от того места, где мы ловили щурят.
Когда я возвращался, у крыльца дома моей бабушки меня уже
ждала Аня.
— Ты ходил купаться? – без обиды спросила
меня Аня, как только я приблизился к ней.
— Да, — ответил я.
— Почему меня не позвал?
— Видишь ли, Аня, я купаюсь голышом, а
потому… Ну, сама понимаешь…
— Понимаю, — ответила она. – Мог бы сразу
сказать, а то я думала, что ты просто хочешь от меня отделаться.
— Нет, что ты! – заверил я девушку. – Мне
неудобно было об этом говорить.
— Неудобно в окно в дом входить, —
парировала Аня. – Поливать будем?
— Да. – И мы пошли готовить насос.
Надо отдать должное Ане. Она была не только
красивой и весёлой девушкой, но доброй и приветливой. За неделю, как она
приехала к своей бабушке, Аня успела перезнакомиться со всеми немногочисленными
жителями деревни, и всем понравиться из-за её лёгкого и общительного характера.
Для каждой старушки или старика она могла найти свои слова, могла каждого
терпеливо выслушать, и если были жалобы, то успокоить и подбодрить. Вся деревня
была в восторге от Ани, и старушки, сидя на скамеечках и греясь на солнце,
только о ней и говорили и расхваливали на разные лады. Баба Вера гордилась
своей внучкой, из-за чего иногда возникали споры между ней и моей бабушкой,
когда баба Вера хвасталась перед ней своей внучкой. Меня смешили эти незлобивые
споры, в которых моя бабушка пыталась не менее восторженно перечислять
достоинства, которыми обладаю я. В эти моменты я, к своему удивлению, узнавал о
себе столько хорошего, сколько не мог даже представить.
После спора соседки снова мирились,
признавая, что их внук и внучка достойны всяческих похвал и расходились по
домам, чтобы уделить внимание нам.
Дни в деревне проходили однообразно. Мы с
Аней каждый день делали, практически, одну и ту же работу, каждый в огороде
своих бабушек, в свободное время собирались на сеновале, где я рассказывал интересные
факты из истории стран, народов и великих людей. Аня внимательно слушала меня,
иногда прерывала наводящими вопросами, высказывала своё мнение и искренне
восхищалась моим умом, потому что я читаю такие умные книги и много знаю.
К концу подходил первый месяц лета. За две
недели мы сдружились с Аней, а, так как в деревне, кроме нас, больше не было
молодых людей, то волею обстоятельств, мы большую часть свободного времени
проводили вместе, и нам никогда не было скучно друг с другом. Я был рад судьбе,
что лето в том году я проводил вместе с такой красивой и весёлой девушкой, как Аня.
Как-то Аня заявила:
— Моя бабушка сказала, что уже должна
созреть земляника в лесу. Ты знаешь места, где она растёт?
— Знаю, — ответил я. – Я каждое лето, в это
время, хожу в лес и собираю землянику.
— Давай, вместе сходим? – Предложила Аня.
Я не был против. Мы договорились пойти на
следующий день, как только сделаем все дела. Тогда я не знал, что нового привнесёт
в наши отношения поход за земляникой, и с какой новой стороны раскроется Аня.
IV
В тот день мы сначала переделали утренние
дела, позавтракали и встретились на улице. Аня выбежала в новом наряде: на ней
был лёгкий нежно-фиолетового цвета сарафан. Он оголял её красивые плечики и
половину спины, обтягивал тело чуть выше пояса и свободно спадал до средины
икр, прикрывая колени девушки. Из обуви Аня выбрала такого же цвета кросовки с
завышенными бортами. Её огненно-рыжые волосы были распущены и волновались под
дуновением ветерка. В целом, Аня была одета не для похода в лес. Я ещё подумал,
что её закусают камары: уж слишком её тело было открыто для этих назойливых
насекомых. Но, я ничего не сказал, а только попросил оставить литровый бидон. Я
взял с собой корзину среднего размера, её было более чем достаточно на двоих.
— Тогда,
корзину будешь сам нести. — Сказала Аня и скрылась за калиткой. Вскоре она
снова появилась, и мы отправились в лес.
Лес располагался на противоположном берегу
реки, и нам пришлось пройти всю деревню, чтобы выйти к мостику, через который
мы переправились на противоположный берег и, пройдя пару километров, оказались
в лесу. Если на открытой местности солнце уже пекло, то в лесу, под тенью
деревьев, было не жарко и свежо.
— А ты точно
знаешь, где искать землянику? – спрашивала Аня, пока мы шли между деревьями,
подминая зелёную траву и сухие тонкие ветки, которые под нашей тяжестью звонко
хрустели.
— Знаю, —
ответил я.
— Там много
ягод?
— Много.
— На корзину
хватит?
— Думаю, что
хватит. Ещё останется.
Аня шла лёгкой
походкой, радовалась природе, наслаждалась здоровым лесным воздухом. Её
интересовало всё: как называется это дерево, а что это за такой прелестный
цветок, водятся ли в лесу зайцы и медведи. Увидев взлетевшую ввысь по дереву белку,
Аня звонко закричала, показывая мне пальцем, куда поднялась белка. Наконец, мы
дошли до моей поляны, на которой я каждый год собирал землянику. Даже изделека
были заметны под листьями сочно красные точечки, разбросанные по всей широкой
светлой поляне.
— Мы пришли, — сказал я.
— Это и есть
земляника? – спросила Аня.
— Она самая. –
Ответил я, и Аня с восторженным возгласом оторвалась от меня и, семеня ногами,
побежала вперёд к поляне. Её волосы колыхались в разные стороны, а подол
сарафана то складывался множеством складок, то распрамлялся и вновь, по мере
бега, собирался в складки. Мне интересно было наблюдать за девушкой. Не столько
за ней и её бегом, сколько за её реакцией, полной неподдельной искренности,
воодушевления и радости.
Аня подбежала к
краю поляны, приподняла рукой листья земляники и закричала:
— Дима! Здесь
столько ягод! Ой, сколько их много! – Сорвав несколько ягодок, тут же отправила
их в рот. – Какие они вкусные! Сладкие! Вот, это да! Неси скорей корзину!
Чтобы собрать
полную корзину ягод, мы потратили часа два. Солнце стояло в зените и нещадно
припекало открытую поляну. Становилось жарко. Вокруг летали, жужжали мухи,
оводы и разные насекомые, ужасно докучавшие мне. Удивительно, но Аню ни комары,
когда мы шли по лесу, ни оводы и мухи, кружившие над нами на поляне, не
трогали. Я же постоянно отмахивался от них, даже отломил ветку, чтобы легче
было отгонять назойливых насекомых.
Собрав корзину
ягод, мы покинули поляну и направились домой. В тени леса стало легче. Солнце
не жарило, воздух снова посвежел, но на смену оводам налетели комары. Однако,
Аню и сейчас они не трогали. Она также весело шагала, от удовольствия пела
песни, что-то мне рассказывала, но я, измучнный насекомыми, не слушал её.
Почему они не докучают Ане? Заинтересованый этим несправедливым фактом, я
спросил девушку. Аня ответила, что она использовала специальный крем от комаров
и всяких кусачих насекомых, который ей дала мама.
— Почему ты не
сказал, что у тебя нет крема? – спросила Аня. – Я бы дала тебе, и ты не мучился
бы.
Но, откуда мне
было знать, что есть такой крем. Я никогда подобными мазями не пользовался, и
мучился от укусов противных насекомых.
Мы сбились с
пути и вышли к реке далеко в стороне от мостика, ещё дальше от деревни. Здесь
берег был достаточно крут, только в одном месте мы увидели небольшую удобную
для спуска к воде площадку, а вдалеке от неё по берегу растилался лес. Аня
предложила немного отдохнуть, а потом идти к мостику. Я согласился.
Мы спустились
на площадку, уселись на траву, и Аня сказала:
— Жарко.
Правда?
— Да, — отвечал
я, — середина лета уж. Натупает июль. Будет ещё жарче.
— Искупаться бы
сейчас, — заявила Аня.
— Искупайся, —
предложил я, хотя сам был не прочь залесть в воду, охладиться и избавиться от
зуда после укусов комаров, но, к сожалению, я не подумал о том, что можно будет
искупаться в реке, а потому не надел плавки.
— Искупалась
бы, — сказала Аня, — но, я без купальника. – И Аня встала и подошла к воде.
Сняла кроссовки и босыми ногами ступила в воду.
— Ой, как
приятно! – проговорила она. – Дима, иди сюда. Попробуй. Знаешь, как приятно
босиком по воде ходить!
Я тоже встал,
скинул полуботинки и подошёл к Ане, ступив босыми ногами в воду. Ощущение жары
несколько спало, но ненадолго. Мы прошлись по воде, чуть отошли от берега, что
Ане пришлось приподнять подол сарафана, а мне засучить брюки.
— Вода тёплая,
приятная, — сказала Аня. – Жаль, что не подумала о купальнике.
— Так, можно голышом,
— неожиданно для себя предложил я Ане.
Аня
многозначительно взглянула на меня.
— Ага, чтобы ты
подсматривал?
— Зачем? –
спросил я. – Отвернусь. Не мальчик уже!
Аня будто не
обратила внимания на мои последние слова, а вышла на берег, остановилась, о
чём-то подумала и спросила:
— Ты, правда,
не будешь подсматривать?
— Нет. Не буду.
— Точно?
— Точно.
— Поклянись!
— Что, землю
съесть?
— Зачем землю
есть? Просто скажи: «Клянусь».
— Клянусь, —
ответил я.
— Отойди туда.
— Показала мне рукой Аня место, где я должен находиться.
Я сделал пять
шагов и отошёл на край площадки, подальше от воды.
— Отвернись и
не подсматривай, — сказала Аня, — ты поклялся.
— Да. — Подтвердил
я и уселся на бугорок спиной к Ане.
И моё
воображение заиграло. Я стал представлять, как девушка подхватывает руками
подол сарафана и снимает его через голову, что я не раз наблюдал за девчатами
на пляже. Только тогда из-под платьев появлялись разных фасонов и цветов купальники,
а тут купальника не было, только трусики и лифчик. Не скрою, у меня появилось
жгучее желание повернуть голову и, хоть одним глазком, взглянуть. Каждый парень
в моём возрасте понял бы меня, но я поклялся не смотреть, а потому сдерживал
себя. И не дай Бог, рассказать своим друзьям об этом случае, не дай Бог,
сказать им, что я им не воспользовался, ребята засмеяли бы меня. Когда я стал
представлять, как Аня снимает лифчик и трусики, тут моё сердце не на шутку взволновалось
и часто застучало. Чтобы отвлечься, я начал вспоминать о том, о чём прочитал
вчера из истории Великого княжества литовского. С трудом, но я переключил своё
внимание от Ани на Витовта: по крайней мере, он боролся за власть и воевал с
Московским княжеством. Я услышал, как Аня с визгом бросилась в воду, и совсем
успокоился. Прошли, наверно, минут десять, когда Аня крикнула:
— Дима! Можешь оборачиваться!
Я развернулся,
но не покинул своё удобное для отдыха место. Аня была в воде, поверх которой
виднелись только её голова и сверкающие на солнце рыжие волосы. На берегу были
аккуратно сложены сарафан, лифчик и трусики, рядом стояли кроссовки, из которых
выглядывали белые носочки.
— Дима! – снова
крикнула Аня. – Вода – прелесть! Так здорово! – И она отплыла ещё чуть дальше
от берега. Затем она развернулась и подплыла ближе, нащупала дно и встала на
ноги.
— Дима, — снова
позвала Аня, — зря ты не купаешься. Знаешь, как хорошо! Искупайся! Легче
станет!
— Я утром уже
купался, — ответил я.
— Так, это
утром было, — парировала Аня, — а сейчас уже день. Давай, раздевайся и прыгай в
воду! Я отвернусь. – И Аня повернулась ко мне спиной, сложила руки уточкой и
нырнула в воду. Проплыв немного под водой, она вновь показалась над
поверхностью, чуть проплыла дальше, остановилась и, не оборачиваясь ко мне,
спросила: — Ты уже!?
Конечно же, я
очень хотел поплавать в реке, но на мне были обыкновенные семейные трусы, и я
не хотел показываться в них перед девушкой. Это, когда мне было лет десять,
тогда мы с ребятами купались в этих трусах, которые намокали и прилипали к
телу, с них стекала вода, особенно смешно было, как она стекала с выпяченного
срамного места, а мы не обращали на это внимание и совершенно никого не стеснялись.
Но, мне уже шёл шестнадцатый год, и я стыдился своих трусов, а без них – тем
более. И вообще, я никогда не раздевался перед женщинами, как и женщины никогда
не раздевались в моём присутствии. Я был не целованным мальчиком. Конечно, мне
нравились девушки. Например, Света, моя одноклассница. Но, я страшно боялся
даже подойти к ней. Мне казалось, что если приглашу её в кино, то она просто
рассмеётся мне в глаза. Ни с одной девушкой я не встречался, ни одну не
приглашал на свидание, разве может быть, в таком случае, речь о поцелуях.
Впервые я поцеловался с Аней, когда мы были на сеновале, и я рассказывал ей,
по-моему, о княгине Ольге. Ане так понравился мой рассказ, что она сначала
поцеловала меня в щёку, а потом подставила свои губки. Я неумело поцеловал их,
и Аня, поняв, что я ни разу не целовался с девочками, тактично не акцентировала
на этом внимание, а только попросила меня, как держаться, чтобы поцелуй был
сладким. Когда я выполнил просьбу Ани, то поцелуй, на самом деле получился даже
не сладким, а я бы назвал его медовым. От волос и тела девушки веял
бежествественный запах, он манил и волновал меня, привлекал, и мне хотелось
целоваться с Аней бесконечно. Когда мы снова оказывались на сеновале, то перед
тем, как начать рассказ, я и Аня целовались, и не раз прерывали мой рассказ
поцелуями.
Прошло,
наверно, минут пять, пока я раздумывал, идти, или отказаться от купания. Аня не
выдержала и повернулась ко мне.
— Ты ещё сидишь
на своём камне!? – крикнула она. – Дима, давай! Я ещё раз отвернусь и, если ты
не будешь купаться, больше отворачиваться не буду. Как хочешь. Жарься на
солнце. – С некоторой обидой заявила Аня.
«А! Была не
была!». — Подумал я и, когда Аня отвернулась, быстро скинул с себя всю одежду, ещё
быстрее оказался в воде, но поплыл чуть в сторону от девушки. Вода была на
самом деле прекрасная. Она тут же освежила меня, смыла с меня пот и облегчила
зуд от укусов комаров, о которых я быстро забыл.
Я плыл дальше
от берега, весь сосредоточившись на плавании, как с ужасом заметил, что Аня
подплывает ко мне. Плавала Аня хорошо, можно сказать, по-мастерски. Её движения
были слаженными и лёгкими, и её тело, скрытое в воде, быстро приближалось ко мне.
— Где ты так
хорошо научилась плавать? – спросил я, когда Аня оказалась рядом и
остановилась. В этом месте дно не прочувствовалось, поэтому мы часто работали
руками и ногами, чтобы удержаться на поверхности воды.
– У нас, в посольстве, — отвечала Аня, — есть
свой большой бассейн. Я говорила, что на Кубе очень жарко, и мы много времени
проводим у бассейна. У нас есть инструктор, который и научил меня плавать. Я
даже призовые места занимала на соревнованиях. Мы часто их проводим. – И
добавила, показав на противоположный берег рукой: — Хочешь, поплаваем на
перегонки. Кто быстрее до того берега доплывёт.
Я знал, что
проиграю эту гонку, но согласился. Аня плыла, как рыбка, уже через мгновение
она была далеко впереди меня, доплыла до берега, не совсем конечно, а только до
того места, где можно было уже достать дно. Она встала на ноги, вскинула вверх
руки, показав, что достигла условного финиша, и поплыла обратно ко мне. Я лишь
только достиг середины реки, когда Аня уже была рядом.
— Поздравляю, —
сказал я, — ты выиграла. – А сам еле дышал, задыхаясь от усталости.
— Спасибо, —
скромно ответила Аня. – Давай отдохнём. Ложись на спину. Вот так. Руки и ноги
расставь шире и набери воздуха. Немного отдохнём и поплывём к нашему берегу.
Мы ещё немного поплавали, и пора было
выходить из воды. Вот, тут и возникла загвоздка. Кто первый будет выходить? Я
предложил Ане идти первой, а, когда она оденется, даст мне об этом знать,
отвернётся, и выйду я. Аня предложила мне первому выходить из воды. Мы начали
спорить, и Аня, неожиданно прервав спор, взяла меня за руку и повела за собой.
Я ничего не соображал. Как агнец, который, повинуясь воле поводыря, смиренно
идёт к жертвенному камню, так и я шёл за Аней и у меня даже не был сил
сопротивляться – настолько я был ошарашен решительностью девушки. Шёл, опустив
глаза вниз, не видя ничего под собой. Я даже подскользнулся на берегу и чуть не
упал. Только благодаря Ане, крепко державшей меня за руку, я не соскользнул в снова
в воду.
Аня, как ни в чём
не бывало, приказала, чтобы я стал к ней спиной, и сама сделала то же самое.
— Обсохнем
немного, — сказала она, — а потом будем одеваться.
Так мы
простояли минут пять, и Аня, чтобы разрядить обстановку, спросила:
— Правда,
хорошо покупались?
— Да, —
промычал я.
— Красиво
здесь, — продолжала она, — и никого нет. Давай, будем сюда приходить купаться.
Чего ты молчишь? Ответь что-нибудь.
— Согласен, —
еле проворочал я присохшим к нёбу языком.
Немного
обсохнув, мы начали собираться. Не огладываясь на Аню, я добрёл до своего места
около кочки и торопливо стал одеваться. Кое-как натянул трусы, и быстро, чтобы
Аня не увидела их, стал натягивать брюки, штанины которых, как нарочно, не
пропускали мои ноги. Только, когда я с трудом натянул брюки, тогда я начал
успокаиваться. Рубашку я уже одевал спокойно, руки легко входили в рукава и не
за что не цеплялись. Аня была одета и стояла ко мне спиной. Я сказал, что уже
почти одет, только тогда Аня повернулась ко мне.
Я взял корзину
с ягодами, которые уже под собственным весом стали выделять сок, тонкой
струйкой показывшийся между прутьями. Аня решила мне помочь и взяла ручку
корзины с другой стороны. Так мы шли и молчали, оба под впечатлением от
купания. Показался мостик, и Аня, наконец, сказала:
— У меня в
первый раз такое…
— Что? –
спросил я.
— То, что было.
Я первый раз, с тобой, купалась голой. Раньше такого у меня не было.
— У меня тоже
такое впервые.
— А, правда,
здорово! – улыбнулась Аня. – И, ведь, ничего особенного. А то жара нас совсем
измучила бы.
— Ну, да.
Ничего особенного. Хорошо, что никого не было.
— Ты же сам
рассказывал, что римляне купались в своих термах вместе. И женщины, и мужчины.
— Да. В те
времена так было принято. Правда, императоры всё-таки издавали указы о
раздельном купании мужчин и женщин. Только эти указы не исполнялись.
— И в русских
банях раньше тоже все вместе мылись.
— Было такое.
Только не совсем так, — уточнил я.
— Но было?
— Было.
— Теперь мы
будем купаться так, если купальники забудем.
Но, больше мы
никогда не забывали брать с собой плавки и купальник.
Наступил июль.
Самый жаркий месяц. Дни я проводил, как обычно, помогая бабушке, читая книги,
встречаясь с Аней. Если говорить на чистоту, то с Аней мы и не расставались. С
утра и до вечера мы были вместе. Аня, по моему примеру, каждое утро ходила со
мной на реку. Искупавшись, мы принимались за утреннюю работу, помогая своим
бабушкам ухаживать за огородом. Работы было много. Надо было полоть грядки,
собирать колорадских жуков с картофеля, окучивать, поливать, да и по дому было
достаточно дел. Я даже самостоятельно ремонтировал крышу, которая стала давать
течь, обнаруженную во время дождя. У бабушки был небольшой запас шифера, и я
поменял один лист, который дал трещину. Я был горд собой, потому что эту работу
выполнял впервые и сумел её сделать. Бабушка благодарила меня, приговаривая,
что, если бы не я, то пришлось бы звать пьяного дядю Колю. Она похвасталась
бабе Вере, и та попросила её, чтобы я перекрыл рубероидом крышу её сарая. Как
моя бабушка ни старалась отговорить соседку, как не предлагала, чтобы она
пригласила тракториста Колю, но та настаивала на своём, говоря, что пьяный
Колька не столько сделает, сколько выпьет её самогона. Я слышал их перепалку и,
чтобы спор не превратился в ссору, вмешался в их разговор и предложил свою
помощь.
Крышу сарая я
перекрывал вместе с Аней. Она с воодушевлением взялась мне помогать. Сначала мы
содрали старый рубероид, который во многих местах был в дырах, кое-как
залатанных кусками рубероида, фанерой и металлическими листами. Работалось нам
весело. Вообще, всё, что не делалось вместе с Аней, всё было весело. Такая она
девчонка. Её азарт передавался мне, и вместе мы за день перекрыли крышу. Баба
Вера, держа во рту сигару, предложила выпить мне стаканчик самогона. Она это
сделала по привычке, как поступала, когда благодарила дядю Колю. Я отказался, и
баба Вера, назвав себя старой дурой, ивинилась.
— Не за что
извиняться, баба Вера, — успокаивал я её, — ничего не надо. Я же по-соседски
помог вам.
Подошла моя
бабушка. Она услышала наш разговор и вступила в него.
— Как это,
ничего не надо. Верка, отдашь мешок картошки.
— Ишь, чего ты
захотела, — возмутилась баба Вера, выпуская сигарный дым изо рта. – Мешок
картошки! Скажешь тоже.
— А что! Зря Дима
работал!?
— Тогда я бы
Кольку попросила. Я бы парочкой стаканами самогона расплатилась. А тут, целый
мешок картошки! Сумасшедшая ты, Инка!
Мы с Аней не
стали слушать продолжение перепалки, а ушли на реку искупаться и покататься на
лодке, которую нам любезно одолжил для речных прогулок дед Пал Палыч с условием,
что мы после катания будем крепко привязывать лодку к колышку, вбитому в берег.
Наступила пора
сенокоса. Это было время, когда дядя Коля много зарабатывал. Он не только
всегда имел лишнюю бутылочку с самогоном, но и деньги, которые ему платили
жители деревни. Пьяное состояние было для дяди Коли естественным. Он не мог
работать на трезвую голову. Как сам говорил, если не выпьет, хотя бы стаканчик,
то у него и руки трясутся, и глаз не видит. Он цеплял к трактору сенокосилку,
выпивал стакан самогона, садился в трактор, заводил мотор и начинал работать. В
кабине у него всегда лежала бутылка с зельем, и он периодически прикладывался к
нему. Остановится на краю поля, выскочит из трактора, забежит за дерево, потом
выпивает самогон и снова принимается за работу.
— Дайте мне
бутылку, и я день буду работать без отдыха. – Говорил дядя Коля. Так оно и
было. Он без устали косил, а мы собирали скошенную траву, аккуратно
раскладывали по полю, чтобы она просыхала на солнце. Через пару дней дядя Коля
цеплял к трактору прицеп и развозил траву по дворам, за что тоже имел свой
магарыч.
Мы с Аней тоже
принимали участие в работе. Вместе с ней я по-другому воспринимал время
сенокоса. Если раньше я выполнял эту работу, потому что надо было помочь
бабушке, то в это лето сенокос был одним из самым приятных занятий, потому что
рядом была эта весёлая красивая девушка. Я даже не чувствовал усталости, а,
напротив, работал с наслаждением. Как всё меняется, когда рядом есть человек,
который тебе нравится!
Вечерами мы с
Аней либо сидели на крылечке, либо гуляли по берегу реки, либо катались в
лодке. Мы вели разные разговоры, шутили, смеялись, целовались и обнимались.
С наступлением
утра я будил Аню, мы бежали на реку купаться, потом поливали огород. В общем,
всё шло, как обычно, пока в середине июля не приехала её двоюродная сестра.
—
Представляешь, Дима, мы не виделись с ней лет десять! А теперь мы будем вместе
целых две недели! – Говорила мне Аня.
Рита,
двоюродная сестра Ани, жила с родителями в другом городе, очень далеко на
востоке страны. В отличие от Ани, она была шатенкой, в остальном, они были
похожи: одинакового роста, одинакового возраста. Рита была тоже, как и Аня,
симпатичной и весёлой девушкой. Только её совершенно не интересовала история.
Как-то Аня
пригласила
её ко мне на сеновал, и, когда я начал рассказ про Галлу Плацидию, Рита слушала
меня из-за уважения, но интереса к рассказу в её глазах не просматривалось. Я
не закончил рассказ и на половине, потому что, когда тебя не слушают, или
делают вид, то не интересно рассказывать, и я предложил девчатам покататься на
лодке, что Ритой было воспринято с воодушевлением.
Также мы вместе
ходили в лес за ягодами, вместе купались в реке, вместе помогали своим
бабушкам. Однако, с каждым днём я всё реже встречался с Аней. Только утром,
когда мы втроём купались в реке, и вечером, перед сном, Аня выбегала на
крыльцо. Мы минут пятнадцать уделяли друг другу внимание, целовались,
обнимались и расходились по домам. Как-то в один из таких вечеров Аня сказала
мне:
— Димочка, не
обижайся на меня. Я не забываю о тебе и тоже скучаю. Но ты пойми, мы с Ритой не
виделись очень давно, и нам хочется наговориться…
Я понимал, хотя
немножко ревновал Аню к Рите.
Заканчивался июль. Ане и Рите пора было
уезжать из деревни. У Ани был билет на самолёт, чтобы лететь к своим родителям
на Кубу. Из-за строгости правил пересечения границы, вылет было невозможно
отложить на более позднее время. Последний день пребывания в гостях у бабы
Веры, Аня провела со мной. Мы чаще, чем это было, оставались наедине, а вечер и
половину ночи были вместе. Я воспользовался лодкой, усадил в неё Аню, и мы
уплыли далеко по реке. Тут мы были одни, нам никто не мешал, и мы полностью
посвятили время друг другу. Мы признавалсиь друг другу в любви, обещали никогда
друг друга не забывать, вспоминали, какие прекрасные дни мы провели вместе,
даже вспомнили, как купались тогда, когда ходили собирать землянику.
— А мы, ведь,
так больше и не забывали свои купальники, — смеясь говорила Аня.
— Не забывали,
— подтвердил я.
— Всё было
замечательно, Дима. Я никогда не забуду это лето. А ты на следующее лето
приедешь к бабе Инне?
— Да. Но, это
будет в последний раз. Потом я закончу школу и буду поступать в институт.
— Слушай, Дима,
— прервала меня Аня, — а, давай, в следующее лето снова встретимся. Я приеду.
Примерно, в это же время. И мы снова будем вместе.
— Давай, — с
радостью согласился я.
— Целый год
ждать! Ты не забудешь меня? Встретишь другую девушку, а меня даже не вспомнишь.
— Нет, не
забуду. Я буду ждать тебя.
— И я буду
ждать. Скорее бы год прошёл…
Вернулись мы с
речной прогулки заполночь. Я крепко привязал лодку, проводил Аню, обнял её, мы
поцеловались и попращались.
На следующий
день Аня и Рита уехали.
Ещё две недели
я жил у бабушки. Дни проходили скучно, были очень грустно без Ани. Моё душевное
состояние не осталось незамеченным бабушкой. Она ничего мне не говорила, но
тяжело вздыхала, когда видела, как я мучаюсь без Ани. Кое-как я прожил эти две
недели, а потом меня сменил папа. Они с мамой взяли отпуск, папа приехал к
бабушке, а я уехал домой. Надо было готовиться к новому предпоследнему учебному
году. Иногда мама уезжала в деревню к бабушке, чтобы помочь папе собирать
урожай. В сентябре мы всей семьёй в выходные дни копали картофель. Урожай в том
году был средний, но нам на всю зиму хватило и овощей, и фруктов и картошки.
Я написал Ане
два письма, но, к сожалению, не получил на них ответ. Или они не дошли до
адресата, или Аня просто не захотела отвечать. Ещё полгода я переживал
расставание с Аней, потом успокоился и уже не думал о ней так часто, как
раньше, и постепенно я вспоминал о ней изредка.
Следующее лето
я снова проводил у бабушки, но Аня не приехала.
VI
Прошло шесть
лет. Я учился на пятом курсе политехнического института, на базе которого
проводился слёт студентов нашего города. Сначала было торжественное заседание,
и я, войдя в актовый зал, занял место, открыл книгу и начал читать. Хотя я учился
в политехе, но интерес к истории не потерял. Я увлёкся чтением, когда на рядом
свободное кресло села девушка. Она положила руку на моё плечо и звонко
крикнула:
— Дима, привет!
Это была Аня.
Те же огненно-рыжие волосы, те же веснушки, та же улыбка и те же озорные и
весёлые глаза. Аня заметно повзрослела, стала ещё краше и привлекательнее.
Оказывается, она училась на пятом курсе медицинского института нашего города.
Мне показалось странным, почему мы за пять лет не встретились, ведь, мы,
студенты разных институтов, часто общались между собой. Ответ был прост.
Сначала Аня училась в другом городе. Закончился контракт работы её родителей на
Кубе, и они переехали в наш город, когда Аня перешла на пятый курс института, и
её родители перевели её в медицинский институт нашего города. Не прошло года,
как Аня перехала, и мы встретились.
И тридцать лет не
расстаёмся.
Но, это – другая
история.
С раннего утра жгло безжалостное солнце, было необыкновенно тихо и сонливо. Казалось, что даже докучливые мухи спрятались от несносной жары по щелям. Июль – макушка лета – вовсю баловал яркой безоблачной погодой.
Сергею было очень скучно и душно в деревенском доме. Семнадцатилетний парень уже неделю жил у родителей, помогал немного по хозяйству, а больше запоем читал книги и мечтал, лежа на диване у окна с геранью, как встретит свою девушку. Они поженятся и народят кучу детишек.
Это были его первые летние каникулы в родном доме после года учебы в мореходном училище. Товарищи разлетелись кто куда после школы и пока не приехали в любимый поселок на тверском берегу озера Охват. Молодому человеку заняться было абсолютно нечем. На танцах развлекалась лишь незнакомая местная поросль. Дачная городская молодежь сидела по домам и не спешила знакомиться с деревенскими.
К обеду Сергей отложил со вздохом книгу, вышел через калитку позади огородного участка на автомобильную грунтовую дорогу, пересек ее песчаные высохшие пыльные колеи и забрался через порыжевший от зноя травяной откос на железную дорогу.
От стальных накатанных рельс, как от печки, волнами шло тепло, от смазанных стрелок остро несло керосиновым и тавотным запахом. Черноволосый юноша, стараясь не наступать на раскаленные рельсы, пересек пути и остановился на краю железной дороги. Крутой откос, обильно засыпанный гравием, упирался в проселочную дорогу. За нею начинался еще один небольшой уклон, поросший не завядшим изумрудным приозерным клевером под широкими кронами высоких берез.
Дальше начиналось красивое старинное озеро ледового периода. Темные торфянистые воды были величавы и спокойны, отливали маслянистой темно-коричневой гладью. На нее иногда налетал кое-где непонятно откуда бравшийся слабый порыв ветра. По-детски морщил воду и, сразу же выдохнувшись, пропадал в солнечном мареве матушки природы.
Огромную озерную чашу украшали три зеленых острова. На самом большом высились кудрявые березы с одинокой сосной, по берегу буйный кустарник укрывал от нескромных взглядов солнечную полянку в центре.
Слева и справа на пологих песчаных пляжах озера весело и громко плескалась, как пескари на мелководье, детвора.
Еще левее на выступающем мысу напротив большого острова не было никого. Там обычно купался Сергей с друзьями. Они облюбовали это место давно, едва научившись самостоятельно плавать. Почти у берега там начинался крутой обрыв. И пацаны любили с разбега нырять сразу в прохладную глубину лесного озера.
«Если бы кто приехал домой из пацанов, то непременно вышел купаться туда, – подумал Сергей, спустился по откосу к воде и направился к мысу. – Пожалуй, нужно мне окунуться пару раз, а то уши завянут от невыносимого пекла».
Уже на берегу парень сообразил, что не захватил плавки.
– Придется искупаться нагишом, вспомнить детство, – усмехнулся он, оглядываясь вокруг. Никого не было поблизости. Рядом паслась чья-то рыжая корова. Она удачно закрывала обзор из окон ближайшего дома за огороженным горбылем огородом.
Сергей скинул с себя футболку, спортивные брюки вместе с казенными трусами и, разбежавшись, нырнул. Холодная вода сначала захватила дух, затем приятно остудила горячее тело. Благодатная прохлада привела юношу в восторг. Из ласковой воды не хотелось вылезать, и Сергей решил добраться до острова. Потом через узкую протоку между ним и противоположным берегом к прекрасному пляжу, чтобы позагорать нагишом на кварцевом чистом песочке. Пацанами бывали не раз здесь.
С другой стороны острова были прекрасные рыбные места. Лет пять назад сосед родителей завез вырубленные яблони туда и утопил метрах десяти от берега. Затем долго прикармливал это место какой-то кашей. Предприимчивый мужчина вбил на том месте пару кольев для крепления лодки.
Сергей не раз с другом Колей ловил здесь широких лещей, горбатых окуней и желтоглазых серебристых плотвичек.
Заодно решил сегодня взглянуть, сохранились ли колья у острова, чтобы потом отправиться туда с кем-нибудь на рыбную ловлю.
– Чтобы не все время дома сидеть без дела, – вслух произнес юноша, направляясь к цели.
У острова Сергей перевернулся на спину и, не спеша, стал огибать его вплавь, чтобы выплыть к протоке и пересечь ее.
Минут через пять парень выбрался на белоснежный пляж и с удовольствием растянулся на нем, подставив тело солнечным лучам. Отсюда он заметил, что колья в рыбном затоне соседа на месте.
Сергей за последний год возмужал, раздался в плечах. Ежедневная зарядка в училище и физические упражнения прибавили сил и сделали его мускулистую фигуру еще стройнее. Высокий юноша замечал, как в увольнении на него с интересом поглядывали городские барышни. Он и сам засматривался на девушек на танцах в клубе моряков, но не решался подойти и познакомиться с ними. Друзья даже подтрунивали над ним, что такой статный и красивый парень обходится без общества хороших девушек.
– Так недолго остаться бобылем, – подтрунивали они над его нерешительностью.
Вдоволь позагорав, он решил осмотреть остров. Лениво переплыл протоку и выбрался на заросший осокой и заячьей капустой берег. Он знал, что за ближайшем кустарником, прячется довольно широкая полянка. Пацанами не раз укрывались на ней от преследования неприятеля, когда играли в «казаков-разбойников». Из-за чащи весело наблюдали, как по материковому берегу, топая, как лошади, азартно пробегали враги-разбойники. Тем мальчишкам не приходило в голову, что преследуемые ими казаки-ровесники, нагишом, держа нехитрые вещи над головой в руке, переплыли довольно широкое водное пространство и спрятались на необитаемом острове. Уже потом, после игры, долго и до сипа в голосе бешено спорили, обсуждая, разрешено ли правилами прятаться от преследования на другом берегу озера и, тем более, на самом острове. Но тогда так ни на чем не сошлись, разочарованно разбрелись уже в сумерках по домам. Каждый остался при своем авторитетном мнении.
Сергей улыбнулся, вспоминая это, пробираясь сквозь кустарник к полянке детства. Вот она. Он перешагнул через метровый олешник и остолбенел, едва не наступив на девичьи ноги.
Две абсолютно нагие девушки загорали на расстеленных полотенцах в цветочек. Одна из них, рослая и хорошо физически сложенная, лежала на спине, широко раскинув длинные стройные ноги. На лицо была накинута зеленая косынка. Видимо, чтобы не сгорел и не облупился прелестный носик. Ее хорошо сформированные груди привлекали особое внимание юноши. Между бугорками выступили крупные алмазные капельки пота. Они переливались на солнышке разными цветами радуги.
Другая, очень миниатюрная молодая женщина, лежала на животике, уткнув золотистую головку в худенькие ручки с многочисленными конопушками на узеньких плечах. Стройные полушария попки выделялись, как две ложки густой сметаны в темном и очень любимым юношей грибном супе. На фоне бронзовых ножек и закопченной солнцем спины казались неестественно бледными.
Обе обнаженные девушки не замечали нежданного гостя, столбом замершего над ними во всей нагой красе. Парень от удивления и растерянности не знал куда смотреть. Он смущенно отводил взгляд в сторону, но какая-то сила заставляла его снова поворачивать голову к заманчивым картинкам. Сергей впервые видел так близко раздетых молодых женщин.
Еще прошел миг-другой, пока рослая белокурая девушка не почувствовала присутствие постороннего человека над ними. Она рывком сдернула косынку с потного лица и замерла, не веря глазам. Затем зачем-то прикрыла обеими руками грудь и закричала, как резанная:
– Ты кто? Почему здесь? А ну отвернись, нахал!
Рыжеволосая девушка испуганно очнулась от вопля и живо повернулась к Сергею:
– Ты что? Не смотри на нас так!
Она схватила купальник и принялась надевать его. Сергей опомнился наконец, рывком, как необъезженный жеребец, заскочил за ближайший кустарник и затараторил пулеметом оттуда:
– Честное слово, я не знал, что вы здесь. Только хотел посмотреть на полянку. Мы прятались здесь пацанами всегда. Кому в голову придет, что здесь загорает кто-то.
– Почему тогда голый бегаешь по острову, как извращенец в поиске жертвы? – с сарказмом спросила светловолосая девушка, уже застегивая пуговицы халата.
– Так я переплыл сюда оттуда, думал, что никого нет здесь, разделся, чтобы не мочить вещи. Какой я извращенец? – оправдывался Сергей и подумал, что кто ему теперь поверит. Он махнул обреченно рукой на поселок и затем зачем-то добавил, глядя на рыжую девушку:
– Хотя такие жертвы украсят не только остров.
– Ишь ты, какой разговорчивый, а по виду не скажешь, что такой одичавший Тарзан комплиментами может сыпать, – рассмеялась светловолосая девушка.
– А мы на лодке добрались сюда. Тебе дать полотенце, а то застудишься ненароком, – попыталась смягчит остановку другая. Обе девушки уже оделись. Они стояли в коротеньких халатиках и насмешливо поглядывали на юношу за кустарником, прикрывшим парня до пояса.
Рыжая симпатичная девушка вдруг рассмеялась:
– Так это Сергей, Татьяна. И никакой не извращенец. Кто бы подумал о такой встрече, но мы вчера с тобой рассматривали фотографию выпускного класса моего двоюродного братика. И ты сказала, что он самый симпатичный из всех мальчиков. Вспомнила?
– Так в таком виде, Лариса, я не видела его, поэтому и не сразу узнала. Теперь разглядела и лицо, вижу, что на фото и здесь один и тот же молодой человек. Очень приятно познакомиться, – Татьяна жеманно протянула руку и сделала шаг к юноше. Потом вспомнила, что тот не одет, остановилась и спросила:
– Так дать полотенце-то?
– Нет, благодарю, мне вплавь удобнее без него. А что, Саша тоже приехал?
– Саша сейчас на заводской практике, а я с подругой уже дней десять, как к тетушке приехала, чтобы набраться сил, отдохнуть на вашей прекрасной природе. Ты же в мореходке учишься? – подключилась к разговору, как про себя окрестил ее Сергей, золотая девушка.
– Ну да, а ты?
– А мы в Петербургском государственном университете путей сообщения, между прочим – третий семестр.
– Так вы петербурженки? А почему железнодорожный? – удивился Сергей.
– А что в этом плохого? Мы потомственные железнодорожники, можно сказать. Наши папы работают в железнодорожном ведомстве. Мы по их стопам пошли. Ты приходи вечером на берег. Мы костер разведем, картошки испечем, познакомимся поближе. А то скучно очень у вас.
– Там мы и так познакомились, ближе некуда, – не удержалась подколоть парня Татьяна. Она хитро прищурила зеленые бесовские глаза и ждала ответа.
– Приду, – юноша не стал пикироваться с острой на язык девушкой. – Пока, русалки. Я молоко принесу к картошечке.
Он добежал до воды и, красуясь перед девушками, грациозно нырнул. Затем короткими саженками стремительно поплыл к берегу. Сергей обрадовался, что познакомился с девушками. Ему очень понравилась Лариса. Он надеялся, что теперь каникулы обретут для него приятный и волнительный смысл. Если, конечно, она станет не против их дружбы.
После дневной жары вечера у озера были не просто прекрасные. Они приносили наслаждение и покой. Легкий ночной бриз приносил к побережью все запахи таежного леса. Трудно оставаться равнодушным, купаясь в ласковом летнем вечернем тепле и в обществе девушек.
Молодость быстро сблизила, и молодые люди непринужденно болтали, пекли в ярком костре картофель. Сергей, как и обещал, принес с собой литр молока, чем сильно удивил
свою маму, когда попросил налить в банку.
Через пару вечеров, проведенных молодежью на берегу, Татьяна сообразила, что их новый брутальный знакомый явно симпатизирует худенькой Ларисе. Она попыталась оставить их одних, заметив, что подруга отвечает парню взаимным интересом. Но молодые люди энергично воспрепятствовали этому:
– Не уходи, пожалуйста, еще рано спать. Смотри, какой прекрасный вечер.
Татьяна осталась, но на предложение Сергея отправиться с ним на вечернюю рыбалку на следующий день, решительно отказалась:
– Это без меня, пожалуйста. Лариса любит удить рыбу. Ее отец приучил к мужскому увлечению. А я живу с мамой, поэтому я больше ягодница, чем рыбак. Да и червяков боюсь до мурашек на теле. Бр-р-р! Какая гадость!
– Тогда за нами наваристая уха, – сказал Сергей Татьяне, когда Лариса согласилась на рыбалку.
– Уходя на рыбалку, не забудьте удочки, – хмыкнула девушка.
Летняя рыбная ловля перед заходом солнца вызвала восторг Ларисы. Утомленное красное солнце неспешно уходила за горизонт. Озерная гладь отражала темнеющие берега, покрытые смешанным лесом. Над озером стремительно проносились птицы, вылавливая в полете на ужин стрекоз и водяных пауков. То там, то здесь всплескивала рыба. На глубине разыгрывалась обычная в жизни драма, хищные щуки гонялись за резвой плотвой и окунями. Те, чтобы не стать жертвами, выпрыгивали на поверхность, чтобы обмануть преследователей. На полусонной воде всплески расходились широкими кругами.
– Боже! Красотища какая, – воскликнула девушка. Сергей и Татьяна сидели с удочками на одной банке. Парень закрепил уключины лодки с каждого борта к колышкам. В трех метрах от борта замерли высокие розовые поплавки, готовые уйти под воду при любой поклевки. Парень приготовил для наживки вместо червей тесто по отцовскому рецепту. Он очень надеялся на хороший улов.
– Подсекай, клюет, – остановил Сергей лирические отклонения девушки.
Лариса со знанием дела подсекла и вытащила на свет приличного окуня.
– С почином вас, Лариса Николаевна! – успел сказать на это юноша прежде, чем его поплавок ушел по воду. Сергей подсек и потянул удочку. Тонкое удилище гнулось до самой воды. Тогда рыбак стал подтягивать леску к борту. На крючке сопротивлялся большущий лещь. Парень достал сачок и подвел под него. Затем рывком вытащил рыбину в лодку.
– Ого! – восхитилась девушка. – И вас с уловом, Сергей Глебович. Извините, настоящее отчество не знаю.
– Можно просто Сережа, – с улыбкой разрешил Сергей.
Вскоре рыбаки наловили полный судок рыбы. Солнце тем временем ушло за горизонт на заслуженный покой. Тотчас нетерпеливо примчалась любвеобильная ночь. Она по-хозяйски зажгла на чернильном небе множество лирических звезд. Те радостно вспыхнули и стали наблюдать сверху за рыбной ловлей влюбленной парочки. Но клев прекратился. Как отрезало, и поплавки безразлично торчали из воды без всякого движения.
– Все. Теперь до рассвета рыба ушла по своим семейным ямам. Домой можно отправляться! – воскликнул Сергей.
– Еще давай посидим просто так. Уж очень хорошо здесь, – попросила Лариса.
Молодой человек кивнул. Он убрал удочки, придвинулся к девушке и обнял ее за плечи. Лариса прикоснулась щекой к его лицу и замерла. Так и просидели до полуночи влюбленные молодые люди молча, время от времени целуясь. От воды исходил запах водорослей, рыбы. С берега бриз приносил пряную волну запахов зелени и зреющих в садах яблок. Рогатый молодой месяц разделил озера серебряной полосой на две части. Природа создала лирическую атмосферу и, казалось, любовалась молодостью, их безмятежной любовью.
На следующий день уха удалась на славу Сергею. Он принес из дома лук, укроп, черный перец и из металлических прутьев треногу с закопчённым на частых кострах котелком. Девушки позаботились о посуде и почистили в озере рыбу. И вскоре на жарком костре забурлила настоящая уха в котелке. Молодежь с аппетитом ела ее и нахвалила кулинарное мастерство юноши.
– Это кто же научил тебя так готовить? – спросила Татьяна.
– Да каждое лето с отцом отправлялись на два-три, а то и четыре дня в лес на берегу озера. Там и питались исключительно рыбой и грибами, ничего не брали с собой, кроме хлеба.
– А где ловили рыбу, не за островом? – заинтересовалась Лариса.
– Нет. Далеко отсюда. Там вытекает из озера река Западная Двина. Она впадает небольшим ручьем вообще-то с другой стороны озера, с севера-востока. Затем протекает по нашему озеру, можно сказать так, и вытекает уже широкой рекой с востока. Вот там мы и обитали на побережье озера. Рыбу ловили, грибы собирали, ягоды.
– И я хочу туда, – Лариса посмотрела на парня.
– Так за чем же дело стало? Завтра и отправимся часиков двенадцать дня. До вечера доберемся, рыбки наловим и на боковую до утренней зорьки.
– А на боковую на чем? Неужели прямо на земле? – Татьяна поморщилась. – Я люблю удобство, например, чтобы матрасик был, простынка.
– Удобства тоже будут, но минимальные. Двухместная палатка, спальные мешки. Если удастся, то разыщем наш большой шалаш. Так что и для тебя найдем удобное местечко, если надумаешь.
– Нет, сами отправляйтесь к черту на кулички, а я позагораю здесь лучше, – конечно, девушка лукавила. Она хотела бы увидеть новые прекрасные лесные места, но и мешать влюбленным не хотела. Уж очень светились они, казалось, искренней любовью изнутри души.
На следующий день Сергей приготовил лодку к походу. Кроме рыболовных снастей, палатки, спальников, посуды, котелка и топора с ножом, еще уложил, как он теперь по-моряцки называл, в форпик и ахтерпик пару специальных ковров. С одной стороны они были из защитного от холода материала, с другой – шерстяное для тепла покрытие. Юноша заботливо сложил их и запихал к спальникам в закрытое помещение под банками носовой и кормовой части. Один коврик под палатку, другой на случай, если девушка вздумает позагорать на берегу.
Ровно в полдень Лариса в брюках и блузке с длинными рукавами, в полусапожках на ногах торжественно зашла на борт лодки. Сергей дал команду к отплытию и оттолкнул веслом судно от берега. Под прощальное помахивание платком Татьяны юноша лихо развернул лодку на курс и приналег на весла. Посудина набрала скорость и стала удаляться от берега.
С середины озера открывался чудесный вид. С одной стороны возвышался берег, поросший высокими мачтовыми соснами и развесистыми елями. С другой – пологий берег окружал роскошный лиственный лес. Молодые люди проплыли мимо многовековой дубовой рощи, которая раскинулась возле большого затона с многочисленными нежными бело-розовыми лилиями и ярко-желтыми кувшинками на воде. По берегу росла сказочная сочная зеленая трава-мурава и голубенькие цветочки-колокольчики.
– Чисто русалочье царство, – восхитилась девушка.
– Не без этого, – гордо ответил Сергей. – И замечу, что в этой прекрасной роще, кроме дивных русалок словно из русских сказок, обильно растут белые грибы. В сезон не меньше ведра нарезал там.
– Не боялся, что русалки утащат к себе?
– Нет, они только по ночам выходят, чтобы цветов нарвать и сплести из них венки на головы. А я в это время всегда рыбу удил в другом месте. Моя русалка не появилась еще.
– А теперь?
– В лодке плывет со мной за туманом и запахом тайги.
– Что же, она похожа на утопленницу?
– Нет, она обладает вечной молодостью и красотой. У нее золотые волосы и чарующий голосок. Там, где она пройдет, хлеб родится лучше на земле.
– Как ты красиво умеет обольщать девушек будущий капитан дальнего плавания.
– Не девушек, а девушку, замечу.
Так за разговором добрались до узкого перешейка, который разделял озеро на две части. Природа, видимо, решила сделать такой подарок для населения поселка. Здесь женщины переходили вброд на другой берег по ягоды. Мужчины перебирались на сенокосные угодья.
Сергей, упираясь в дно перешейка веслом, переправил лодку на другую половину озера. Там причалил к берегу и предложил перекусить Ларисе, что бог послал. Он прихватил с собой на этот случай огурцы с огорода и несколько бутербродов с салом.
Сидя на поваленном дереве, принялись за трапезу. Лариса заметила, что ее капитан поглядывает с тревогой на горизонт.
– Что-то не так? – спросила она.
– Да солнышко сегодня было с утра красным.
– И что беспокоит тебя?
– Слышала такое выражение: если солнце красно по утру, то моряку не по нутру. Успеть бы до урагана, вон, уже появились первые тучки, – Сергей указал на горизонт.
– Да не похоже что-то – вон, как солнышко палит, и небо совсем над нами чистое. А те тучки далеко, успеем.
– Хорошо бы!
Юноша заметил, что Лариса поела, сказал:
– Тогда в путь, труба зовет на подвиги народ.
Сергей греб сильнее в этот раз. Мимо проплывали во всей красе липовые, кленовые и березовые рощи. Девушка любовалась местными красотами и не замечала, как начало хмуриться небо, вода зарябила под усиливающимся ветром.
До цели оставался километр. Отсюда можно было уже видеть просвет, где начинал свой бег река Западная Двина. Однако еще больше усилился ветер, поднялась большая волна. Сергей с трудом преодолевал встречное сопротивление. Вскоре ветер уже свистел в ушах, небо окончательно потемнело, установились сумерки.
– Скоро хлынет ливень, – сказал Сергей, нужно искать укрытие пока не поздно. Он заметил песчаную косу на берегу и направил лодку туда. Время от времени сверкала молния и доносился гром.
– Ничего, под деревом переждем и дальше отправимся.
– Ни в коем случае не становись под деревом в грозу. Молния поражает в первую очередь высокие объекты.
– Тогда куда?
– Я уже приметил песчаную косу, на ней отлежимся, пока не успокоится ураган.
– Под проливным дождем?
– Ну да, но в сухом месте, если успеем добраться раньше его.
Лариса не поняла его, но замолчала, доверилась опыту своего парня.
До берега не успели добраться сухими. Небо, словно раскрылось, давая возможность потоку воды остудить перегретую жарой землю. Лютый дождь не щадил и молодых людей. Они вымокли до нитки, прежде, чем лодка воткнулась в песок.
Алексей выскочил из нее и помог выбраться Ларисе. Затем выкинул на берег все вещи, лежавшие в лодке. Он развернул лодке плашмя к берегу и стал ее переворачивать. Девушка поспешила на помощь. Вокруг сверкала молния, раскаты грома закладывали уши, взбесившийся дождь бил крупными каплями по путешественникам. Вмиг похолодало, но молодые люди пока не замечали этого.
– Нам нужно два раза перекантовать лодку, чтобы одним бортом угодить вон на тот валун, – Сергей указал на большой камень, торчавший одиноко на песчаном берегу.
Вскоре им удалось это. Лодка легла бортом на камень и днищем к небу, образовав укрытие.
– Ныряй скорее туда, – молодой человек указал девушке на щель. – И сразу снимай одежду с себя там, а то заболеешь еще. Он сам на ходу скинул спортивные брюки и рубашку.
Лариса юркнула ящерицей в укрытие. Следом втиснулся Сергей. Он подполз к ахтерпику и достал два пледа оттуда. Затем помог Ларисе стянуть одежду и, расстелив один плед, подтолкнул девушку на него, другим укрыл ее.
– Белье тоже скинь, потом высушим. Сейчас не до этикета.
– А ты?
– Я рядом! Другого места нет у нас.
Сергей разделся и залез под плед, заботливо спросил, обхватывая тело девушки:
– Продрогла?
– Есть маленько, – Лариса прижалась к парню.
Дождь стучал по днищу, молния сверкала так, что освещала внутри укрытие, раскатистый гром как бы не советовал показывать наружу нос. Но молодые люди и не спешили уже. Им было хорошо под лодкой. Мягко на песке, сухо и даже тепло между шерстяными пледами.
Сергей нежно прижал к себе девушку и поцеловал ее. Она ответила на ласку и откинулась на спину, потянув на себя любимого человека. И с ними случилось впервые то, что заложено природой. И это произошло под лодкой под гром и молнию. Затем долго лежали счастливые, прислушиваясь к брюзжанию непогоды. Им не хотелось сейчас, чтобы быстро прекратился ураган.
Молодые люди вернулись домой через четыре дня с рыбой и полным ведром черники. Татьяна изумленно наблюдала за подругой и парнем.
– Да вы, как будто много лет провели вместе. С полуслова понимаете друг друга, повзрослели, загорели. Как на пользу пошла вам вылазка на природу.
Молодые люди переглянулись и весело рассмеялись. Они точно знали, что не расстанутся и в городе. Они нашли себя в деревне.
Количество отзывов: 2
Количество сообщений: 1
Количество просмотров: 65018
Рейтинг произведения: 14
Рубрика: Литература ~ Проза ~ Рассказ
Свидетельство о публикации: №117121781162
© Copyright: Алексей Тверской, 17.12.2017г.
Мишка, двенадцатилетний оболтус, сидел в своей комнате и прислушивался к разговору родителей, который решал его судьбу на время летних каникул.
Разговор был не в пользу Мишки, но в пользу избавления его от зависимости.
– Саша, это очень сурово на всё лето в монастырь, – говорила мать.
– Сурово? Да пусть скажет спасибо, что я его вообще под замок не посадил и все эти гаджеты об его пустую голову не разбил, – бушевал отец.
– Но послушай, трудничество, это же добровольно, а если он воспротивится, то никто его там силой держать не будет.
– Я ему воспротивлюсь, я ему так воспротивлюсь. Совсем от этого интернета потерял интерес к реальности. Наташа, ты разве не видишь, что мы теряем его. Не успел глаза продрать тут же за телефон хватается. Отупел совсем.
Родители ещё долго говорили, отец повышал голос намерено, чтобы Мишка слышал его угрозы. Мама мягко упрашивала, призывая успокоиться и оценить ситуацию трезво. В конце концов она его уговорила отправить Мишку на всё лето к своим родителям, в деревню. Отдохнёт от интернета, заодно и по хозяйству поможет.
Идея с деревней Мишке не нравилась, там глухомань такая, что не то что интернет, но и телевизор через раз работает. Но всё же это было лучше, чем какой-то там монастырь, где его будут заставлять целовать иконы и исповедываться.
Час Х был назначен на ближайшие выходные. Пока отец был на работе Мишка подчищал хвосты в интернете: писал душещипательные посты, типа не поминайте лихом, и если не вернусь, то считайте меня пропавшим без вести. Ему все сочувствовали, слали плачущие смайлики, и просили возвращаться с победой.
В пятницу Мишка в последний раз подержал в руках свой планшет, провел по экрану рукой, чтобы запомнить на тактильном уровне милый сердцу образ.
Застав Мишку за этим, запрещённым на всё лето, делом, отец закричал:
– А ну убери его с моих глаз. Не доводи меня до порчи дорогостоящего имущества.
В машине Мишка ехал чернее тучи, сидел надутый, как мышь на крупу, и безучастно смотрел в окно.
– Мишенька, внучок, ты смотри какой стал парень. Дед, смотри как вырос то, а. Того и гляди тебя перерастет, – обнимая внука, говорила бабушка.
– Да, парень хоть куда. Вот он то и поможет мне сена для коровы накосить. Поможешь ведь, да? – хлопая внука по спине, смеялся дед.
Мишка ещё больше насупился, и опустив голову пошёл в дом.
Родители ещё о чем-то поговорили со стариками, сели в машину и уехали.
С этого момента началось Мишкино безрадостное лето. Он вышел во двор, бесцельно побродил вдоль огорода, запульнул камнем в ворону, шуганул петуха, и присел на лавочку.
Дед наблюдал за ним из-за сарая и усмехался. Зять строго настрого наказал им с бабкой не жалеть этого оболтуса, а лечить трудотерапией с утра до ночи.
– Дед, а дед, а у вас тут совсем интернет не ловит? – спрашивал Мишка, стоя на лавке с телефоном на вытянутой руке.
– Да у нас тут окромя щук и карасей ничего не ловится. Про тырнет даже не слыхал. Что это за рыба такая заморская? – лукаво усмехаясь, спрашивал дед.
– Эх, дед, отсталый ты, – с тоской смотря на телефон, ответил Мишка.
Прослонявшись день без дела, первый день дед решил внука не трогать, Мишка к вечеру устал от безделья.
Бабушка к ужину отварила картошку, полила её сметаной, посыпала зеленью. Мишка нехотя ковырялся в тарелке.
– Мишенька, почему ты не ешь? – спрашивала бабушка.
– Аппетита нет. И сметану я не люблю. А кетчупа у вас нет?
– Чавой? Какой такой кечпук? – поперхнувшись, спросил дед.
– Соус такой, из помидоров, – ответил Мишка.
– Не, помидоров ещё нет. Да и не умеет бабка кечпук этот ваш делать. Мы вон со сметаной, да с простоквашей картошечку едим. Натуральный продукт, никакой там химии, – вытирая усы, отвечал дед.
Спал Мишка тоже плохо, деревенская тишина и темнота давили на его городское сознание. Ветер за окном и скрип плохо прибитых штакетин рождали в его голове монстров, один страшнее другого. Проворочавшись до рассвета Мишка наконец-то уснул.
– Внучок, пора вставать, завтрак готов, – будила бабушка.
Дед уже сидел за столом и причмокивая от удовольствия ел блины со сметаной.
– Присаживайся Мишаня, блины ещё горяченькие. Сейчас позавтракаем и пойдём сено ворочать, сегодня жара будет, сено должно высохнуть, – говорил дед, макая очередной блин в сметану.
Мишка без аппетита поел пустых блинов, сгущенки, как и кетчупа у бабушки не оказалось.
Бодрый дед и хмурый Мишка пришли на делянку, где сохло сено. Не зная с какой стороны подойти к граблям, Мишка, сдерживая слёзы обиды, смотрел, как дед ловко ворочал пласты сена.
Спустя пару часов он приноровился, и у него стало получаться, если не как у деда, то хотя бы перестал бить себя граблями по лбу.
К вечеру сено высохло, они сгребли его и уложили в скирду. Домой Мишка возвращался еле передвигая ногами, но довольный. Дед, когда они отдыхали в тени, рассказывал ему смешные истории и обещал завтра утром взять на рыбалку.
В этот раз ужин показался Мишке божественно вкусным, ароматная картошка в сметане исчезла с его тарелки со скоростью звука.
Дед с усмешкой посмотрел на бабушку, и лукаво подмигнул, смотри мол, что труд с человеком делает.
Не успел Мишка положить голову на подушку, как его сморил сон. Спал он в эту ночь, как младенец, ни скрипы, ни ветер, не могли помешать сну после трудового дня.
Едва забрезжил рассвет дед растолкал Мишку.
– Мишаня, вставай, по первой зорьке клёв знатный.
На завтрак попили молока с черным хлебом, взяли удочки и по прохладной росе пошли на речку.
Мишка ёжился от утренней прохлады, зевал, и путаясь в длинной траве то и дело спотыкался. Он уже пожалел, что согласился в такую рань идти на рыбалку, спал бы ещё и спал.
Первая поклёвка сорвалась, Мишка сам был виноват, дёрнул резко. Во второй раз он вытащил карася, который показался ему гигантских размеров.
– Дед, скорей, иди скорей сюда, смотри какого я карася поймал, – с восторгом кричал Мишка.
– Ух ты, новичкам везёт. А я мелочь для котов надергал, – хитро улыбаясь, отвечал дед.
С рыбалки возвращались с полной котокомкой рыбы. Мишка бежал впереди деда, то и дело поворачиваясь к нему, чтобы рассказать как сильно натянулась леска, когда он тянул вон того большого карася.
– Ну, бабуля, принимай улов. Посмотри как удачно мы с внуком сегодня порыбачили, – говорил дед, вытряхивая рыбу из котомки.
– Ух ты, знатная сегодня вечером жаренка будет, – всплеснула руками бабушка.
Пока бабушка возилась с рыбой дед повёл Мишку к брёвнам, лежащим за сараем.
– Вот, привезли надысь дрова. Попилить надо, а бабка моя плоха нынче, то и дело спину прихватывает. Может ты, внучок, подсобишь?
– А я не умею.
– Дык я тебя сейчас научу.
Двуручная пила сначала шла медленно, неуверенно, то и дело выгибаясь и выскакивая из рук.
– Не спеши, ровнее, ровнее держи. И не дергай, плавно рукой води, плавно, – учил дед.
День незаметно приблизился к вечеру. Так же незаметно брёвна превратились в чурбаки.
Мишка, по пояс обнаженный, стоял возле чурбаков и по-хозяйски рассуждал:
– Теперь бы не мешало их порубить.
Дед засмеялся:
– Ну это не сегодня. Смотри, вечереет уже, можно и на отдых. Чуешь, как рыбой жареной пахнет. Айда вечерять.
Ох и вкусные караси были. Мишка с наслаждением обсасывал каждую косточку, и в сотый раз рассказывал как натягивалась леска.
– Дед, а завтра пойдем рыбачить?
– Нет, Мишаня, завтра сено пойдём косить, пока нет дождей надо успеть.
***
Три месяца пролетели незаметно. Каждый день Мишка узнавал что-то новое и был занят делом бок о бок с дедом. Про телефон он вспомнил только тогда, когда пришла пора собирать чемодан.
– Ну, Мишаня, до скорого свидания, внучек. Надеюсь ты не сильно серчаешь на меня за то, что загрузил тебя этим летом. Но сам понимаешь, один бы я не справился, – говорил дед, обнимая внука.
– Дед, ты знаешь, это лето было самым интересным. Можно я на осенних каникулах к тебе приеду? Ты ж сарай хотел строить, я помогу.
– Какие вопросы, Миша, обязательно приезжай.
Это лето действительно стало для Мишки самым интересным и счастливым. После него он каждые каникулы просил родителей отвезти его в деревню, а став старше стал ездить самостоятельно.
Это очень смешно! Школьники — о том, как провели лето
Каникулы в этом году были скучноватые — из-за коронавирусных ограничений. Но некоторым особо одаренным ребятам все-таки удалось хорошенько отдохнуть, о чем они и поведали в своих сочинениях. Мы собрали для вас самые смешные перлы из школьных сочинений про лето.
2515 сентября 2020
«Как я провел лето — никого не касается. Это мое личное дело, так как лето — мое личное время, я не обязан за него отчитываться в сочинении. Надо уважать права человека! И если вы мне поставите двойку за это сочинение, то мы с вами, Екатерина Михайловна, увидимся в Европейском суде. Вас туда вызовут повесткой, а я там и так уже буду по другим делам. А вот по каким — это мое личное дело и никого не касается!»
«А лета не бывает. Я никогда не видел лета. За весной сразу наступает осень. Весной уже все зеленое, осенью уже все желтое, зимой уже все белое. А летом что? Лета не бывает. Я не замечал лета. Или была еще весна, или уже осень».
«Твиттер, сериалы и еда. #я все сказал».
«Это лето я провел с моим воображаемым другом Акакием. Все лето он сопровождал меня в моих похождениях. Еще я в деревне тусовался с коровами и курами. Мне было настолько скучно, что я разговаривал с помидорами и огурцами, но они оказались какими-то молчаливыми».
«Ну что ж, я провела его неплохо. Если не считать, что я почти два месяца находилась в богом забытом поселке. Зато, бабулины пирожки были высшего вкусового качества. Да и с ребятами, которых я не видела лет пять точно, было весело».
«Летом меня отправили в деревню. Папа остановил машину там, где кончилась дорога, и мы пошли в деревню пешком. Когда мы уже очень устали, мы наконец пришли в деревню. А дедушка как раз за столом сидел. Он очень мне обрадовался и ласково сказал: «Твою мать, опять нам этого паразита сбагрили. Папа уехал, а потом пришла бабушка и тоже села за стол. А мне велела прополоть сорняки. А кто такие сорняки — не рассказала. Я на всякий случай прополол все. Огород стал чистый и красивый. Когда дедушка утром это увидел, он начал часто дышать и хвататься за сердце, а потом махнул рукой и сказал: «Да и фиг с ним!» И снова ушел за стол. Мой дедушка очень добрый, когда выпьет. Он всегда очень добрый».
«Ну чего, нормально лето провел. Ничего не делал, кушал, никуда не ездил. Посмотрел еще „Людей Икс“, но они как-то не очень. В школу не хочу, лучше бы лето не заканчивалось».
«Остаток лета я провел у бабушки на даче, у нее всегда есть много работы, поэтому я ей помогал: рубил, пилил и копал».
«С 1 июня до 15 июля мы с бабушкой собирали ягоды, а с 16 июля по 31 августа — грибы. Кроме того, запланирован сенокос, и еще мы откармливаем свинью».
«Этим летом я совсем не отдыхал. Я много и тяжело работал. Выносил мусор. Покупал хлеб».
«Летом я ездил к бабушке в деревню. Деревня называется Бет Зера, это в Израиле. В деревне хорошо: можно читать книги, играть на скрипке и фортепиано, кушать. Хорошо летом в Израиле!»
«Так как времени летом будет достаточно, я наконец-то засяду за воспоминания. Постараюсь описать события, которыми были наполнены первые четыре класса. Уже сейчас понимаю, что если этого не сделать сейчас, то потом будет уже поздно. Первая двойка, первая тройка, первая учительница… А потом пойду купаться. Ведь если не искупаться как следует летом, то зимой будет уже поздно».
«Летом, мы с пацанами ходили в поход с ночевкой, и с собой взяли только необходимое: картошку, палатку и Марию Ивановну».
«В детском лагере мы играли на компьютере. Вдруг произошла авария, и у меня в глазах померк свет от компьютера».
«Так нечестно! В первый день нельзя! И вообще, у меня завтра день рождения!»
«Когда кончается лето, очень грустно, но в школу зайти хоть на один день тоже хочется».
(Орфография и пунктуация сохранены. — Прим. ред.)
- Сочинения
- Про времена года
- Лето
- Как я провел лето в деревне
Сочинение Как я провел лето в деревне
Я очень люблю на летних каникулах ездить на отдых в деревню. В ней проживает моя бабушка и тётя. У них двухэтажный дом. Вокруг высокий металлический забор бордового цвета.
Вначале я еду на автобусе, а затем иду пешком по траве мимо поля, частных домов. Когда я подхожу к дому, то начинает радостно лаять наша собака по кличке Дик. Её порода — восточноевропейская овчарка. Во дворе есть курочки, индюшки, гуси. В сарае две козы. На огороде бабушка сажает картошку, капусту, морковку. Мне нравится с него убирать горох.
Я обожаю купаться в тёплой речке, загорать на одеяле, ловить с дядей рыбу. Кататься на быстром катере. Наблюдать за тем, как блестит вода, кидать камни и смотреть, как они прыгают.
Рядом расположен зелёный лес. В нём есть сосны, берёзы, дубы и кустики дикой малины, шиповника. Мне нравиться собирать грибы, ягоды, различные цветочки. Там живут шустрые белки, ёжики, много птиц и есть сороки, вороны, синицы. Я люблю наблюдать за муравьями, стрекозами. Гуляя по лесу, я собираю гербарий, шишки, жёлуди, ветки для икебаны. Вдыхаю свежий, прохладный, чистый воздух. Больше всего мне запомнилось пение соловья. Его вечерние трели тревожат душу.
В деревне первозданная природная красота. Мне нравиться выходить на поле и смотреть, как шумят колосья, растёт картошка, лук, свёкла. Больше всего я люблю, когда созревает клубника и малина. Ягоды, так и просятся в рот.
Мы собираемся с ребятами и играем в прятки, догонялки, футбол, волейбол. Лето быстро заканчивается. Но, оно мне больше всего нравиться, потому что можно отдыхать и не думать про учёбу. В этот период всегда тепло, созревает много ягод и фруктов. Я поливаю на палисаднике цветы. Бабушка – любитель заниматься редкими цветами. У неё много сортов роз, пионов, ирисов. Она знает порядок их цветения. И у нас на столе всегда стоит нежный, ароматный букет. Она умеет печь вкусные пироги, готовит вкусный борщ. У неё вырастает много овощей и фруктов, вкусных ягод. Я помогаю поливать, рыхлить землю, собирать урожай, кормить птиц. Привязывать к колышку коз.
У меня много забот, но я успеваю отдохнуть. Мне нравится, как бабушка рассказывает разные сказки, поёт частушки, вяжет.
С нетерпением жду окончания учебного года, чтобы на все летние месяцы уехать в мою любимую деревню!
Сочинение на тему Лето в деревне у бабушки и дедушки
Я редко езжу в деревню на лето, но именно этим летом меня отправили на весь сезон в центральную часть России, подальше от соблазнов цивилизации, как сейчас говорят. Типичная деревня. Раскинулись дома по обе стороны дороги. С одной стороны речка, которая течет под пригорком и куда владельцы бань бегут окунаться после парной, прямо голышом по пригорку. С другой стороны поля, где пасутся лошади и коровы, но таких сейчас немного. Просто не многие до сих пор держат каких-то животных в хозяйстве. Чуть поодаль от одного из полей журчит небольшой ручеек, тоже под пригорком. За полями, в противоположную сторону от реки, — асфальтовая дорога и леса. За рекой, кстати, тоже леса.
Там за рекой в тени деревьев, я много времени проводил за книгами, слушая журчание реки и звуки издалека, которые так приятно убаюкивали в жаркий полдень. Многие писатели называют такие ощущения моментами счастья, когда ничего не тревожит, в воздухе и в душе ощущается полная беззаботность, а мир, как и река, течет своим чередом и кажется таким нерушимым и вечным. У меня были разные приключения и интересные события в деревне, но именно эти моменты счастья почему-то запомнились более всего. Как странно, казалось бы, человек ничего не делает, но чувствует такую душевную полноту, как будто вмещает в себя весь мир, становится частью мира. При этом, когда много событий и внешней активности, общения, то на самом деле часто ощущается внутренняя пустота и какая-то нестабильность.
Летом я занимался разными делами: помогал по дому, ходил в лес, рыбачил, ухаживал за лошадьми, гулял с друзьями, читал. Я и мои деревенские друзья явно повзрослели, кажется, именно внутренне. Поэтому они легко могли понять, когда отправлялся на рыбалку в одиночку, для того чтобы насладиться покоем и тишиной. Да и в нашем общении появились какие-то новые нотки, нотки тишины. Раньше мы всегда бурно общались, много жестикулировали руками, в общем, создавали галдеж. Сейчас, когда мы гуляем, то можем просто даже молчать минут 5-10, не произнося вообще не слова, но чувствуем какие-то общие мысли. Можем просто смотреть на просторные поля и наслаждаться этим пейзажем, без того чтобы искать повод для какой-то шутки или вариант нового развлечения. Мне кажется, лето помогло мне повзрослеть и во многом благодаря своеобразному отрыву от цивилизации. Теперь становится понятным, почему раньше люди могли создавать семьи и в 14-16 лет, сейчас же ждут до 30-40. Просто общество в городе более суетное и детское, многим нужно просто немного повзрослеть.
2, 3, 4 класс
Также читают:
Картинка к сочинению Как я провел лето в деревне
Популярные сегодня темы
- Сочинение на тему Как я хочу провести лето 3, 5 класс
Каждый ребенок весь учебный год живет лишь ожиданием лета. 3 месяца свободного времени, игр, веселья, друзей и новых приключений. Многие в этот период выезжают на море
- Характеристика Степана Ильича Уховертова (Частный пристав) из Ревизора
Свою нашумевшую комедию «Ревизор» Николай Васильевич Гоголь написал ещё в далеком 19 веке, но она до сих пор не потеряла своей актуальности. Интересен тот факт, что в данном произведении никому из персонажей нельзя дать положительную характеристику.
- Грибоедов
Познакомившись с судьбой русского писателя и поэта, невольно задумываешься о том, насколько Александр Сергеевич был замечательным человеком. Помимо создания новых произведений
- План рассказа Возвращение Платонова
Алексей Иванов, 35-летний капитан гвардии, возвращался домой после войны. На станции он увидел знакомую молодую девушку Машу и провел с ней ночь.
- Анализ произведения Тошнота Сартра
Сочинение Сартра «Тошнота» стало дебютным произведением писателя. Оно было законченно в 1938 году и в результате принесло Сартру мировую известность и присуждение Нобелевской премии, от которой он отказался.
записала: Вероника Бердина
фото «Родинки на карте». Заглавное фото — Ксения Диодорова
Нигде лето не ощущается так отчетливо и ясно, как в деревне. Многие, вспоминая детство в сельской местности, начинают рассказ примерно так: «Просыпаешься от скользнувшего по лицу горячего солнечного луча, упавшего сквозь занавеску. Выпиваешь стакан молока с булками и несешься босиком в огород за свежей редиской. Целый день на улице: велосипед, рыбалка, игры». В силу близости природы и недоступности многих благ цивилизации, вроде центров отдыха, деревенские дети придумывают себе развлечения из того, что есть под боком. «Летидор» расспросил взрослых и детей, проводивших юные годы в селе, о традиционных деревенских детских забавах, которые городскому жителю могут показаться необычными.
Проводить агроэксперименты
Огород для деревенских чаще не радость, а каждодневная обязанность. Приходится утром пройтись с лейкой по грядкам или потратить несколько часов за прополкой, выискивая сорняки. Некоторые дети превращают рутину в удовольствие, вкладывая в привычные занятия познавательные или соревновательные цели: не просто вырастить морковку, а проследить ее рост от семечки до плода, не только окучить картофель, а устроить соревнования с братом «кто вперед доберется до забора». Некоторые проводят настоящие ботанические эксперименты: разбивают собственные грядки, самостоятельно выращивают овощи «от и до». Между прочим, такие агрономические забавы набирают популярность среди городских жителей Европы. Мероприятия, на которых детей знкомят с грядками и огородом, носят названия с приставкой «эко». В рамках экотуризма детей возят на экскурсию в деревню, показывают, как в огородах растет морковка, лук, картошка, дают детям поухаживать за растениями и кормят овощами с грядки.
Фото: Валерий Кламм
Наталья, 14 лет: «Каждый год, лет с восьми, я делаю свою собственную грядку. Потому что, когда растет что-то твое, это очень приятно, чувствуешь, что твой труд приводит к конкретному видимому результату. Выращиваю каждый год что-то новое. Пару лет назад маме подарили красивую кулинарную книжку с картинками и рецептами необычных блюд. У меня появилось увлечение – готовить эти блюда и радовать родителей. Однажды дошла до рецепта, в котором требовалась фасоль в стручках. Что это такое, я даже не представляла. У нас фасоль была только обычная красная или белая, в пакетах. Я решила фасоль в стручках вырастить. Все лето старательно ее обрабатывала. Когда стручки стали, на мой взгляд, подходящими, я наконец-то, приготовила блюдо, ради которого все и затевалось. Получилось ужасно, стручки были очень жесткими! Кто бы предупредил, что фасоль нужна специальная, стручковая, а не обычная. Но я не унываю, мой собственный огород не забрасываю, в этом году у меня эксперимент попроще — высаживаю салат разных сортов, и зелень — базилик и мяту».
Завести собственную ферму
Своя собака или кошка — это просто и понятно, такими питомцами вряд ли кого удивишь. Коровы, свиньи, куры в родительском надворном хозяйстве тоже само собой. А вот создать собственное поголовье скота, пускай даже совсем не крупно-рогатого, а мелкого и мирного, под силу не каждому ребенку.
Мария Ивановна, 56 лет: «Есть у меня два соседа, Сашка и Лешка, белокурые близнецы, пяти лет от роду. Эти карапузы с малолетства ведут свое «подсобное хозяйство» — «ферму» кроликов. Штук десять взрослых зверьков и примерно столько же мелких. Эти два малолетних парня очень работящие, еще читать-писать не умеют, а работают не хуже некоторых взрослых. Кролики требуют регулярного ухода, каждое утро, день и вечер идут Сашка и Лешка в огород или с отцом на ближайший луг, рвут траву, кормят и поят кроликов. Очень своей работой мальчишки гордятся, если кто распрашивает про хозяйство, рассказывают про питомцев с гордостью. Вчера спрашиваю: «Сколько штук то у вас уже кроликов наплодилось?». Отвечают: «Мы еще считать не умеем. Много».
Фото: Валерий Кламм
Устроить ралли
В абсолютно любой деревне вы обязательно увидите школьников на мотоциклах, автомобилях, тракторах, моторолерах. Мальчишки здесь садятся за руль, как только ноги дорастают до педалей. Катаются без шлемов и ремней безопасности, но это, похоже, местным родителям кажется естественным и нормальным.
Сергей, 14 лет: «Самое главное — транспорт иметь, хоть какой-нибудь, сойдет и старый мотороллер с прицепом, и сорокалетний Урал, и новый мотик, и даже отцовский трактор. Крутой ты или нет — по транспорту здесь не судят. Тут важно в какой ты компании и с кем дружишь. А на чем ездить, не важно. Лехе, моему другу, дед отдал «Урал», он его затюнинговал и разрисовал красками, у меня старый «Иж», мы его с отцом отремонтировали, пока ездит. Я еще на него лампочек навешаю, чтобы светились в темноте.
Вожу мотоцикл лет с трех, отец первый раз года в три посадил за руль, перед собой на бензобак, я рулил, он страховал. Сам поехал, наверное, классе в первом, уже и не помню точно. Гоняемся на скорость, мамка ругается за это, конечно, в лес за грибами ездим, девчонок катаем. Мы, конечно, все знаем, что за руль только после 16 лет можно, но кто нас тут контролировать будет? Гаишники по великим праздникам заезжают, и те знакомые знакомых, своих ловить и штрафовать не будут».
Фото: Ксения Диодорова
Охотиться на необычного зверя
Близость природы располагает к собирательству и охоте. Можно ходить за грибами и ягодами, собирать березовый сок или папоротник. Даже самая обычная рыбалка — это приключение для мальчишек. Встать в пять утра, и с зарей пойти на пруд или речку — чем вам не деревенская романтика. Но рыба — это все-таки банально, гораздо занятнее охотиться на сусликов или ловить раков.
Евгений, 35 лет: «Наш поселок находится в степи, сразу за домами повсюду норы сусликов прямо в земле, у проселочных дорог, в поле. И мы, будучи детьми, ходили сусликов «выливать». Так бы, конечно, они нам вовсе и не нужны были, но увлекал сам процесс. Собирались большой компанией, набирали дома ведра воды и тащили к норам. Жилища у сусликов сквозные: у каждой норы есть два входа с поверхности, и проследить их можно без труда. Один человек встает у одного входа, другой, с водой, у второго. По команде вода заливается в нору с одной стороны, и суслик, спасая свою шкуру, бежит во второй свободный выход, где его тут же ловят. Иногда пойманых сусликов жарили на костре и ели, но чаще отпускали».
Алексей, 15 лет: «Мы гоняем за раками на наше озеро, очень уж наше семейство их любит. Для приманки нужна тухлая рыба, так что заранее ловим карасей и оставляем на солнце, чтобы слегка испортились. Берем снасти, это такие сетки, закрытые со всех сторон, с небольшими отверстиями, размером с раков. Снасти эти заряжаем рыбой, садимся на лодку и плывем выбирать места. Места знать надо, потому что рак — животина такая, может в десяти метрах сидеть от твоих раколовок и плевать он хотел на все ваши ухищрения. После того, как поставили снасти, нужно просто ездить и проверять ловушки, пойманых раков снимать и складывать в бачок. За раз можно пару ведер наловить, если повезет».
фото: Валерий Кламм
Сидеть на завалинке
Казалось бы, тоже самое, что сидеть вечерами на скамейке у подъезда. Похоже, но не совсем, разница в степени свободы, которая есть у деревенских. Здесь мама не будет кричать в окошко «Ленька, домой!» и можно сидеть хоть полночи и считать звезды.
Алена, 30 лет: «В детстве я каждое лето проводила в деревне. Там жила моя тетя, которая одна растила 9 детей. Вся наша родня считала своим долгом приезжать и помогать ей с огородом, покосом, заготовками на зиму. Для нас, детей, это был настоящий рай, большая детская компания и практически никакого контроля со стороны взрослых: в деревне все друг друга знают, и с нами не могло ничего плохого случиться. Приходили домой под утро, довольные и счастливые, перед сном выпивали стакан молока, с хлебом и вареньем.
В деревне так негласно заведено, что ребятня собирается обычно «за оградой» у кого-нибудь из компании, так завалинка нашего дома на лето становилась «культурно-досуговым центром» села, здесь всегда было полно детей. Играли в мяч, ели смородину, общались. Любили сидеть допоздна и считать звезды. Кто-то приносил карту звездного неба, и мы ночи напролет искали созвездия: вот Ковш Большой Медведицы, вот Полярная звезда.
В городе редко звезды видно, я уже и не помню, когда смотрела на звездное небо в последний раз. Слышала на эту тему забавную историю: в 65 году в Нью-Йорке отключили свет во всем городе, тогда многие люди впервые увидели звезды на небе и приняв их за НЛО и нашествие пришельцев, в панике обрывали телефон служб спасения. То ли дело в деревне — небо близко-близко и звезды как на ладони».
Фото: Валерий Кламм
Встречать коров
На первый взгляд, какое ж это развлечение! Но, как бы странно ни звучало, именно походы за коровами, оказывается, самое яркое событие дня некоторых деревенских детей. Местные дискотеки — развлечение для старших, массовые праздники — редкое событие, а тут можно и себя показать и на других посмотреть.
Ольга, 13 лет: «Вечерами мы ходим встречать коров. Утром в стадо отводим, весь день они пасутся, а вечером идем за деревню и ждем, когда стадо начнет выходить из-за пригорка. Потом ищем своих коров и ведем домой, если не встретить — отобьются и гулять пойдут. Народу собирается много, почти вся деревня, сидим и ждем. Бабки последние новости обуждают, мы на великах катаемся или играем в игры разные, в мяч и догонялки. Что мне еще нравится, это то, что только там можно познакомиться с кем-нибудь из новых ребят, приехавших, например, к бабушке погостить. Потому что у нас как-то не принято общаться с детьми с других улиц, особенно летом, в нашей деревне улицами дружат, в моей компании все с Октябрьской, есть соседние с Пушкина и Набережной».
Фото: Айар Куо
Строить шалаши
Простор и большие неосвоенные территории располагают к поиску укромных уголков для строительства детских тайников и стоянок. Наличие собственного детского дома приводит к удивительным превращениям: неряха ревностно оберегает порядок в своем шалаше, непоседа аккуратно разрисовывает вход красками, хулиган устанавливает четкие правила поведения в стенах своего жилища.
Дима, 20 лет: «Летом мы убегали из дома к речке. На пригорке росла ива, и мы под ней сооружали шалаш. Из досок, бревен, огромных листев лопухов. Однажды отец привез домой старые ящики для растопки печи, просыпается утром, а досок нет — мы вечером стаскали все на строительство нашего шалаша. Вот криков было! Но потом пришел, посмотрел на наш дом и ругаться перестал, хорошо, говорит, построили, не придерешься. Так и играли в шалаше все лето, практически жили, носили из дома еду и тут же обедали.
А девчонки наши собственные домики обустраивали поближе к дому, где только придется, в сарае, например, приносили старые стулья, ковры, одеяла и подушки вышедшую из строя технику, старую посуду. Каждый день с подругами там собирались, скоблили, мыли, чистили, и обязательно ставили вазочку с охапкой полевых цветов. Главное правило было одно — на территорию без разрешения никто не пускался, ни мальчишки, ни взрослые. Только по приглашению в качестве гостей и вход только со стуком».
Фото: Александр Кустов
Устроить квест
Любимая детьми игра в «казаки-разбойники» в деревне легко трансформируется в длинные и сложные походы «за кладами», через речку, поле, в лес. А свалки старых железяк, заброшенные фермы, разобранные кочегарки и другие катакомбы, которые есть во всякой сельской местности, детская фантазия легко превращает в поле для игр.
Дмитрий, 27 лет: «В моем детстве, как сейчас помню, показывали по телевизору детскую передачу «Джунгли животных». Там дети, две команды, проходили эстафеты, лазали по лабиринтам, проходили какие-то дистанции. Мы, деревенские, тогда сильно завидовали участникам и все мечтали, вот бы попасть туда. И решили с друзьями тренироваться, на всякий случай. За огородами у нас была строительная свалка, дом недостроенный, а рядом груды кирпичей, высокая трава, доски, старые колеса от машин.
Мы каждый день ходили на эту свалку и сооружали собственные городки, где надо было прыгать по колесам, ходить по узким доскам, поднятым на приличную высоту, ползти по траве, прыгать на тарзанках — веревках, привязанных к дереву, финишем служила старая покореженная машина, которую надо было занять первым.
Торчали на нашем боевом поле сутками, строили и соревновались, снова достраивали новые препятствия, придумывали задания. Потом к нам стали даже приходить взрослые, смотреть, болеть за участников. Больше всего мне нравилось, когда темнело, а мы все не хотели расходиться. Зажигали фонарь у соседнего дома и продолжали игру, вместе с родителями».
Читайте также:
Зачем учить детей созерцать?
Солнечные игры
Закаливание детей: методы и правила
Сельская школа: XXI век