Лесная девочка башкирская сказка

Жаворонок

Али Карнай

Забира показала девочкам язык. За это девочки дёрнули её за косички и убежали.

Стоит Забира посреди пыльной улицы и хнычет:

— Я маме скажу-у!

Никто не подошёл к Забире. Один бычок неподалёку щипал траву. Забира наклонила голову, будто телёнок, замычала и направилась к бычку. Теленок тоже наклонил голову — и к ней! Забира испугалась и побежала в другую сторону. Но бычок догнал девочку и боднул.

— Ма-ма!—закричала Забира, хотя ей было совсем не больно: у телёнка рожки ещё не прорезались.

Тут Забира увидела соседского щенка Кашкара. Она нашла прутик, стала совать щенку под нос и дразнить: «Р-р-р!» Щенок зарычал и схватил её за подол платья. Хорошо ещё, что только за подол!

За огородами начинался густой лес. Девочка решила пойти туда за черёмухой.

На опушке леса Забира закричала: «Ха-ха-хай!» Тут же какая-то девочка таким же, как у Забиры, голосом передразнила её: «Ха-ха-хай!»

— Кто ты?— сердито спросила Забира.

— Кто ты?— зло ответила девочка из леса.

— Сама скажи!— крикнула Забира.

— Сама скажи!— не отступала девочка из леса.

— Ты плохая!— обиделась Забира.

— Ты плохая!

Забира и девочка из леса начали ссориться по-настоящему.

— Грязнуля!

— Грязнуля!

— Пискля!

— Пискля!

— А ну подойди!

— Подойди!

— Боишься?

— Боишься?

— Я тебя за волосы!

— …За волосы!

Не переспорила Забира лесную девочку. По привычке она закричала: «Ма-ма-а!» — села в траву и заревела.

Вдруг поблизости затрещали сучья. «Наверное, идёт та девчонка»,— насторожилась Забира.

Но это оказался лесник Абдрашит-агай.

— Ты почему плачешь, доченька?—участливо спросил он.

— Какая-то девчонка дразнит меня.

Забира рассказала, какими словами дразнит её девочка из леса, и спросила:

— А ты, агай, не видел эту девчонку?

Абдрашит-агай улыбнулся и сказал:

— Да ведь это лесная девочка. Зовут её Эхобикэ. Она очень хорошая. Только с ней надо ласково обращаться.

— Нет, она дразнится!—настаивала Забира.

— А ты поздоровайся с ней.

Забира нерешительно произнесла:

— Здравствуй!

И лесная девочка ответила приветливо:

— Здравствуй!

У Забиры пропала вся обида:

— Ты хорошая!

— Ты хорошая!

— Приходи играть!

— …Играть!

— До свидания!

— До свидания!

Забира пошла домой. Телёнок щипал траву на том же месте.

— Телёночек, дай я тебя поглажу! — Забира почесала ему спину, а телёнок потёрся о девочку.

Навстречу Забире бежал щенок Кашкар.

— Кашкар, мох, мох, иди ко мне! — Девочка вынула из кармана кусочек хлеба и протянула Кашкару. Щенок весело запрыгал вокруг Забиры.

На дороге появились девочки. Это им утром Забира показала язык.

А сейчас она забыла про ссору и побежала к своим подружкам:

— Что я вам расскажу! Про лесную девочку Эхобикэ!

?

В одной башкир­ской семье родилась девоч­ка-красавица Галия. Но однажды ее украл злой волшебник-дэв, который хотел извести весь род человеческий. Он крал детей, поливал их волшебным зельем и они превращались в птичек…

Птичья нога читать

Давным-давно в одной башкир­ской семье родилась девоч­ка-красавица. Назвали её Га­лия. Мать не могла на дочку нарадо­ваться. Пела ей песни, дарила укра­шения.

И отец в дочери души не чаял. Утром он целовал её и отправлялся пасти скот. А вечером возвращался и играл ей на кыл-кубызе. Так они и жили — в счастье и радости.

Но однажды тёмной ночью, когда все спали, забрался в их юрту злой волшебник-дэв. И вы­крал дэв маленькую Га­лиюиз её колыбели.

Вырвал дэв из своей бороды волос и дунул на него. Волос тут же превратился в маленькую ядовитую змею. Дэв опустил её в колыбель и снова дунул. Тогда змейка обернулась маленькой де­вочкой с ужасно уродливым лицом.

Дэв вырвал ещё один волос, опять дунул и поло­жил змею на подкидыша. Змея обвилась во­круг шеи и стала красивым зелёным оже­рельем — точь-в-точь таким, что мать подарила красавице Галие.

А потом злой дэв схватил спящую Галию и скрылся с ней во тьме.

Утром родители проснулись от громкого плача и не узнали свою дочь. Погоревали они, но думали что это их Галия вдруг стала такой. Ведь на ней были материнские бусы.

Девочка выросла страшной уродиной, каприз­ной и жестокой.

Никто из детей не хотел с ней играть — ведь она всех обижала. Дома лже-Галия лежала на постели, дрыгала ногами и всё время орала. Принесёт ей мать вкус­ную еду, а она всё на пол швыряет.

Хотел раз отец её успокоить и взял свой кыл-кубыз. Уродина к инст­рументу потянулась, стала смычком по струнам водить. Да ничего у неё не вышло, и разбила она кыл-кубыз об пол.

За что ни возьмётся, всё крушит и портит.

А по соседству жил мальчик по имени Юмагул. Отец у него умер, и жил он вдвоём с матерью. И частенько до­ставалось ему от уродины.

Прошли го­ды. Юмагул вырос и стал красивым юно­шей, работящим и добрым — настоящей опорой для своей матери.

Отправился он как-то в лес за хворостом. Устал и присел на пенёк.

Достал юноша из сумы лепёшку, да только собрался голод утолить, как откуда ни возьмись выскочил суслик и сел прямо пе­ред ним. Сидит и смотрит Юмагулу в глаза, будто поесть просит.

Пожалел суслика Юмагул и поделился с ним последней лепёшкой.

Долго ещё шёл Юмагул по лесу и заблудился. Вдруг видит на полянке шалаш.

Заглянул Юмагул в ша­лаш — никого нет, только охапка сена лежит. И решил Юмагул отдохнуть немного, пока хозяина нет. Прилёг он на сено да и заснул крепким сном.

А когда открыл глаза, увидел, что над ним склонилась девушка — милая да пригожая.

И уж так она ему приглянулась, что протянул Юмагул к ней руки и говорит:

— Давай с тобой дружить!

А та вдруг в слёзы! Хотел бы Юмагул её утешить, да никак в толк не возьмёт, в чём тут дело. И тогда девушка подняла подол своего платья. Глядит юноша, а нога у красавицы — птичья!

И рассказала девушка, что зовут её Галия и что в детстве её, как и многих других де­тей, похитил злой волшебник-дэв.

Этот дэв собрался извести род люд­ской, чтобы стать хозяином всех зе­мель. Он варил в своей пещере страшное зелье и поливал им укра­денных детей, а потом ударял о зе­млю волшебным посохом и превра­щал бедных детишек в птичек.

Но вышло так, что на Галию попало лишь несколько капель зелья. Только одна её нога стала как у птички. Убежала Галия от дэва и с тех пор живёт одна в лесу, потому что боится показаться людям на глаза.

Взял Юмагул девушку за руку и сказал:

— Пойдём со мной, будешь жить среди лю­дей.

Согласилась Галия и по­шла с Юмагулом. Но увидела их уродина и крик подняла:

— Птичья нога! Птичья нога! Гоните её прочь из нашего селения! А не то она принесёт нам беду!

Послушались её люди и прогнали Юмагула с Галиёй.

Сидят Юмагул и Галия в лесу, не знают, что теперь делать.

Вдруг откуда ни возьмись выскочил перед ними суслик. И го­ворит он человеческим голосом:

— Знаю я, где живет злой дэв.

Покажу вам дорогу, и вы сможете вернуть Галие человеческую ногу.

Отправились они в путь. Долго шли ле­сом, пока не пришли к высоченной горе.

Вскарабкались на гору и увидели узкую рас­селину. Взялись Юмагул и Галия за руки и вслед за сусликом вошли в пещеру.

Путь смельчакам прегра­дили огромные чёрные де­ревья с сухими острыми ветвями. Они беспрестан­но раскачивались то впра­во, то влево, перекрещива­ясь друг с другом, будто огромные ножницы. Стоят этими страшными ножницами проскочить.

Тогда показал им суслик, как это сделать. Сме­ло бросились Юмагул с Галиёй вперёд. Юноша прыгнул, и не задели его страшные деревья. А у Галии зацепилась птичья нога за ветку, и чёрные стволы зажали её. Юмагул схватил длинную палку и вместе с сусликом разжал стволы. И пошли они дальше.

Вошли они в следующее подземелье, а там текла подземная река. И вдруг со всех сторон обрушились на них потоки ледяной воды и начала река быстро подниматься. Ка­рабкаются все трое на стены, но во­да настигает их и вот-вот поглотит!

Тут суслик стал воду пить и всю выпил! Стал он огромным. И пошли они дальше.

А в третьей пещере огонь пылает. Страш­ный жар грозит уничтожить всё живое. Крас­ные языки ближе и ближе!

Тут и пригодилась выпитая сусликом вода. Погасил он пламя и снова маленьким стал.

И вот оказались они в глубоком подзе­мелье, где жил сам дэв! Злой волшебник лежал рядом с котлом и храпел. А в клетках пищали маленькие птички.

Пока дэв спал, решили смельчаки выкрасть волшебный посох. Но ед­ва Юмагул коснулся посоха, дэв проснулся. Юно­ша успел пере­бросить посох Галие, и она стала ка­рабкаться вверх.

Дэв схватил Юмагула, но тут суслик бросился на вели­кана и острыми зу­бами вцепился ему в ногу.

Тот взвыл и отпустил юно­шу. А сам полез на стену за Галиёй.

Галия карабкается по каменным ступеням, но дэв всё ближе. Тогда девушка кинула посох Юмагулу. Хотел было дэв поймать посох, да свалился в котёл. Уви­дел Юмагул, что дэв вымок в своём зелье, и ударил волшеб­ным посохом о землю! Дэв обернулся летучей мы­шью и со злобным писком улетел.

А Юмагул с Галиёй открыли клетки и выпустили птиц. Потом облили их зельем и с помощью по­соха превратили обратно в детей. Тут и птичья нога у Галии опять стала человеческой. Попрощались они с сусликом и домой пошли.

Привели Юмагул и Галия всех детей в селение. То-то было радости!

А Юмагул подвёл девушку к её родите­лям:

— Вот ваша настоящая дочь

Но тут уродина закричала:

— Это я, я настоящая дочь! Ишь, чего удумали! Пошли прочь!

Не слушайте её!

У юрты собрался народ.

Уродина орёт, а Юмагул сзади подошёл и волшеб­ным посохом её коснулся. И вдруг бусы на уродине превратились в змейку. Родители вскрикнули, а злая уродина упала на­земь и чёрной змеёй уползла в степь.

Потом, конечно, и свадьба была. Но про свадьбу можно до утра рассказывать.

(Илл. Байрамгулова В.)

Здравствуйте, детки милые! Бабка Марья у ворот – значит, сказочка придет! Сказок для дружочка – котел да три горшочка. Сказкой ангелы игралися, нам остаточки осталися. Посиди да погоди – это присказки покуда – сказка будет впереди. Жила в стары годы на деревне Ромашкино девочка Лизонька.
Ничем не приметная девчоночка. Была у нее только особинка –
зверье жалела, скотину любила, с птицами говорила… Люди уж и не дивились, что ей птицы на руку садились, что к ней на опушку – лоси за горбушкой, а еще – белки с елки – на плечо! Дедушка Арсентий ее завсегда хвалил: «Блажен – иже скота
милует» — в Писании говорится. Все – твари Божьи…» Одного матушка побаивалась: «Лизонька, в чащу далеко не ходи!
Там шаманиха-баба живет. Сырым мясом кормится, на столб молится…
Лизонька смеялась – не слушала. Вот раз пошла по клюкву далеко и попала в грозу ужасную. Глядь поглядь – зайчик, весь мокренький, на тропку раскисшую выскочил перед ней и лапкой машет: иди, мол, за мной! Подобрала Лиза сырой подол – и бегом! Вдруг исчез косой, кубарем в овражек сиганул, а на тропе волчище стоит: шуба летняя, линялая да драная…А сам –то мордой машет: давай, мол, за мной!
Лиза не робкая была – пошла и за волком! Уж не столько от бури укрыться – сколько поглядеть: куда ж это ее звери лесные приведут? А кругом шуму-то, грохоту: деревья стонут, дубы валятся, ливень хлещет, гром гремит! Привел ее волчок к зеленому холму близ реки. За рекой – лес пореже, перелесками пошел, и дальние деревни видать. Чудно – думает Лиза – и не бывала я здесь никогда… Только от грозы-то где укрыться? Только подумала – и увидала в холме малую дверочку — только согнувшись, забраться. – Ну, спасибо, волчок-Серый Бочок! Гляди же, деду моему зимой не попадайся, сторонкой обходи. — Подоткнула Лиза сарафанчик вымокший – и полезла в дверку, как мышка-норушка. Дверь прикрыла – стало сразу тихо, темно. А пахнет хорошо, полынью да шалфеем. – Где ж это я? Пригляделась – плошечка масляная в углу на полке теплится. — Ах, – не нора это – дом-землянка! Вон печь глинобитная, лавки у стен покатых рядном застелены и стол струганный… А по стенам травы духовитые, шкуры звериные, острога – рыбу на реке ловить, сети старые, чиненые все перечиненные… Господи Иисусе! Да здесь люди живут! Хотела Лиза перекреститься… а образов не видать! Обомлела она вся: «Не иначе, матушка правду говорила. Шаманиха –баба меня съест – небось, сама зайца да волка за мной посылала…»
Тут зашуршало у двери — лезет кто-то в землянку. Лиза, как птичка, забилась, в углу притаилась. А вползла в дверь девочка. Сама Лизиных годочков, ловкая, смугленькая – а глаза черные и раскосенькие вроде. Одета по-крестьянски, и на сарафан с рубахой еще безрукавка меховая сверху. Стала в печи огонь вздувать, а потом к Лизе повернулась: «Кто?!» — Из деревни, от грозы прячусь… — Лиза шепчет. Свистнула девочка непонятная, и пролезла в землянку собака – громадная, страшная, рычит! А Лизонька обрадовалась, будто друга увидала. Протянула руки, и собака к ней подошла, давай башкой тереться, ластиться, лапами взбрыкивать. – Не плохой ты человек, однако, раз Мишка тебя признала – девочка молвила. – А ты – шаманка? – Лиза осмелела, спрашивает тихонько.
Девочка глазами сверкнула, а потом как рассмеется. – Нет – говорит – это мою мать шаманкой звали. Боялись. А была она не шаманка, а бессчастная сирота. – Лизочке жаль стало девочку — без матери осталась, верно, и совсем одна живет! – Расскажи, откуда вы с матушкой? – Мы-то родом с Севера, не русские и не вашей веры. Напала на наше стойбище страшная болезнь, наносная беда – занесли ваши люди. Все стойбище перемерло, а моя мать — двенадцати лет о ту пору – выжила. Ее русские подобрали. Увезли далеко, отдали в дети в большую семью. А там люди худые сделали ее черной прислугою. Инородкой звали, впроголодь держали. Чуть что – Божьей карой пугали. Отказалась она креститься и убежала от них. – Как так? – Лиза говорит, а у самой уже слезы из глаз так и льются. – А так! – отвечает лесная девочка. — Суровый, немилостивый ваш Бог. И вера у вас суровая. – Да нет же! Вера наша светлая – Бог наш – милосердный. Пострадал за нас! – Как это: Бог – и «пострадал»? – удивляется незнакомка. Долго-долго рассказывала Лизонька то, чему ребят отец Василий учил. Слушает лесная – верит-не верит. Не видали, не слыхали девочки, как дождь кончился, как Мишка на солнышко гулять убежала. «… А в праздник Светлого Христового Воскресения надеваем мы одежды нарядные светлые, и славим Его. Колокола звонят, по домам куличами пахнет…»
Девочка говорит: «Не хотела моя мать с вами знаться. Поселилась одна. Грибы да пушнину на спички и мануфактуру меняла. Охотника-мордовца от смерти неминучей в лесу спасла, стал он ей другом и защитником, да прожил недолго. Я его и не помню почти… — Лиза уговаривает: Пойдем со мной в деревню! К отцу Василию пойдем! Он тебя окрестит и без угла не оставит! – Отказалась девочка. Как отрезала: нет и нет. – Как хоть звать тебя? – По вашему – Маленький Олень! А тебя? – Лиза…
Ушла Лиза домой и с тех пор почитай каждый день к дикарке хаживала, про Христа и Христово воинство сказывала, про Богородицу… Подружились они. Однажды Маленький Олень говорит: « Из-за реки торфом тянуть стало, жаркое лето, недоброе… Берегитесь огня из леса.» Ночью поздней ударили в Ромашкино на колокольне. Люди повыбежали – а близко над лесом зарево стоит. — Вот беда-то – на нас верховой пожар по верхушкам летит! Спасибо звонарю… — Схватили мужики лопаты – рвом окопаться. Мальчишки на крыши полезли с водой – огненные «галки» заливать, когда полетят. Женщины да девчонки скотину да птицу к пруду погнали, а потом -тоже за лопаты. А из лесу зверье к пруду выбегает, скотина пугается., с привязей срывается… «Спаси, Господи, люди твоя!»
А больше сделать ничего нельзя – в лесу сельцо. Вдруг кричат ребята с крыши: «Сзади тоже заходит!» Бросил отец Василий лопату и стал на колени. Стали люди с ним молиться Богородице, крестьянской заступнице. Тут Лиза говорит: «Небо заволакивает, смотрите!» — То – дымом – матушка всхлипывает. А клубы гуще, гуще, вроде влагой потянуло… И вдруг такой ливень грянул, что свету не видать! Оглохли все враз, вымокли, стоят счастливые под дождем и славят милость Заступницы. Тут колокол умолк. А с колокольни девчонка незнакомая спускается – смугленькая да раскосенькая, одежонка нищая обгорела. «Вот кого Богородица нам во спасение послала!» — Лизочка кричит. — Через пожар к нам бежала да предупредила. То подруженька моя, Еленушка! Окрести же ее, отец Василий, как православную христианку!» Стали девочку хвалить, обнимать, умницей называть. А на другой день добрый батюшка крестил девочку и так и нарек Еленой. Хотели Лизины родные взять ее, а батюшка говорит: «Нет, детки выросли мои. Розно живут… Возьму Еленушку в дочки.» На том и порешили. Стали подруженьки в одном селе жить, и Мишке лохматой уголок у батюшки в сенцах нашелся. Вот и вся вам сказка, детки милые.
 

Взрослым!
Маленький Олень и большие возможности
Лизонька из Ромашкова поможет нам понять, что такое христианская дружба и христианская терпимость.
Покажите ребенку, особенно склонному к конфликтам с друзьями, как трудно было общаться православной (и в общем благополучной) Лизоньке с одинокой ожесточившейся девочкой-язычницей. Маленький Олень отвергала ее истины, восставала против ее ценностей, была резка и нетерпима. Почему же девочка бежит через лес каждый день? – Подружками они стали много позже. Пусть ребенок подумает сам, что двигало решением Лизы. Жалость? – Да, конечно. Желание спасти заблудшую? – Еще ближе к истине. Привлеките внимание и к тому, что Лиза еще не знает, как посмотрят на ее дружбу с «дикой» люди из села, родные. А она, тем не менее, сразу зовет «раскосенькую» незнакомку в деревню, к священнику. Лизонька, выходит, не боится неприятностей, осуждения в своем стремлении помочь, спасти. Попробуйте спросить: «А чем бы ты мог пожертвовать для друга (подруги)?»
Интересно драматизировать эту сказку и показать малышам. – Православные педагоги, это идея для вас! Кстати, поступок Еленушки (Маленького Оленя) тоже не останется незамеченным детьми. Драматичная финальная сцена с ночным пожаром не оставит их равнодушными. Еленушка могла укрыться в реке и не рисковать, а она летела страшным горящим лесом в Ромашково – спасти обретенную подругу. История маленькой язычницы трагична. В том, что она не стала христианской ранее, виноваты дурные и жестокие люди. Обязательно поговорите об этом. Ведь наша вера отвергает жестокость и возвеличивает терпимость и миолсердие.
«Наконец будьте все единомысленны, сострадательны, братолюбивы, милосерды, дружелюбны, смиренномудры» (Первое соборное послание святого апостола Петра, гл. 3, стих
Придя к людям, Еленушка пришла к православию – закономерный итог. С ней пришло и чудо великое Богородицы, «крестьянской Заступницы». Богоматерь вложила ключи спасения в смуглую ручку лесной дикарки, «не такой как все». Напомните детям слова убеждения из сказки: «Вера наша светлая, Бог наш милостивый…»