Короткие поучительные сказки для взрослых

Самые продаваемые

Сказки для взрослых

Два Петуха

Было у хозяйки много кур и два петуха. Большие, красивые с разноцветными длинными перьями и высокими пурпурными гребнями. И никак не могли решить между собой, кто из них лучше, сильнее и красивее.

Каждый день с утра до самого вечера выясняли они отношения. Сначала просто отталкивали друг друга грудью, затем начали хлопать крыльями по — противнику, подпрыгивали и старались ударами мощных шпор на ногах, поцарапать друг дружку. Но и этого оказалось мало. Силы были почти равные, и трудно было решить, кто все — таки сильнее. Тогда и пошли в ход зубы и челюсти

Они клевали один другого в голову, шею, выдергивали перья из хвоста и крыльев; выщипанный пух летал тучами по двору, закрывая солнце.

Из-за этого забросили все свои петушиные обязанности, только и дрались. Изящные, когда-то яркие, гребни, были расклеваны в клочья и безжизненно свисали в разные стороны.

Взглянула на них хозяйка и не узнала своих красавцев. Какие-то два ощипанные окровавленные оборвыша, хромая, еле ползали по двору, стараясь из последних сил клюнуть один другого.

— Какой ужас! — сказала она, всплеснув руками, и пошла за топором, приговаривая: — Какие были красавцы, загляденье, и до чего довела страсть выяснять кто сильнее? А теперь, только в бульон и сгодятся..

Кабан

Лето, Колхоз, уборка сена в подшефном хозяйстве Как-то, после обеда, приходит бригадир:

— Ребята, — говорит он, — надо срочно помочь погрузить кабана и сдать по плану на мясокомбинат. Кабан оказался таким здоровым, кило этак на 300, что еле помещался в загоне, в каком обычно находится четыре поросенка. Как ни пробовали выгонять — ничего не получалось: и за хвост тащили, и за уши, втроем толкали сзади — все нипочем. Тут подъехала машина для погрузки, а кабана и с места не сдвинуть, шофер сигналит, ругается что уедет и ждать не будет. Прибежал бригадир, видя такое дело, что мы справиться не можем, выломал доску с забора и начал «охаживать» бедолагу кабана по бокам, по спине, вообще по всему, куда только попадало. В результате, кабан из бело-розового превратился в иссиня-красного, еле дышал. Ноги у него стали подкашиваться. Вот теперь, наконец-таки, удалось затолкать вчетвером его в кузов. Только закрыли борт, как примчался председатель колхоза, весь красный и потный от бега:

— Вы что? Сдурели? — заорал он не своим голосом на всю деревню. — Племенного единственного кабана хотите отправить на колбасу? — не унимался он. — Срочно выгружайте назад!

Все, находясь в диком шоке, только открыли кузов, как кабан стремительно спрыгнул на помост и скрылся в сарае.

Постановщик из АСУ, который был с нами, посмотрел на избитого, синего с головы до хвоста кабана, и говорит:

— Бедный кабан, стоит сейчас в своем загоне и думает: — А за что все же меня так избили?

Почему написал эту дословно правдивую историю, а потому, что все это очень напоминает историю, происходящую сейчас с «Ковидом», когда потом все они подумают: — А ЗА ЧТО НАС ВСЕХ ТАК «ОТКОЛОШМАТИЛИ»?

Столб

— Привет, Столб! Посмотри какой костюмчик приобрел, Итальянский, цвета вулканического огня с пламенем а какие пуговицы? перламутровые, с переливами. Молчит Столб Телеграфный, только на ветру проводами покачивает.

— А какая подкладочка? атласная, гладенькая жгуче-красная, как у новых русских, — не унимаюсь я.

Молчит Столб, да и провода не шевелятся, ветер стих.

— А какие брюки? клеш 33 см, встречная складка, карманы накладные.

— Угу-гууу-ггууу, — прогудел от ветра проводами Столб.

— Тебе что? не понравился костюмчик?

— задрав голову смотрю на его изоляторы.

— Гууу-гу, ветер утих и даже гудение пропало.

— Ну так ты мне друг, или нет? — кричу со всей мочи.

— Так правильно я сделал что его купил? скажи хоть что. Ветер стих окончательно, провода вообще перестали даже качаться. Наступила полная тишина.

— Ну и друга себе нашел, ни поговорить, ни спросить ни узнать его мнение, о правильности своих поступков, и что он после этого мне, Друг? или Нет? — подумал я.

— А как попросить у него чем-нибудь помочь? если даже совета не допросишься, а что уж говорить о другом.

— Ну и стой здесь вкопанным, — сказал в сердцах, и пошел к следующему Столбу, но уже Электрическому, — может он окажется настоящим другом?

Не напоминает ли это Вам, некоторых Ваших Друзей?

Сестричка за копеечку

— Мама! Я хочу себе сестренку, а то мне так скучно одному. — просил каждый день у своей матери маленький Валерка.

— Я бы с удовольствием, — отвечала мать, — но вот только не хватает копеечки, чтобы пойти и купить тебе сестру. На другой день прибегает взволнованная соседка

— Иди быстрее и забирай своего Валерку, а то он стоит возле магазина и просит милостыню. Удивлению матери не было предела, когда она увидела своего сына с коробочкой из под чая в руках, просящего у всех подряд: — Дяденьки, подайте копеечку на СЕСТРИЧКУ

— На сестричку? — Спрашивали удивленные прохожие. — На, возьми рубль!

— Нет, — отвечал мальчик. — Рубля не надо, мама сказала, что не хватает копеечки. После всего увиденного и услышанного, матери ничего другого не оставалось делать, как пойти и, через 9 месяцев, «купить», на собранные «копеечки», сестричку Леночку, которая и сейчас, через 50 лет, вспоминает с благодарностью своего братика Валеру, благодаря кому она и появилась на «свет».

Если Вам грустно и одиноко, не постесняйтесь, и попросите «копеечку»…

Пикассо это Кто?

— Что это еще за «мазня»? — удивленно спрашивает моя спутница по картинной галерее, воспитательница детсада. — У меня дети в саду и то лучше рисуют, — возмущению ее просто нет предела.

— Как можно так плохо рисовать?

— Ну что ты, — пытаюсь ее успокоить.

— Пойми, что он рисовал все свои картины» на спор» с друзьями, завязав себе глаза, или по ночам без света, на ощупь! Сама посмотри: глаз на месте уха, нос на лбу, одна половина лица смотрит вверх, а другая назад.

— Аааа, — протянула она, — вот в чем дело. Завтра попробую у себя в садике. На другой день, встретив ее, взволнованную, спрашиваю:

— И как получилось?

— Ты что? Еще как! В сто раз лучше, чем на выставке. Завтра отнесу в галерею, пусть ту «мазню» выбросят, а повесят мои картинки, людям будет это гораздо интереснее.

— Покажи сначала мне, — робко спрашиваю. — А то вдруг подумают, что это из их запасников стащили, еще и «статью пришьют».

— Вот смотри, — и гордо протягивает папку с рисунками.

— Ух ты!, вот это да! — вырвалось у меня, — да они и правда в сто раз лучше тех, неси спокойно. Через неделю.

— Больше с тобой вообще разговаривать, и тем более ходить на выставки не буду! Так меня разыграть. А я, глупая, и поверила, что он рисовал по ночам без света и с завязанными глазами. Мне на выставке сказали, что на самом деле он рисовал только днем, и при ярком свете!

— Да ты что? — пытаюсь выразить удивление, извини, это просто в голове перепуталось, картины так похожи.

— С кем еще похожи? Опять меня разыгрываешь?

— Что ты, сейчас вспомнил, это так рисовал тоже очень известный художник. Он был очень большим оригиналом, не мог усидеть ни минуты на месте, и все время шагал, шагал, шагал, в одной руке держа картину, а в другой — кисточку, вот поэтому такие неровные линии, размазанные контуры, и цвета разные, так как окунал кисть в краску с разбегу, попробуй, попади в нужный цвет. А еще и картина выскальзывала из руки и поэтому иногда люди и получались нарисованными вверх-тормашками.

— Ну погоди, — не унималась она, — завтра поэкспериментирую. Прошло еще два дня.

— Ура! Мои дети талантливее и этого!

— лицо ее сияло. — Завтра понесу опять в галерею. Через день взволнованно-радостный звонок по телефону:

— Только послушай! В картинной галерее искусствовед сказала, что мои копии лучше оригинала! Вот и получается, что мои детки — всемирные таланты!

— Как это? — тут уж удивляться пришлось мне. — Это как еще понимать? Какие еще копии? С каких оригиналов?

— Да ты ничего не понял! Никаких оригиналов не было! Просто у Вовочки была только одна краска и та черная! Вот он взял и замазал весь лист в сплошной черный цвет А у Оленьки была только красная краска, вот она и срисовала все у Вовочки..

— Ну и дела, — подумалось мне — Вот и ходи после этого по галереям с девушкой, лучше уж в кино. Может ее дети еще не научились снимать фильмы?

Обидчивый Градусник

Висел себе градусник за окном и ни о чем не думал. Да и о чем ему было мыслить, если кроме скелета из стекл, да и такой же трубочки с ртутью у благородных, а у него и вовсе с какой-то красненькой водичкой, вместо крови, ничего больше и не было. Замерзал он от холода, раскалялся от жары, промокал под проливным дождем, изнывал под палящим солнцем, но никому до этого не было никакого дела. Все только и смотрели на его черточки с нарисованными по краям циферками. Если было морозно — ругали погоду, если тепло — то хвалили солнышко. Обидно стало ему за такое несправедливое отношение к его такой трудной работе в невыносимых условиях.

— Хорошо им там в теплой комнате, развалившись в мягком кресле, смотреть мультики по телевизору, заедая шоколадкой, — думал обиженно градусник, — а мне только кусочек комнаты из-за занавески и виден. И вообще, почему приколотили меня гвоздями за руки и за ноги к этой противной, вечно накрашенной раме. Не люблю я ее, особенно когда между нами зимой пронизывающий ветер наметает сугробы, а после дождя сижу в лужах, пока не высохнут.

И так ему стало жалко самого себя, так грустно, так он возненавидел вся и всех, как будто бы они виноваты в его страданиях, что решил отомстить за причиненные ему огорчения и обиды. Думал, думал и придумал. Стал в лютые морозы показывать, что на улице вовсе не очень уж и холодно, а так, — свежо. Все ему верили, как и раньше, поэтому и выходили из дома легко одевшись, но пока добегали до работы, то руки и ноги звенели, как стеклянные сосульки, носы белели как намазанные мелом, зуб на зуб не попадал до конца смены. А градусник был доволен, что наконец ответил за все свои, как ему казалось, унижения и страдания. Но злорадство и чувство мести не покидали его.

— Я вам еще не такое покажу! Я вам устрою веселую жизнь! Вы у меня еще попляшете! — думал про себя градусник. И так ему становилось радостно от одних только этих мыслей, так хорошо и приятно, что не заметил как потеплело. И стал он вместо жары показывать дикий холод. Все одевались потеплее: свитера, куртки, шапки. Выходили на улицу, а там духота, солнце жарит, ни ветерка, парилка да и только. Взмокшие от пота, распаренные, измученные жарой еле доплетались до работы. Терпели, они все это, терпели и наконец глава семьи не выдержал, собрал всех и говорит:

— Хороший был у нас раньше градусник. Правильно температуру показывал, все были довольны. А теперь совсем испортился. И кто так на него мог повлиять? Характер стал у него просто невыносимым. Жалко будет с ним расставаться, но придется. И так столько раз из-за него на работу опаздывали: пока вернешься, пока переоденешься, автобус и уйдет.

На том и порешили. Взяли клещи, выдернули гвозди и отнесли беднягу градусника на свалку. Лежит он в куче мусора, вокруг битое стекло, пустые банки, коты какие-то постоянно топчутся по нем, сверху каждый день всякими отходами посыпают, того гляди, железкой ударят и привет.

Врать ему тут же расхотелось. Но и показывать температуру было некому. Ни правильную, ни придуманную. Коты и без него знали какая погода на дворе. А больше никого рядом не было. И стало тут ему не просто страшно, а ужасно. Вспомнил сразу чисто вымытую, вечно выкрашенную раму, улыбающиеся, смотрящие на него лица, и захотелось обратно, на окно, пусть даже с прибитыми железными гвоздями руками и ногами.

— Никому и никогда не буду больше мстить, — взмолился градусник Но никто его не слышал. Киски ушли спать. Затем приехал грузовик и увез контейнер с градусником неизвестно куда.

Радио

Жило себе радио, развлекая народ сказками, песнями, и прочими забавами. А люди, слушали и слушали, то улыбались, то грустили но в ответ приемнику не говорили ни какого спасибо, а только обижались иногда, что оно отвлекает их отважных, по-ихнему мнению, дел. Радио говорило, говорило, но как в «стенку горох» — ты его бросаешь, а он отскакивает тебе обратно; так и радио — слышало только свое эхо. Скучно стало для радио и грустно, что его никто не замечает как друга, а только как способ борьбы со скукой, и в один прекрасный день оно — взяло и сломалось.

Что тут началось! Все вдруг начали обрывать телефоны на радиостанции: — Куда подевались наши любимые передачи, а наши песни где? И только теперь они поняли, какое важное место в их жизни занимает радио, которое сообщает им последние новости и прогнозы погоды, поет любимые песни.

Терапевтические сказки для взрослых